Мы в большей степени зависим от влияния этой силы, чем многие другие народы. Психологические расчёты, эксперименты показывают, что на 2/3 мы формируемся под влиянием кумулятивных факторов и только на 1/3 под влиянием факторных причин. Однако, выход из создавшегося положения, из накопившейся системы противоречий мы ищем в рамках логики, в рамках факторных причин, то есть в рамках причин, которые может воспринять наше сознание. Факторные причины поддаются научному анализу, формальной логике, а кумулятивные причины можно более чувствовать, интуитивно улавливать.
В результате оказывается, что плоскость, в которой идёт детерминация социально-экономических процессов в стране, не совпадает с плоскостью, в которой идёт осознание этого процесса и управление им. Образно это можно сравнить с лечением облысения. Чтобы вылечиться предлагают заниматься спортом (не плохо само по себе), находиться в парилке и т. д., ссылаясь на то, что спортсмены этим недугом страдают в значительно меньшей степени. Только лысина от этого не убавится. Статистически бесспорно, но причинно-следственная связь иная. Это можно образно сравнить и с лечением бесплодия: предлагаем ввести доплаты за рождение детей, давать жилище новобрачным и т. д.
Итак, у россиян есть специфические национально-психологические особенности, своя структура бессознательного. В отличие от многих других народов в нашей стране у одной группы людей (эмпатичная культура) - одна структура бессознательного, а у другой группы людей (рационально-достиженческий тип) - иная структура бессознательного.
Следует так же иметь в виду, что система противоречий, существенно тормозящих развитие, скопилась в большинстве стран мира. И эта система противоречий, эти причины выходят за рамки причин, вызывающих традиционные, циклические кризисы при капитализме.
Так что же делать?
4.2. Психотипологические изменения людей - фон и важный фактор принятия решений с учётом актуализации "мягкой силы"
Попробуем шире посмотреть на процессы, происходящие в мире, для чего расширим диапазон нашего анализа.
На протяжении многих тысячелетий существования человечества сложилась культура, в которой материальные факторы определяют основные тенденции развития. Законы, открытые экономистами, просто зафиксировали данный факт, в том числе и с помощью экономических, статистических закономерностей. Постиндустриальное общество удовлетворило минимум жизненных потребностей как элиты, так и основной массы экономически активного населения. И появилась возможность удовлетворять не только рациональные, но и иррациональные потребности (в престиже, в более просторных, более украшенных жилищах, в статусе и т. п.).
Степень рациональности и иррациональности в мотивации поведения людей меняется циклически. В решающей степени это зависит от факторов, которые влияют на формирование сознательного и бессознательного в человеке, в населении. Это связано и с цикличностью солнечной активности, с ритмами Вселенной, с ритмами изменения психологических особенностей людей от поколения к поколению.
Элита первого поколения максимально рациональна. К этому её принуждает голод, война, жёсткая необходимость или видеть мир таковым, каковым он есть, или погибнуть. Элита второго поколения усваивает основные типы поведения, принятия решений от элиты первого поколения. Но усвоив их через механизмы подражания, внушения, она теряет пластичность к самостоятельному изменению под влиянием постоянно меняющихся факторов. Отсюда накапливается психопатичность, повышенная эмоциональность… Элита третьего поколения попадает в ситуацию, когда привычки и стереотипы поведения, усвоенные от предыдущего поколения, не срабатывают, а ведут к потери власти. В такой элите неотвратимо и порой достаточно быстро усиливается психопатичность, иррационализм.
При минимуме прибавочного продукта иррационализм быстро преодолевается. В условиях, когда надо принимать решения для того, чтобы спастись от голода, проблематично рассуждать о важности своей персоны и необходимости в силу этого приобретения более престижной машины. А на определённом этапе развития общественного разделения труда и его большой производительности у элиты появляются экономические возможности удовлетворять свои иррациональные потребности. Однако, продолжается это до тех пор, пока не взбунтуется народ или пока не наступит кризис. Он заставит выбирать между удовлетворением своих иррациональных потребностей и потерей власти, а то и гибелью, и между пониманием ситуации такой, какой она есть, с необходимостью соответствующего поведения.
Настоящее время характерно тем, что в некоторых элитных кругах удовлетворение иррациональных потребностей стало самодовлеющим, оно стало постепенно вытеснять удовлетворение рациональных потребностей. А что делать? Не голодают теперь… Процесс удовлетворения иррациональных потребностей незаметно зашёл так далеко, что перестали действовать те экономические механизмы, которые ранее обеспечивали рост производства. Так, если раньше снижение банковского процента вело к росту вложений в реальный сектор экономики, то сейчас это чаще ведёт к раздуванию финансовых пузырей. Увеличив безработицу раньше можно было обуздать инфляцию, то в настоящее время эта зависимость пропадает. И т. д.
Постепенно рациональные потребности людей стали всё больше и больше заменяться иррациональными. На определённом этапе это стало блокировать оптимальное развитие общества. Защитные реакции, которые раньше были характерны для лиц с психическими отклонениями, всё чаще становятся естественным механизмом принятия политических, государственных решений. Те решения финансовых регуляторов, допустим, ФРС, которые раньше приводили к выходу из кризиса, к росту производства, в настоящее время оказываются в значительной степени бессильны. Поведение людей стало иррациональным, а предлагаемые меры регулирования пока остаются во многом рациональными по аналогии с ранее успешно применявшимися.
Циклический рост иррационализма людей приводит к тяжелейшим, цивилизационным кризисам. При этом степень иррационализма, психопатичности, истеричности в обществе нарастает малозаметно и не прямолинейно, а колебательно, подчиняясь солнечной активности в том числе. Нарастание иррационализма можно осадить голодом, войной, ситуацией нахождения между жизнью и смертью, кризисом. В таких условиях люди быстро усваивают, что кусок хлеба важнее тысячи бумажных кусочков денег. Иррационализм быстро проходит, а полученный опыт остаётся в данном поколении.
Раньше элита была увлечена строительством заводов, фабрик, железных дорог, а сейчас элита увлечена строительством вилл, дорогих автомобилей, яхт… Элита становится иррациональной и население, которое в своей массе берёт с неё пример, тоже начинает жить иррационально. Если раньше элита вела за собой общество вперёд, то сейчас её поведение становится одной из причин падения трудолюбия и нравственности во всём обществе. Собственность, власть, деньги, в значительной степени и нужные знания оказались не у тех, кто может реально обеспечить интенсивное и поступательное развитие общества .
Раньше власть, деньги, собственность завоёвывались, захватывались, зарабатывались самыми сильными или способными. Затем всё это стало передаваться по наследству. Третье поколение тех, кто на вершине власти, начинает терять характер, способности. Наступает затмение их разума. Ситуация воспроизводства элиты, нужной для прогрессивного развития, для эффективного управления обществом хуже, чем в стае животных. В животном мире, в любой стае есть вожак - всегда самая сильная и жизнеспособная особь. В человеческом обществе у власти может оказаться кто угодно. Созданные социальные институты (право, армия, полиция и т. д.) позволяют на вершине власти сидеть и "обезьянам" без естественной породы, "искусственным вожакам". На них работают умные менеджеры. На определённом этапе эти умные менеджеры начинают зарабатывать даже больше собственников, так как они выросли как бы в борьбе за власть, за продвижение на верх по социальной лестнице. Но затем и у этих менеджеров начинаются проблемы, так как непрерывно изменяться социальная структура общества, изменяются психотипы всего населения, изменяется даже интеллект людей, культура которых идёт вслед за элитой. А элита и нанятые менеджеры уже не понимают, что происходит вокруг и не обладают качествами для эффективного управления обществом. Так происходит всегда, когда власть и деньги находятся в собственности тех, кто не добился их своим собственным трудом.
В обществе с высокой степенью разделения труда, то есть в обществе с высокой производительностью труда, обычно платежеспособный спрос рождает предложение. Если кому-то что-то надо и тот имеет деньги, то ему это сделают. Если деньги не заработаны в поте лица, и их много, то человек не знает им цену и готов тратить их подчас только для того, чтобы показать, что они у него есть. Поэтому он начинает жить здесь и сейчас, нисколько не заботясь о том, что будет завтра. А у таких людей реальная власть. Им подчиняются, им подражают. И тот, кто с такими "шальными" деньгами начинает командовать, своими действиями дезориентируют всё общество. Вместо того, чтобы вкладываться в развитие, все потихоньку начинают ориентироваться на сиюминутное потребление. Под это, уже иррациональное, потребление, не подкреплённое никакими разумными соображениями, потихоньку перестраивается экономика. На удовлетворение иррационального спроса идут ресурсы, которые должны быть истрачены на развитие, и общество, подражая своей элите, начинает прожирать то, что надо откладывать на будущее.
Качественное изменение спроса у элиты становится тормозом развития общества с высокой степенью разделения труда. Сейчас спрос элиты переместился с заводов, с новых технологий, с покорения новых земель и т. п. на иллюзорную прибыль. Элита всё чаще вкладывают деньги туда, где можно быстро и по одноплоскостной схеме получить прибыль. Не товар, не удовлетворение потребностей людей, а удовлетворение своих потребностей в деньгах, в статусе становится определяющим мотивом поведения тех, у кого много денег.
Это - спрос элиты, которой (за не многими исключениями) нет необходимости самореализовываться в реальном производстве, в производстве продуктов питания, новых машин, в создании новых технологий изменения окружающего мира. У неё и так всё есть, ей не за что бороться, разве что только за сохранение своих денег, чем она и занимается. Из денег делает деньги, которые не имеют под собой ничего реального. Но на эти "виртуальные" деньги она покупает реальные вещи, для изготовления которых требуются реальные ресурсы. В итоге сколько ни вкладывай в производство - всё равно останешься с кукишем. Реальные деньги перемешаны с "виртуальными" и в итоге перестают "работать" и те, и другие.
Элита здесь не одинока. Если государство способно обеспечить прожиточный минимум всем своим гражданам и нет спроса на квалифицированную рабочую силу, способную трудиться в поте лица, то люди массово начинают терять привычку к напряжённому труду. Трудовые навыки лиц, полжизни получающих пособие по безработице на себя и пособия на детей, распадаются. Вырабатывается привычка жить на такие пособия, появляются привычки выживания, воровства, приспособления и т. д. Качество населения падает в этом случае даже с ростом уровня образования, процента лиц, которые заканчивают вузы.
В таком обществе при формальном росте уровня образования всё больше появляется аудиалистов, то есть тех, кто может красиво рассказать как надо, но всё реже появляются лица с маятниково-кинестетическим интеллектом, которые обеспечивают любое реальное развитие. В развитых странах все чаще на уборке мусора, на другой малоквалифицированной работе трудятся представители менее развитых стран, а местные жители сидят без работы, но нередко с не плохими пособиями. Но хорошо известно, что те, кто трудится день и ночь являются носителями иной морали, чем те, кто будучи безработным, рассуждает о том, как много получает сосед-булочник.
На протяжении многих лет под воздействием мягкой силы шло медленное, кумулятивное изменение людей в сторону от психотипа, который обеспечивает быстрое и эффективное развитие. Изменение шло постепенно, незаметно, на уровне динамических стереотипов и привычек, но принесло существенно большие проблемы, чем те, с которыми общество сталкивалось ранее.
Сложилось противоречие между кумулятивно-факторной системой причин социально-экономических явлений и системой применяемых факторных мер. Микропричины надо менять мягкой силой, а мы машем булавой там, где нужно умело работать с каждым отдельным микробом. Происходящие микроизменения малозаметны, но действуют они постоянно, ежедневно, ежечасно и направлены многие на разрушение существующей социально-экономической системы. И они пока почти не управляются.
Допустим, в стране без безработицы появился один безработный. Все поулыбались… Ничего ведь не произошло… Затем второй… третий… Затем миллион безработных… через несколько лет. Начинаем принимать решения, но уже поздно. Решения нужно было принимать намного раньше, допустим, сократив количество приезжих мигрантов в момент зарождения безработицы. И таких направлений, по которым микроизменения приводят к катастрофическим для развития общества последствиям, очень и очень много. А мы даже не имеем научного языка, методических средств понимания влияния кумулятивных причин на социально-экономические процессы (а это интуиция, жизненный опыт людей и др.).
Мягкая сила, запущенная казалось бы с простого и естественного решения, может разъесть страну, нашу культуру и мораль. Допустим, платные образовательные услуги. Впрочем, понимание такой опасности есть.
"Практика так называемых дополнительных платных услуг в школе создает риск фактической эрозии принципа бесплатности. Например, в некоторых школах формирование классов напрямую связано с необходимостью посещать определенный набор платных занятий. Или вводятся дополнительные платные консультации по подготовке к ЕГЭ в то время, как школа обязана обеспечить полноценную подготовку к экзаменам в рамках выделенных бюджетных средств. Тем самым, школа становится источником социального неравенства, вместо того, чтобы быть социальным лифтом. Поэтому давайте прямо скажем: дополнительные платные услуги могут быть, но только вне рамок основного образовательного процесса"[1].
Да, на время процесс навязывания платных услуг в школе приостановлен. Но сколько принято подобных решений в масштабе страны. И это не случайно.
Изменился тип людей , которые находятся и могут реально находятся у власти. Сейчас это в основном общественники, хотя наиболее эффективны в понимании сути происходящего и в принимаемых решениях - предметники, но в своей области. Сплошь и рядом они на услугах у общественников и живут по их заповедям и нормам. Соотношение этих психотипов циклически меняется. Однако, только с приходом к власти резонаторов происходит рывок в развитии общества, и не имеет значения является резонатор сам по себе предметником или общественником. Важны те условия, которые складываются объективно, важен лидер нации, способный почувствовать, осознать и понять как эти условия следует использовать в интересах развития общества.
При увеличении количества резонаторов во власти наступает период, когда развитие общества может стать более целесообразным, более управляемым, более прогрессивным. Различие между людьми, которые обеспечивают прогрессивное, успешное развитие общества от тех, которые это развитие бессознательно, иррационально тормозят - малозаметное, кумулятивное. Оно "на глаз" не видно. Циклически обостряющееся противоречие между предметниками и общественниками является следствием действия мало понимаемой и почти не управляемой нами мягкой силы, и потому часто становится тормозом развития общества.
В настоящее время в обществе бесспорно главенствуют не просто общественники, а общественники постпострезонаторы. Принимаемые правительствами, элитой решения чаще укладывались в логику факторных причин. Хотя внешне, на первых этапах, и то не всегда, они ведут к улучшению социально-экономического положения элиты и всего населения. Но на уровне микропричин эти решения нередко запускают разрушительные эффекты, но которые проявятся незаметно, кумулятивно через много лет.
Так, раньше жизнь своих родителей в старости обеспечивали дети. Поэтому воспитание подрастающего поколения в духе уважения старших ранее было естественным и жизненно необходимым. Жизненно необходимым было и воспитание детей в труде, в послушании, добродетельных, в готовности всегда помочь своим престарелым родителям. Родители были кровно, экономически заинтересованы в воспитании детей с соответствующими качествами, установками. По мере роста производительности труда государство стало обладать возможностями обеспечивать экономически, социально старшее, нетрудоспособное поколение. Получаемые пенсии снизили, в некоторых странах весьма существенно, экономическую зависимость родителей от своих детей. В результате стала падать рождаемость (зачем возиться с детьми, если в старости на накопления, на пенсию можно прожить), степень заинтересованности родителей в том, чтобы дети росли с определёнными нравственными качествами упала.
Это драматическое изменение нравственности населения произошло не сразу, не мгновенно. Вот одному ребёнку уделяют меньшее внимание, чем надо, второму, третьему… Вот дети стали чуть реже навещать своих родителей. Ведь ничего катастрофического не произошло. Вот стало меньше на одного ребёнка в семье, вот увеличилось количество таких семей на одну, на две и т. д. Кажется ничего не произошло, просто семьи стали чуть меньше по количеству детей. Но за этим - целый комплекс проблем в будущем. И это не только в резком возрастании расходов на содержание домов престарелых через десятки лет. Это не только экономические траты государства. Это изменение людей на психологическом, интеллектуальном уровне. У младших и единственных детей в семье интеллект менее предметный, он у них более социальный, более эмоциональный. Одно поколение прожило, второе, третье… и вот уже тип личности, тип интеллекта всего населения страны стал иным. Он стал более эмоциональным. Это реально произошло в США и некоторых других странах за последние десятилетия. Специалистов по математике, в области компьютеров уже заманивают из Китая, Индии… А чем эмоциональнее интеллект, тем на меньший срок он способен прогнозировать последствия тех или иных решений. И это на всех уровнях, где стало больше единственных детей в семье.
Не будь достаточного для выживания прибавочного продукта, то голод, холод, война, кризис или ещё какой-то иной катаклизм быстро бы привели интеллектуальные, иррациональные размышления элиты к норме, обеспечивающей выживание. А так всё потребление смещается с удовлетворения рациональных, объективных потребностей к иррациональным, субъективным. И это мы почти не замечаем. Просто фиксируем рой возникших проблем через десятилетия после того как они возникли.