Это действительно сопротивление. Смерть – это сопротивление закону Истины, новому потоку Гармонии. В самых своих глубинах мы созданы на "скале Бессознательного", о которой говорили ведические риши, на той самой скале, которая, может быть, является первым моментом, когда великая Энергия затвердела, обратилась в материю, погрузилась в темное уплотнение самой себя, "затонула" в инертной неподвижности своего торжествующего потока, потеряла себя в черном, недвижном экстазе, который был как будто противоположностью ее солнечного экстаза на вершинах. Тот, кто имел опыт нисхождения в материальное Бессознательное, знают, что образ ведических риши – это не воображение, а весьма грозная реальность, через которую нужно пройти. Это действительно скала – огромная и, как кажется, бездонная – обрыв в базальтовую пропасть, которую даже нельзя назвать черной, поскольку там, внутри нет ни искры черноты, ни одного проблеска, который позволил бы назвать это черным, – эта чернота абсолютная, без единого дыхания, без единой вибрации чего-либо: мгновенное удушье, смертельная духота. Мир полностью неподвижный, полностью замкнутый и как бы задушенный сам собой, без звука, без движения, без отголосков чего-либо.
Полный вакуум и одновременно как будто черное, удушающее существование, нечто, что есть, несмотря ни на что, – но как плотность абсолютного отрицания, чудовищный отказ, который воздвигает свои базальтовые стены и погружается, погружается, как пропасть в пропасти, как смерть в смерти. Спуститься туда – это как будто по-настоящему умереть. Это смерть. Это Бессознательное. Там БЫТЬ невозможно, там нельзя находиться, это как будто вершина непереносимости всего, что движется и дышит, всего, что носит в себе частичку света, дающего возможность жить. Это не движется. Это не дышит. Это НЕТ. Грандиозное НЕТ всему и во всем, которое поглощает или выбрасывает вас.., или вынуждает вас призывать свет, который сильнее этой Тьмы.
И есть только один свет, который сильнее, чем эта удушливая толща Черноты: наивысший Свет, великое Солнце Истины. Вот почему в Упанишадах сказано, что Яма, бог смерти, является сыном Солнца.
Наивысшее Солнце находится в глубине наивысшей темноты.
"Смерть" – это переход к бессмертию, страж Великого тотального Солнца, последнее принуждение к интегральной Истине. В этот момент все то, что неспособно призвать Свет, все неочищенные фрагменты существа немедленно схватываются этим НЕТ, растворяются в нем, застывают в ее черном экстазе, потому что они сами являются маленькой искрой этого "НЕТ", маленьким отказом этого великого Отказа, маленьким осколком этой чудовищной Скалы.
И в результате мы получаем ключ ко всему, что создает смерть в жизни – наши бесчисленные маленькие смерти каждую минуту. И мы понимаем, что это тело, такое хрупкое и ничтожное маленькое тело, которое другие отбрасывают, как старую тряпку или как помеху к наивысшим радостям освобожденного Духа, на самом деле место наивысшего завоевания и наивысшего освобождения, и что именно на Земле и именно в нашем теле ежеминутно вытесывается рай Солнца Истины, и вытесывается нашим принятием света или нашим отказом от него, нашим выбором в каждую минуту между нашим световым "Я" и нашим смертным "я".
Супраментальное существо – это существо, навсегда освобожденное от смерти, и через его освобождение освободится и вся Земля, подгоняемая к своему всевышнему Солнцу своей всевышней тьмой.
15. ТРАНСФОРМИРОВАННОЕ СУЩЕСТВО
Таким образом, искатель интегральной истины является по сути бойцом со смертью, но именно этим он и занимался все это время, с тех пор, как он остановился на минуту на бульваре, чтобы пронзить насквозь призывным криком этот мрачный напор механизма. Он боролся против лжи бессознательного в своем ментале, в своем сердце, в своей жизни и в каждом жесте, в своем подсознательном; и теперь ложь показывает свое подлинное лицо: это была смерть, которая разгуливала по бульварам разума, в глубинах сердца, в пещерах серого Эльфа, смерть, которая тайно призывала разлагающиеся мысли, вторжения мрачных желаний, тиски "эго"; но позади этой неустанной погони за жаждой и обладанием, позади тысяч вопросов ментала, тысяч алчных жестов были как будто две смертельные руки, которые хотели сомкнуться навсегда и вдавить в наконец затихшее сердце великое утоление "ничем", без желания, без дыхания, без какого-либо напряжения страдания. Серый Эльф обрел свое каменное лицо, ментальное "эго" положило последний кирпич своей неприступной крепости: наши блистательные совершенства – это совершенства смерти; однажды, когда заточение будет полным, они покажутся во всем обличии – выйдет та смерть, что внутри и наложится на смерть снаружи, в точности, как мы ее и выстраивали жест за жестом. Мы не переходим на другую сторону: мы всегда находились со стороны смерти. Но для бойца за Истину игра становится ясной – по десять, по сто раз в день он ловит себя на том, что переходит на сторону смерти; он пересекает черту снова и снова, незаметно соскальзывает в ложь в крошечных пустяках, в которых она притаилась, ходит взад-вперед между жизнью и смертью в артериях своего тела; он изучает механизм перехода; он распутывает смертельную смесь.
Я покинул поверхностных богов ментала
И неудовлетворенные моря жизни
И погрузился сквозь слепые аллеи тела
К подземным тайнам.
Это долгая, монументальная работа, где каждая победа превращается в поражение, каждое поражение становится более всеобъемлющей победой. И нам надо вновь и вновь начинать в разных точках до бесконечности.
И нам кажется, что мы слышим волнующий голос Шри Ауробиндо в конце длительного путешествия, его уверенный неукротимый возглас, который звучит через хрупкие стены смерти:
Я вышел на свиданье с Ночью...
Я пересек тусклую слепую ширь и пристал
К серому берегу, где катятся ее невежественные воды
Я иду по ледяной волне, по густой тине,
И все это время утомительное путешествие не знает конца,
Блистательное Божество потерялось за пределами Времени,
Не доходит голос небесного Друга,
И все же я знаю, что следы моих шагов
Будут тропинкой к Бессмертию.
Но это все еще отрицательный подход к вещам, поскольку путешественник солнечного пути не ищет ни ада, ни Ночи, ни крошечных смертей-вспышек, хотя они временами все же случаются с ним в крике удушья. Он стремится всегда оставаться в великом потоке Гармонии, Света и Истины во всем, что он делает, в каждой функции, каждом вздохе, в каждом биении сердца: он скрупулезный колонизатор Света, он проталкивает его в каждую трещину и каждый закоулок тела, во сне и наяву, в каждое действие, в каждое движение, в каждую темную аллею тела, как в прошлом он это делал на шумных бульварах внешнего; и он отвоевывает пространство шаг за шагом, одну клетку тела за другой. Он зажигает огонь потребности – потребности истины, потребности пространства в каждой из своих бесконечно малых крепостей и все дальше и дальше отодвигает линию бессознательного. На него наваливаются болезни, силы его уходят, смерть ухмыляется на мгновение, но это уже даже не ловушка, не падение, потому что его глаза широко открыты, и он видит, что надежная Рука ведет его в эту бездну, чтобы и в ней зажечь огонь истины, крик Зова, нужду в пространстве и бесконечности – и в ту секунду, когда вырывается истинный крик, все рассеивается – болезнь, смерть, все исчезает в один миг, как нереальный сон. Он постигает нереальность смерти – это наивысшая нереальность, она рушится в мгновение ока от одного маленького истинного вздоха. Но если мы верим в нее, то это мгновенная смерть – неумолимый базальтовый поток, поглощающий вас в своем ничто, которое действительно ничто; это не существует, детский крик играючи пронзает его насквозь! Есть только одна реальность, это бессмертная Истина, это вечное Солнце, великий нежный поток, который движет мирами и телами, – если мы захотим поверить в Него, позволить Ему нести нас, если мы встанем на солнечный путь. Это единственная реальность. Смерти не существует, она лишь утрата ЭТОГО. Секунда призыва, и все снова засверкает солнечным светом – и оно никогда не переставало сверкать, не было тени, не было смерти; был ложный взгляд. Смерть – это ложный взгляд. Мир растет и тянется к своему истинному Взгляду, который все в нем изменит и превратит его в то, чем он в действительности является; он растет к своему Огню, который преобразит его в то, чем он в действительности является. Истина в одной точке раскроет Истину во всех точках. Истина материи будет воздействовать на каждый фрагмент материи – тень, смерть и НЕТ, похороненные в сердце мира, откроют свое бессмертное лицо, свой вечный Свет, свое согласное и восхитительное ДА, потому что они достигнут своей предельной глубины и завершат свою миссию, которая заключалась в том, чтобы привести нас к вратам Солнца в нашем теле и на истинной Земле.
Но это изгнание лжи и несознания из тела еще не принесет нам бессмертия, оно только даст продление жизни по желанию. К тому же, как говорил Шри Ауробиндо, "что захочет носить одно и то же пальто сто лет или на долгую вечность быть запертым в одном и том же жилище?" Увековечивание жизни в ее теперешнем грубом функционировании было бы действительно страшным бременем, от которого мы захотели бы поскорее избавиться. Также и продление жизни по желанию является лишь первым этапом работы, для того, чтобы дать нам время для создания супраментального существа в нашем теле. Это занимает много времени, это гонка между смертью и трансформацией. Шри Ауробиндо считал, что для формирования этого существа потребуется три сотни лет. Но похоже, что движение все больше и больше ускоряется; и может быть, что это верховное преобразование зависит не столько от длительности индивидуальной подготовки, сколько от подготовки тела земли в целом и его готовности принять новый мир. И Сила Нового Мира беспощадно трамбует Землю, и она идет вперед семимильными шагами; она трещит по всем швам, и то, что казалось нам далеким колокольным перезвоном, превращается в чудовищные громовые раскаты похоронного звона, скрывающего близкое воскрешение. Мы коснулись дна скалы, мы перед вратами глубокой Ночи, которая скрывает Неожиданное.
Все чудо здесь, и может чудом измениться.
Это зарождение супраментального существа на самом деле не является отдельным этапом, оно во многом смешано с зарождением сверхчеловека, и только разум заставляет нас проводить между ними границы различия. В действительности, это долгое кругосветное плавание сквозь жизни и эры, от тела к телу, медленный рост крохотного огня внутри, не больше светлячка, который уже был скрыт в атоме, в камне, в растении и который осознал себя в человеке, который вырос через борьбу и страдания, через бесконечные переживания под кожей белой или коричневой, на той или иной широте; который возник в разуме как холодный луч, разделил тьму на тысячи противоречивых отблесков, который бьется в сердце подобно маленькому теплому пламени, борется и стремится сквозь ветра и приливы, трудится в любви, в горе, в удовольствии; который пронзил насквозь эту скорлупу жизни, заблистал ни для чего, чистый, как осенний костер на берегах Мира, искал здесь и там, разжигал свое пламя из тысяч пустяков, которые никогда не составляли полноты, складывал дни и часы, вбирал минуты, жесты большие и маленькие, времена теплые и холодные, пока не осталось лишь одно время – время огня, лишь песнь пламени, здесь и там. И он стал телом нашего тела, сердцем нашего сердца, великой мыслью, брызнувшей из белого полыханья Духа, чистым прозрением, пронзившим боль видимостей, чистой любовью, подобной ярко-красным снегам на печальных полях земли, чистой музыкой, чистым ритмом, согласующимся со всем – он стал нашим телом молитвы для мира, нашим телом света для человечества, нашим пылающим телом для земного будущего, нашим живым костром для преображения материи. И чем глубже он погружался в эту густую тьму, это отрицание в глубинах, в эту тщетность тысяч стараний и бесплодных усилий по пустякам, в эту рутину смерти, тем больше он разгорался, сверкал, золотился подобно Солнцу, становился конкретным, как если бы он был на пороге окончательного переполнения, золотого вторжения в материю, последним криком любви, опрокинувшим стены и принесшим живое великолепие новому телу, Хозяину всей этой эволюции.
"О, Огонь, пылающие лучи твоего могущества неудержимо несутся со всех сторон, – говорит Риг Веда. – О, Пламя тысяч сокровищ... О, сын тела... Ты утверждаешь смертное в высочайшем Бессмертии".
И однажды Хозяин этого долгого кругосветного огненного плавания даст всплыть цели всех этих трудов, воплощению этих веков страданий, и вся Земля окажется измененной, охваченная его непреодолимым лучом радости и красоты, улыбкой превращенная в улыбку.
И все тени рассеются, как если бы их никогда не было.
Совершенство одного человека еще может спасти весь мир.
Его Взгляд истины откроет истинный взгляд в каждом из нас. Его чистая Истина заставит заблистать ту же самую Истину в каждом сердце и в каждом атоме. Его Реальность сделает реальным весь мир. Земля будет преображена непреодолимым сиянием ее собственного Солнца. Только сама радость можно обратить все к радости.
* * *