Похоже, что да. Во всяком случае, если "картофель" относится к женскому полу. Иногда это сквозило в подтексте, иногда мне говорили прямым текстом. Но все, услышанное мной, сводилось к одному: "Женщина обязана произвести ребенка на свет, во что бы то ни стало! У тебя нет детей - ты ущербна! Исключений, поблажек, смягчающих обстоятельств не может быть, потому что не может быть! Коли физически ты способна, а фактически тебе есть от кого, вопрос хочешь ты того или нет - даже не обсуждается…"
Все мои попытки рационально осмыслить: готова ли я; хочу ли вообще детей и, коли да, стоит ли заводить их вначале брака; могу ли я позволить себе это в финансовом плане; как совместить материнство с работой - воспринимались, как детский лепет. "Рожай и не думай", "Бог дает ребенка, Бог дает на ребенка", "Мужчина в жизни женщины - не самое главное".
Сначала я не верила ушам. Потом впала в ступор. Я не подозревала, что мир думает ТАК! И понятия не имела насколько распространено это мнение… Твое личное счастье, твой любимый мужчина, твои мысли и чувства, образование, знания, труд, успехи, достижения, все твое "я" - вдруг оказываются не весящими ни единого грамма, стоит поставить на другую чашу весов "Женщина обязана произвести"! Вся твоя личность сжимается вдруг до размеров одной яйцеклетки. И реальная угроза потери работы (в случае незапланированного ухода в декрет) плюс гарантированный финансовый кризис (поскольку потеря дохода накладывается на невыплаченный в банке кредит) - с легкостью признаются миром неважными. Ты, главное, рожай! А там, либо выплывешь (сотни дам совмещают кредиты и карьеру с детьми!), либо не выплывешь (ничего, ребенок - важней!).
Когда-то я участвовала в ток-шоу, посвященном теме абортов. Оговорюсь: я не вижу в них позитива. "Но", - сказала я, - "если, произведя ребенка на свет, девушка теряет все: дом, семью, жилье, институт, заработок, и остается одна, не зная, выживет она или нет… Я признаю за ней право выбрать не чужую, а собственную жизнь! Мало ли женщин кончали с собой только потому, что не могли сделать аборт, а рождение младенца и личная смерть были для них равнозначны". В ответ меня обозвали эгоисткой.
Так же меня называют и теперь, оттого что размышляя о будущих чадах, я соглашаюсь пожертвовать ради них фигурой и формой груди, временем и бессонными ночами, деньгами и силами… Но в категорической форме отказываюсь принимать право одной человеческой жизни полностью перечеркнуть жизнь другую. Равно как и точку зрения: женщина должна согласиться на это, не думая! Даже думать: "А что ж тогда будет со мной?" - кощунство!
Недавно киевский психолог Назип Хамитов сказал: по его мнению, дама стала свободной не в тот день, когда получила права голосовать на политических выборах, а когда впервые получила возможность пользоваться противозачаточными средствами. "Подумай", - призвал он меня, - "как они жили раньше. Жена совершенно не могла регулировать этот процесс. Была перманентно беременной. Рожала раз в полтора года. Имела 10–15 детей. И, хотела того или нет, была намертво привязана к дому и мужу".
Логично! Пока у прекрасной половины не было выбора: "Рожать или не рожать в грядущем году?", вопрос о равных правах с мужчинами и не стоял. Вступив в брак в восемнадцать, женщины тратили остаток жизни на деторождение. И какой им был смысл добиваться введенья законов, позволяющих дамам учиться в университетах и заниматься самостоятельной деятельностью, если они попросту не имели возможности сим правом воспользоваться?
Но и сейчас, когда наша способность учиться, трудиться и преобразовывать мир наравне с мужами вроде бы не подлежит никакому сомнению, мир по-прежнему убежден: женщина существует исключительно для того, чтоб рожать! К бездетным одиночкам не пристают (их молча жалеют). Но едва ты заключаешь официальный союз, из небытия всплывает древняя схема: "Ты замужем? Ну так давай, давай! Какая работа-учеба? Роди, поймешь, в чем смысл жизни…"
Это мужчины существуют для того, чтобы изобретать лекарство от рака, занимать посты премьер-министров, предотвращать катастрофы. Но если завтра дама-ученый произнесет крамольную фразу: "Лично для меня изобрести средство от рака и спасти миллионы людей важнее, чем родить ребенка", - ее предадут анафеме! Или будут жалеть: "Несчастная. Не понимает своего счастья".
Итог, на мой взгляд, ужасен: нынче, как и сто лет тому, мир упрямо не признает за женщиной права на иной смысл жизни, чем дети!
За годы революционной борьбы феминистки выправили все юридические законы, ущемляющие наши честь и достоинство. Но нравственные законы общества остались неизменными. За всю свою профессиональную жизнь я ни разу не сталкивалась с дискриминацией по половому признаку и искреннее верила в равноправие… До тех пор, пока не вышла замуж и не поняла: в личной сфере окружающие признают за мной меньше прав, чем за кошкой.
Да, да! Ведь на вопрос: "В чем смысл существования кошек?" - большинство даст ответ "В том, чтоб ловить мышей". Киска (точно так же, как кот!) избавляет мир от грызунов, самка дельфина спасает людей, пчела опыляет цветы… Все они, помимо продолжения рода, исполняют большое, архиважное дело! Они - да. А женщина - нет! Мир высокомерно отмахивается от всех ее дел, считая их пустяками, отмахивается от нее самой, убеждая:
"Ты должна пожертвовать всем. Думать о твоем праве на выбор - уже эгоизм! Все твои мечты, надежды, устремления, желания, счастье, любовь - ерунда, в сравнении с ребенком". И, таким образом, ставит ее на ступень ниже кошки, аккурат, на уровень картошки, задача которой - саморазрушение, ради потомства.
Почему?!!
Может, дело в том, что законы о равенстве, кажущиеся нам событиями далекой истории, были приняты не так уж давно? В России - в 1917-ом, в Швейцарии - лишь в 1965-ом году. И хотя юридически дама имеет полное право рожать (или не рожать!), благодаря противозачаточным средствам, имеет возможность решать стратегически, когда это сделать, психологически мир все еще не в силах понять: он не вправе решать это за нее! Не вправе требовать от женщины смерти, ни физической, ни социальной.
Демографический кризис в стране - проблема страны! И страна не вправе перекладывать проблемы своей экономической нестабильности на женские плечи. Опасность жертвенной формулы "смысл существованья в ребенке" - в ее эгоистичном подтексте, провозглашающим смыслом твоей жизни чужую, не принадлежащую тебе, детскую жизнь! А мой эгоизм - борьба за право каждого и каждой из нас на исключительность и самоценность!
За мое личное право иметь детей, не теряя себя. И право моих будущих детей, вне зависимости от их пола, ощущать себя чем-то большим, чем звеном эволюционной цепи…
И никогда не слышать от своей матери: "Я пожертвовала ради тебя всем!"
Игра с воображаемым мужем
В книжных и киноисториях часто фигурирует воображаемый друг, которого придумывают себе одинокие дети. Они разговаривают с ним, доверяют ему свои тайны и верят: он - настоящий.
Не знаю, правда ли это. В детстве у меня не было воображаемых друзей и подруг. "Воображать" я начала намного позже…
Раз, в ответ на стандартный вопрос "Как семейная жизнь?", я долго и с наслаждением расхваливала достоинства мужа: "Так здорово, что он, как и я, ценит семейный уют. У нас давно распределены все обязанности. Ему не нужно двадцать пять раз напоминать". Буквально на следующий день у моего "золотого супруга" случился непреодолимый приступ лени: он, как хрестоматийный анекдотический муж лег на диван, включил телевизор. И даже после двадцати пяти громких призывов - "Ну как же? Мы ж давно договорились! Что же мне, все делать одной?" - не превратился обратно в мой идеал.
"Сглазила!" - пришла в отчаяние я. - Только похвалила, и вот!" - и устроила жуткий скандал, как и положено хрестоматийной жене.
Но неделю спустя я задумалась: "А было ли такой уж абсолютною правдой мое хвастовство, или мне просто нравилось верить в его исключительную идеальность?"
Как-то муж признался: "Друзья завидуют мне, до чего у меня золотая жена. Я один могу спокойно отправиться после работы в кафе, и никто не станет названивать мне и требовать, чтобы я шел домой, ни в десять, ни в двенадцать ночи…" Его "золотая" иллюзия длилась аккурат до тех пор, пока однажды я не открыла рот и не высказала все, что думаю по этому поводу.
Он страшно расстроился - он искренне верил в мое понимание! Ему нравилась мысль: я отношусь к его непредсказуемым порывам спокойно. Мне нравилась мысль: он хозяйственный и обязательный. Оба мы жили с воображаемыми супругами по законам придуманного нами же мира… До тех пор, пока у обоих не кончилось терпение.
Когда-то давно я наблюдала сцену. Моя однокурсница повела кавалера в театр на свой любимый спектакль. Парень промаялся в кресле весь вечер и не понял в авангардной постановке ни слова. "Ну как тебе?" - восторженно спросила она по окончании действа. "Очень интересно. Спасибо", - вежливо произнес он. Что дало ей повод немедленно прийти в еще больший восторг: "Он понимает меня! Он чувствует то же. Нам нравятся одни и те же вещи!"
Их отношения продлились около месяца. Они были совершенно чужими людьми. И, глядя на их историю издалека, с высоты своей взрослости, я размышляю: "До чего часто мы предпочитаем "воображать" человека, сидящего рядом. Объяснять его скучливый зевок - усталостью. Принимать банальную вежливость - за верховную истину. Как мы исхитряемся быть близорукими и дальнозоркими настолько?"
Легко! Причина первая: мы регулярно путаем свое счастье с всеобщим. Вы замечали? Весь мир кажется нам то прекрасным, то ужасным и несправедливым, в зависимости от нашего состояния дел и души. Одно и то же солнце может быть "радостным" и "высвечивать грязь бытия". Одни и те же птицы могут "петь" и "навязчиво каркать". И в тот миг, когда для нас птицы "поют", мы почти не способны поверить, что для того, чью руку ты сжимаешь в данный момент, они "навязчиво орут". Моей однокурснице действительно нравился этот спектакль! Партнер подыграл ей, не желая портить ее "мировую гармонию", а заодно - свое резюме, их вечер и отношения. Она была счастлива!
Вот и вторая причина. За полтора года брака я была счастлива и несчастлива множество раз. Но сев и разобрав периоды счастья на составляющие, пришла в тихий ужас. Выходит, абсолютно довольной я ощущала себя только тогда, когда партнер послушно следовал законам моего идеального мира. Из вежливости, из желания услужить, из нежелания ссориться он делал то, что я просила, и был таким, как я хотела. Как, впрочем, и я. Поскольку телефонный звонок с текстом: "У нас образовалась вечеринка, мы едем в клуб", - ни разу не приводил меня в безумный восторг.
Мой сценарий счастья не делал счастливым его. Его сценарий - меня… "Слушай, почему ты сразу мне не сказала? Я ж правда думал, ты воспринимаешь это иначе!" - спросил он. Резонный вопрос. Вот вам и третья причина. Вежливость вежливостью, но я врала не только ему. Мне страшно хотелось верить: я - его идеал! Я не такая, как другие жены! Я - "золотая"! Воистину, о самих себе мы воображаем еще больше, чем о других.
На первом этапе романа это естественно. Любовь лжива по своей сути. Она заставляет нас стать лучше, чем мы есть, совершать поступки нам несвойственные. Она удесятеряет силы, как алкоголь, и выветривается, как алкоголь. Если вашей любви от роду месяц, сходу разделите прекрасные качества партнера на двадцать. И воспринимайте его утверждение "Я не вижу проблемы в том, чтоб вымыть посуду" - как заявление пьяного в зюзю. Он не врет, он просто влюблен, как и вы.
И моя коллега тоже не обманывает своего жениха, обещая, что будет ему прекрасной женой. Их отношениям год, и двенадцать месяцев оба, не покладая рук, работают над превращеньем друг дружки в свою золотую мечту. И, наблюдая за их трудом, я вздыхаю: "Ну почему со стороны всегда так отчетливо видно то, чего ты в упор не замечаешь в своей собственной жизни?"
Она счастлива только тогда, когда он старательно играет роль, согласно написанному ею сценарию. Зажженные свечи. Загородный дом. Прогулка по лесу. Они держатся за руки. Он понимает ее, как никто, и чувствует то же, что и она - то есть, в ответ на ее вопрос, вежливо отвечает: "Да, дорогая, все чудесно". Он - прагматик, и не испытывает особой потребности в романтических пьесах. Ему нужна серьезная женщина, на которую можно положиться во всем. И она, в свою очередь, говорит ему "Да, дорогой", честно стараясь стать такой, какою он жаждет видеть ее… Многие из нас входят в ЗАГС под руку с воображаемым избранником. Они любят его - свою мечту! Ведь из нее так логично вытекает перспектива прекрасной, ничем не омраченной жизни.
Однажды мой приятель, занимающийся рассылкой рекламных проспектов, сказал: "Среди заказов всегда лидирует "коробка-сюрприз"". Подарок, перевязанный праздничным бантом, порождает иллюзию: именно в нем таится то самое, чего ты хочешь. Однако в коробке может оказаться все, что угодно. Чем большее сокровище ты нафантазировал, тем бесповоротней разочарование. Но заказ не вернуть. И способны ли мы в принципе принять друг друга такими, какими мы есть, если только наши иллюзии и заставляют нас заказать вожделенный "подарок"?
Иллюзии друг о друге сводят нас вместе. Стоит их ликвидировать, пара распадется. Сколько любовных историй были всего лишь историями заблуждений… Полгода назад моя подруга познакомилась в иноземном городе с парнем. "Он мудрый не по годам. У него свой бизнес. Он собирается перевести его в Киев", - рассказывала она. Три месяца они созванивались. Потом он приехал. И резюме изменилось: "Нет, он, в сущности, ребенок. Шансов перебраться в Киев у него никаких. Это только мечты", - сказала она и поставила на том жирную точку. Четыре месяца она попросту "воображала" его, наделяя теми чертами, которые были необходимы для ее сценарного счастья. Подруга расправилась с ошибками быстро.
Ужасней, если год, а то и годы спустя мы не устаем "воображать". Друзей - настоящими. Детей - вундеркиндами. "Воображать" кем-то иным человека, спящего в твоей кровати, и впадать в отчаяние, горестно заламывать руки, когда он совершает поступок, не соответствующий нашим представленьям о нем. Требовать, со скандалом, чтоб он быстро вскочил, отряхнулся и вновь стал тем, идеальным, ни поступком, ни жестом не омрачающим твой личный сценарий "вашего счастья"…
В одной из работ великого режиссера Висконти есть история. Безумный глава страны селит в своих палатах актера, покорившего властителя театральной работой. Он делает комедианта своим близким другом - с условием: тот день за днем будет изображать полюбившегося ему персонажа. Артист не выдерживает. Даже самый гениальный актер не способен корчить из себя чужой идеал без перерыва на обед. Рано ли, поздно ли срываются все. И все мы, увы, напоминаем порой безумного персонажа Висконти.
Вот правда: я - не золотая жена. Мой муж - не совсем золотой. Оба мы никогда не были идеалом - мы просто очень хотели нравиться друг другу. И держались до последнего. Впрочем, моя статья не о том, как с помощью дипломатических переговоров на кухне отыскать компромисс где-то в районе золотой середины… Пока вы будете упрямо "воображать" сидящего рядом, говорить вам с ним будет не о чем. Останется горько недоумевать: почему вначале все было так хорошо и вдруг, ни с того ни с сего, стало так плохо?
Ибо для того, чтоб у вас опять было все хорошо, для начала нужно перестать воображать себе, будто все хорошо…
Какой бы дорогой ни была эта золотая иллюзия.
Ты мне обещал!
Вчера мой супруг пришел домой за полночь, очень-очень веселый. Впрочем, дело совсем не в том… Трудно, согласитесь, сохранить кристальную трезвость на массовой корпоративной вечеринке. Да и час ночи - по сути, детское время. Проблема в другом: он обещал мне не пить и быть к девяти!
Не помню, кто из великих сказал: "Хороший политик обязан исполнять все свои обещания… Поэтому он должен как можно реже их давать".
Этого принципа я и стараюсь придерживаться. В итоге каждый мой день напоминает перетягивание каната: я, упираясь руками и ногами, отбрыкиваюсь от дальних и близких, вынуждающих меня принести им обет.
"Ты позвонишь мне, точно позвонишь?" - настаивает подружка. "Ты зайдешь вечером, хорошо?" - заявляет мама. "Ты придешь в гости?" - требует бабушка. "Какого числа ты сдашь роман?" - напирает издатель. "Вы сдадите статью до 29-го?" - звонят из журнала. "Подъедешь ко мне? Хочу предложить тебе работу", - вливается в общий хор приятель.
А обещание - временное рабство. Сказал - делай! Хочешь-не хочешь, можешь, не можешь. Посему меня не покидает паническая мысль: в тот день, когда я дам слабину и скажу "обещаю" всем оптом, мне и наступит конец. Во-первых, у меня тут же не останется и пяти минут на саму себя: я больше никогда не подпилю ногти, не вымою голову, не посмотрю новый фильм и доживу остаток дней грязным и необразованным чучелом. Во-вторых, если я таки пойду в гости к бабушке, потом подъеду поговорить о новой работе, потом загляну к маме, затем позвоню подруге, я точно не сдам статью до 29-го (то есть, завтра). А если буду продолжать в том же духе, мой издатель получит роман ближе к 2030 году.
"Неужели вы не понимаете?" - в отчаянии вою я. - "Я не могу дать вам обещание. Потому что я его не сдержу!" Странно, мой вопль не производит ни малейшего впечатления… Или закономерно? Просто, в отличие от меня, нормальные люди не впадают в депрессию оттого, что из пяти данных ими обетов, исполнили только три. Не посыпают голову пеплом, не корят себя: "Я должна была понять, что не успею сделать и то и другое". Они преспокойно пожимают плечами и говорят: "Ну не сложилось".
За всю свою тридцатилетнюю биографию я встретила всего одного (!) человека, который ВСЕГДА держал данное им слово. "Ты мне обещал", - напоминала я. Он смотрел на меня мученическими глазами, скрежетал зубами, вздыхал и делал. Зато я знавала немало людей, которые, будучи припертыми к стенке твоим "ты обещал", буквально взрывались от возмущения и с криком сбрасывали "рабские оковы": "Ну и что? Чего ты от меня хочешь теперь? У меня изменились обстоятельства!"
К несчастью, тот, единственный, обязательный индивидуум, являлся по совместительству моим непосредственным начальником. Он-то и привил мне три отвратительных черты:
а) невротический страх "пообещать и не сделать";
б) привычку анализировать последствия "не сделанного";
в) иллюзию, что чужие обещания тоже чего-то стоят, благодаря которой я постоянно попадаю в глупейшую ситуацию.
Смотрю на собеседника несчастными глазами и удивленно канючу: "Зачем же ты обещал, раз не был уверен?"
Ну, допустим, зачем мужчины дают дамам пустые обещания жениться, я еще понимаю. Обещание похоже на некий официальный договор, лишенный юридической, зато наделенный большой психологической силой. В результате сего соглашения, пообещавший получает кредит: доверия, любви, секса. Пользуется - и "делает ноги". В уголовном кодексе (не применимом, увы, к лживым любовникам) это называется мошенничеством.
Зачем моя мама в стотысячный раз обещает не перекладывать мои беззащитные вещи с места на место - мне тоже понятно. Чтобы в данный момент я успокоилась и от нее отстала… В простонародье это называется "ложь во спасение".