Ошибочность (ущербность) интерпретации ситуации в случае "навязанной альтернативы" заключается в том, что в реальности существует гораздо больше вариантов интерпретации ситуации или возможных вариантов действия. Ограничение их количества вводится манипулятором произвольно и намеренно для того, чтобы создать у жертвы, во-первых, упрощенную картину ситуации (в этом случае облегчается возможность дальнейшего манипулирования жертвой), во-вторых, направить ее действия в определенное русло – как правило, выгодное и желательное для самого манипулятора. Например, ясно, что девушка не рискнет в глаза признаться мужчине, что считает его насильником, а уж согласиться с тем, что она затюкана родительскими представлениями, и подавно ей не захочется. Вот и остается: либо признать неприятный факт (для девушки это будет означать "потерять лицо"), либо сделать то, чего добивается манипулятор.
Хороший пример данной логической ошибки приведен в фильме "Кавказская пленница". Товарищ Саахов, отирая пот со лба после "свидания" с похищенной им невестой, говорит: "Теперь либо я поведу ее в загс, либо она поведет меня к прокурору".
(Хотя были, согласитесь, и другие варианты.)
Приведем примеры использования уловки "навязанная альтернатива".
– Вы только что обрисовали ситуацию у вас на фирме, – говорит консультант топ-менеджеру, – и нам с вами совершенно ясно, что вы стоите перед выбором – или вы оставляете все как есть, и ситуация продолжает усугубляться, или вы приглашаете хорошего консультанта (например, вашего покорного слугу), чтобы трудности, о которых вы сейчас говорили, безвозвратно ушли.
(В создавшейся ситуации у менеджера есть гораздо больше вариантов действия. Например, к представленным двум можно добавить: разбираться с проблемами на фирме своими силами; своими силами и силами других штатных специалистов; заключить договор с фирмой, предоставляющей консалтинговые услуги, и др.)
– Видите ли, поведение вашего мужа, о котором вы сейчас так подробно и толково рассказали, говорит о том, что он либо изменяет вам, либо находится в кризисе среднего возраста. Мы как психологи эффективно справляемся и с одной, и с другой проблемой. В любом случае рекомендуем обратиться за помощью к нам. Конечно, вы можете обращаться не к психологу, а сходить к какой-нибудь знахарке, ясновидящей или экстрасенсу, как иногда делают отчаявшиеся женщины в сложной жизненной ситуации. Но, поверьте, это не принесет вам желаемого эффекта. Попадете в руки шарлатанов, ситуация только усугубится, а денежки свои вы потеряете.
Здесь приведены два примера применения описанной операции. Во-первых, ограничивается число возможных причин "странного" поведения мужа: по словесному описанию жены ни один уважающий себя специалист-психолог не может точно сказать, что с мужем происходит, у него скорее появляется "поле поиска" – несколько более или менее правдоподобных гипотез. Кроме того, специалист сразу не станет излагать свои предположения. В описанной ситуации кроме двух названных причин условно "неадекватного" поведения мужа (которые, кстати, не исключают друг друга) возможны и другие, например тяжело переживаемая трудная ситуация на работе или назревший кризис семейных отношений.
С другой стороны, у жены, ощущающей серьезную неудовлетворенность в отношениях с мужем, есть много вариантов выбора действий: можно пойти к маме, священнику, психологу, к гадалке, можно оставить все как есть или, наконец, попробовать серьезно поговорить с мужем и поделиться с ним своими опасениями. Однако круг возможных действий сужается до двух – или мы, или экстрасенсы, а на последних немедленно наклеивается ярлык шарлатанов, потому что манипулятору это выгодно – направить действия партнера в нужное, удобное для него русло.
5. Исправление имен – одна из самых мощных и часто употребляемых манипулятивных операций. Еще ее можно назвать "выворачивание", "переворачивание", "перелицовка" или "шиворот-навыворот". Сущность операции заключается в том, что манипулятор интерпретирует позицию собеседника, искажая ее, и в результате получается совсем не то, что собеседник имел в виду.
Очень хорошей иллюстрацией к манипулятивной операции исправления имен является песенка Тристана из кинофильма "Собака на сене".
Все это так, архитектура.
Вас от недуга излечу,
Вы мне доверьтесь, как врачу,
Поможет вам моя микстура…
Если вы на женщин слишком падки,
В прелестях ищите недостатки.
Станет сразу все намного проще.
Девушка стройна – мы скажем: мощи.
Умницу мы наречем уродкой,
Добрую объявим сумасбродкой.
Ласковая – стало быть, липучка.
Держит себя строго – значит злючка.
Назовем кокетливую шлюхой,
Скажем про веселую: под мухой.
Пухленькая – скоро лопнет с жиру,
Щедрую перекрестим в транжиру…
Операция исправления имен в широком контексте включает в себя не только буквально исправление имен, но и искажение манипулятором смысла – смысла тех или иных понятий, слов жертвы, смысла обсуждаемого события, смысла чьих-то поступков. Искажение смысла является произвольным и направлено в удобном для манипулятора направлении.
Разговаривают по телефону два друга.
– Ну что, Дим, встретимся завтра?
– Завтра не могу, мы с Таней собираемся за город по делам.
– Что, запрягли тебя? Ну ладно, а в понедельник?
Здесь факт предстоящей загородной прогулки интерпретируется манипулятором как прямое свидетельство того, что его друга Дмитрия "запрягли". Предполагается, что если Дмитрий игнорирует выражение "запрягли", он молчаливо соглашается с этой констатацией, что дает манипулятору простор для дальнейших действий в избранном направлении:
– Ну что, Дим, встретимся завтра?
– Завтра не могу, мы с Таней собираемся в город по делам.
– Что, запрягли тебя? Ну ладно, а в понедельник?
– В понедельник тоже не получится, ты понимаешь…
– Да вижу, вижу. Крепко Танька тебя охомутала, теперь по струнке ходить будешь.
– Да я не могу просто!
– Конечно, нелегко признаваться, что баба тебя скрутила. Да ладно, я ж все понимаю. Все ребята это видят, но молчат. Кстати, они собирались на дачу ехать опять на майские, ну, нашей старой компанией… Тебя звали, но я теперь вижу, лучше отказать им поделикатнее.
– Ну я… подумаю.
– Подумай, с Таней посоветуйся, может, она и разрешит тебе ехать, если очень напиваться не будешь.
– Да при чем тут Таня?
– Ладно, брат, ты не нервничай так, нервные клетки тебе в твоем положении ох как понадобятся. Я понимаю, у тебя жизнь и так несахарная… Так что ребятам передать?
– Передай, что поеду!
– С Танечкой?
– …
– Вот-вот, пускай она тебя привезет, целее будешь… и трезвее.
– Я поеду один. Так ребятам и передай!
Замечательный пример операции исправления имен – диалог чиновника Мерзляева и актрисы Настеньки Бубенцовой из художественного фильма "О бедном гусаре замолвите слово". Настенька является на прием к Мерзляеву, чтобы испросить снисхождения для своего отца, актера Бубенцова, попавшего в тюрьму за непреднамеренный выстрел из лука во время спектакля, в результате которого пострадала госпожа губернаторша.
Н – Настенька
М – Мерзляев
Н: "Я по поводу папеньки. Была у судьи, в канцелярии градоначальника, и все говорят, что это дело не в их компетенции. Что папенька якобы не случайно попал в госпожу губернаторшу, а покушался".
М: "Покушался? Вот прямо так и сказали? (Смеется.) Ох, мыслители губернские! Ваше здоровье!"
Н: "Чистое недоразумение!"
М: "А-а-а… это еще как посмотреть. Он ведь не в студентишку какого-нибудь метил. Он попал в важную особу! Да еще в такое место… что дело приобретает… прямо-таки сатирический характер…"
Н: "Да он ведь вообще не в нее целил! Он хотел попасть в офицера!"
М: "Сударыня!.. Думайте, что говорите!.. По-вашему, выходит, что он хотел убить защитника Отечества?"
Н: "Да я вам сейчас все объясню! Во время представления в суфлерской будке появилась пьяная офицерская рожа…"
М: "Ч-ч-ч-ч!!!"
Н: "…В смысле… лицо защитника Отечества… и стало говорить…"
М: "Что?"
Н: "Нет-нет, ничего… всякий вздор… В любви мне объяснялся…"
М: "Ну, любовь – это дело полиции. Но, вообще-то, история маловероятная".
Навязываемая жертве манипулятивная семантика делает невозможным дальнейшее сопротивление. Если навязанное на название толкование события, явления, смысл происходящего принято, мы начинаем думать, рассуждать и действовать в системе координат, навязанной нам манипулятором.
Поэтому важнейший элемент противостояния манипуляции при использовании операции исправления имен – не принимать навязываемый манипулятивный язык в целом, а исправлять предлагаемые имена, давать всему, о чем говорится или что подразумевается, свои названия – вслух или про себя.
Пример
Девушка – молодому человеку:
– Оказывается, ты такой зануда!
– Да, я внимателен к мелочам. И это помогает мне в жизни.
Молодой человек реагирует на манипулятивное исправление имени "зануда" возвращением имени "внимателен к мелочам".
Последний пример следует немного прокомментировать.
В психологии и психотерапии хорошо описан прием, который называется "рефрейминг". Буквально это слово переводится как "изменение рамки", более вольно можно его перевести как "видоизменение контекста" или "модификация угла зрения". Широко известна присказка о том, что пессимист видит стакан наполовину пустым, а оптимист – наполовину полным. Точно так же одни и те же явления, события или человеческие качества могут быть названы и описаны по-разному в зависимости от угла зрения на них.
Например, человек врет, лжет. (Есть еще ненормативный лексический эквивалент этого слова.) Грубые выражения, правда? Неприятные. А сравните их с элегантным английским "сэр был экономен с правдой".
То же самое: "жадный" – "экономный", "агрессивный" – "напористый", "трусливый" – "осторожный", "расчетливый" – "практичный", "зануда" – "внимательный к мелочам".
Умение быстро производить рефрейминг может быть очень полезно в диалоге с манипулятором.
– Не знала, что ты такая кисейная барышня!
– Да, я очень тонко чувствующий человек…
– Вы как-то уж очень долго думаете…
– Да, я очень взвешенно подхожу к принятию решений.
– Этот твой молодой человек как будто бесхребетный какой-то, аморфный… Неужели тебе это нравится?
– Да, к счастью, у него очень мягкий и покладистый характер, мы с ним замечательно ладим.
6. Рассуждение по аналогии. Сущность операции можно выразить следующим образом:
Если A, то B.
Следовательно, если C, то D.
Например:
Когда я учился в школе и получал двойки, отец драл меня ремнем, и двойки прекращались.
Значит, когда мой сын получит двойку, надо выдрать его ремнем, и двойки прекратятся.
Два года назад мы сменили наших менеджеров по продажам, и это привело к увеличению объемов продаж. В этом году – опять падение продаж. Значит, надо искать более опытный персонал.
Логическая ущербность рассуждений по аналогии отражена в замечательной восточной притче "Сравнения хромают":
К врачу пришел сапожник; у него были сильные боли, и казалось, что дни его сочтены. Как ни старался врач, но так и не нашел подходящего лекарства, которое еще могло бы помочь. Испуганный пациент спросил: "Неужели нет ничего, что могло бы меня спасти?" Врач ответил: "К сожалению, я не знаю такого средства". – "Если мне уже ничто не поможет, то у меня есть последнее желание. Я хотел бы съесть целый горшок супа из четырех фунтов бобов и одного литра уксуса". Врач пожал плечами и покорно произнес: "Я не очень верю в это, но если вы так хотите, то можете попробовать". Всю ночь врач ждал сообщения о смерти больного. На следующее утро, к его изумлению, перед ним предстал сапожник, живой и здоровый, будто и не болел. Тогда врач записал в своем дневнике: "Сегодня ко мне пришел один сапожник, которого уже ничем нельзя было спасти, но четыре фунта бобов и один литр уксуса помогли ему".
Вскоре этого врача вызвали к тяжелобольному портному. И в этом случае искусство врача было бессильно помочь ему. Как честный человек, он признался в этом больному. Тот взмолился: "Неужели вы не знаете какого-нибудь средства?" Врач подумал и сказал: "Нет, но совсем недавно ко мне пришел сапожник, у которого была болезнь, похожая на вашу. Ему помогли четыре фунта бобов и один литр уксуса". – "Если нет никакой надежды, попробую-ка я это средство", – ответил портной. Он съел бобы с уксусом и на другой день умер. А врач записал в своем дневнике: "Вчера ко мне обратился портной. Ему нельзя было ничем помочь. Он съел целый горшок супа из четырех фунтов бобов и одного литра уксуса и умер. Что хорошо для сапожников, то плохо для портных".
Защита от манипуляций, основанных на провокации ошибок мышления, основана на идентификации логических ошибок в манипулятивных рассуждениях. Для этого необходима критическая установка: не принимать никаких рассуждений на веру, подвергать их критическому рассмотрению, быть внимательным к тому, как вводятся понятия, как обозначается и называется происходящее. Вместе с тем манипуляции описываемого типа не всегда хорошо распознаются: иногда может отсутствовать внутренний эмоциональный сигнал того, что осуществляется манипуляция, внутреннее ощущение "что-то не так", особенно если манипулятивные рассуждения не касаются непосредственно нас, а относятся к другим людям или событиям.
Отдельно нужно отметить исключительную важность внимательного отношения к тому языку и к тем понятиям, которые используются манипулятором. Если манипулятор исправляет имена, а оппонент никак не реагирует на это, получается, что последний автоматически принимает предлагаемый образ реальности, картины мира. Попытка навязывания манипулятивной семантики должна быть немедленно пресечена, а происходящему возвращены свои названия.
Вектор 4. Эксплуатация предсказуемых поведенческих реакций
Муж с женой и молоденькая девушка заходят в лифт. Двери закрываются. Между третьим и четвертым этажами девушка взвизгивает, разворачивается и отвешивает мужчине пощечину:
– Надеюсь, это отучит вас щипать молоденьких девушек!
Двери открываются, и она выходит. Муж оборачивается к жене:
– Да не трогал я ее!..
– Я знаю! Это я ее ущипнула…
Предсказуемые поведенческие реакции – это конкретное поведение жертвы, которое обычно наступает в ответ на воздействие некоего внешнего стимула, причем эта связь (между стимулом и реакцией) настолько прочна, что поведение жертвы в той или иной ситуации может быть с легкостью предсказано.
Векторы, которые оказались в поле нашего внимания ранее, касались манипулятивных воздействий, направленных в первую очередь на стимуляцию реакций эмоционального и интеллектуального плана. Здесь речь идет о целенаправленном и сознательном использовании манипулятором поведенческих реакций. А поведенческие реакции удобно использовать, когда они могут быть спрогнозированы, предсказаны с высокой долей вероятности. Известно, что людьми, поведение и реакции которых трудно спрогнозировать, манипулировать очень сложно (если возможно в принципе).
Люди очень сильно отличаются друг от друга по степени предсказуемости. Есть мужчины и женщины, которые предпочитают раз и навсегда заведенный порядок вещей, имеют устоявшиеся (может быть, годами) привычки. Встречаются и те, от которых просто каждый раз не знаешь, что ожидать. Вместе с тем длительный опыт общения манипулятора с его жертвой, проживание под одной крышей, а иногда и просто обычная наблюдательность дают манипулятору козырь в руки – он получает возможность узнать жертву настолько, чтобы с большей или меньшей непринужденностью предсказывать ее реакции.
Существует достаточно много факторов, которые позволяют прогнозировать поведение потенциальной жертвы манипуляции: ее установки, усвоенные социальные нормы, пристрастия и привычки. Рассмотрим их.
Установка – это готовность, предрасположенность человека к действиям в определенном направлении.
У субъекта может иметь место установка по отношению к какому-либо явлению, событию, человеку, социальной (возрастной, этнической, профессиональной и др.) группе (они называются объектом установки). Обычно установка базируется на определенных представлениях и эмоциях по отношению к объекту установки.
В качестве примеров можно привести широко распространенные установки по отношению, например, к сиротам ("Сиротам надо помогать"), цыганам ("От цыган держись подальше – обворуют"). Одна моя знакомая сформировала у своей девятилетней дочери установку: если к ней на улице подходит незнакомый взрослый и пытается вовлечь в разговор, это очень опасная ситуация. В этом случае необходимо истошно закричать на всю улицу: "Этот мужчина (эта женщина) ко мне пристает!!! Я его (ее) не знаю!!!"
Манипулятор может: а) использовать уже существующие у потенциальной жертвы установки, о которых он знает (см. предыдущий пример), или б) целенаправленно создавать, а затем использовать установки, которых первоначально у жертвы не было.
Создание установки прекрасно иллюстрируется маленькой игрой-розыгрышем, которая используется обычно для развлечения. Партнеру в быстром темпе задаются вопросы, на которые надо так же оперативно давать ответ.
Игрок: "Какого цвета снег?"
Партнер: "Белый".
Игрок: "Какого цвета ландыши?"
Партнер: "Белые".
Игрок: "Какого цвета сахар?"
Партнер: "Белый".
Игрок: "Что пьет корова?"
Партнер: "Молоко".
(Ответ "молоко", явно ошибочный, выдают 90 % тех, кто играет в эту игру. Его появление есть результат сформированной установки на "белое".)
Сама суть создания установки заключается в том, что у человека формируется готовность к выдаче той или иной эмоциональной, поведенческой, вербальной реакции в ответ на появление определенного стимула, преднастроенность на определенные действия при появлении определенных людей или в определенных обстоятельствах.
Зная о существовании у жертвы тех или иных привычных моделей поведения, основанных на усвоенных социальных нормах, манипулятор может легко использовать их для достижения собственных целей.