Старик, ты выдумал слияние с народом,
А ты, король, свою науку для того,
Чтоб утешать себя хоть призрачным исходом,
Чтоб хоть миражем заслонить
У ног зияющие бездны…
Но я правдивей вас; я смел разоблачить
Трусливый ваш обман смешной и бесполезный.
Уйдите прочь!
Базилио и Клотальдо уходят.
Сильвио.
Теперь мы, скорбь, с тобой вдвоем.
Я не дрожу, я не бледнею.
И если узел твой распутать не сумею -
Я рассеку его мечом! Пора покончить с шуткой глупой,
Пора мне вырваться из пут…
Честней совсем не жить, чем тупо
И подло жить, как все живут.
Удар - и смолкнет боль сознанья
Среди мгновенной тишины,
Удар - и кончены страданья
И все вопросы решены…
Там, на глади морской, исчезая вдали,
Блеск луны отражен, как серебряный путь.
Если б мог я умчаться по нем от земли.
Чтобы в лунном сияньи навек потонуть.
Я без дум и без мук невозвратно б исчез
В этом мягком, волнистом тумане небес…
Я бы умер, как отблеск холодной луны.
На трепещущем лоне певучей волны…
Зачем же медлю я? Не ты ли,
Надежда вновь зажглась? Умри,
Умри навеки; до зари
Я буду горсть могильной пыли.
И я ведь знаю: чуть отдам
Всю душу страсти и желаньям,
Как разрушать начну их сам
Неумолимым отрицаньем.
И если снова вера мысль убьет,
Исчезнет воли напряженье,
И мне всю душу обольет
Смертельным холодом сомненье.
Нет, жить нельзя: так дикий конь
Из-под узды на волю рвется,
И весь он трепет, весь огонь,
Как будто вихрем унесется -
Но всадник опытный вонзит
Ему в бока стальные шпоры -
И никнет грива, меркнут взоры,
И кнут он терпит, и дрожит…
Если б знать мне, о чем эти волны поют?..
И не та же ли скорбь, как меня, их гнетет?..
Обещая мне вечный покой и приют,
Что-то к пропасти манит меня и влечет…
Жду от них я чего-то, мучительно жду,
И зовут меня волны: "Приди к нам, приди,
Та же скорбь, как твоя, в нашей вольной груди…"
Слышу, волны, призыв ваш… я скоро приду…
Лишь шаг - и смерть…
Наклоняется и смотрит в море. За сценой шум, доносятся голоса.
Голос женщины.
Король, отец родной, помилуй, защити!
Голос пажа.
Напрасны все твои мольбы и крики
Я не пущу тебя.
Голос женщины.
Пусти,
Иль силой я ворвусь!..
Вбегает женщина, бледная, в разорванной одежде, за нею паж с факелом.
Паж.
Король, прости…
Я удержать не мог…
Женщина.
Пощады, царь великий,
Пощады мне!
Сильвио.
Кто ты?
Женщина.
Я мать.
Сильвио.
Что ты хочешь?
Женщина.
Царь, нет больше силы ждать,
Пощады! Я весь день у твоего порога
Свидания с тобой молила ради Бога.
Солдаты пьяные смеялись надо мной
И вдовьи жалкие седины оскорбляли
И надругались, и прогнали.
Тогда прокралась я, как вор, во тьме ночной,
О, я на все теперь готова;
Казни меня, убей, позволь лишь молвить слово!..
Сильвио.
Кто право дал тебе нарушить наш покой?
Женщина.
Обида, царь!
Сильвио (презрительно).
Но есть у вас суды, законы…
Женщина.
Не защитит меня законов приговор;
Для них ничто мольбы и стоны;
Неумолимый кредитор
Сурово требует уплаты.
Он вправе повелеть, чтоб выгнали солдаты
На улицу с детьми несчастную вдову.
И негде преклонить мне скорбную главу.
Ведь судьям дела нет до наших слез и муки;
Меня, сирот моих, мой труд,
Последний нищенский приют
Ростовщику безжалостному в руки
Не ваши ли законы отдают?
О, защити меня, я требую иного -
Закона жалости, великого, святого…
Ужель замрет у ног твоих мой стон?..
Сильвио.
Уйди. Напрасно все. Ненарушим закон.
Женщина.
Неправда, Сильвио, не верю я обману…
Тебе ведь жаль меня… Я вижу, как в очах
Сияет доброта… Я вся в твоих руках,
Попробуй, оттолкни!.. но я живой не встану,
Пока не вымолю пощады!..
Сильвио.
Что со мной?
Не властен победить я в сердце тайный трепет…
С какою жадностью я вслушиваюсь в лепет
Мольбы невинной и простой…
Женщина.
О, сжалься, сжалься!
Сильвио.
Как? Сквозь муки и усталость
Из сердца жгучею волной
Еще готова хлынуть жалость…
Нет, нет! Оставь меня!..
Женщина.
Я не уйду.
Пощады!
Сильвио.
Эй, солдаты!
Женщина.
Нет, несчастной
Ты не гони - к твоим ногам я припаду
С такою верою, что будешь ты напрасно
Бороться!.. Жалостью душа твоя полна,
Ты добр, ты понял все, я победить должна…
Сильвио.
Солдаты!
Женщина.
Сильвио, мой милый…
Сильвио.
Горе, горе!..
Без слов, лишь искрою в немом, глубоком взоре
Я побежден, и вот стою пред ней без сил,
И против воли и сознанья,
Порыв слепого состраданья
Меня, как буря, охватил.
Мутится разум, нет спасенья.
И я не в силах удержать
Непобедимого волненья…
На эти слезы и моленья
Слезами должен отвечать.
Уйди, - иль снова жизнь начнется…
Оставь, не мучь меня, в груди
На части сердце разорвется…
Уйди, молю тебя, уйди!
Женщина.
Я победила, ты согласен…
Ты пожалел меня… смотри -
От благодарности я плачу; как прекрасен
Ты в светлой милости, мой царь; но повтори,
Что ты простил меня, что снизошел ты к мукам.
Чтоб мне насытить слух прощенья сладким звуком.
Сильвио.
Увы, противиться нет сил твоим мольбам.
Ты победила… чем - пока не знаю сам…
Пусть так, исполню все, о чем меня ты просишь…
Но разве будешь ты счастливее, скажи?
Как можете вы жить в позоре, рабстве, лжи?
Зачем ты столько мук и горя переносишь.
Не легче ль умереть? Смотри: я царь, венец
Сияет на челе и пышен мой дворец.
Я молод и силен, над миром величаво
Царю могуществом и славой,
А между тем в груди не знаю чем убить
Безумную тоску, и жизнь такая пытка,
Что тороплюсь скорей мой кубок я разбить
И оторвать уста от горького напитка.
Женщина.
Господь велел…
Сильвио.
Молчи, я докажу, что разум
С усталых плеч стряхнуть велит
Все время горя и обид,
И с глупой шуткой кончить разом…
Убить себя…
Женщина.
Мой царь…
Сильвио.
Нет, нет, я докажу.
Что гадко, подло жить, я все тебе скажу.
Пойми, мне тяжело, не знаю, что со мною,
Но больше не могу молчать я и терпеть,
И, перед тем, чтоб умереть.
Тебе всю душу я открою.
Пусть я король, пусть ты раба -
У нас одна печаль, у нас одна судьба!
И я когда-то жил, метался, жаждал света,
Искал, надеялся, изнемогал в бою…
Теперь я вижу - нет ответа.
Теперь я проклял жизнь мою!
Из сердца вырвал я сомненье.
Ведь есть покорности предел.
Пред тем, как ты пришла, в безумном исступленьи,
Я здесь убить себя хотел…
Ты помешала… прочь! Не утешай, довольно!
Ужель не видишь ты, как тяжко мне, как больно!
Нет, смерти, смерти!..
Женщина.
Жаль, тебя мне жаль…
Сильвио.
Прочь!
Женщина.
Я сейчас уйду и не скажу ни слова;
Сама ведь плакать я готова;
Я поняла твою печаль.
Что горести мои перед твоим страданьем…
И как я, глупая, могла к тебе прийти
С докучною мольбой; но ты меня прости…
О, Господи, душа полна одним желаньем -
Хоть чем-нибудь помочь тебе, родимый мой;
Но я беспомощна в любви моей простой.
Уйду…
Сильвио.
Нет, подожди…
Женщина.
О, Боже, если б смела
Я подойти к тебе, тихонько приласкать,
Твое бы сердце я согрела
Слезами теплыми, как мать.
Но ты ведь царь… Прости, забылась я…
Сильвио.
Не надо.
Не уходи, постой… От сердца отлегло…
Скажи мне что-нибудь еще; какой отрадой
Полны твои слова… душе от них тепло.
И плакать хочется, и этих слез не стыдно…
……………………………………………….
Но поздно… Для чего ты показала свет?..
Устал я, не могу… оставь меня…
Женщина.
Нет, нет
Ты будешь жить!
Сильвио.
Зачем?
Женщина.
Не для себя, для мира;
От Господа, монарх, дана тебе порфира
И сила кроткая, чтоб бедных защищать…
Сильвио.
Увы, когда б я мог…
Женщина.
Ты можешь, ну попробуй,
Увидишь, как легко, ведь стоит лишь начать…
Теперь ты утомлен отчаяньем и злобой.
Но в душу скорбную вернется благодать,
Едва хоть одному страдальцу ты поможешь…
Нет, нет; не возражай, я чувствую, ты можешь.
Ведь это то, чего душа твоя искала
Так жадно. Вот теперь меня ты пожалел -
И сразу нам обоим легче стало.
Ты плачешь, ты спасен… Надеждой заблестел
Твой взор… Благодарю тебя, Господь!
Сильвио.
Святая.
Мне надо бы упасть к ногам твоим, рыдая,
Ведь ты спасла меня… О, что вся власть царей
Пред детской простотой и кротостью твоей?..
Я понял, понял все, без слов, в одно мгновенье.
Как будто молния блеснула предо мной.
Покров слетел с очей, побеждено сомненье.
Я снова жить хочу, и прежние мученья
Уносятся в слезах горячею волной.
Так вот где, жизнь, твое начало,
Так вот одно, что не обман,
Что мне таинственно мерцало
Сквозь все миражи и туман.
Так вот где истина!
Женщина.
О, Сильвио; мой милый!
Вперед! Ты должен жить и победить в борьбе,
Теперь мой труд свершен, я не нужна тебе;
Прощай! Спаси тебя Создатель и помилуй.
Уходит.
Сильвио.
Солнце над морем восходит из туч…
Бездну зажег его розовый луч…
Блещет, дрожит и смеется волна…
Мир встрепенулся, очнувшись от сна,
Детским лобзанием утра согрет…
Слава Тебе, показавшему свет!
Чрез борьбу и хаос дикий,
Чрез отчаянье и ложь,
Ты к гармонии великой
Мир измученный ведешь.
О, согрей же теплотою,
Состраданьем без конца
Утомленные враждою
Наши бедные сердца.
Видишь здесь; Тобой спасенный,
В теплых, радостных слезах;
Я склоняюсь, умиленный
И трепещущий во прах.
С плачем дробясь об уступы скалы,
Радугой блещут пред смертью валы.
Богу "осанна!" гремит океан…
Вьется, как дым из кадильниц, туман…
Солнцу, великому солнцу привет!
Это ты меня из ночи
Дланью любящей исторг,
Это ты отверз мне очи.
Дал мученье и восторг…
Пред Тобой я только плачу.
В благодарности я нем…
Всемогущий, что я значу?
Как я жалок перед Тем,
Кто хранит нас, кто жалеет
Каждый трепетный листок,
Как дитя свое, лелеет
Непробившийся росток…
Дай обнять любовью жгучей
Целый мир - и всей душой
Дай мне слиться с этой тучей,
С этой грозною волной.
В камне, в воздухе, в былинке
Жизнь я чувствую, любя,
В каждой блещущей росинке,
Солнце, вижу я тебя.
Вот что не призрак, не сон и не ложь…
Боже, молитву мою Ты поймешь…
Стерты все грани меж мной и Тобой -
Лейтесь же. слезы, горячей волной,
Лейтесь; безумные!.. Слов больше нет…
Слава Тебе, показавшему Свет!
Комната во дворце.
Сильвио.
В окно глядит унылый; серый день…
По стеклам дождь стучит однообразно…
И воздух спит; и шелохнуться лень
Туману желтому над улицею грязной.
На сердце вновь знакомая тоска…
Прошел мгновенный жар; и грезы отлетели;
Больной, скучающий, гляжу без дум, без цели,
Как медленно ползут по небу облака.
Где вера, где восторг? Коль утро лучезарно,
Коль ясны небеса, и все кругом светло.-
Мы сразу позабыть готовы скорбь и зло.
И на устах слова молитвы благодарной.
Но тучи набегут - надежда гаснет вновь…
Увы! зависит мысль, сознание свободы,
И вера в божество, и к ближнему любовь -
От цвета облаков, от солнца и погоды.
Какая польза в том, что мог издалека
Без жертвы, как поэт, ты на одно мгновенье
Любить весь род людской в порыве увлеченья?
Смотри; вот пьяница у двери кабака,
Под рубищем бедняк, неведомый прохожий.
Торговка под дождем на площади пустой,
Крестьянин на возу под мокрою рогожей, -
Вот те; кого любить ты должен всей душой;
Кому восторженно ты простирал объятья -
Вот человечество, вот братья!
Хочу к ним жалость пробудить.
Но жизнь, увы! не то, что грезы.
И гадко мне… Прощенья слезы
В очах не могут не застыть…
На что мне мертвое сознанье.
Когда для подвига нет сил…
В душе моей не состраданье.
А лишь порыв к нему, бессильное желанье;
Рассудком понял я любовь - но не любил…
О Боже, все пройти, все муки и сомненья,
Бороться, победить, найти желанный путь -
И вдруг, в последнее мгновенье,
Касаясь истины, упасть в изнеможеньи
И знать, что силы нет к ней руки протянуть!..
Входит Канцлер с бумагами.
Привет царю… Прости, что смею беспокоить;
Указы к подписи…
Сильвио.
Что в них?
Канцлер.
Так, пустяки.
Не стоит и смотреть. Решили мы удвоить
Налоги на крестьян…
Сильвио.
Подай указ.
(Канцлер подает бумагу).
В клочки его!..
(Разрывает бумагу).
Беги скорей; народу объяви,
Что я великое собранье созываю,
Что хочет дать король родному краю
Законы правды и любви.
Канцлер уходит.
Я вновь спасен! скорей за дело!
Мечтательную лень давно пора стряхнуть;
Как муж, не как дитя, на жизнь гляжу я смело,
И свежесть бодрая наполнила мне грудь.
Я рад дождю, я рад, что холодно, и серо,
И мрачно все кругом: к чему мне яркий свет.
К чему мне красота? Мой дух теперь согрет
Лишь внутренним теплом, живой, горячей верой.
Пускай восторгов прежних нет -
Я стал работником, и проза
Душе милей, чем радужная греза.
Теперь не устрашит меня толпа людей
Ни безобразием, ни пошлостью своей.
Всем существом моим я чувствую, как мало
Любить отдельно каждого из них…
Я прежде для себя лишь жаждал идеала.
Но чувство личное души не утоляло.
Нет!
Работать, мыслить; жить; чтоб уменьшить страданья
К блаженству, по пути любви, труда и знанья,
Не порознь каждого, а вместе двигать их -
Вот то, что утолит все муки, все желанья.
Вперед же, некогда мечтать!
Стряхнув тяжелую дремоту,
Я жажду снова жизнь начать…
Так за работу же, скорее за работу!
Площадь. Ремесленники, купцы, крестьяне, солдаты, школьники, женщины. Говор, крики. Над толпой возвышается великолепный трон, приготовленный для царя.
Странник.
Пахнет в воздухе весною,
После долгих зимних бурь
Веет нежной теплотою
Обновленная лазурь.
Ветерок так свеж и волен.
В гнездах ласточки щебечут,
В старых фризах колоколен
Про любовь они лепечут.
Ремесленник.
В куче стружек; за работой.
Нам весь день не видно неба…
Мысль полна одной заботой -
О куске насущном хлеба.
Но теперь хочу я птицей,
В блеске солнечных лучей
Вдаль умчаться за станицей
Этих вольных журавлей.
Старик.
Пред кончиной неизбежной,
Дряхлый, жалкий и больной,
Я встречаю с грустью нежной
Праздник жизни молодой.
Чую близость я могилы.
Но от всей души привет -
Вам, весны живые силы,
Счастье, молодость и свет!
Трубы герольдов. При звуках торжественного марша входит Сильвио в царском одеяньи, Клотальдо, Базилио, свита. Сильвио садится на приготовленный для него трон; по обеим сторонам король и Клотальдо. Пажи раскидывают над ним балдахин.
Сильвио.
Нам будет пологом лишь небо голубое.
Снимите балдахин, чтоб озарить могло
Свободно солнце золотое
Мое открытое чело.
Мила, как прежде, мне свобода..
Нет, не хочу, чтоб скрыл пурпуровый навес
Ни радостной толпы, ни блещущих небес.
Я не боюсь, друзья, ни солнца, ни народа!
Народ.
Да здравствует король!
Сильвио (обнимая отца).
Как счастлив я, отец!..
Так вот к чему судьба таинственной рукою
Обоих нас вела над бездной роковою!