СТАРУХА. Нет, Фома, не поеду я на океан. Я с тобой остаюсь.
ФОМА. Ты остаешься?!
СТАРУХА. Остаюсь.
ФОМА. Со мной?!
СТАРУХА. Да с тобой, с тобой, с кем же еще-то?
ФОМА. Ты что же… решила так?
СТАРУХА. Ну, конечно, я решила.
ФОМА. Вера…
СТАРУХА. Что?
ФОМА. Вера, а ты…
СТАРУХА. Ну?
ФОМА. Вера, а ты… замуж пойдешь за меня, а?
СТАРУХА. Ваше предложение, Фома Еремеевич, так неожиданно! Дайте мне время.
ФОМА. Не шути, Вера, не шути, прошу тебя! Дай мне ответ!
СТАРУХА. Фома Еремеевич, я ведь – женщина: не могу я так вот сразу сказать "да". Но вы можете надеяться.
Дана, Иван и Юлия аплодируют.
ФОМА.(Поднимаясь и стуча в дверь кафе) Нина!..
Нина!
СТАРУХА. Ты что, Фома? Ни свет, ни заря еще – спит она. Ты что задумал-то?
ФОМА.(Стуча сильней) Нина! Откройте, Нина!
Из кафе выходит заспанная Нина.
Нина, извиняюсь я, конечно, а есть у вас шампанское?
НИНА. Шампанское есть, конечно. А что случилось-то?
ФОМА. Нина, я женюсь: Вера согласилась мне женой стать! Я семьдесят лет этого дня ожидал. Надо шампанское открыть обязательно. И бокалы (считая присутствующих)…
НИНА. Ой!.. Ой, это – надо же! Вот уж поздравляю, так поздравляю!
ФОМА.(Ивану) А ты, парень – с нами, или как?.. Чего молчишь? Говори, как есть.
ЮЛИЯ. Он – с нами, Фома Еремеич. (Ивану) Ты ведь – с нами?
ИВАН. Если ты этого хочешь.
ЮЛИЯ. Я хочу этого, Иван. Я этого очень хочу. ФОМА.(Нине) Ну, значит, шесть бокалов получается.
НИНА. Так я – сейчас, минутку обождите. Бокалов-то нет – стаканы посмотрю, какие получше. (Уходит в кафе).
ФОМА. А я помогу. (Уходит вслед за ней).
ДАНА. Вера Аркадьевна, я должна спросить себе ваше прощение на мою ошибку.
СТАРУХА. Что меня за мертвую приняла? Не было тут твоей ошибки, Дана. Я уже там была, в дверях стояла, только тянуло меня в разные стороны: то туда, то обратно. И вдруг (показывая на Ивана) его голос слышу: "Вернитесь, Вера Аркадьевна, пожалуйста, вы очень нужны нам". Я тут же и очнулась.
ДАНА.(Ивану, упав на колени) Благодарение тебе! Благодарение тебе великое, апостол Христов! Благодарение великое! И прости мой грех и отпусти! И госпожу мою не оставь без света твоего! Не оставь!
ИВАН.(Поднимая ее) Нет, нет, встаньте, так нельзя! Так можно говорить только с Ним! Только с Ним! Я – всего лишь человек.
ДАНА. На тебе – Дух Святой!
ИВАН. Он – на всех! Дух Святой обнимает вас всех своими белыми крыльями и терпеливо ждет, когда вы заметите радужный трепет его перьев. Он так прозрачен, что виден только смотрящему на облака. Он так нежен, что его дыхание слышно только в тишине сердца. Если вас не тревожит ни гнев, ни зависть, ни страх, он сам садится к вам на плечо.
Из кафе выходят Фома с бутылкой шампанского и Нина с бокалами на подносе.
СТАРУХА. А бокалы-то нашлись! И какие!
НИНА. Да я своих коробку открыла. Купила по случаю – зачем, сама не знаю. Вот и пригодились.
ФОМА. Да как пригодились-то, как пригодились! (Откупоривает шампанское, разливает). Все берите бокалы! Дана, и ты уж пригуби, не обижай старика! (Разбирают бокалы). Хотя, какой я старик? Я теперь – молодой! Так что поздравьте меня и молодую мою!
СТАРУХА.(Взяв бокал) Нет, ты, Фома, уж коли начал людей смешить, так сам и говори. Очень послушать хочу.
ФОМА. А и скажу! Говорить я – не мастер, не приучен, но скажу. Любовь бывает всякая. У кого-то, может, любвей много, у кого-то – ни одной, и такое бывает. А у меня вот – семьдесят лет, а все одна-единственная. И вот вопрос: любовь моя – не взаимная, а я – счастливый, как это так получается? Не знаю. А только знаю, что вся сила моя – силища! – из этой любви происходит. Для нее одной и живу. Жить хорошо, когда любовь есть. С любовью и старому жить хочется. Так что, прошу выпить за здоровье жены моей Веры!
СТАРУХА. Браво, Фома! (Все кричат "браво!" и пьют).
НИНА.(Юлии) А что, девочка-то ваша – спит еще?
ЮЛИЯ.(С трудом отведя взгляд от Ивана) Дана, ты нашла Ксению?
ДАНА. Ее нет вокруг. Я не знаю, куда идти, чтобы искать ее.
ЮЛИЯ. И ты молчала?
ДАНА. Прости меня, Юлия. Я все забыла на эти минуты.
ЮЛИЯ. Кто-нибудь видел Ксению?..
Старуха жестом подзывает к себе Юлию и шепчется с ней.
Теперь все ясно… Ну, в общем, Ксения скоро придет, а я пока скажу… Дорогой Фома Еремеевич! Я поздравляю вас от всего сердца. Я очень рада за вас и за Верушку и надеюсь, что вы оба не откажетесь принять от меня подарок. Я дарю вам свадебное путешествие.
ФОМА.(Помрачнев и показывая в левую кулису) Это – туда что ль, на океан? Спасибо, конечно, но только…
ЮЛИЯ. Да нет, Фома Еремеич, не туда, а – туда (показывая в правую кулису). И я – с вами, если позволите.
ФОМА. Так вы что же, значит, решили все-таки в родной стране жить остаться?
ЮЛИЯ. Путешествовать, Фома Еремеич, путешествовать, понимаете? Свадебное путешествие по родной стране: это же – здорово?
ФОМА.(Растерянно) Здорово…
ЮЛИЯ. Вот и договорились! Проедем всю родную страну до конца (показывая в правую кулису), а там – что, угадайте?
ФОМА. А там – что ж? А там – назад, домой?
ЮЛИЯ. А там – опять океан, Фома Еремеич! О-ке-ан! Синяя бесконечность, и белый корабль на горизонте! Полюбуетесь с Верушкой вместе на океан – причем в своей родной стране на свой родной океан! Разве же плохо я придумала?
СТАРУХА.(В сторону) Ну до чего ж хитра, паршивка!
ФОМА. Оно – конечно, только вот…
СТАРУХА. Соглашайся, Фома, буду твоей женой!
ФОМА. Ну, раз такое дело, мне и сказать нечего: поехали!
ЮЛИЯ. Что ж, тогда поспешим, Фома Еремеич. Устраивайте Верушку в машине, пока я разберусь со своей дочерью. Мы скоро подойдем, развернемся и поедем.
НИНА.(Старухе и Фоме) Счастливой дороги вам!
СТАРУХА. Прощайте, Нина… А знаете, что? Вам бы тоже… развернуться. Что проку в одну сторону глядеть?.. Ну, Фома, не захотел ты на тот океан, кати меня теперь на другой!
ФОМА. Мне, Вера, все равно, куда тебя катать, только б катать. Поехали! До свиданья, Нина, не поминайте лихом! (Уходит, увозя Старуху в кресле).
НИНА.(Им вслед) Здоровья, счастья вам!
ЮЛИЯ.(Говорит по мобильному телефону) Здравствуй, капитан!.. Сколько тебе нужно времени перегнать яхту во Владивосток?.. Отлично. Как будешь в Японском море, свяжись со мной, я тебе список пассажиров дам, для оформления… Давай, семь футов тебе!
НИНА.(Мечтательно) Ох, яхта-то, наверное, белая у вас?
ЮЛИЯ.(Глядя на Ивана, рассеянно) Белая?.. Да, белая.
ИВАН.(Юлии) Ты стала такой взрослой, такой сильной!
ЮЛИЯ. Это – такая игра. Когда не играю, я – та же девочка, что плакала над птичкой.
НИНА. Как же хорошо все устроилось-то, надо же! Вот и друг ваш отыскался!
ЮЛИЯ. Да, друг отыскался… Только я не знаю, рад он или нет, что отыскался.
НИНА. А мы его сейчас спросим… А и не надо – я по глазам вижу: любит он вас.
ИВАН.(Нине) Это – так. А скажите мне, чего вы ждете от любви?
НИНА. Гм… Чего жду?..
ИВАН. В ваших глазах – жажда любви. Но чего вы хотите от нее?
НИНА. Чего хочу?.. Так… себя позабыть! От любви себя не помнить и жизнь свою проклятую – вот чего!
ИВАН. Не помнить жизнь… Это – хорошо… (Юлии) Ты бы хотела не помнить жизнь?
ЮЛИЯ. Иван, ты – смешной! Да я ее и не помню, эту жизнь, когда я – рядом с тобой. Ты все еще не понял? Я тебе кажусь сильной, а я – просящая, как говорит Верушка. Дай просящему, Иван! Дай мне маленький кусочек твоей жизни и возьми всю мою.
ИВАН. Если от моей странной жизни ты сможешь взять хоть что-нибудь хорошее, оно – твое. Конечно же, все – твое, Джульетта.
ЮЛИЯ. Если ты позволишь, я попробую дать тебе немножко счастья… Нужно ехать… (Свинчивая матрешку) Верушка забыла свою игрушку… Черт!
Черт!.. Нина! хорошая вы моя! Я постаралась спрятать мою дочь от вас подальше, но даже я не могла такое предвидеть. Мне очень жаль, но Ксения – в магазине.
НИНА.(Растерянно) Как это?.. (Идет и стучит в дверь магазина, сильнее и сильнее).
Из магазина выходит Бородатый, за его спиной прячется Ксюша.
Ты чего это?.. Ты чего сделал? Ты что ж делаешь-то, а?!
БОРОДАТЫЙ. Я делаю объявление. Мы с Ксенией полюбили друг друга и решили пожениться.
НИНА. Да ты что… Да как же ты так можешь-то?.. У тебя что, стыда нет совсем?.. Взял и девочку глупую использовал, да?
БОРОДАТЫЙ. Во-первых, девочка – совершеннолетняя, а во-вторых, разговор у меня об этом – с ее матерью. (Юлии) Поскольку мы скоро станем родственниками, ваши деньги за мотоцикл я вам, само собой, верну. Хочу также сообщить, что намерен выставить свою кандидатуру на ближайших выборах. У меня созрела одна глобальная идея, с помощью которой мы с вами возродим страну и приведем ее к процветанию.
НИНА. Господи! Господи! А я-то, дура, замуж за тебя хотела… А ты – девочку, ребенка еще совсем… (Плачет).
ЮЛИЯ. За девочку не переживайте, Нина. С девочкой ничего особенно нового не произошло. А вот, что замужество ваше расстроилось, то, может, и радоваться надо, что оно сейчас расстроилось? Заранее – все-таки лучше.
НИНА.(Бородатому) Бессовестный ты, бессовестный! Бессовестный! (Убегает в кафе).
ИВАН. Я ее успокою. (Уходит в кафе).
ЮЛИЯ.(Бородатому, возвращая ему ключ) Что ж, спасибо тебе за мотоцикл, кандидат.
БОРОДАТЫЙ.(Кладя ключ в карман) Не за что. Вам – всегда пожалуйста.
ЮЛИЯ. Признаюсь тебе, твоя яркая личность видится мне все более многогранной. Как будущей теще, мне, конечно, не терпится познакомиться с твоей политической программой, но это уж – как-нибудь за чаем, в семейном кругу. Сейчас главное – понять масштаб наших с тобой будущих преобразований. Я должна быть уверена, что моему зятю хватит моих денег на его благородные цели.
БОРОДАТЫЙ. Ирония ваша понятна, но в настоящем деле опереться в стране не на кого, кроме Движения Бородатых. Все остальные вас обманут и ограбят. Нам бы только начать!
ЮЛИЯ. Что начать?
БОРОДАТЫЙ. Начать дело, о котором я вам сказать хочу. Идея – глобальнейшая! Вы на ней и сами заработаете и страну обогатите!
ЮЛИЯ. Ты меня воодушевил. Но намекни: скажи хоть, с чего начнем?
БОРОДАТЫЙ. Сначала нужно организовать по всей стране сбор борщевика!
ЮЛИЯ. Борщевика?
БОРОДАТЫЙ. Борщевика!
ЮЛИЯ. Сбор по всей стране?
БОРОДАТЫЙ. Вам известно, что ни в одной стране больше он так не растет?
ЮЛИЯ. Я догадываюсь. Что дальше?
БОРОДАТЫЙ. Дальше? А дальше нам понадобится мощная рекламная кампания в мировых средствах информации – о бесценных целебных свойствах этого замечательного растения. Нужны кулинарные книги с рецептами блюд из него. Нужна телепередача с участием человека из народа, который мне известен и который продлевает свою жизнь регулярным употреблением борщевика.
ЮЛИЯ. В качестве закуски?
БОРОДАТЫЙ. Да хоть бы и закуски! Все захотят продлить свою жизнь! Весь мир будет покупать у нас борщевик, вы понимаете?!
ЮЛИЯ. Начинаю понимать.
БОРОДАТЫЙ. Мы станем великой борщевой державой! Вы осознаете?
ЮЛИЯ. Уже осознала. Дана, Ксению – в машину, быстро! Я – следом.
БОРОДАТЫЙ. Что?!! Это – моя невеста! Она никуда не пойдет без моего… (Загораживает собой Ксюшу, но получив удар от Даны, падает на землю, хватая ртом воздух).
ДАНА. Юлия, он немножко будет лежать, но тебе не можно долго задержаться. (Уходит, унося Ксюшу подмышкой).
ЮЛИЯ.(Кричит в дверь кафе) Иван! Иван!
Из кафе выходит Иван, за ним – заплаканная Нина.
Иван, мне пора… Меня ждут мои старики. Они должны увидеть океан. Они заслужили – и синюю бесконечность и белый корабль.
ИВАН. Белый ковчег… Ты построила для них ковчег.
ЮЛИЯ. Иван, ты… ты проводишь нас?
ИВАН. Куда?
ЮЛИЯ. Хотя бы до ковчега.
ИВАН. Конечно. Конечно, я провожу.
ЮЛИЯ. Пора прощаться, Нина. Простите нас всех за то, что мы ворвались в вашу жизнь и что-то в ней изменили. Но кто знает – не в лучшую ли сторону? Не держите зла на нас… А хотите с нами? Нет, серьезно: место найдется – и для вас, и для малыша. Поедемте!
НИНА. Да нет, спасибо, куда уж… (Показывая на Бородатого) Это что ж вы – били его?
ЮЛИЯ. Да бог с вами: Дана – девушка деликатная. Нужно же было как-то увести Ксению. Сейчас он отдышится и будет в порядке. Прощайте!
ИВАН. Храни вас Бог, Нина. Помните о Золотых Воротах. Ваша жизнь скоро изменится. (Сажает Юлию на велосипед и увозит).
НИНА. Когда? И куда она изменится-то?.. (Бородатому) Давай, помогу. (Помогает ему подняться и сесть за стол). Эх, ты! Взял и все порушил. И самому ничего не обломилось.
БОРОДАТЫЙ. А это мы еще посмотрим! (Достает из кармана мобильный телефон и пытается дозвониться). Ты, Нина – дура, все-таки, хоть ты мне и нравишься. Неужель ты не поняла, что не для себя я старался, а для страны? Мне эта пигалица, сикушка, даром не нужна. Но уж, коль она сама на меня прыгнула, я должен был, понимаешь? Обязан я был, Нина – ради движения нашего, ради спасения страны, сделать, что от меня зависело… Алло!.. Алло!.. Алло!.. Не слышно, мать твою налево…
НИНА. Ну вот что. Ты спасай страну, а я увольняюсь.
БОРОДАТЫЙ. А, ну-ну! Молодец, Нина! С хорошими людьми поговорила, чувствуется!
НИНА. А знаешь, скоро ведь Бог на землю придет.
БОРОДАТЫЙ. Ух ты! Это кто ж тебе сказал?
НИНА. Иван. Парень этот, с велосипедом. Чудной он, а говорит так, что веришь.
БОРОДАТЫЙ. Так-так. Что еще тебе чудной наговорил?
НИНА. А он мне про город Иерусалим рассказывал. Вокруг города – стена высокая, а в стене ворота спрятаны, замурованы, "Золотые" называются. Через них Бог и придет.
БОРОДАТЫЙ. Золотые?.. Алло!.. Алло!.. И как же он придет, если ворота замурованы?
НИНА. На то он и Бог.
БОРОДАТЫЙ. Не знал, что ты такая верующая… Алло!..
НИНА. Да какая я верующая? Человек просто попался хороший… Слушай, мне бы сына надо забрать из детсада. Слышишь?
БОРОДАТЫЙ. Что?
НИНА. Сына мне из сада забрать нужно!
БОРОДАТЫЙ. И что?
НИНА. Дай мотоцикл – последний разок, а?
БОРОДАТЫЙ. Не, Нин, не дам. Алло!.. Алло!.. Да что ж со связью-то, мать ее налево?!..
НИНА. Я же через полчаса верну. Дай мотоцикл, будь человеком! Ни на чем же не доехать, стоит все: на мотоцикл одна надежда.
БОРОДАТЫЙ. Нин, ты увольняешься?
НИНА. Увольняюсь.
БОРОДАТЫЙ. И откуда мне знать, что ты мне мотоцикл вернешь?
НИНА. Ты что, меня не знаешь?
БОРОДАТЫЙ. Теперь уже не знаю.
НИНА. Не дашь?
БОРОДАТЫЙ. Не дам… Алло!.. Алло! Ну, наконец! Слушай, Мефодий, такое дело: нужно тут кое с кем разобраться – с одной шикарной машиной – догнать и поучить маленько… Нет, номер я не знаю… Что?.. Ну не посмотрел я номер, не успел!.. Да я их и так узнаю, без всякого номера… Там – старички больно уж приметные, не ошибемся… Да девчонку одну хорошую выручить надо, понимаешь?.. Как зовут, потом скажу…
Нина уходит в кафе.
Что… Нет, не слышал… Да не слушаю я радио, Мефодий!.. Какие еще ворота?.. Золотые?!.. Да хоть золотые, хоть алмазные, что нам до их еврейских дел? Ну, взорвали и взорвали – развлекаются люди, бывает… Ага… Ага… Ну понятно… Так! ты кончай трепаться, Мефодий, время теряем!.. Ты слушай меня: бери ребятушек, всех кто рядом, заезжайте по-быстрому за мной и покатим. А когда догоним, я их узнаю – не вопрос…
Нина выходит из кафе с чугунной сковородой.
Что?.. Я говорю, узнаю я эту компанию, когда догоним!.. Надо девчонке помочь: отстоять ее права человека… Да, ее права попираются, притом самым глобальным образом…
Нина подходит к Бородатому сзади и бьет его сковородой по голове. Бородатый падает головой на стол.
НИНА. Это тебе – за хорошую девчонку и за ее права. И за твой мотоцикл – спасибо тебе глобальное.
ЗАМШЕЛЫЙ.(Навеселе, поет за сценой). А мой тятенька не верил, что на свете есть любовь. Веселый разговор! Все на свете девки ровны, можно каждую любить…
Входит Замшелый.
Веселый разговор!.. Ой!.. А ты чего, Нинка, со сковородой-то?.. Убила, что ль, мужика?
НИНА. А убила. (Достает у Бородатого из кармана ключ от мотоцикла).
ЗАМШЕЛЫЙ. Ну правильно!.. А чего так?
НИНА. А ключ от мотоцикла нужен. А вообще-то я, Лукич, страну спасаю, понимаешь? Одним уродом в стране меньше будет.
ЗАМШЕЛЫЙ. Ну правильно! (Садится к столу). Помянем что ль?
НИНА. Сам поминай, Лукич, уезжаю я. Насовсем уезжаю.
ЗАМШЕЛЫЙ.(Наливая себе) Куда едешь-то?
НИНА. А на океан.
ЗАМШЕЛЫЙ. А!.. А чего там, на океане, делать-то будешь?
НИНА. А на белый корабль сяду, с хорошими людьми. Пригласили меня. Поплыву в другую жизнь. Так что, будь здоров, Лукич, пей водку на всю пенсию, да борщевиком закусывай хорошенько. (Уходит; слышен рев отъехавшего мотоцикла).
ЗАМШЕЛЫЙ.(Бородатому) Ты как, борода, взаправду помер, или налить тебе?.. Ну гляди, я тогда допью, тут – на донышке. В общем, земля тебе – пухом!.. (Пьет и поет). Взял я саблю, взял я востру и зарезал сам себя. Веселый разговор! Голова моя скатилась прямо к тяте под окно. Веселый разговор! Тогда тятенька поверил, что на свете есть любовь. Веселый разговор… (Кричит) Панагея!.. Панагея!!.. Панагея!!!
Слышен нарастающий рев множества мотоциклов.
КОНЕЦ