КАИН ( бежит в смятении, дорогу под собой не видит ).
О, Ада, Ада…
зачем не ты меня так полюбила?!
А Цилла так мне холодна…
Кто скажет мне, что делать с сердцем?
О, Ада, больно как в груди!.. ( Остановившись, хвата ется за грудь .)
О, Господи, как одинок я! Почему?!
САТАНА. Куда бежишь ты, Каин,
будто под тобой земля горит,
а глаза твои ослепли?
Что стонешь так, как будто филин плачет?
КАИН. А, это ты… ( Пауза .)
Ты мудр, скажи, зачем мир так устроен?
САТАНА. Я бы сказал, прекрасно он устроен.
Вот дождь прошел, сияет все, сверкает,
и цветы вокруг благоухают,
бутоны распустив свои
навстречу солнечным лучам.
Цикадный стрекот тут и там,
щебечут птицы –
свистят, поют на разные мотивы,
радость выражая свою миру,
который окружает их и кормит.
Детенышей лелеют своих звери,
что играют резво на траве.
Родники журчат из-под земли,
рыба под водою веселится,
состязаясь быстротой с волнами,
прыгает навстречу водопаду,
радугой сверкая чешуей,
солнца отражая нежный свет.
И даже заяц,
хоть дрожит со страху под кустом,
но, поверь мне, так же хочет жить.
А ты, Каин, жизнью недоволен,
отвергая этот Божий свет.
КАИН. Для меня теперь один лишь цвет.
Я устройством мира недоволен.
САТАНА. И с каждым днем ты все мрачнее, друг мой.
КАИН. Мне с Адой близко никогда не быть.
Я в любовь ее уж не надеюсь,
в сердце Ады поселился Авель,
и на устах одно лишь его имя.
А я… ( Пауза. В глазах боль и пустота.) Именем одним ее я жил,
с детства Аду я любил,
но она утеряна навеки.
САТАНА (прищурившись, с улыбкой) . А Авель, Каин, и вправду молодец,
он время даром не теряет…
КАИН. Что этим хочешь ты сказать?
САТАНА. Ты от Циллы дар ее не принял,
но Авель взял – и несказанно рад.
КАИН. Как?! Она… она ж его не любит!..
САТАНА. К чему любовь, когда пылает страсть?
Я и сам не смог бы устоять тут,
но честь Циллы Авель уже взял.
КАИН. А как же Ада?!
Она его так любит…
САТАНА. А что Ада?
Если она не будет против,
с радостью он примет и ее.
КАИН. А любовь, святые наши чувства?
САТАНА. Любовь, наверное, прекрасна,
но, как знаю я,
есть и в страсти прелести свои.
КАИН ( не слышит его ). Значит, я теперь совсем один.
САТАНА. Ты Аде расскажи о том,
и, правдой подкупив,
сомнение вложи ей в грудь,
словами нежными к себе приворожи
и лаской соблазни.
Она в печали все тебе позволит.
КАИН. Что – обмануть?! Ранить сердце –
и бесчувственно воспользоваться этим?
САТАНА. Ты говорил, что в твоей груди
штормят ураганы чувств.
КАИН. Нет-нет, уж лучше мне всю жизнь страдать,
чем так подло любовь свою предать.
САТАНА. Ну, ты дурак!
После всего она другою станет,
к тебе привыкнет и полюбит.
Сердце женщины устроено иначе,
и так же в нем, как и в природе,
возможны перемены.
КАИН. Обман, как знаю, это зло,
и умножать его я не хочу.
С рождения обман возненавидев,
ни за что не совершу я зла.
САТАНА. Ах! Ох! Какие слышу я слова!
Не забывай – ты просто человек.
КАИН. Вот именно, я – Человек,
а не злодей какой-то.
Но вижу я, кому-то больно надо,
чтобы свершилось злодеянье.
САТАНА. Поверь, добром может обернуться зло,
как и злом – добро.
КАИН. Побыть один хочу я – я устал.
САТАНА. Да, да, я вижу, ты не в себе сегодня.
А когда в себя придешь,
подумай ты над этим.
Решительность, отвага – те черты,
что могут тронуть женские сердца,
зародив в них искорку любви.
КАИН. Выше всего поставил бы я верность,
а рядом с ней – любовь.
САТАНА. Ну-ну, смотри,
ни верности не будет, ни любви.
Если вовремя ты не сорвешь плод спелый,
он может сам сорваться и упасть.
КАИН. Верю, мудр ты вечностью своей,
но, увы, к беседе я никак не расположен.
САТАНА. Я пришел к тебе, забросив все.
КАИН. Прости.
САТАНА. Я думал, ты – герой,
и выбрал среди всех.
А ты из-за любви какой-то сник
и предал сам себя.
КАИН. Подумать надо мне
и многое понять…
САТАНА. А на днях ты говорил иное:
просил с собою тебя взять,
посмотреть миры иные.
КАИН. С той поры мне и этот охладел.
САТАНА. Слова и мысли для тебя – пустяк.
КАИН. Увы, я потерял их смысл.
САТАНА. Могу тебя я в будущее взять,
где увидишь, что с любовью стало –
страсть ее ногами растоптала,
продавая за глоток воды,
за хлеб, за злато, а то – просто так,
чтобы остудилась в жилах кровь.
КАИН. Жизнь без любви –
какая это жизнь?
САТАНА. Я вижу, слов моих не слышишь ты.
Так и быть, расстанемся на время,
пока словам моим не станешь вновь внимать.
КАИН. Пожалуй, да, окажи услугу.
Сегодня я не в силах рассуждать
и, поучать меня тут нет и смысла.
САТАНА. Тогда до встречи.
Когда себя возьмешь ты в руки,
явлюсь немедля, продолжим мы беседу.
КАИН. И это будет лучше,
чем терять свои слова напрасно, как и время.
САТАНА. Что такое время для меня?
Это вам он отбивает срок,
а для меня – это пустой лишь звук.
Времени не существует, друг мой.
КАИН. Зато Бог его назначил нам.
Уходят в разные стороны.
СЦЕНА ЧЕТВЕРТАЯ
Авель и Ада на фоне пастбища. Вдали – отара овец под наблюдением собаки. Авель сидит на огромном камне и играет на свирели. Ада сидит на траве и снизу вверх заворожено смотрит на него грустными глазами влюбленной женщины.
АВЕЛЬ ( прекращая играть, величаво возвышаясь на камне . Радостно, вдохнув полной грудью). Господи, благодарю тебя – за жизнь,
за счастье и за красоту ее.
(Вытягиваясь.) Хорошо-то как!
АДА. Да, Авель, хорошо. ( Вздохнув и радостно зажму рив глаза .)
Эту песню слышу я впервые.
АВЕЛЬ. Вчера я сочинил ее, после дождя,
завороженный красотою мира и любви…
АДА. Любви?.. Ты видел Циллу –
ты общался с ней?..
АВЕЛЬ. Да. И она не прогнала меня.
Обняла и Каина ругала,
обезьяной назвала его.
АДА. И ты, конечно, ее к себе привлек…
АВЕЛЬ. Что оставалось мне?..
АДА. Ласкал и целовал…
АВЕЛЬ. Прости, Ада, но я люблю ее –
и было нам так хорошо…
АДА. И даже лучше, чем сейчас?..
АВЕЛЬ. Да, гораздо было лучше…
Ах, Ада, это так чудесно!..
АДА. А я – а как же я?
( Грустно. ) Я совсем тебе не нравлюсь?
АВЕЛЬ. Ну, почему же, Ада? ( Сходит с камня и прибли жается к ней .)
Ты красива очень и хороша собой… (С улыбкой мило смотрит на нее.)
АДА. И ты… смог бы полюбить меня?
АВЕЛЬ. Да, Ада, да, я и тебя люблю. ( В порыве нежно сти обнимает ее .)
АДА ( прижимаясь к нему ). О, Авель, о, моя любовь… ( Целуются .)
Я буду счастлива родить тебе детей…
АВЕЛЬ. Да, Ада, да!.. Родим с тобой детей… ( Берет ее на руки и кружит .)
Пауза. Вернув Аду на землю, Авель нежно смотрит на нее, рукой лаская ей лицо и смотря ей в глаза.
АВЕЛЬ. Мы Богу жертву принесем,
чтобы Он благословил.
АДА. Да, мой Авель, принесем.
Но я хотела б знать – какую?
АВЕЛЬ. Самого любимого ягненка.
АДА. Ой, Авель, он еще так мал.
АВЕЛЬ. Зато любимей и милее всех.
АДА ( улыбается ). Как и ты.
АВЕЛЬ. Ты покраснела, вся огнем пылаешь,
в любовной страсти набухли грудь и губы,
глаза росинкою блестят. ( Пауза .)
АДА. О, Авель, Авель,
тобой грежу я с малых лет
и вот впервые губ твоих коснулась,
и будто молния пронзила мою грудь.
АВЕЛЬ ( берет ее на руки ). Твоя любовь зажгла во мне огонь –
прелестям твоим я буду рад.
Пусть Бог Всевышний дарит счастье нам. ( Прижав к груди, уходит вместе с ней.)
СЦЕНА ПЯТАЯ
Авель и Ада. Позже – Сатана. После – Каин, Цилла, Адам и Ева. Авель и Ада только что принесли ягненка в жертву. Следы огня и мясо жертвы. Рядом – нож. Вдали – сады.
АВЕЛЬ ( смотрит на небо ). Ада, смотри, Бог принял нашу жертву
и благословение нам дал.
АДА ( нежно, с улыбкой прижимаясь к нему ). А как узнал о том ты, милый? Объясни.
АВЕЛЬ. Видишь, как дым вознесся к небесам
и кровью небо затянулось –
заалел огнем закат?
Это и есть нам Божий знак.
АДА. Да, вижу. (Радостно .)
Значит, Бог доволен нами,
какое счастье – жить под небесами. ( Подпрыгивает и хлопает в ладоши. )
АВЕЛЬ. В глазах веселья огоньки.
Ты рада, Ада?
АДА ( сияя от счастья ). Да, любимый.
АВЕЛЬ. И сердиться на меня не будешь
и слезы лить, как Цилла?
АДА. Я счастлива, мой Авель.
АВЕЛЬ. А Каин как, что скажешь ты ему?
АДА. Мне жаль его, но я тебя люблю…
АВЕЛЬ. Ада, ты так мила, хочу обнять тебя…
Ада бросается в его объятия. Целуются. Появляется Каин.
КАИН. Ада!.. Авель!.. Как это мне понять?..
АВЕЛЬ ( отцепив объятия ). О, брат наш Каин, так рады мы тебе.
АДА. Да-да, Каин, мы очень тебе рады.
КАИН. Как жаль, но меня не радует ничто…
АДА. Мы Богу жертву принесли –
Он нас благословил.
АВЕЛЬ. Каин, брат, отведай мяса с нами.
КАИН. А как же Цилла?
Авель, ты же ее любил…
АВЕЛЬ ( вздохнув ). Но плачет она по тебе, мой брат.
КАИН. Ада, ты…
АДА. Прости, Каин, я люблю его.
Авель мне всего дороже… (Опускает голову.)
АВЕЛЬ. И радует меня ее любовь.
КАИН. А я?.. (В глазах грусть, тоска и отчаяние.) А Цилла?..
АДА (радостно, с полной жизни лицом) .
И ты принес бы Богу жертву, Каин,
ответно Он тебе воздаст.
АВЕЛЬ. Прозреешь ты, другим увидишь мир.
КАИН. Другим?.. ( Пауза .)
Когда бы знали вы, не говорили б так.
Ах, Ада… Авель…
Мир давно стал для меня другим.
Что в нем найду я, когда разбито сердце –
Стрелой мне ангел сердце расколол.
АВЕЛЬ. Может, Цилла склеит со своим?
КАИН. Ты надо мной смеешься, Авель?
АДА. Прости, брат, он тебя обидеть не хотел.
АВЕЛЬ. И мысль такую не имел.
КАИН. Да, вы правы, что слова –
поступки бьют сильнее.
АВЕЛЬ. Прости, Каин, прошу, прости меня,
по простоте своей если обидел.
Видит Бог, того я не хотел.
Я каждый день овечек только вижу –
так просто все в этом зверином мире.
И так же просто хочется мне жить.
КАИН. По их примеру не должны мы жить
и покоряться, как они, всему,
следуя лишь одному влечению,
всем ударам подставляя спину.
Зачем тогда нам разум дал Господь,
если добро от зла не отличаем
и не можем верными мы быть?
И любить…
АВЕЛЬ ( улыбаясь своим мыслям ). Да, я с тобой согласен.
Красивей женщины нет ничего на свете,
и не дано животным так любить.
КАИН. Вот и я о том и говорю,
что родился человеком,
и им остаться я хочу
до конца невечной этой жизни.
АВЕЛЬ. И я такой же человек, мой брат,
и сестры наши, и отец, и мать.
И сотворил нас Всемогущий Бог,
мы должны Ему всю жизнь молиться.
КАИН. А породили мать с отцом, запомни.
АВЕЛЬ. Так им повелел Господь.
КАИН. Но отец мне говорил другое:
что они совсем не знали чувств,
пока в Саду Эдема Змий
не соблазнил плодом запретным мать.
АВЕЛЬ. Так задумал это все Господь.
КАИН. Зачем? ( Взволнован. Шумно дышит .) Зачем?!
Чтобы грехом нас после осуждать,
и лишить бессмертия за это?
Чтоб мы любили и множили подобных,
которых Смерть с рожденья уже ждет?
А за грехи опять нас в Ад,
чтобы души зажимать в тисках,
смолой кипящей заливая?
АВЕЛЬ. Вот именно,
того – кто Богу не послушен!
АДА. Склонил бы ты колени свои, брат.
АВЕЛЬ. И если будем мы Ему покорны
и по законам Его жить,
хвалу воздав и жертву принося…
КАИН ( перебивая ). Да-да, конечно!
А где же справедливость, Авель,
свобода наша – где?
Я вижу только одно зло кругом
и вдобавок попиранье чести.
Покорность – это уже несвобода.
АДА. Нет-нет, Каин, это гордость говорит в тебе.
АВЕЛЬ. А гордость – первый грех,
и есть непослушанье.
КАИН. Я – Человек!
АДА. Каин, брат, не гневи ты Бога,
а то вновь накличешь ты беду.
АВЕЛЬ. И Ада тут права.
Пока не поздно – преклоню колени
и буду снисхождения просить.
А ты, брат, сбегай за хлебами,
свежих ягод собери и фруктов,
всякой овощи в корзину набери,
чтобы жертву Богу принести.
АДА. И увидишь – Бог тебя простит.
АВЕЛЬ. Ада разожжет костер,
угольки золою мы прикрыли.
АДА. Мы недавно жертву приносили.
АВЕЛЬ. Смотри на небо, Каин,
как его там дымкой затянуло,
и кровью жертвенной заалел закат.
АДА. Вот, видишь! ( Улыбается открыто, нежно и просто .)
А я пойду, насобираю дров. ( Убегает .)
Пауза.
КАИН. Жертва?.. ( Кричит, все громче и громче .)
Жертва! Жертва!! Жертва!!!
Только кровь и принимает Бог!
И что же Он за Бог такой,
который жаждет столько крови?!
А на сей раз какая из овечек
Богу душу отдала?
АВЕЛЬ. Самый милый и любимый – Каин,
во всей отаре он был всех дороже,
сильнее всех любила его Ада.
Чем нам ближе – тем дороже дар.
КАИН. Каин… которого так обожала Ада?
Как же она на это подписалась?
АВЕЛЬ. Так велика была ее любовь! Она…
КАИН. Бедный Каин, совсем еще был мал,
любви не знал и свет так мало видел –
вы его лишили жизни… ( Пауза .)
И это зло зовете вы добром?!
АВЕЛЬ. Что с тобою, Каин?
Нам в пищу Бог их завещал.
КАИН. О том и говорю: во всем Его вина.
А знаешь ты, как больно, когда режут?
Сколько раз я ранил себе руки,
собирая в поле урожай.
И даже с дерева, когда сорвется плод,
и падает он на тебя – так больно,
а порою ранит до крови.
А ты ножом вот этим ( хватает с камня первобытный нож ),
режешь горло им. ( Горько смеется .)
Вы даже нож изобрели,
чтобы Богу жертву приносить.
АВЕЛЬ. И не только –
для защиты от зверей он нужен.
Бывает змей…
КАИН. Звери?!
Я не видел, чтоб какой-то зверь
первым бы напал на человека.
Помню, в детстве мать нам говорила,
что все звери поклонились им,
когда Господь их сотворил.
АВЕЛЬ. Да не только твари на земле,
даже Ангелы колени преклонили.
Все, однако, кроме Сатаны,
за что Бог его и проклял.
И потому он наш первый враг,
который все норовит сбить с пути.
Не слушался бы ты его, мой брат.
КАИН. С рождения, как помню я,
Учили страху мое сердце,
Чтоб ласково взирал на небо
И нежно вспоминал о Боге,
Чтоб пуще матери с отцом
Я чтил, боялся только Бога,
И чтобы не сводил я брови,
Взор свой поднимая к небу,
И мысль греховную не смел я
К сердцу допустить в то время.
А если молнией и громом
Начнет Бог резать небосвод,
Чтоб опускался на колени
И землю целовал лицом,
Слезою жалость пробуждая,
Прощения прося у Бога.
Еще когда средь бела дня
На землю ночь вдруг опустится,
Иль светлый диск ночной луны
Вдруг Дьявол вздумает затмить.
После всего мать заключала:
Ты должен Бога, сын, любить…
Но я никак не мог понять,
Любовь и страх как сочетать,
И что лелеять в своем сердце –
Жить в вечном страхе
Иль любить?..
Появляется Сатана.