Именно по этой причине законодатель, видимо, и принял решение о перенесении рассматриваемого основания прекращения трудового договора из оснований увольнения по инициативе работодателя в число оснований прекращения трудовых отношений по обстоятельствам, не зависящим от воли сторон, и возложил на работодателя обязанность сохранить работнику работу. Согласно названной норме прекращение трудового договора по основанию, предусмотренному п. 10 ч. 1 ст. 83 Кодекса, допускается, если невозможно перевести работника с его письменного согласия на другую имеющуюся у работодателя работу (как вакантную должность или работу, соответствующую квалификации работника, так и вакантную нижестоящую должность или нижеоплачиваемую работу), которую работник может выполнять с учетом его состояния здоровья. При этом работодатель обязан предлагать работнику все отвечающие указанным требованиям вакансии, имеющиеся у него в данной местности. Предлагать вакансии в других местностях работодатель обязан, если это предусмотрено коллективным договором, соглашениями, трудовым договором.
Работник увольняется также и по основаниям абз. 2, 4 ч. 1 ст. 84 ТК РФ, если налицо соответствующие юридические факты.
Приведем примеры из практики Верховного Суда Российской Федерации по применению законодательства о государственной тайне в трудовых отношениях.
Завертайло В. В. с 1 июня 1998 г. проходил службу в таможенных органах в должности старшего оперуполномоченного по особо важным делам отдела по борьбе с особо опасными видами контрабанды Дальневосточной оперативной таможни с оформлением допуска к государственной тайне.
8 апреля 2003 г. по результатам служебной проверки его допуск к сведениям, составляющим государственную тайну, был прекращен.
Приказом 41-к от 14 апреля 2003 г. он был уволен с работы по п. 12 ст. 81 Трудового кодекса РФ в связи с прекращением допуска к государственной тайне.
Из материалов дела усматривается, что истец Завертайло В. В. 1 июня 1998 г. заключил контракт на прохождение службы в таможенных органах в должности старшего оперуполномоченного по особо важным делам по борьбе с особо опасными видами контрабанды Дальневосточной оперативной таможни. 20 августа 1998 г. он заключил договор об оформлении допуска к сведениям, составляющим государственную тайну.
Порядок допуска к государственной тайне регламентировался действовавшей тогда Инструкцией "О порядке допуска должностных лиц и граждан Российской Федерации к государственной тайне", утвержденной Постановлением Правительства РФ № 1050 от 28 октября 1995 г., в соответствии со ст. 22 которой решение о допуске гражданина к особой важности или совершенно секретным сведениям оформляется распоряжением руководителя организации с отметкой в графе 8 карточки формы 3 и заверяется его подписью и печатью организации.
В отношении истца этот порядок был соблюден.
В соответствии с п. 6 этой же Инструкции вторая форма допуска устанавливается для граждан, допускаемых к совершенно секретным сведениям.
Согласно заключению по результатам служебной проверки в отношении Завертайло В. В. следует, что истец, обладая служебной информацией о планируемых оперативными подразделениями ДВОТ операциях по пресечению контрабанды, регулярно информировал об этом конкретных заинтересованных участников внешнеэкономической деятельности, в результате чего запланированные мероприятия своей цели не достигали.
В ходе служебной проверки было установлено, что из содержания телефонных переговоров истца с вышеуказанными заинтересованными лицами следует, что Завертайло В. В. систематически передавал им информацию о предстоящих мероприятиях, которые должны проводиться работниками Дальневосточной оперативной таможни, сообщал дату выезда сотрудников, номера автомашин, на которых будут следовать сотрудники таможни. Поскольку такие сведения в соответствии с развернутым перечнем сведений, подлежащих засекречиванию, относятся к секретным сведениям, а следовательно, составляющим государственную тайну, В. В. Завертайло законно и обоснованно был лишен допуска к государственной тайне и уволен по основаниям п. 12 ч. 1 ст. 81 Трудового кодекса РФ (прекращение допуска к государственной тайне, если выполняемая работа требует допуска к государственной тайне).
В соответствии со ст. 23 Закона РФ "О государственной тайне" однократное нарушение лицом взятых на себя обязательств, предусмотренных договором, связанных с защитой государственной тайны, влечет прекращение допуска лица к государственной тайне. Субъективная сторона данного проступка может выражаться как в умысле, так и в неосторожности. Виновность Завертайло В. В. в нарушении защиты государственной тайны полностью доказана материалами служебной проверки. Материалы служебной проверки в полном объеме исследованы Приморским краевым судом, и им дана объективная правовая оценка.
Расторжение с истцом трудового договора (контракта) в связи с прекращением допуска к государственной тайне соответствует требованиям ч. 2 ст. 23 Закона РФ "О государственной тайне".
Решение суда является законным и обоснованным, оснований для его отмены по доводам кассационной жалобы истца не имеется.
Еще пример из практики Верховного Суда Российской Федерации на предмет незаконного доступа к государственной тайне.
Заявление о признании действий главы администрации края незаконными удовлетворено правомерно, поскольку действующим законодательством предусмотрено, что должность заместителя главы администрации края в силу своего служебного положения и статуса требует оформления допуска к секретным и совершенно секретным сведениям и сведениям особой важности, а лицо может ее занять только после проведения проверочных мероприятий органами безопасности.
Судом установлено и подтверждено материалами дела, что Б. на должность заместителя главы краевой администрации в нарушение законодательства был принят без оформления соответствующего допуска к государственной тайне, что является недопустимым как в силу занимаемого служебного положения и получения фактического допуска к секретным сведениям, так и в связи с тем, что занимаемая им должность заместителя главы администрации края включена в Номенклатуру должностей работников, подлежащих оформлению на допуск к особой важности, совершенно секретным и секретным сведениям по аппарату администрации края, согласованную с УФСБ РФ по Алтайскому краю в установленном порядке и утвержденную 3 октября 2000 г. главой администрации края.
Такой вывод основан на правильном применении законов Российской Федерации от 5 марта 1992 г. "О безопасности" (действовавшего до принятия Федерального закона от 28 декабря 2010 г. № 390-ФЗ "О безопасности" и Закона от 21 июля 1993 г. "О государственной тайне" (с последующими изменениями и дополнениями), а также утвержденной Постановлением Правительства РФ № 1050 от 28 октября 1995 г. "Инструкции о порядке допуска должностных лиц и граждан Российской Федерации к государственной тайне" (в редакции № 475 от 8 августа 2003 г. и № 637 от 15 ноября 2004 г., ныне утратившей силу), согласно которым установленные ими положения в интересах обеспечения безопасности Российской Федерации и защиты государственной тайны обязательны для исполнения всеми органами власти, предприятиями, учреждениями, организациями, должностными лицами и гражданами Российской Федерации, взявшими на себя обязательства либо обязанными по своему статусу исполнять требования законодательства Российской Федерации о государственной тайне. При этом сами руководители названных учреждений и организаций в силу своего служебного положения и статуса допускаются к секретным сведениям только после проведения проверочных мероприятий органами безопасности, заключение с ними трудового договора (контракта) до окончания проверки компетентными органами не допускается; ответственность за организацию защиты сведений, составляющих государственную тайну возлагается на их руководителей в соответствии с действующим законодательством (ст. ст. 20, 26 Закона РФ "О государственной тайне", п. 6 Инструкции).
В нарушение данных требований законодательства глава администрации Алтайского края Евдокимов М. С. заключил с Б. 28 апреля 2004 г. трудовой договор без предварительного оформления соответствующего допуска Б. к государственной тайне.
При таком положении суд правомерно признал указанные действия Евдокимова М. С. как главы администрации края незаконными.
Привлечение к полной материальной ответственности за разглашение названных выше сведений возможно на основании п. 7 ст. 243 ТК РФ, однако статья носит отсылочный характер: ответственность наступает в случае разглашения сведений, составляющих охраняемую законом тайну (государственную, служебную, коммерческую или иную), в случаях, предусмотренных федеральными законами.
При изучении законов, регулирующих отношения, связанные с конфиденциальной информацией, выяснилось следующее.
Закон "Об информации". В нем содержится несколько статей, содержание которых касается ответственности за нарушение его норм. Статья 8. "Право на доступ к информации", п. 7: в случае, если в результате неправомерного отказа в доступе к информации, несвоевременного ее предоставления, предоставления заведомо недостоверной или не соответствующей содержанию запроса информации были причинены убытки, такие убытки подлежат возмещению в соответствии с гражданским законодательством.
Статья 9. "Ограничение доступа к информации", п. 4: федеральными законами устанавливаются условия отнесения информации к сведениям, составляющим коммерческую тайну служебную тайну и иную тайну, обязательность соблюдения конфиденциальности такой информации, а также ответственность за ее разглашение.
Статья 17. "Ответственность за правонарушения в сфере информации, информационных технологий и защиты информации", п. 1: нарушение требований настоящего Федерального закона влечет за собой дисциплинарную, гражданско-правовую, административную или уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации.
Из п. 7 ст. 8 Закона вытекает, во-первых, что причиненные в результате противоправных действий убытки возмещаются по нормам гражданского права. Для субъектов трудовых правоотношений это не может иметь значения, так как их отношения регулируются трудовым законодательством. Во-вторых, в рассматриваемом пункте не говорится об ответственности за разглашение конфиденциальной информации, а согласно ст. 243 Трудового кодекса РФ не какое-нибудь иное правонарушение, а именно и только разглашение охраняемой законом тайны есть основание привлечения к полной материальной ответственности. Перечисленные в п. 7 ст. 8 нарушения могут повлечь дисциплинарную (ст. 192 ТК РФ) и (или) ограниченную материальную ответственность. Если по данному пункту субъектом ответственности и будет выступать сторона трудового договора, то, скорее, работодатель, и не в трудовых, а публичных или гражданско-правовых отношениях.
Статья 9 (п. 4) является отсылочной; установление конкретной ответственности она адресует федеральному законодателю.
Статья 17 Закона устанавливает виды юридической ответственности за его нарушение: дисциплинарную, гражданско-правовую, административную или уголовную ответственность в соответствии с законодательством Российской Федерации. Как можно видеть, материальной ответственности среди этих видов нет, хотя трудовые отношения, безусловно, в данном Законе имеются в виду. Это следует из ст. 5 (Информация может являться объектом публичных, гражданских и иных правовых отношений) и других статей Закона.
Федеральный закон "О персональных данных", которые, как неоднократно говорилось, тоже относятся к конфиденциальной информации, – включает ст. 24 "Ответственность за нарушение требований настоящего Федерального закона": лица, виновные в нарушении требований настоящего Федерального закона, несут гражданскую, уголовную, административную, дисциплинарную и иную предусмотренную законодательством Российской Федерации ответственность. Указание на иную ответственность дает основание предполагать и материальную ответственность. Это, конечно, имеет определенное значение, но не решающее. Мы имеем в виду, что работник, причинивший материальный ущерб, при наличии всех условий материальной ответственности, названных в ст. 233 ТК РФ, может быть к ней привлечен и в данном случае. Но не к полной, а к ограниченной.
Федеральный закон "О коммерческой тайне", претерпевший значительные изменения в связи с введением Четвертой части Гражданского кодекса РФ, о чем выше говорилось, утратил некоторые конкретные положения об ответственности. Так, не действуют с 1 января 2008 г. подп. 4 и 5 п. 3 ст. 11: не разглашать информацию, составляющую коммерческую тайну, обладателями которой являются работодатель и его контрагенты, после прекращения трудового договора в течение срока, предусмотренного соглашением между работником и работодателем, заключенным в период срока действия трудового договора, или в течение трех лет после прекращения трудового договора, если указанное соглашение не заключалось; возместить причиненный работодателю ущерб, если работник виновен в разглашении информации, составляющей коммерческую тайну, ставшей ему известной в связи с исполнением им трудовых обязанностей. Кроме того, не получили законодательного закрепления нормы, содержащиеся в ст. 9 "Порядок установления режима коммерческой тайны при выполнении государственного или муниципального контракта для государственных или муниципальных нужд" и ст. 2 "Охрана конфиденциальности информации в рамках гражданско-правовых отношений" Федерального закона № 98-ФЗ, что при их признании утратившими силу с 2008 г. привело к пробельности законодательства о коммерческой тайне и декларативности его норм. При этом при исключении нормы ст. 12 в Законе остались положения, напрямую связанные с ней, что также не ведет к улучшению правопонимания и правоприменения в этой сфере.
Кроме того, ст. 14, в п. 1 которой перечисляются виды юридической ответственности за нарушение закона, не содержит такого вида, как материальная ответственность, хотя в законе есть ст. 11, распространяющаяся именно на субъектов трудовых отношений: охрана конфиденциальности информации в рамках трудовых отношений. Конечно, это не значит, что работник, причинивший материальный ущерб, не несет материальную ответственность; несет, но ограниченную. Правда, некоторые ученые считают иначе. "Полная материальная ответственность работника в указанном случае может наступить при наличии следующих условий: если обязательство работника не разглашать указанные в п. 7 ч. 1 ст. 243 сведения обусловлено заключенным с ним трудовым договором; если материальная ответственность в полном размере за ущерб, причиненный разглашением таких сведений, прямо предусмотрена федеральным законом.
Обязанность не разглашать государственную, служебную, коммерческую и иную охраняемую законом тайну допустимо включать в трудовые договоры только работников, которым она может быть известна в силу трудовых обязанностей.
В трудовые договоры работников, имеющих в связи с выполнением ими трудовой функции доступ к охраняемой законом тайне, целесообразно включать условие о возмещении ими ущерба работодателю, возникшего в результате действий работника, и после расторжения трудового договора".
Еще мнение. "Отметим, что работник сейчас и после 2008 г. возмещает ущерб в соответствии с п. 7 ст. 243 ТК РФ в полном размере причиненного ущерба (полная материальная ответственность). Вопрос об ответственности работника, разгласившего коммерческую, служебную и иную тайну, регулируется Трудовым кодексом РФ". По мнению автора, данное положение Федерального закона "О коммерческой тайне" убрали, чтобы как-то унифицировать законодательство, поскольку в нормативных правовых актах существуют различные нормы, посвященные этому вопросу. В любом случае, говоря об ответственности работника, связанного трудовыми отношениями, превалирующее значение имеет именно Трудовой кодекс РФ. Данная норма Федерального закона "О коммерческой тайне" не совсем точно соответствовала Трудовому кодексу РФ. Следовательно, отмена указанного положения ни на что не влияет.
Надо признать, что основной ущерб от разглашения коммерческой тайны выражается в упущенной выгоде.
Под прямым действительным ущербом понимается реальное уменьшение наличного имущества работодателя или ухудшение состояния указанного имущества (в том числе имущества третьих лиц, находящегося у работодателя, если работодатель несет ответственность за сохранность этого имущества), а также необходимость для работодателя произвести затраты либо излишние выплаты на приобретение или восстановление имущества.
В связи с этим возникает вопрос: возможно ли в качестве санкции применить к работнику, разгласившему вопреки трудовому договору коммерческую тайну, взыскание в виде возмещения причиненного им ущерба в размере суммы, равной прямому действительному ущербу? Как показывают результаты анализа законодательства, применение подобной санкции практически невозможно. В качестве обоснования данной позиции можно привести следующие аргументы.
Во-первых, под понятием "прямой действительный ущерб" понимается уменьшение, ухудшение или понижение ценности уже имеющегося имущества (реальная оценка себестоимости имущества, отраженная в смете, балансе или других документах бухгалтерской отчетности).
Во-вторых, определение реальной стоимости информации, составляющей коммерческую тайну, – вопрос более чем сложный, даже если размер такой стоимости включен в раздел "нематериальные активы" баланса организации. Оценку стоимости такой информации производит сам обладатель коммерческой тайны, ибо пока не существует сколько-нибудь отработанной методики определения стоимости информации, в том числе информации, составляющей коммерческую тайну.