Серж. Потому что ваша простота, вернее, ваша манера все упрощать меня возмущает.
Валентина. Потому что вы не знаете, что такое фривольность. Настоящая.
Серж подходит к Валентине и внезапно целует ее.
Серж. Это - фривольность?
Валентина. Нет. Вы не должны были этого делать. Вы мой племянник.
Серж. Вы только дальняя родственница моей матери. И мы живем уже две недели под одной крышей. (Пауза.) Вы на меня сердитесь?
Валентина. Нет. Какие у вас жаркие губы, какое прекрасное лицо!.. (Берет его за подбородок.) Какая красивая линия подбородка! Нет, больше этого не делайте. Никогда. (Отходит от него.)
Серж. Переводные картинки лучше? Поэтичней? С ними вы больше в образе?
Валентина. Я ненавижу, когда меня заставляют что-нибудь делать насильно. Я вас боюсь.
Серж. Меня?
Валентина. да. Я чувствую, что у вас полно задних мыслей и теорий, вы все осложняете. Мне кажется, что у вас в голове весь день свистит кипящий чайник. Это утомительно.
Серж. А ваш муж тоже свистит?
Валентина(смеясь). Слава богу, нет. Только когда спит.
Оба весело смеются.
Серж. Удивительно. Когда я вас сейчас поцеловал, у меня было впечатление… какое бывает, когда на кого-нибудь нечаянно натолкнешься… и на мгновение я ощутил себя неловким, и неумелым, и невероятно юным, таким, каким я себя уже забыл, и вдруг мне показалось, что это и при знак, и необходимое условие счастья… ощущение, что идешь на невероятный риск.
Валентина(мягко). Вы слишком много говорите.
Входит Мари. Становится в театральную позу. Измеряет их взглядами и садится.
Мари … что случилось?
Мари. Случилось то, что этот безумный нотариус сделал мне предложение. В моем возрасте… то есть, я хочу сказать, в его! Что происходит? Я нанимаю человека, получившего специальное образование, чтобы он выиграл мне процесс в пятьдесят миллионов. И он не находит лучшего сюжета для разговоров со мной, чем свое одиночество. Теплота моего присутствия. Моя энергия. Короче, мои прекрасные глаза. Ну что тебе об этом сказать: меня с души воротит.
Валентина. Но это прелестно…
Мари. Ну нет! Вовсе не прелестно и не мило. Все это пустая болтовня. Я умоляю тебя, прекрати. А ты, Серж, принимаешь как должное, что твоя мать поставлена в такое положение?
Серж. Боже мой, мама, если он таким образом хочет иску пить…
Мари(в ярости). Что искупить? Ты что же думаешь, я ходила на деловые свидания к нему в спальню?
Серж(серьезно). Я никогда бы не смог предположить…
Мари. Нет, лучше замолчи. А суд - завтра. Знаешь, что он мне сказал: "В худшем случае вы проиграете процесс, но выиграете семейный очаг". Представляешь себе?! Я при ехала из Рошфора, чтобы выйти замуж за нотариуса? Да еще нотариуса без денег…
Серж. Что хуже всего…
Мари. Мой муж убегает из дому с балеринкой, как в плохих романах пишет смехотворное завещание, из-за которого я вынуждена ехать сюда, таскаться по конторам и юристам. И вы хотите, чтобы я снова вышла замуж?!.. Ну нет!
Валентина. А каков он из себя?
Мари. Это еще при чем?
Валентина. Да не волнуйся так, никто тебя на заставляет сказать ему "да".
Мари. Только этого не хватало! Нет, пойми, часами говоришь с человеком о важном деле, и вдруг он делает тебе предложение: человек, которому ты полностью доверяешь! Это выше моих сил. Дайте мне что-нибудь выпить. Джин в третьей коробке для шляп Валентины. Достань, Серж.
Серж достает.
Валентина. Мари… Неужели ты будешь пить джин?
Мари. А почему бы и нет?
Валентина. Не знаю. Тогда положи ломтик лимона, не много сахару.
Мари. И еще добавить настоя из ромашки. Спасибо, Серж. Мне уже лучше. (Пьет.)
Серж и Валентина смотрят на нее.
Несмотря на этот инцидент, я заказала ковры для гости ной. И шторы. Надеюсь, они вам понравятся. А вы что делали?
Серж. Немного работал, а Валентина переснимала переводные картинки.
Мари. Переводные картинки… Прекрасно! (Пьет.)
Серж. Приходила Лоранс.
Мари. Да, правда, ты же тоже хочешь жениться. Странные люди мужчины. От Жан Лу ничего не слышно?
Валентина. Нет. Ты знаешь, он, наверно, ищет меня в Монте-Карло. Боюсь, как бы он не стал волноваться. Я хотела съездить за тюльпанами, помнишь, я тебе говорила, и…
Мари. Какими еще тюльпанами?..
Валентина. Голубыми.
Мари. Ах голубыми. Прекрасно! (Пьет.) Ну и что? Они увяли?
Валентина. Нет. Я уже объясняла Сержу, что как только вышла на улицу, меня охватило смятение, вроде анти клаустрофобии.
Мари. Ну и что?
Валентина. Я никуда не поехала.
Пауза. Мари бессмысленным взглядом обводит комнату и закрывает глаза.
Мари. Вы меня сведете с ума.
Валентина. Вот любопытно, как самые обычные дела, взять даже один день, кажутся со стороны нелепыми. Я читала, что на этом строится какая-то новая школа в литературе.
Серж. Не совсем. Если быть точным, цель ее в описании чисто физических сторон предметов и абсурдности…
Мари. Будьте так добры. Ступайте со своими разговорами в комнату.
Серж а. Мне лучше пить в одиночестве.
Серж. Мне не нравится, что ты пьешь.
Мари. И зря. Это прелестно, как сказала бы Валентина.
Валентина. Однажды мы отмечали день рождения одного русского, друга Жан Лу. Он заставил меня произносить тосты. Боже, какая была ночь!
Мари. И что же вы делали?
Валентина. Да ничего. Утром он проводил меня домой.
Мари. А Жан Лу?
Валентина. Ты знаешь, он встает рано, уже в ресторане он наполовину спал. Так что к утру… (Смеется.)
Мари. Пью за твоего русского. Пью за твою невесту, Серж, за твоего мужа, Валентина, и за моего нотариуса. Пью за всех тех, кто любезно соглашается плыть вместе с нами по житейскому морю. Выражаю им мое восхищение. И сочувствие. Который час? Около пяти. Мне нужно звонить адвокату. Серж, помоги мне встать.
Серж. Может быть, ты хочешь, чтобы я?..
Мари. Проводил меня? Благодарю покорно. Что я, первый раз в жизни пью джин, мой мальчик? (С достоинством вы ходит.)
Валентина. Давно она так пьет?
Серж. Лет десять. Но очень редко.
Валентина. Какое безумие… чистый джин! Это очень вредно для печени.
Серж. Не вреднее водки, замечу вам.
Валентина. Да, но водка… (Жестом выражает, какое это райское блаженство.)
Серж. В самом деле?
Валентина начинает смеяться и кладет ему руки на плечи.
Валентина. Какой вы несчастный. Ваша мама любит джин, тетя водку, а невеста, наверно, виски. И на все это вы должны зарабатывать своими эскизами… Бедняга, бедняга… Он и не пьет, он и не пишет картин…
Серж(хватает ее за руку). Замолчите.
Валентина. Почему? Потому что я вас обижаю? Но вы нагоняете на меня скуку, дорогой племянник. Никакого полета фантазии. Вы не можете дотянуться ни до живописи, ни до матери, ни до меня… Стараетесь, как из детских кубиков, сложить свой душевный мирок. Справа сверху - разбитые мечты об успехе. Слева - честный труд. В цент ре - девушка, которую, ему кажется, он любит, - это ваши слова. Внизу - мы целуем свою тетю - это мимолетные искушения. И там и сям - "все другие виноваты". Ах! Разве не скука?
Серж. А у вас самой - какие кубики? В центре - муж, выставляющий вас из дому по малейшему поводу. Вверху - нет детей. Слева и справа - дешевые причуды, джентльменский набор девочки, переросшей свой возраст, но не повзрослевшей. Прекрасный домик!
Валентина. Есть одна разница. Уже очень давно я его развалила. (Показывает, как она ударила по "домику" ногой.)
Серж. Воля ваша. А я за себя отвечаю.
Валентина. Перед кем? Кто вам задает вопросы? Кроме этой девочки, которой, как и мне, нравится линия вашего подбородка, кому вы интересны?
Серж. Человек всегда одинок. Ну и что? А вы?
Валентина. А я люблю быть одинокой. Отпустите мою руку, мне больно.
Серж отпускает ее руку и отворачивается.
Серж. Зачем вы так со мной говорили?
Валентина. Сама не знаю. Может быть, виноват розовый отблеск на той крыше, проникший мне в душу, а может быть, ваш священный гнев по поводу Мари с ее джином.
Серж. Я был неправ?
Валентина. Со всех точек зрения. Я люблю, когда люди наливаются, выбрасываются из окон, грызут ногти, срывают зло на детях, выглядят тупо и смешно. Я люблю, когда люди забывают о том, что всегда найдется кто-то, кто их одернет или осудит.
Серж. А вы сами - любите из себя что-то строить.
Валентина. Еще как. И если вы не будете изображать из себя великого художника, вы никогда им не станете. (Театрально выходит, закрывал за собой дверь.)
Серж подходит к окну и опирается о подоконник.
Валентина(тут же входит обратно). Театральный эффект не состоялся. Я оказалась в коридоре гостиницы.
Серж. Вы в это правда верите? В то, что нужно из себя что-то строить? Вы думаете, что человек становится тем, кем он притворяется?
Валентина. Во всяком случае, человек ощущает себя тем, кого он изображает. Это уже кое-что. Разве у меня не веселый вид?
Серж. Да. Разве я не великий художник? Валентина. Да.
Они улыбаются друг другу.
Занавес
Сцена третья
Та же декорация. Входят Мари и нотариус мэтр Флер.
Мари. Входите, сюда. Ау, кто-нибудь есть? Странно, они постоянно здесь болтают с утра до вечера.
Мэтр Флер. С одной стороны, я глубоко огорчен, а с другой безмерно рад. Дорогая мадам, подумали вы над моим предложением? Долго ли мне еще терзаться?
Мари. Каким предложением? Ах да! О вашем браке?
Мэтр Флер. Нашем браке.
Мари. Нет, нет, нет. Боже мой, как я устала. Мэтр, будьте так любезны, пойдите за шампанским. Сразу внизу на против. Это нужно отпраздновать. Идите, идите… (Выталкивает его.)
Из правой двери появляется Валентина.
Ты здесь? Что ты делала у Сержа?
Валентина. Ничего. Смотрела его эскизы. Ну и что?
Мари. А то, Валентиночка, что мы выиграли. Целуй меня. Завтра мы переезжаем. Конец "Акрополю"!
Валентина. Боже мой, как я рада… Серж, Серж.
В дверях появляется Серж.
Мари. Ты тоже там был?
Серж. А где же мне еще быть?
Мари. Процесс выигран. Целуй меня.
Он целует.
Уф! В жизни не скажу ни слова больше ни с одной судейской крысой. Кстати, это мне напомнило, что я послала его за шампанским. После вчерашнего джина у меня внутри все горит.
Валентина. Кто - он? Какое шампанское?
Мари. Прошу тебя, вслушивайся в то, что я говорю. Мэтр Флер пошел за шампанским в магазин напротив, чтобы отпраздновать нашу победу.
Валентина. Как это мило.
Мари. да, это мило. У вас у обоих вид ошеломленный, но не скажу, чтобы особенно радостный. Что мне, объявлять через мегафон: процесс выигран.
Серж. Отличная новость. Спасибо тебе. (Снова целует ее.)
Мари. Завтра мы переезжаем на улицу Бак, Я не могу больше видеть этих обоев. Ни этого эмалированного умывальника, ни этих кроватей. Еще немного, и нервы мои не выдержали бы. Наконец я смогу сидеть в своей гостиной и целый день листать журналы. Что ты улыбаешься? Ты думаешь, у меня осталась хоть капля энергии?
Стук в дверь. Входит Мэтр Флер с бутылкой в руке.
А, вот и вы, мэтр Флер. Моя родственница мадам Сери. Мой сын Серж. Сухое? Серж, будь добр, дай бокалы!
Мэтр Флер. Я взял какое было. Ваша мать вам уже сообщила? Должен сказать, что я очень доволен. Дело было трудное, весьма трудное, оно требовало большого искусства. Впрочем, мы оказались на высоте. Чтобы вы получили точное представление, скажу, что подобные дела - далеко не редкость. В прошлом месяце…
Мари. Мэтр… Ради бога, откупорьте бутылку, я сейчас умру.
Валентина делает ей отчаянные жесты, указывая на мэтра Флера.
Мэтр Флер. За нашу удачу и за ваше счастье, дорогая мадам! Мари, Спасибо. Валентина, не дергайся, уверяю тебя, нет никакого повода.
Валентина. Ах, ну отлично. А я-то решила, что это он. Простите меня, мэтр, но я дум что это вы - неудачливый поклонник моей кузины. Боже, как я смеялась! Если бы вы видели, как вчера Мари рвала и метала!
Мари(закрывал глаза) Это он.
Валентина. Но ты же мне сказала…
Мари. Я только сказала тебе, чтобы ты стояла спокойно. И еще раз повторяю.
Мэтр Флер. Во всяком случае, мадам, я доволен уже тем, что удостоился чести рассмешить вас.
Валентина. Боже мой, какое ужасное недоразумение. За будем о нем. Можно вам долить?
Мэтр Флер. Благодарю вас, мадам. Моя чаша полна. (Раскланивается и уходит.)
Серж. Какая реплика! О такой можно только мечтать…
Валентина. Мари… А если ты его полюбила?
Мари. Что ты сказала?
Валентина. Я хотела сказать, что ты, может быть, над ним смеялась, но, сама того не подозревая…
Мари. Слава богу, со мной редко случается что-нибудь, о чем я не подозреваю. Хватит и того, что жизнь подсовывает мне в готовом виде. Очень надо расхлебывать то, о чем сама не подозреваешь Не повезло ему.
Валентина. Самое глупое, что мне показалось, что ты поняла, что я у тебя хотела спросить, и…
Мари. Валентиночка, ляп есть ляп. По крайней мере я избавлена от прощальной сцены у него в кабинете, где я задыхаюсь от бумаг и вопросов.
Хоть одна выгода. Как бы выразился он, я выиграла процесс, но упустила домашний очаг. Ах! Ах!.. Не поехать ли нам сегодня ужинать в русский ресторан?
Серж. Непременно. Закатим грандиозный пир. Пусть Валентина наденет свое сиреневое платье. (Выбегает.)
Мари. У тебя есть сиреневое платье?
Валентина. Да. В шкафу. Кстати, он прав, оно такого стиля, какой мне больше всего идет…
Мари следит за Валентиной взглядом, в то время как та подходит к шкафу и открывает его.
Затемнение
Сцена четвертая
Валентина и Серж входят в темную комнату. Он зажигает свет. Оба одеты по-вечернему, слегка навеселе и очень жизнерадостны.
Валентина. Боже мой! Который час?
Серж. Три. Маму было ждать бесполезно, со своим скрипачом она не расстанется до утра.
Валентина. Кажется, скрипачи ей больше по вкусу, чем нотариусы. Я не выдержала: от такого треска в ушах через два часа с ума можно сойти.
Серж. А что она ему заказывала? Я и трети мелодий не знаю.
Валентина. Увы, он тоже… Слава богу, вы не каждый день получаете наследство. Я бы не вынесла… (Ложится на кровать одетой.)
Серж. Не мните платье, оно мне очень дорого. В этом вертепе вы были самой красивой женщиной.
Валентина. И вы этим гордились.
Серж. Да. Впрочем, великий художник - и знаменитый художник - обязан появляться на людях с красивыми женщинами с самыми красивыми женщинами, разве нет?
Валентина. Да. И, кроме того, каждую неделю их менять. Серж, мне очень жаль, но моя постель качается.
Серж. Это от водки. Пусть качается.
Валентина. Я всегда считала, что человек не может быть пьяным, а вот предметы, которые его окружают, - да. Интересная теория, правда?
Серж. Очень. Теории алкоголиков часто бывают интересны.
Валентина. Почему?
Серж. Потому что видно, что под ними кроется. Например. Хотя вы выпили два графинчика водки, вы считаете, что качается ни в чем не повинная кровать. Собственной вины вы не допускаете. Все сваливаете на других.
Валентина. Правильно. Совершенно правильно. (Берет свою подушку и улыбается ей.) Прошу прощения. Это я виновата.
Серж. Надеюсь, мама сможет добраться до дому.
Валентина. Весь оркестр пересидел за нашим столом неужели ни один скрипач ее не проводит? Боже мой, как мне хорошо. Племянник мой дорогой, почему мы не живем в постоянном опьянении, когда все жесты - легки, люди - очаровательны, препятствия - преодолимы? Почему мы не проводим жизнь притворяясь, улыбаясь и изрекая глупейшие шутки?
Серж. Потому что от этого тускнеют глаза, краснеет нос и появляется второй подбородок.
Валентина. Какая жалость! А у меня уже начинается?
Серж. Нет, глаза у вас великолепные и зрачки восхитительно расширены. У вас такой овал лица, что мое сердце разрывается от нежности. Когда я с вами танцевал, мне хотелось одно временно и плакать и смеяться.