Аркадий (Иннокентию). Слыхал? А ты все: кинут, кинут. У нас в семье все по-честному. Если обещали наследство, так уж кровь из носу, но мне мое дай…
Иннокентий. А можно нам завещание посмотреть?
Камердинер. К сожалению, нет. Завещание огласят только после того, как прибудут все наследники.
Аркадий (скисая). А что, еще есть наследники?
Камердинер. Это уж как водится. Народная мудрость гласит: у миллионеров наследников всегда много.
Аркадий (морщится). Дураки эти мудрости выдумывают. Для идиотов разных.
Пауза.
Камердинер. Не желаете ли взглянуть на дорогого усопшего?
Иннокентий (с подозрением). Зачем это?
Камердинер. Отдать дань, так сказать. Традиция…
Иннокентий (негромко). Терпеть не могу таких традиций… С детства жмуриков не переношу.
Аркадий. Да ладно тебе… Не укусит же он нас? (Камердинеру.) А? Как считаете? (Сам смеется своей шутке.)
Камердинер вежливо улыбается.
Иннокентий. Может, конечно, и не укусит. Но все равно неприятно.
Аркадий. При твоей работе надо быть более выдержанным.
Иннокентий. Работа как работа. Главное – делать все честно, добросовестно, аккуратно.
Камердинер. Прошу вас.
Иннокентий и Аркадий переходят к спальне Петра Сергеевича. За ними идет камердинер.
Иннокентий. Сколько же он денег после себя оставил?
Камердинер. Тридцать миллионов долларов на банковских счетах. И еще двадцать пять миллионов – в ценных бумагах.
Аркадий. Тридцать да двадцать пять, это вместе выходит – пятьдесят пять миллионов (Иннокентию). Видишь… А ты идти не хотел.
Камердинер заходит вперед, открывает перед ними дверь.
Камердинер. Прошу.
На пороге спальни стоит генерал и молча смотрит на Иннокентия и Аркадия.
Аркадий. Бодро выглядит… для покойника.
Иннокентий (раздражен). Потому что он не покойник.
Аркадий. Да что ты понимаешь в покойниках? Иваныч что сказал? (Камердинеру.) Умер дядя или нет?
Камердинер. Безусловно.
Аркадий (Иннокентию). Вот. Умер! (Хлопает генерала по плечу.) Мой дядя, мне виднее…
Генерал (убирая руку Аркадия со своего плеча). Прошу без фамильярностей, юноша. Я не ваш дядя. И тем более – не покойник…
Аркадий. Серьезно? А возраст такой… подходящий. (Смотрит на Иннокентия.) Ну, что? Ну, ошибся, с кем не бывает. Говорю же тебе, я его с детства не видел (Генералу.) Где дядя?
Генерал. За моей спиной.
Генерал отступает. Виден гроб и стоящая над ним спиной к Аркадию старая дева Кокошкина в трауре. У окна стоит круглый лысый мужчина лет 50 – Делягин.
Аркадий (Иннокентию). О! Еще и безутешная вдова образовалась. Народ, я смотрю, в очереди давится за моими деньгами.
Иннокентий (негромко). Поцелуй тете руку…
Аркадий. С чего вдруг? Я ее в первый раз вижу, эту тетю. Может, она свинкой болеет. Или чумой – бубонной. Нет, не хочу…
Иннокентий (негромко). А наследство хочешь? Целуй тетю, дурак, пока я тебя из окна не выбросил…
Аркадий. И это называется – интеллигентный разговор? Чуть чего – сразу из окна. Ты эти свои криминальные замашки брось…
Иннокентий (подталкивая его). Вперед!
Аркадий. Ладно… Если хочешь, я ее поцелую. Но – под твою ответственность.
Аркадий решительно подходит к Кокошкиной, поворачивает ее к себе, целует. Та на миг цепенеет.
Кокошкина. Вы… Вы что делаете, хам?!
Аркадий(незаметно сплевывая). Дорогая тетушка… От всего сердца примите мои соболезнования – и прочее, и прочее.
Снова целует Кокошкину.
Иннокентий (камердинеру). Я гляжу, ему понравилось.
Кокошкина (вырываясь). Оставьте меня в покое! Какая я вам тетушка?!
Генерал (Делягину). Шустрый молодой человек…
Делягин. Да. Как бы он нас не начал целовать.
Генерал. Меня увольте. Я этой новой моды не одобряю.
Кокошкина, наконец сориентировавшись, дает Аркадию пощечину.
Аркадий (взявшись за щеку). Ого! Ничего себе. Как поленом по башке ударили… Прямо в глазах потемнело. Так вы не тетушка? (Иннокентию). Говорил же! (Кокошкиной). Тогда примите, как говорится, и с наилучшими пожеланиями.
Генерал (Делягину). Он довольно странный, этот племянник…
Делягин. Странный? Да он больной на всю голову! Тоже, дал бог наследничка…
Аркадий (Кокошкиной). Я дико извиняюсь… Но, если вы дяде не тетя, тогда – кто вы ему?
Кокошкина (высокомерно задрав подбородок). Я… я его приятельница.
Аркадий. А-а, понимаю. Старая подруга.
Кокошкина. Не старая, а давняя!
Аркадий. Да… Стародавняя подруга (Генералу). Ну, а вы, я опять же извиняюсь, кем приходитесь покойнику?
Генерал (наклоняя голову). Генерал-лейтенант Профатилов. В отставке.
Аркадий. Слышишь, Кеша? Он покойнику – генерал-лейтенант. Да к тому же в отставке.
Иннокентий. Отставной козы барабанщик – вот как это называется у культурных людей.
Генерал. Молодой человек, потрудитесь не хамить. Тем более – при дамах.
Иннокентий. Это она – дама? Да она мне в бабушки годится…
Кокошкина. Господи, да что же это такое? Сколько можно терпеть эту наглость? Сначала целуют, потом в бабушки определяют… Есть тут настоящие мужчины?
Генерал (Иннокентию). Ну, вот что, любезный. Если вы еще раз позволите себе такое отношение…
Иннокентий. То что?
Генерал. Что, что? Расстреляю…
Иннокентий. Ах, ты меня расстреляешь?
Генерал. Позвольте, что вы мне тыкаете? Я с вами на брудершафт не пил…
Иннокентий. Расстреляешь меня, да? (Вытаскивает травматический пистолет.) Я тебя сейчас сам расстреляю, лох служивый… Ты понял меня?
Генерал. Слушайте, что он вытворяет? Это просто неприлично.
Иннокентий. Ты меня понял или нет? У меня нервы на пределе! Ты это понимаешь? (Тычет пистолетом в генерала.) Отвечай!! Или я тебя на встречу с дядей покойным отправлю!
Кокошкина (в панике). Он его убьет!
Аркадий. Не бойтесь, это травматика. До смерти не застрелит.
Делягин. А вот тут не правы. Если пуля в глаз попадет – то очень даже просто.
Иннокентий. Спасибо за рецепт! (Приставляет пистолет к глазу генерала.) Ну?
Генерал. Ну, хорошо, признаю. Немного погорячился… С кем не бывает.
Кокошкина (Аркадию). Я вас умоляю, остановите его!
Иннокентий (пряча пистолет). Меня останавливать необязательно. Я сам остановлюсь, если надо. Но борзеть в свой адрес не позволю. Генералы, понимаешь! Кто Югославию просрал?
Генерал. Это не я… Я… не знаю.
Аркадий. Ладно. Подведем итоги дня. Вы – подруга, вы – генерал. (Делягину.) А вы кто такой?
Делягин. Предпочитаю инкогнито.
Иннокентий (вытаскивая пистолет). Опять? Вы опять за свое? Я же сказал, у меня нервы ни к черту…
Генерал. Спокойно! Спокойно… Он – врач.
Иннокентий (Делягину). Врач?
Делягин. Врач, врач… Черт знает, что такое…
Аркадий. Теперь все понятно. Залечили дядю до смерти. Чтобы наследство получить.
Делягин (раздражен). Никого я не лечил. Тем более – до смерти. Я вообще зубной врач. Дантист.
Аркадий. Я так и знал. Мышьяку плеснул в кефир.
Делягин. Какого мышьяку? Думайте, что говорите.
Иннокентий. Сто пудов – он. Видишь, глаза бегают. Мне один дантист тоже наркоз вколол, так меня потом полчаса тошнило. Чуть концы не отдал.
Генерал. Я этому дантисту не завидую.
Кокошкина (с любопытством). Да? А что с ним стало?
Иннокентий. А вот это не ваше собачье дело. И вообще, срок давности по тому дантисту уже истек.
Аркадий. Короче говоря! Из законных наследников тут только я один. Остальных прощу очистить помещение. Незамедлительно.
Пауза.
Аркадий. Что-то не ясно? Или хотите, чтобы вас попросил человек с пистолетом? (Кивает на Иннокентия.)
Делягин. Это невозможно.
Аркадий. Да? Почему?
Делягин. Потому что все присутствующие внесены Петром Сергеевичем в завещание.
Аркадий (смотрит на камердинера). Иваныч, это правда?
Камердинер молча кивает. Аркадий молча подходит к гробу. Смотрит на дядю.
Аркадий. Эх, дядя, дядя… При каких печальных обстоятельствах познакомиться довелось. Думал, все мне достанется. А оно вон как вышло… (камердинеру). Давно он так?
Камердинер. Со вчерашнего дня.
Аркадий (в гроб). Ну… Мужайся, Сергей Петрович.
Камердинер (поправляет). Петр Сергеевич…
Аркадий. Да… Петр Сергеевич, мужайся. Все там будем.
Иннокентий(недобро смотрит на генерала и Кокошкину). Это точно. И некоторые – очень скоро.
Сцена 4
Возле дома дядюшки, Петра Сергеевича. Катерина и Маша стоят у дома.
Катерина (смеясь, Маше). Ну, девушка, мне вас прямо Бог послал.
Маша (беспечно). Может, и Бог. Хотя вряд ли. Обычно я сама всех посылаю.
Катерина (Маше). Не поверите, думала, придется пешком до станции идти.
Маша. А чего вам на станцию приспичило?
Катерина (Маше). Я, видите ли, актриса. Работаю в Москве. Здесь была на гастролях. Триумф, аншлаги, цветы… Теперь возвращаюсь в свое уютное гнездышко. Такая радость, знаете.
Маша (кивает). А я вот родственника приехала хоронить. Как говорится, у всех свои радости.
Катерина. Боже… Я вам соболезную.
Маша. Взаимно.
Катерина. В каком смысле?
Маша. Ну, так всегда отвечают, когда говорят что-то вежливое. Например, с "Новым годом вас!" – "Взаимно!" Или там, "Христос воскресе! – Взаимно!"
Катерина (озираясь). Слушайте, а где это мы? Это разве станция?
Маша. Не, это дом моего дяди. Покойного на текущий момент. Об нем уже был спич чуть выше по течению.
Катерина. Но мне нужно на поезд.
Маша. А мне нужно дядю похоронить. Тут у нас конфликт интересов.
Катерина. Но я думала, вы довезете меня до станции…
Маша. А я, как говорится, вам повода не давала так обо мне думать.
Катерина (просительно). Послушайте, девушка… Вас как зовут?
Маша. Кто как. Кто – телка, кто – чикса, кто – аццкий кролик.
Катерина. А по паспорту?
Маша (в некотором затруднении). По паспорту? Вы что, из милиции?
Катерина. Просто как-то неудобно звать вас адским кроликом.
Маша. А, в этом смысле… По паспорту я Маша.
Катерина. Слушайте, Маша. А не могли бы вы меня все-таки до станции подбросить? Тут недалеко.
Маша. Я бы подбросила. Только без меня они же там все наследство между собой распилят. А дядя мой был миллиардер. Так что, сами понимаете, баблосы рулят.
Катерина (заинтересованно). Миллиардер, вы говорите?
Маша. А как еще? Дядюшка когда умирает, это всегда миллиардер – вы кино-то смотрели?
Катерина (думая о чем-то). Да, я смотрела… (Решившись.) Знаете, что… А можно мне с вами? А то холодно стоять на улице. А на поезд я, наверное, все равно уже опоздала.
Маша. Да нет проблем. Только если вы насчет денег, то забудьте. Все равно ничего не обломится. Дядя умер уже, а наследники чужой тетке по любому ничего не дадут.
Катерина. Да нет, я так… из чистого интереса. Никогда, знаете, живого миллиардера не видела.
Маша. Так он и не живой уже, я же говорю. Когти откинул дяденька, дай Бог ему здоровья.
Катерина. Ничего. Я и неживого миллиардера не видела.
Маша. Ну, идемте тогда. Только я не в курсе, как там у них, у миллиардеров. Может, посторонних вообще не пускают.
Катерина. А я скажу, что я ваша подруга.
Маша. Да вы что, у меня отродясь таких отстойных подруг не было. Вы же мне в матери годитесь. Скажем лучше, что вы – моя двоюродная бабушка.
Катерина. Вы издеваетесь надо мной, да?
Маша. Не хотите – не надо. Ехайте обратно в Москву. Поезд ушел уже – теперь только на дрезине.
Катерина. Ладно, черт с вами, я согласна. Я буду ваша… ваша кузина.
Маша. А это что за зверь – кузина?
Катерина. Ну… что-то вроде двоюродной бабушки.
Маша. Нормальный ход. А звать тебя как, бабуля?
Катерина. Катерина.
Маша. Ну, баба Катя, добро пожаловать в семью…
Сцена 5
Дом Петра Сергеевича, гостиная. Вечер. Маша, Катерина, Аркадий, Иннокентий, генерал, Делягин, Кокошкина сидят за столом. На улице стемнело. В комнате почти темно. Мрачно молчат.
Иннокентий (раздражен). А нельзя ли свет зажечь? Ни черта не видно.
Делягин. Электричество отключили.
Иннокентий. Ну, свечи какие-нибудь. Сидим, как в гробу.
Маша. А чего, прикольно. Мы, типа, из вампирской саги. Сейчас придут гости и мы их будем есть. Или они нас.
Катерина внезапно визжит. Переполох.
Иннокентий. Что вы орете?
Катерина. Меня кто-то за ногу схватил.
Кокошкина. Мамочки… Это, наверное, крыса!
Маша. Тут, типа, ферма, что ли? Диких зверей разводят, все дела…
Катерина. Да при чем тут крыса? Неприлично схватили. С домогательством. Это кто-то из мужчин…
Делягин. Кому вы нужны – вас домогаться?
Катерина. Вы, наверное, сами первый и домогаетесь.
Делягин. Ну, спасибо вам. Я, между прочим, врач, клятву Гиппократа давал.
Аркадий. А при чем тут Гиппократ? Он домогаться не запрещает…
Генерал. Может, хотели схватить кого-то другого, а вас схватили по ошибке?
Катерина. Попрошу без оскорблений! И всех предупреждаю. Не думайте, что раз я актриса, то со мной все можно. Я – женщина честная.
Генерал (бормочет). Честная актриса… Какая-то фантастика.
Катерина. Еще раз говорю: если меня кто-то тронет, я позвоню и через пять минут тут будет полный автобус актеров.
Делягин. И что они сделают? Будут петь "Очи черные"?
Появляется камердинер, ставит на стол свечи, зажигает.
Катерина. Наконец-то!
Иннокентий. Чего вы радуетесь? По-моему, домогаться вас можно только при выключенном свете. Теперь вам точно ничего не обломится…
Катерина. Это мы еще посмотрим!
Пауза.
Маша. Я одного не догоняю, дяденьки: чего мы ждем?
Аркадий. Лично я жду, когда завещание обнародуют.
Маша. И в чем наколка?
Делягин. Наколка, как вы выражаетесь, состоит в том, что пока мы не похороним дядюшку, завещание нам не объявят.
Аркадий. А нельзя посмотреть завещание сейчас?
Генерал. Зачем это?
Аркадий. Может, меня там вообще нет. Не прописан. А я тут время теряю.
Кокошкина. Как не стыдно? Мы все-таки не наследство приехали делить.
Иннокентий. А что мы приехали делить?
Кокошкина. Мы приехали похоронить друга и родственника.
Аркадий. Похоронить? Нет, я не такой жестокий. По мне – пусть живет. Наследство только отдаст – и пусть живет на все четыре стороны.
Делягин. Не может он жить на все четыре стороны. Он умер. Так что хоронить все равно придется.
Маша. Тогда давайте уже хоронить, мне домой надо…
Аркадий (камердинеру). Иваныч, когда похороны?
Камердинер. Послезавтра.
Аркадий. А раньше никак?
Камердинер. Совершенно невозможно.
Кокошкина. Господи! Мы что, будем ночевать в одном доме с мертвецом?
Маша. Правильно сказать – со жмуриком. Или с упокойником – такое слово тоже есть.
Иннокентий. Интересно, какая сволочь это выдумала…
Делягин. Идея принадлежит самому покойнику. (Смотрит на Машу, ехидно.) Или правильнее сказать – жмурику.