Иннокентий. Всякий человек должен знать свои границы. Человек должен понимать, что он такое. Если он решил для себя, что он бандит, что ж, значит, так тому и быть. И до конца жизни он будет бандитом, и на том свете за это ответит. А если он думает, что он простой обыватель, так он не смеет вести себя, как бандит. Потому что сегодня он получается обыватель, а завтра – бандит, а послезавтра – опять обыватель. И нет на свете ничего хуже такого положения. Потому что нельзя понять, кто перед тобой. Да и он сам понять тоже не может. Нет ни плохих людей, ни хороших. Сегодня он плохой, а завтра, может, и хороший. И, значит, всем можно все и никто ни за что не в ответе…
Генерал (закончив связывать Иннокентия, Кокошкиной). Мадам, ваш бенефис!
Кокошкина подскакивает и пытается пристроить Иннокентию кляп. Тот начинает отбиваться.
Иннокентий. Вы… Вы что делаете? Оборзели? А ну, пустите, волки позорные!
Генерал. Вы сами выбрали, никто вас не заставлял…
Запихивают кляп. Сажают на скамейку рядом с дядюшкой и Аркадием.
Маша. Круто… Их теперь три штуки. Мы типа, как прирожденные убийцы, да?
Генерал и Делягин смотрят друг на друга.
Катерина. Слушайте, мальчики, это на самом деле чересчур…
Делягин. Правда? Тогда раздели пятьдесят пять миллионов на (смотрит вокруг) пятерых. Сколько будет?
Маша. До хрена.
Делягин. Вот именно. А точнее, 11 миллионов на нос. (Катерине.) И один из этих носов – твой.
Маша(Катерине). Бабуля, ты реально круто поднялась…
Катерина (срываясь). Хватит звать меня бабулей, дура малолетняя!
Маша. А то что?
Катерина. А то, когда получу деньги, найму киллера, чтобы он тебя грохнул.
Маша. Обломись! Кто еще первый наймет…
Генерал. Девочки, прошу вас, не ссорьтесь. Киллеров на всех хватит.
Делягин. У нас тут более важная проблема. Как все-таки получить наши деньги?
Маша. Ну да. Они же вонять начнут.
Катерина. Кто начнет вонять?
Маша. Да вот эти трое… (Показывает на сидящих.)
Генерал. С какой стати они начнут вонять?
Маша. Конечно, начнут. Как мы их грохнем, они же разлагаться станут. За два дня такая вонь поднимется…
Делягин. Какие два дня?
Маша. Ну, этот стремный старец, который тут ходил, он же сказал, что только через два дня завещание-то прочитают. Значит, два дня они будут тут лежать.
Кокошкина. Стремный старец? Это кто?
Генерал (спохватившись). Черт! Савва Иванович! Совсем забыли!
Берет пистолет, обходит все пространство на первом этаже, потом идет на второй. Все молчат и напряженно ждут. Генерал спускается вниз.
Генерал. Нигде нет.
Делягин. Это плохо… Очень плохо.
Кокошкина. Что же теперь делать?
Катерина. Как – что? Найти его и вернуть. Далеко он уйти не мог.
Генерал. Ну да. Не дальше ближайшего отделения милиции.
Маша. Если он до милиции дойдет, он нас сдаст.
Пауза.
Катерина. Да это с самого начала была глупость… Если бы мы дядюшку убили, как скрыть следы?
Генерал. А кто говорил об убийстве?
Маша. Я говорила…
Генерал. Ну, ты умственно отсталая, тебя вообще в расчет никто не берет.
Кокошкина. Погодите… А о чем же тогда мы говорили?
Делягин. О том, чтобы дядюшка и дальше мертвым притворялся. До того момента, пока мы наследство не получим.
Катерина. А потом?
Генерал. Потом – не важно. С такими деньгами нам будут рады в любой стране.
Катерина. Так нам надо было уговорить дядюшку?
Генерал. Конечно, как же без него?
Катерина. А если бы он не согласился?
Делягин. А у него что – был выбор?
Кокошкина. Так давайте мы его прямо сейчас уговорим…
Пауза. Делягин и генерал переглядываются.
Генерал. Браво, мадам. Ситуация ведь не изменилась.
Делягин. Ну да… Мы ведь ничего пока не сделали.
Катерина. Ну, хорошо. Предположим, дядюшку мы уговорим. А с этими двумя что делать?
Маша. Как – что? Грохнуть.
Катерина. Дура ты!
Маша. Сама ты дура!
Катерина. Какой смысл уговаривать дядюшку, если этих мы все равно убьем?
Маша. Потому что дядюшка нам оставит наследство, а эти двое – нет!
Делягин. Эти – свидетели.
Катерина. Свидетели чего? Как мы дядю уговариваем?
Кокошкина. Тогда и их тоже надо уговаривать…
Маша. По-моему, проще всех грохнуть.
Делягин. Ах, проще? Ну, тогда вот вам пистолет – грохайте.
Маша. Не вопрос! (Берет пистолет, наводит на Кокошкину.)
Кокошкина. При чем тут я?! В них стреляйте! (Показывает на связанных.)
Маша. Не вопрос… (Переводит пистолет на дядюшку.) Кого первым?
Генерал (бросается на нее, борется с ней за пистолет). С ума сошла! (Делягину.)Ты что вытворяешь, идиот? Зачем отдал пистолет?
Делягин. Нет, ну она же хотела… Она думает, это так просто – человека убить.
Маша. А чего, сложно, что ли? Просто вы боитесь решения принимать… (Борется с генералом за пистолет.) Пусти! Пусти, говорю, козел старый!
Маша кусает генерала, пистолет стреляет, все пригибаются. Маша стоит с пистолетом. Все в ужасе смотрят на нее.
Кокошкина (с дрожью в голосе). Машенька, что вы делаете?
Маша. Получаю наследство…
Кокошкина. Нет… Вы не сделаете этого!
Маша. Молчи, старая какашка! (Наводит пистолет на дядюшку, на Аркадия, на Иннокентия.) С кого начать?
Генерал. Маша, послушай меня…
Маша. Не хочу никого слушать! Я деловой человек, меня миллионы ждут.
Генерал пытается двигаться к ней, но она наводит на него пистолет.
Маша. Лежать, насекомое! Зашибу! Мне же больше достанется… А что, идея! Всех тут замочу и все наследство себе заберу. Раз вы такие дураки…
Подкравшаяся сзади Катерина бьет ее по голове кастрюлей с кашей. Маша роняет пистолет, падает на пол.
Кокошкина (голосит в ужасе). Убили… Убили!
Делягин (брезгливо). Да замолчите вы, наконец…
Генерал (Катерине). Ну, вы даете, кузина!
Катерина. Хватит звать меня кузиной. Надоело это глупое прозвище.
Генерал. Как же прикажете вас звать?
Катерина. Котенком. Или зайчиком – на худой конец.
Генерал (кряхтя, поднимается). Я вас готов звать любым животным по вашему выбору. Все-таки вы нам жизнь спасли.
Делягин (кивая на Машу, брезгливо). А это дитя MTV… С ней что делать?
Генерал. Выбросить бы ее на улицу, чтобы околела… Тьфу!
Делягин. Выбросить мы ее не можем.
Кокошкина. Да. Мы же гуманисты.
Катерина. При чем тут гуманизм, она милицию приведет.
Делягин. Но так оставлять ее тоже нельзя. Она же бешеная. Очнется и всех перебьет.
Генерал. Лично я вижу единственный способ… (Кокошкиной). Мадам, у вас остались еще кляпы?
Кокошкина. Сейчас будут.
Делягин, Катерина, Генерал спутывают Машу, сажают ее на стул.
Кокошкина. Ну вот, теперь гармония.
Делягин. Какая еще гармония?
Кокошкина. Нас четверо и их четверо…
Генерал. До чего мы дожили! Вместо того, чтобы спокойно поделить наследство, мы тут вяжем друг друга, кляпы вставляем. А кто во всем виноват? Вот он во всем виноват… (Показывает на дядюшку).
Дядюшка мычит.
Генерал. Что ты мычишь, животное?
Кокошкина. По-моему, он хочет что-то сказать…
Генерал. Да что он может сказать? Даже умереть по-человечески не смог, тьфу!
Катерина. Надо с ним поговорить…
Генерал. О чем с ним можно разговаривать?
Катерина. О наследстве – вот о чем.
Дядюшка мычит.
Генерал. Смотри, как оживился… Небось, не хочется деньгами делиться? Не хочется, да. А ведь сам во всем виноват. Устроил этот балаган с фальшивой смертью. Любви ему, видите ли, захотелось… Нет, милый мой. Сейчас другое время. Нынче не до любви. Сейчас надо отвечать за свои дела. Умер – так уж изволь умирать до конца. А то, глядите, то он умер, то он не умер. А люди волнуются. Страшно вспомнить, как я за него переживал, как терзался. Какашкина чуть руки на себя не наложила…
Кокошкина. Кокошкина…
Генерал. Все бросили, приехали похоронить его чин по чину. А он? Да теперь хоть три раза умрешь – даже не охну. Считай, что как человек ты для меня не существуешь…
Дядюшка мычит.
Кокошкина. Давайте все-таки дадим ему слово…
Генерал. Делайте, что хотите, мне все равно.
Катерина идет, вытаскивает кляп изо рта дядюшки. Дядюшка ведет себя не совсем адекватно – излишне бодро, весело, как будто все происходящее ему очень приятно.
Дядюшка. Ох… Спасибо вам… Все дыханье сперло.
Делягин. Смотрите… Умереть он не боится, а дыханье сперло – ему уже нехорошо.
Дядюшка. Милые мои… Родные… Честное слово, все понимаю. Виноват… Так вас огорчил…
Генерал (ворчит). Не то слово!
Дядюшка. Но был в отчаянии… Поверите ли, в полном отчаянии. Даже убить себя хотел.
Делягин (бурчит негромко). За чем же дело стало?
Дядюшка. Когда увидел, как вы переживаете… Черт с ним, думаю, со всем. И с болезнями, и что разорился…
Кокошкина. То есть как – разорился? Кто разорился?!
Генерал (поворачиваясь). Да… С этого места, пожалуйста, поподробнее.
Дядюшка. Кризис, друзья мои… Кризис все подъел. Гол, как сокол.
Пауза.
Кокошкина (помертвев). Не… не может быть…
Дядюшка (радостно). Может… У нас все может… Страна ведь такая, одни чудеса кругом… Куда ни посмотришь.
Делягин. Да погодите вы со своими чудесами! У вас же должно быть 55 миллионов долларов!
Дядюшка (изумлен). 55 миллионов? Где?
Делягин. Не знаю, где! В банке, в акциях…
Дядюшка. В банке? (Смеется весело.) Ту банку давно кризис съел.
Генерал. Черт… Но как же это? (Вытаскивает телеграмму, проглядывает.) Вот это вот: "решить вопрос наследством".
Дядюшка (крутит головой по сторонам). Наследством – да. Я не отказываюсь. Домик, сарайчик – все разделим по справедливости. Когда умру…
Генерал. Да пропади он пропадом, твой сарайчик! Савва Иваныч сказал, что после тебя осталось 55 миллионов…
Дядюшка. Кто? Савва Иваныч? Не мог он такого сказать. Никак не мог…
Кокошкина. Именно, что сказал. А то зачем бы мы столько времени с мертвецом сидели?
Дядюшка. Зачем? (Смеется.) Дорогие мои, в том-то вся и штука… Вы же любите меня, потому все и бросили, и примчались… Чтобы, так сказать, последний долг.
Генерал (стонет). О, Господи! Заткните кто-нибудь этого идиота, или я его сам заткну.
Катерина. Но если это все правда, зачем же камердинер врал про деньги?
Дядюшка. Зачем? Я… Я не знаю… Надо у него спросить.
Делягин. Спросить? Как? Эта сволочь сбежала!
Дядюшка. Кто сбежала?
Генерал. Камердинер твой, вот кто!
Дядюшка. Не может быть этого… Он тут… Надо позвать его…
Генерал. Зови, зови… Старый болван!
Дядюшка (кричит). Савва Иваныч! Саввушка… Ты где, дорогой? (Смотрит жалобно.) Не мог он меня бросить… Я же без него, как без рук… Саввушка!
Внезапно появляется Камердинер.
Камердинер. Петр Сергеич… Звали?
Дядюшка. Саввушка… Говорят, что ты сбежал…
Камердинер. Не может этого быть.
Дядюшка. Вот! Я им то же самое сказал… А они смеются.
Камердинер. Не беспокойтесь… Я все время рядом.
Подходит к дядюшке, целует его в макушку.
Делягин (камердинеру). Ну вот что, любезный… Вы, может, объясните, куда делось дядюшкино наследство?
Камердинер. Наследство?
Кокошкина. Да! Пятьдесят пять миллионов.
Пауза. Камердинер оглядывает присутствующих со странным выражением.
Генерал. Ну? Что вы смотрите на нас, как Моисей на народ израилев?
Камердинер. Господа… Дело слишком интимное… Я не хотел бы при Петре Сергеевиче…
Делягин. Хватит! Хватит валять дурака! Отвечайте, есть наследство или нет?
Камердинер после паузы отрицательно качает головой.
Дядюшка(в восторге). Вот видите… Я же вам говорил!
Генерал. Чему ты радуешься, дурачок?
Делягин. Но какого же… какого пса вы рассказывали нам про 55 миллионов? Зачем? Объясните!!
Камердинер печально смотрит на дядюшку.
Дядюшка (оживленно). Да… Объясни, пожалуйста, какого пса…
Пауза.
Камердинер. Господа… Все вы видите в каком состоянии находится Петр Сергеевич…
Генерал. Конечно, видим. Старый кретин!
Дядюшка. Да. (Спохватившись.) В смысле? Нет, я бы поспорил…
Камердинер. Прошу вас, господа. Мне и так очень тяжело. Ведь он как дитя сейчас.
Дядюшка. Да, я… Где дитя?
Кокошкина. Он что же. (Прикрывает рот ладонью.) Не может быть.
Камердинер. Да.
Делягин (бьет себя по лбу ладонью). Альцгеймер… Как же я сразу не понял!
Все смотрят на дядюшку, он безмятежно улыбается, крутит головой, как младенец.
Катерина (камердинер). Ну, хорошо, дядюшка не в себе… Но при чем тут какие-то миллионы?
Камердинер. В минуты просветления ему становилось хуже. Он впадал в тяжелейшую меланхолию. И тогда я придумал эту историю с якобы смертью. Чтобы вы приехали, и он понял, как он всем вам нужен.
Делягин. Ну и?
Камердинер. Но ведь просто так вы бы не приехали…
Присутствующие переглядываются.
Генерал (неохотно). Пожалуй…
Камердинер. Ну, вот я и придумал эту историю с наследством.
Генерал (после паузы). Черт! Это подло… Вы просто нас заманили…
Камердинер. Но ведь вы бы иначе не поехали… А мне очень хотелось скрасить его последние дни… Я надеюсь, вы поймете меня и не обидитесь слишком сильно.
Пауза. Все молчат. Всеми овладевает непонятная апатия и безразличие. Генерал смотрит на часы.
Генерал. Семь часов утра… Так и не поспал сегодня.
Делягин(кивая на связанных). С этими что делать?
Генерал. Что с ними делать… Развязать, да и все.
Катерина, Кокошкина, камердинер, Делягин начинают развязывать Иннокентия, Аркадия, Машу и дядюшку.
Маша. Круто нас подставили…
Иннокентий (освобожденный). Кто-то за этот беспредел ответит…
Генерал (не глядя на него). Да ладно вам… После драки кулаками не машут.
Аркадий (бодро). Главное, что все живы-здоровы.
Слышен странный ноющий звук.
Делягин (устало). Что это?
Маша. Собака воет… Это к покойнику, сто пудов.
Все смотрят в угол, откуда раздается звук. Там Кокошкина тонко скулит, закрыв лицо руками.
Маша. Тетенька, вы чего?
Кокошкина. Я так хотела… Я так мечтала… Я столько перенесла ради этого наследства…
Генерал. Н-да… Как говорил Экклезиаст, суета сует и все – суета. (Подходит к двери, не глядя ни на кого). Ну, погостили, пора и честь знать… Как говорится, до свиданья. А лучше – прощайте.
Молча выходит.
Делягин. Я, пожалуй, тоже пойду… Пациенты ждут.
Делягин выходит из дома.
Маша. Кого до станции подбросить? Бабуля, ты вроде собиралась?
Катерина. Да, спасибо.
Кокошкина. И меня, и меня! Пожалуйста…
Маша. Тебя не буду. Ты мне в рот тряпку вонючую засунула.
Кокошкина меняется в лице, вот-вот заскулит.
Маша. Ну ладно, ладно, не реви. Поедешь с нами, не на улице же тебя бросать.