Заре подобная, касаешься
Нестройных строф.
Проводишь пальцами по клавишам
Моих стихов.И, прежде неприлично тленные,
Бледны, глухи, -
На всю страну, на всю Вселенную -
Звучат стихи.А в тесноте полночной комнаты -
Гипноз, гипноз… -
Очей твоих сияют омуты
И волны кос.Ты заливаешься девчонкою;
Плетешь, смеясь,
Жемчужный свет перстами тонкими
В сплошную вязьСтихов - мучительно-блаженную…
И видит глаз
Тебя, безмолвно-совершенную,
В сплетенье фраз.К рассвету вновь придет на царствие
Нецарский быт.
Ночного сказочного странствия
Мираж разбит.Разбит в осколки до полуночи…
Смиряя дрожь,
Я жду: из тени переулочной
Ты вновь придешь.
Зима 2011
ГРЕШНИК
На краю земли, на краю пути,
Человек стоял твердокаменный.
Необъятный зев черной пропасти
Под его расстилался ногами.Позади - пожар, под ногами - мрак:
Стаи демонов дьявольски корчатся.
И свернуть нельзя - и взлететь никак.
Дальше бездна, но падать не хочется!Как назад пойти - если путь сожжен?
Как без крыльев в лазурь? - не получится.
Шаг - последний рубеж. А за тем рубежом
Всякий грешник - изволь помучиться!Человек стоял на краю пути,
Точно камень. Да с сердцем пламенным.
Коль нельзя свернуть - лучше впрямь идти,
Чем из трусости быть неприкаянным!И шагнул вперед, и шагнул во тьму -
На распутье навек не остался.
И Решимость Силу дала ему,
Чтобы, в бездну упав, поднялсяИ без крыльев взмыл - пусть не в Рай, но ввысь,
Ведь грешил на земле немного.
Звёзды в память ему над планетой зажглись
На глазах у людей… и Бога.
Зима 2011
КАК РОЖДАЮТСЯ СТИХИ
Я с головой в поэзию - как в омут,
Ушла в безмолвно-добровольный плен.
По тысячам глухих и темных комнат
Искать себя, а может - перемен.Над городом скользила, словно тень, я
Пока в словах души не обрела.
Прошла мостом слепого невезенья,
Который тотчас за собой сожгла.На высоте высот неизмеримых
Искала не тщеславья - глубины;
Околевая в бесконечных зимах,
Стихами согревалась до весны:Они цвели невянущим жасмином,
То нежные, то - пламенный огонь…
Я грела пальцы, и с теплом каминным
Врастали рифмы намертво в ладонь!Врастали так, чтоб не терять ни слова,
Сквозь нервы, со слезами - до кости!
Врастали так, чтоб мог родиться снова
Из мертвой тьмы - живой, горячий стих…Удар по накаленной наковальне -
И он готов, стиха стальной клинок.
И звезды покрывают потолок
Пятнадцатиметровой спальни.
Зима 2011
БЛИЦКРИГ
Блицкриг (нем. Blitzkrieg, от Blitz - молния и Krieg - война) - теория ведения скоротечной войны, согласно которой победа достигается в кратчайшие сроки, до того, как противник сумеет мобилизовать и развернуть свои основные военные силы. Создана в начале XX века германским военным руководством.
Наша жизнь - это лишь миг,
Мимолетный огонь лиц.
И, возможно, порой - Krieg,
Но отнюдь не всегда - Blitz.Инфрагрусть дождевых струн,
Ультрасолнечный фиолет.
Пара крыл - коль душой юн,
Пароксизм, коль - увы, нет.Ты, готовый идти в бой, -
Концентрат внеземных сил:
Ощути, как горят за тобой
Миллионы мирских светил!Мощи всей ощути дух -
Им питает тебя мир.
И услышишь - коль был глух.
И возвысишься - коль сир.И удача, коль был твёрд,
Расцветет красотой скерд.
Победишь ты: силён, Чёрт -
Да с букетом Ангельских черт!А горящий твой зрим Лик
Вечно будет среди лиц…
Ты с судьбою сыграл в блиц.
И впечатал навек - миг.
Весна 2011
ХОЧЕТСЯ СВОБОДЫ
Нет, я ведь не революционерка,
И суровой войне не была бы я рада!
Просто хочу, чтобы все на поверку
Было не лживо, а так, как надо!Чтобы трава оставалась зеленой,
Чтобы вечно над ней были нашими птицы,
И не казался пурпурной вороной
Тот, кто на крыльях к правде стремится!Нет, я ведь зла никому не желаю:
Слишком жалко желанья расходовать всуе…
Вы не везите меня в Гималаи -
Роще весенней хвалу вознесу я,Буду слагать ей душевные песни,
Телом, жизнью срастаясь с душистой травою,
И, рассмеявшись, глядеть в поднебесье -
То, что цветет над моей головою,И, размахнув в обе стороны руки,
Ветру быть - не казаться! - сестрою-стихией…
Чувствовать шепоты, шорохи - звуки
Жарко живые. Навеки живые!Или - не жить! Встану к стенке - стреляйте!
Ваших мне не страшны лжеугроз пистолеты!Снова злословьем патрон заряжайте,
Только взметнется свободная - знайте! -
Правда моя над лазурью планеты.
Весна 2011
ПОЭМЫ
ЧУДО СВЯТОГО ВЕЛИКОМУЧЕНИКА И ВОИНА ГЕОРГИЯ КАППАДОКИЙСКОГО О ЗМИЕ
История 1
Грех
Чернильным бархатом накрылся сонный мир,
Утих пожар багряного заката,
И, подменяя царственное злато
Украдкою, невидимый факир
Рассыпал звезды по бесценной ткани;
Средь них Астарта в шелковом тюрбане
На небосклоне место заняла,
Окинув взглядом гордого орла
Свой стройный лик в бездонном океане.
Но сумрак аспидный его соленых вод
Не послужил безропотным зерцалом:
Чуть показавшись, под могучим валом
В нем меркнет серебро ее красот!
Луна сердито прячется во мраке,
Укутавшись пологом темных чар,
И лишь, с небес стекая как нектар,
Рисует луч таинственные знаки -
Пылает в них огней грядущих жар,
И лентою мерцающей парчи
Он украшает дремлющие горы,
На облаках сплетается в узоры,
Рождая образ сказочный в ночи,
Касается змееподобных рек
И тленных храмов суетного мира,
Что, восславляя гордого кумира,
Безропотный воздвигнул человек.Под темным куполом, сокрывшим небосклон,
Играя диким пламенем обряда,
Раскинулся несокрушимо Он -
Древнейший град. Резною колоннадой
Его дворец был пышный обнесен,
Кровавой бронзой статуи сияли -
Роскошных капищ мрачные цари,
И золотом горели алтари
Роскошные в языческом Гевале.Той ночью жизнь неистовым огнем
На городских просторах воспылала:
Во злую честь свирепого Баала
Грешил народ и кровью, и вином;
Звенели крики - острые кинжалы,
Сверкнув, пронзили жертвенную плоть.
Жрецы, экстазом пламенным объяты,
Ладони простирали к небесам -
И Дьявол вторил хриплым голосам
Шальной толпы, кипящей от разврата.Ритмично застучали барабаны;
Толпа утихла. Из-за алтаря,
Огнем звериных глаз во тьме горя
И словом заклиная талисманы,
На свет Колдун верховный выходил;
Он, облаченный в белую сутану,
Своим богам молитву возносил.
В руке Жреца искрился тонкий нож;
Едва ступая, следом шел ребенок -
Его глаза блуждали, как спросонок,
А тело бурно сотрясала дрожь.
Народ волною загудел, ликуя,
Единой бурей зашумел Гевал:
"Свети, Астарта! Славен будь, Ваал!" -
Сквозь тьму взывал он к идолам ночную.Селевий царственный, что в пурпур облачен,
Поднялся, пышный покидая трон,
Завидя цену предстоящей дани,
И мановеньем горделивой длани
Поведал: на нее согласен он.
И полыхнуло, разгораясь, пламя -
Огонь костра, а барабанный бой
Вновь овладел распутною толпой.
Народ взревел, вздымая, словно знамя,
Свой дикий вопль. И в этот самый миг,
Когда взметнулось лезвие стальное,
Готовое уж в сердце молодое
Вонзиться, невесомый крик
Подобно ласточке вспорхнул над головами -
И разом воцарилась тишина.
И выпал нож из лапы Колдуна."Одумайтесь, бесчестья сыновья!
Жестокой смертью дышит ваша слава!"
Десницею знамение творя,
Из-за спины порочного царя
На божий свет ступила Елисава.
Царевне лик был нежный Богом дан,
И тонок был ее девичий стан,
Волнами кудри черные стекали,
А очи стойкой верою сияли -
Бездонный в них плескался океан.
Минуя глыбу царственного трона,
В летящем платье тонкого виссона,
Она к златому вышла алтарю
И молвила надменному царю:
"Отец! Что видит в идолах холодных
Тебе душою преданный народ?!
В них мертв священной доблести полет,
И нет ни тени мыслей благородных!
Как можешь сам металлу ты служить
И кровью дань безвинную платить
Богам разврата, дьявольского злата…
Ты верь, не мне -
Христу тебя судить!"
Заслышав Бога истинное имя,
Чуть полыхнул стемненный небосвод,
И в ужасе зашелестел народ -
Пронесся стон над толпами людскими!
Но царь, оправив алые шелка,
Захохотал греховно-бурным смехом -
И отдаваться грохотом, не эхом,
Ему ночные стали облака."О, дочь моя! Клянусь тебе Мелькартом,
Рассердишь ты всеслышащих богов!
Где он, Христос? Моя не видит карта
Его земли Пилатов и Голгоф!
Восславь кумиров - грешные дела
Предать своих отцов благую веру.
Я этому не следую примеру:
Твоя молитва для меня - хула!"Раздался грохот. Волею минуты,
Царя познавши богохульный глас,
Его порочный град Гевал погас
И зародилась дьявольская смута.
Лишаясь в страхе трезвого ума,
Подняли крик недавние герои,
И черной непроглядной пеленою
Накрыла все карающая тьма.
История 2
Мученик
303 год н. э., Никомидия, Восточная столица Римской Империи.
События этой главы предшествуют произошедшему в Истории Первой.
Давным давно, под проседью небесной,
В далеком царстве гордых вифинян,
Столицы древней возвышался стан,
Как исполин над мировою бездной.
Сей град велел построить Никомед,
Заставив древний восхищаться свет:
Здесь роскошью дворцов сияли своды
И храмов стройных золотился цвет,
Возлюбленных античными царями…Давно погасло жертвенное пламя
В, казалось бы, незыблемых стенах.
И все же, порожденное жрецами,
Оно горело дьявольски впотьмах
Той самой ночью. Диоклейский царь
Взложил тогда ладони на алтарь,
Сошедши с императорского трона:
Молитву до вниманья Аполлона
Он донести стремился, как и встарь.
Диокл был свитой верной окружен -
Горели златом тоги этой свиты:
Сановники, магистры и комиты
К своим богам явились на поклон;
Царица стройная в алеющих шелках
Стояла подле властного супруга,
И отблески пылающего круга
В ее цвели опущенных глазах.Царь обращался к идолу глухому,
Красе порочной вознося хвалу -
Плясали искры на резном полу
Подобно водопаду огневому,
И тишину хранил безмолвный люд,
Внимая гласу своего владыки…
На действие, устроенное тут,
Со скорбною решимостью на лике
Глядел высокий юноша. В тени
Колонны древней он стоял незримо
Для богомольцев, устремлявших мимо
Него свой взор: не чаяли они
Узреть меж статуй мраморных богов
Нашедшего в тюрьме предсмертный кров
И пытками лишенного сознанья
Героя прежних, доблестных времен -Трибуном царским был когда-то он,
В служенье видя высшее призванье -
На поле брани мужеству его
Достойные дивились супостаты,
И чтили все имперские солдаты
Младого командира своего.
Но жизнь была в то время непроста:
Диоклов гнев вскипел, не зная меры,
Когда народ дурную предал веру,
Признав святую истину Христа.
По всей стране людской катился стон -
Костры пылали жаром царской злобы,
И всюду мученические робы
Сулили вечный праведникам сон…Георгий был еще годами юн,
Однако славы храбростью достоин:
С отрочества непобедимый воин
В Христа душою веровал трибун.
Рожденный жить роскошно и богато,
Свое раздал наследственное злато
Он страждущим и нищим, и больным.
И вот, сановник доблестный когда-то,
За доброту, проявленную к ним,
Попал в немилость царскую Георгий -
Языческих не принимая оргий
И отвергая дьявольских богов,
Свой принял жребий мученик Христов.Пылала в храме грешная заря -
Свершив обряд безмолвного поклона,
Народ воспел молитвой Аполлона,
Предав хуле Небесного Царя.
Заслышав злом пропитанные речи,
Георгий мысли обратил к Христу -
Покинул теневую темноту
И в храм вошел, свои расправив плечи.
Раздался грохот - твердый его шаг
Прервал Диокла долгое моленье -
В глазах людских забрезжило волненье
И побледнел как смерть придворный Маг.Свой взор к пришельцу обратив порывом,
В смятенье Царь внезапно замолчал,
И на лице молитвенно-счастливом
Звериный гнев пожаром запылал:
"Как смел ступить ты во святые стены,
Не устыдясь дурной своей измены?!
Ведь другом верным был ты прежде мне!
Презренный! Меры нет твоей вине!" -"Предать богов! О, светлый Аполлон!" -
"В Христа поверить! Распрощаться с саном!" -
"Раздать именье беднякам поганым!.." -
Диоклу вторил люд со всех сторон."И как сумел - поведай, не молчи! -
Ты честного избегнуть наказанья?
Обманом ли - иль силой заклинанья
Тобой убиты были палачи?!
Сейчас кинжал развяжет твой язык!.."
Трибун пред гневом не взробел царевым
И тихо на его вороний крик
Своим ответил нерушимым словом:"Убиты?.. Царь! Судьба твоя одна -
Тонуть в пучине лживого сомненья,
Коль скоро в силе божьего явленья
Ты зришь деянье злого колдуна!
То был Христос - под пыткою твоей
К нему тянул я, умирая, руки,
И Ангел светлый от напрасной муки
Меня избавил волею своей!.." -"Какая ложь!.." -
"Владыка! Он не лжет!.."
Вдруг расступился суетный народ
И показалась женщина седая,
Едва дыша, ступившая вперед.
"Он правду молвит - видела сама я:
Над площадью заполыхало пламя
И воздух неземными голосами
Наполнила сгустившаяся тьма,
И мученику раны залечила…
Клянусь, Владыка! Так и вправду было!.."Не ожидавший новостей таких,
Воззрился Царь на подданных своих,
Но не нашел он прежнего почтенья
Во взглядах изменившихся людских."Позволь, старуха! А мои солдаты -
Куда же подевались палачи?.." -
"Узрев огни пресветлые в ночи,
Они бежали, ужасом объяты!"Раздался хохот. Удивленный вздох
Повис в тиши языческого храма,
И кое-кто в лицо Владыке прямо
Промолвил: "Славен христианский бог!"
И Александра, гордая царица,
Кумиру не желавшая молиться,
Воззрилась на безмолвного царя,
Ни слова вслух ему не говоря.
Затем, сложив улыбкою уста,
На страстотерпца храброго взглянула
И вдруг рукой порывисто взмахнула,
Явив толпе знамение креста.
Внезапною изменою супруги
Сраженный, будто кованым клинком,
Ударил император кулаком
По алтарю, священные заслуги
Его забыв в порыве гневном том.
"Будь трижды проклят ваш злосчастный маг!
Христос, безумьем дерзким порожденный,
Нелепый демон, римской чести враг,
На небеса лгунами вознесенный!
Повсюду он в народные умы
Проник, как спрут, как черная зараза,
Лишив народ очей в стенах тюрьмы,
А может, - и единственного глаза!..
И нет управы на еретиков -
Их не страшит огонь предсмертной боли…
Я жег костры, пускал прилюдно кровь -
Но все они своей довольны долей,
В ней видя подвиг праведный Христов!..
Что ж делать нам? Поведай, Анатолий!..
Быть может ты, храбрец Протелеон,
Поможешь мне иль делом, иль советом?.."Горячим исступленьем утомлен,
Правитель смолк - был странно жалок он:
Отчаянье сквозило в гневе этом.
Но главные сановники тирана
Стояли подле жаркого огня,
Трагичное безмолвие храня,
Лишь страстотерпца озирая раны.
Был бледен Анатолий, но горел
Бессильной злобой взгляд его мятежный:
Пред ним узор затейливый алел
На полотнище робы белоснежной -
Творение плетей и колеса;
И чистые светились небеса
В ответном взоре, стойкости великой
Исполненном и раскаленной пикой,
Губящей плоть, не тронутом ничуть…
Хранил Георгий веру в святость Рая,
Христа смиренно повторяя путь:
Молясь страдал, молился умирая -
И оттого полнилась болью грудь,
И состраданье проливалось морем
Из гордых глаз сановников Царя…
Жестокий император ныне зря
Опоры нерушимой в них искал -
Напрасно жаждал в их лице оплота:
"Христос велик!" - в народе крикнул кто-то.
"Бессмертен", - Анатолий отвечал.
Протелеон же, верный друг того,
Добавил, полный пламенного жара:
"Пускай меня твоя настигнет кара:
Я, Царь, вовеки не предам Его!"