"Руками, огрубевшими от стали…"
1
Руками, огрубевшими от стали,
Писать стихи, сжимая карандаш.
Солдаты спят - они за день устали,
Храпит прокуренный насквозь блиндаж.
Под потолком коптилка замирает,
Трещат в печурке мокрые дрова…
Когда-нибудь потомок прочитает
Корявые, но жаркие слова,
И задохнется от густого дыма,
От воздуха, которым я дышал,
От ярости ветров неповторимых,
Которые сбивают наповал.
И, не видавший горя и печали,
Огнем не прокаленный, как кузнец,
Он предкам позавидует едва ли,
Услышав, как в стихах поет свинец,
Как дымом пахнет все стихотворенье,
Как хочется перед атакой жить…
И он простит мне в рифме прегрешенье…
Он этого не сможет не простить.
2
Пускай в сторонку удалится критик:
Поэтика здесь вовсе ни при чем.
Я, может быть, какой-нибудь эпитет -
И тот нашел в воронке под огнем.
Здесь молодости рубежи и сроки,
По жизни окаянная тоска…
Я порохом пропахнувшие строки
Из-под обстрела вынес на руках…
1945
"Вот человек - он искалечен…"
Вот человек - он искалечен,
В рубцах лицо. Но ты гляди
И взгляд испуганно при встрече
С его лица не отводи.Он шел к победе, задыхаясь,
Не думал о себе в пути,
Чтобы она была такая:
Взглянуть - и глаз не отвести!
1945
Дергач
Зацвели за Вологдою ивы,
Вскрылась полноводная Шексна.
В эти дни меня зовет призывно
В отчий край раздольная весна.В тонкий ствол оттаявшей рябины
Прянул сок могучею струей,
Из Египта устремились клином
Журавли горластые домой.И бежит через края чужие
Все пешком домой дергач, пешком,
По земному шару все в Россию -
Тонкий, голенастый, хвост торчком…
1945
"Облако за месяц зацепилось…"
Облако за месяц зацепилось,
За рекой кричали поезда.
Ничего такого не случилось,
Только грусть пропала без следа.Просто захотелось оглянуться,
Постоять у моста, у воды,
До неба тростинкой дотянуться,
Прикурить цигарку от звезды,Услыхать травы произрастанье,
Трепет заполуночных планет
И еще того, чему названья
В нашем языке, пожалуй, нет…
1945
"Опять пойдут хлестать метели…"
Л. П.
Опять пойдут хлестать метели
Вдоль деревенек и дорог,
Опять почти на две недели
Пути отрежут в городок.На пятый день придут газеты
На тройке из Череповца.
От сельсовета к сельсовету
Негромок голос бубенца.Тулуп на ямщике, как пламя,
Горит один среди зимы,
И кони, фыркая, ноздрями
Учуют дальние дымы.Наутро рыжий письмоносец
Опять письма не занесет…
Я не порадуюсь на просинь,
Что в низком небе настает,Не поделюся грустью с ближним…
В лесу, петляя, шла лиса,
И уведут надолго лыжни
Меня в глушковские леса.
1945
На пристани
Гудком прощальным пароходным
Осенний вечер оглушен,
Отчалят чалки, примут сходни,
И пароход уйдет в затон.Залепит снегом расписанье
Декабрь на пристани опять.
И график встреч, разлук, прощаний
Никто не будет соблюдать.По льду на розвальнях разлапых
Обозы с сеном поплывут,
Пахнёт щемящий сердце запах,
Как будто лето провезут.Почудится, что не хозяин
На пристани седой декабрь,
Что вновь встречают, провожают
И смотрят в голубую рябь.Но снег залепит расписанье,
И до июня вплоть опять
Никто ни встреч и ни прощаний
Не будет график соблюдать.
1945
"Светлый север, лес дремучий…"
Светлый север, лес дремучий
В узорочье, в серебре…
Как медведи, в небе тучи
Черно-буры на заре.Ели - словно колокольни,
Тишина, как спирт, хмельна,
И из трав встает над полем
Рыжим филином луна.Пенье весел, скрип уключин,
Рокот журавлиных стай…
Не скажу, что - самый лучший,
А милей всех сердцу край!
1946
Старый буксир
Буксиру не приснится океан.
В затоне тихом, на приколе вечном,
Стоит видавший виды ветеран,
И ржавчина легла ему на плечи.Он, пресноводный житель длинных рек,
Весь почернел от копоти и сажи,
В каком году он начинал свой век -
Ему, пожалуй, и не вспомнить даже!А сколько он провел больших плотов
Да барок с камнем, с кирпичом к причалам!
Из них не малых десять городов
Построить можно было бы, пожалуй.Мальчишки удят с борта пескарей,
В пустынном трюме бродят по железу.
Он молча спит, ни широтой морей,
Ни далью океанскою не грезя.Лишь тонким стоном отвечает сталь,
Когда гудят суда на повороте…
Стоит буксир, как бы сама печаль,
Сама тоска железа по работе.
1946
После боя
На закате окончился танковый бой.
Грохотали моторы,
Вдали догорали "пантеры"…
Прокатилась
По синему небу
Над черной землей
И упала
На столбик сосновый
Звезда из фанеры…
1947
"У огня своя архитектура…"
У огня своя архитектура:
Пламени готические башни,
Дыма голубые купола…
Где я видел странные фигуры?
Вспоминал их у костра на пашне,
Но и память вспомнить не могла.
Может, за Варшавою костелы?..
Может, церкви белые в Софии?..
Или, может, это наши села
Догорали в трудный год в России?..
1947
"Человека осаждают сны…"
Человека осаждают сны -
Смутные видения войны.
Он хрипит, ругается и плачет
В мире абсолютной тишины.Очень тихо тикают часы.
Стрелок фосфорических усы.
Он лежит - седой и одинокий -
Посреди нейтральной полосы.Светом алюминиевым ракеты
Догорают, и грохочет гром.
Время меж закатом и рассветом
Человек проводит под огнем.
1947
Станция "Валя"
Л. П.
Легким именем девичьим "Валя"
Почему-то станцию назвали.Желтый домик, огород с капустой,
Поезд не стоит и двух минут,
На путях туманно, тихо, пусто…
Где ты, Валя, проживаешь тут?Подступают к паровозу сосны,
Охраняя станции покой.
Валя, Валя, выйди, как березка,
К семафору, помаши рукой.Видно, был влюбленным тот путеец,
Инженер, чудак немолодой:
Полустанок в честь тебя затеял
С краткою стоянкой путевой.На минуту. Постоять, влюбиться!
Стукнут рельсы, тронется вагон.
Я хотел бы здесь остановиться
Навсегда у сердца твоего.У тебя по самый пояс косы,
Отсвет зорь в сияющих глазах…
Валя, Валя, где-то за откосом
Голос твой мне слышится в лесах.
1948
"А мне, пожалуй, ничего не надо…"
А мне, пожалуй, ничего не надо,
Лишь строй берез серебряных в снегу
Да леса сине-белую громаду.
Клянусь, что так. И я, друзья, не лгу.А что еще? Да жить на белом свете,
Быть может, до шестидесяти лет.
А что еще? Могу друзьям ответить -
Весь до былинки этот белый свет.
1948
"Ты любовь не зови…"
Л. П.
Ты любовь не зови,
Коль ушла она прочь от порога.
От несчастной любви
Есть отличное средство - дорога.Километрами меряй
Летящее время разлуки.
Позабудешь потерю,
Коль занято сердце и руки.Поброди по тайге, задубей
От наждачных ветров на заимках,
От железных дождей,
От мороза и льда, от зазимка.Топором поработай
И горы порви аммоналом,
Все забудь и, припомнив кого-то,
Вернись и влюбляйся сначала -В синеглазую девушку,
Вовсе не схожую с тóю,
Не подумавши (где уж там!),
Стоит любить иль не стоит.И нагрянет любовь,
От которой некуда деться,
А коль влюбишься вновь -
Помогло, значит, верное средство!
1948
Жеребенок
В день ярмарочный на площади
Отстал стригунок от лошади.
Его напугала сутолока
Людей, машин и телег.
Он в страхе на все натыкается,
Копытца врозь разъезжаются…
Наверное, кажется глупому:
Останется здесь навек.Среди помидор раскаленных,
Лука клинков зеленых,
Среди поросячьего визга,
Летящего из корзин,
Среди пиджаков, да жакеток,
Да разных сокровищ лета
Ему не найти дорогу, -
Куда побежишь один?Но тут, раздвигая в стороны
Всю ярмарку разом, поровну
Бензином и полем пахнущий,
Пофыркивая, напрямик,
Обрызганный, пропыленный,
На шинах с травой зеленой,
Через базарную площадь
Двинулся грузовик.И, видно, уж так случается:
Стоит народ, улыбается,
Идет грузовик, покачиваясь,
А за грузовиком
Бежит жеребенок площадью,
Бежит, как будто за лошадью,
Копытца легко подбрасывая,
Помахивая хвостом.
1950
Песня
Л. П.
Начинается песня эта
На делянке, там, где костер,
В дым кудлатый сверху одетый,
Лапы жаркие распростер.Он ломает сухие сучья,
Плещет пламенем у виска,
И для песни, пожалуй, лучше
В полночь места не отыскать.Высоко, высоко и тонко
Тенор песню вывел, - она
Все о том, как жила девчонка…
А за тенором, как со дна, -Бас, упрямый, тяжелый, низкий,
Поднимается на снегу.
И летят светляками искры,
Пропадая, шипя в кругу.Бородатые, в полной силе
(Седина легла у виска),
О девчонке вдруг загрустили
И запели два мужика.И не то чтобы счастье мимо
Пронеслось у них, стороной,
И не то чтобы нелюдимы,
Одиноки в стране лесной.Просто хожено было много,
Этак лет, наверно, с полета,
По тяжелым земным дорогам,
И давалась жизнь неспроста.Просто были, видать, невзгоды,
Просто трудно было не раз,
Просто вспомнили вдруг про годы, -
Так вот песня и родилась.Высоко, высоко и тонко
К синим звездам летит она,
Как жила за рекой девчонка,
За рекой, за Шексной, одна.
1950
Экзамен
Побывал я в клубе армейском.
Не бывал я там целый век.
Принимало меня семейство,
Может, в тысячу человек."Встать!" - и ветер прошел по залу,
Мне ж хотелось сказать: "Садись".
Повстречали меня сначала,
Будто гость я, а не танкист,Будто я не того же братства,
Жженый, стреляный, фронтовой,
И неловко мне было в штатском
Проходить сквозь солдатский строй.На широкой тесовой сцене
Бархат прошелестел и смолк.
И в какое-то вдруг мгновенье
Я припомнил гвардейский полк.Будто в прошлое настежь двери,
И друзей голоса в ответ:
"Что ж, послушаем и проверим -
Стихотворец ты или нет.Почитай, мы примем экзамен…".
И читал я им у костра
Под открытыми небесами
Возле Мги стихи до утра.Снова мне танкисты не верят
И глядят, прищурясь, вослед:
"Что ж, послушаем и проверим -
Ты на деле танкист или нет…".Нужно им доказать стихами,
Что я брал в сорок третьем Мгу,
Что прицелом и рычагами,
Словно рифмой, владеть могу…Зал откашлялся, смолкнул, замер…
Понял я: лишь спустя семь лет,
Вот сейчас я держу экзамен -
Стихотворец я или нет.
1951
Ночью в казарме
От полов непросохших, до блеска
надраенных,
Холодок поднимается, как от реки.
Ходит с саблей дежурный над снами
хозяином.
В пирамиде луна побелила штыки.
Спят, вернувшись с наряда, стрелки,
пулеметчики.
Сладок сон им, как дома родимого дым,
Спят, подсунув ладони озябшие под щеки,
На подушках, набитых сенцом молодым.
Подобревшие лица и губы упрямые
Близким отблеском юности озарены.
Есть в нем домик с березкой и старою
мамою,
Снятся ночью солдатам гражданские сны.
В этой комнате, если б могли, мы увидели
Реки, горы, долины, дороги в пыли,
Слесарей, трактористов, веселых строителей,
Мирных жителей - добрых хозяев земли.
1952
Тишина
Тишина на границе такая, что слышится,
Как залетная птаха присела на куст
И упругая ветка под нею колышется,
Дождь вчерашний роняя, как пригоршню бус.
Тишина на границе такая, что где-то
В речке окунь плеснет, ветер дальний
пройдет -
Слышат все пограничники в строгих
секретах,
Молодой, но проверенный в деле народ.Тишина на границе такая, что слышится,
Если за морем вдруг шевельнется война,
Как в порту под пехотою трапы
колышутся -
Вот какая стоит на границе у нас тишина!
1952
Полк обедает
Встало солнце литое на небосклоне
В полуденной своей, самой яркой красе,
Ходят песни повзводно в этот час
в гарнизоне,
Их выводят старшины из казарм на шоссе.
В гарнизонной столовой щи в котлах
прокипели,
Приготовлена рыжих буханок гора,
Жаром пышут котлеты, жир стекает
капелью,
Черпаками орудуют повара.
А за окнами лето, в гимнастерки одето,
По дорогам полсвета прошагало чуть свет.
Пыль клубит каблуками, бьет железом
о камень,Загорелое лето идет на обед.
А к его гимнастеркам травинки прилипли,
Солью тронуты плечи, щеки выдубил зной,
Но к ветрам и дорогам недаром привыкли,
Рубят правофланговые шаг строевой.
Над столами в столовой бачки словно боги,
До сиянья надраены мелким песком,
Мисок жаркие диски, запах щей на пороге,
И дежурный с повязкою перед полком.
Полк столы занимает, шумный,
бритоголовый,
По команде пилотки летят на скамью,
Хорошо поработать солдату в столовой,
Поработав до пота в учебном бою.
А за окнами клены, в плащ-палатках
зеленых,
Встали как часовые. Птичий смолк
перещелк.
Солнце над гарнизоном. Небосвод
прокаленный.
Тишина на дорогах. Обедает полк.
1952
Гвардейское знамя
Мы становились на колени
Пред ним под Мгой в рассветный час
И видели - товарищ Ленин
Глядел со знамени на нас.На лес поломанный, как в бурю,
На деревеньки вдалеке
Глядел, чуть-чуть глаза прищуря,
Без кепки, в черном пиджаке.Гвардейской клятвы нет вернее,
Взревели танки за бугром.
Наш полк от Мги пронес до Шпрее
Тяжелый гусеничный гром.Он знамя нес среди сражений
Там, где коробилась броня,
И я горжусь навек, что Ленин
В атаки лично вел меня.
1953
"Приснилось мне жаркое лето…"
Приснилось мне жаркое лето,
Хлеба в человеческий рост
И я - восемнадцатилетний -
В кубанке овсяных волос.Такой, как на карточке старой:
Без шрамов военной поры,
Еще не видавший пожаров,
Еще не ходивший в прорыв
На танке гвардейской бригады
По дымному тракту боев,
Еще не писавший в тетради
Ни строчки военных стихов.Во сне в ту далекую пору
Я глянул с улыбкой, а там
Парнишка с доверчивым взором
Шагал напрямик по полям.Веселый, счастливый, довольный,
Ничуть не тревожась о том,
Что девушка в садике школьном
Впервые тоскует о нем.Шагал, не жалея пшеницы,
Шагал, тишины не ценя,
Не слушая песенку птицы,
Что встала у солнца, звеня.На русого мальчика глядя,
Мне так захотелось сказать:
"Вернись к этой девушке в садик,
Ей легкие руки погладь.На тропку сверни из пшеницы,
Почувствуй, как тихо вокруг,
Послушай залетную птицу,-
Не поздно пока еще, друг".Но тут же я вспомнил о том, как
Ревел над землею металл,
Как в черных окопных потемках
Я письма твои ожидал,Как небо казалось оттуда
Синей, чем любимой глаза,
И тишь приходила как чудо,
Когда умолкала гроза,
Как падал я в травы устало,
Не помня уже ничего…Его впереди это ждало -
И я не окликнул его.
1953
Стихи о первой любви
Л. П.
Я встретил женщину одну
И вспомнил о девчонке русой.
Весь город был у ней в плену -
Глаз, песенок, проказ и вкусов.
Весь деревянный рай земной,
Черемуховый, двухэтажный,
Со средней школой, с тишиной,
Со змеем в облаках бумажным.
Мы не встречались десять лет.
Лет шесть не знали друг о друге…
Из-под ресниц прохладных свет
Метнулся в радостном испуге.
Она - и не она, собой,
Как светом, день преображая,
Красивая передо мной
Стояла женщина чужая.
Я девочку любил тогда.
Есть память - с этого вокзала
И в юность ходят поезда.
"Ты помнишь?.." - девочка сказала.
Я оглянулся -
Сердце сжалось:
Разлукой сожжена дотла,
Любовь передо мной предстала,
Как степь от солонца бела.
Два-три куста воспоминаний
На ней пока еще росли,
Не зелень, а одно названье,
Все пожелтевшие, в пыли…
А дальше пепел трав горелых
И отпечатки в нем цветов,
Когда-то синих, алых, белых, -
И я заплакать был готов.
Но предо мной, открыта свету,
Стройна, лукава, смущена,
Стояла и ждала ответа,
Как даль весенняя, она.
Звала она щемящей грустью,
В которой солнце, тишь, гроза…И я забыл девчонки русой
Проказы, песенки, глаза.
1954
9 Мая 1945 года
Я помню эту дату в сорок пятом.
Еще война гремела на войне,
А мы, отвоевавшие солдаты,
Ловили рыбу на реке Шексне.Гребли вдвоем - он левою, я правой,
Вытаскивали сети не спеша.
Под носом лодки расступались травы
И за кормой смыкались, чуть шурша.Огромный шар поднялся из-за елей
В заре, не догоревшей до конца.
И мы тогда на солнце загляделись,
Не пряча глаз, не отводя лица.Река неслась, как время, в дымке алой,
Бесшумно отражая небеса:
И ни одной пылинки не упало
Еще на листья, травы и леса.А в устье, так, что весла гнулись с треском,
Ворвалась лодка с озера одна,
И в лодке весть на все лады, как песню,
Несли и пели: "Кончилась война!".Так вот он, мир! И, позабыв про сети,
Причалив лодку к берегу, бегом
Мы побежали к людям на рассвете, -
Мы не могли тот день встречать вдвоем.