* * *
Я плачу, реву и рыдаю,
И слёзам не видно конца…
Я страшно его проклинаю,
Но всё же люблю подлеца.
* * *
Мосье застыл… Его аорта
Дрожала в сонме городов…
Бесхозный Серафим эфира
Витал над монитором снов…
Психолечебница планеты
Объяла жареный гранит,
В котором виделись котлеты -
Все в куче, словно монолит.
Там лес и дол видений полны.
У рельсов нету берегов.
Но средь штыреющих оков
Витает тазик златомедный
Кошмарным полонезом слов.
Фаготов кашлянье застыло
На ряхах, мордах и губах.
Харон страдает здесь без пива,
Бутылки пусты, дело швах…
The mirror arrow below
Was like a shift in stupped brain…
А у Макдональдса пустого
Не видно окон и дверей.
Чернил бездарных кадиллаки
From fingers выстрадал поэт.
И дребезг этой кулебяки
Ему – заслуженный успех!
* * *
Ей достались норов с жаром,
Кожа, руки и коса.
И стихи слагает даром
Вместе с рифмой "колбаса".
* * *
Оплодесменты! Етой вот Сабаке
Жилаю прадалжениев таких,
Штоп хахатали дажи вурдолаки
И порадисты плаколи назрыд!
* * *
Раз потек ручей
Меж лопаток, что ж!
В душ ходить не смей!
Сердце не тревожь!
Связку взяв ключей,
Подберешь замок
И откроешь дверь
С шифром на денек.
Покупая ложь,
Не плати собой.
Твой герой хорош.
Будет он с тобой.
* * *
Кабы тот Каин не стал убивать,
Взялся бы рьяно за стих,
Каждый потомок мог рифмы слагать
Из погремушек одних.
* * *
Стоял Цветочек на поляне.
Он трезвый был, совсем не пьяный.
Вдруг Буря страшно налетела.
Цветок увял. Такое дело.
* * *
Ни уснуть, ни упасть на траву средь пыли!
Тяжко смысл среди рифмы извлечь.
Распрямлялся, пытаясь устало прилечь,
Втрое согнутый пламенный меч.
* * *
Гремят затворами года из времени.
В прицел, прищурясь, глядят попутчики.
Вся жизнь в реале – лишь поражение.
Для белых тапочек стишок получится.
* * *
В Мадрасе матраца матрос не встречал,
Поскольку уехал в пампасы.
Таков был стиха распечальный финал,
Скрипящий в своем тарантасе.
В пампасах матрос не матрац повстречал,
Не койку, не кресло-кровать.
Навстречу ему тарантас выезжал -
Чтоб гимн про Мадрас сочинять.
* * *
… Этот 1
с тоской не прожил:
Жуть – одиночества боль.
Стих свой на сайт
просто так положил.
И получился 0.
* * *
Как плохо работает почта в лесу!
В избушку у Бабы-Яги
Разбойник Русалку принес навесу,
В конверт завернув из фольги.
Свистал Соловей, хохотал Гавриил,
Вампиры открыли конверт
И в нём на хвосте у девицы прочли:
"Всем – шиш! Подписал – Президент".
* * *
Звенят бубенцы барабанщиц.
Повисла на брови маска.
Я пивом умылся в пабе,
Массажно царапнувшись лаской.
Солёный вдохнулся воздух.
Без шлепанец вдаль я прошлёпал
И блеск лакированных туфель
Содрал; потом персик слопал.
* * *
Кака-фония бреда взопревшего
Обессилена до беспамятства.
Несмышленыша, друга съевшего,
Стик с Нарциссом забили камушком.
* * *
Ты сразу сунул карту в среду,
Плеснувши в пятницу стакана.
Ты показал однажды утром засов на двери так устало.
На четверге жестяной жизни родил ты странно звуки губ.
Но вот ноктюрн сыграл на флейте
Твой славный парень словно дуб.(Это пародия не на Маяковского, а на его подражателя)
* * *
Позвольте, ваше преподобие,
Ксерокопировать себя.
Издергав душу до надгробия,
Откантоваться без дождя.
* * *
Смех застыл тугим клинком,
Отсекается сарказм,
А душа, взведя курок,
Свечку бросила к ногам.
* * *
Я и стихи! Стихи и Я!
А вместе мы – стихия!
Я гром и молния!
Погибель ждёт меня
Без представления
Стихов, моя Россия!
* * *
Сегодня ночью ты была одной из многих,
Которых я объял при блеске глаз.
Я действо разворачивал. О Боги!
Зачем я с придыханием не раз
Свой водевиль трагедии убогой
Венчал хихиканьем пустых и глупых фраз?!
К чему я вызывал чужие вскрики?
Почто автографы хранил в чулане я?
За это Боги отвернули свои лики
И плюнули с презрением друзья.
* * *
Догорела мечта в поцелуйных объятьях.
Заигрался изгиб бесшабашно в любовь.
Летаргический дым не смогу почесать я.
Дайте спички! Зажгусь и сгорю вновь и вновь!
* * *
От стены отскочив, режет сердце упрямое эхо.
Паралитик дрожит и тихонько считает до ста,
Молчаливо-бессильно рожает на крыльях сонеты:
Ах, останься, останься, останься, останься-ся-ся…
* * *
Покатилась пылинка, как мячик,
Измоталась в дорожной пыли,
Грех ума непохожести прячет,
Как все лишние дети земли.
* * *
Полагаю, весна накатила.
Полагаю, лябовь не пришла.
Полагаю, что мышь удавилась,
Этот стих перед кошкой прочтя.
* * *
Вживь-пронзительный дракон
Рок-энд-ролом увлечен.
Сотня крыльев, эльфов стон…
Жуть и оторопь берёт.
* * *
Я распарился веником летом
И проткнул взором весь небосвод.
Что ж осталось у женщин секретом?
Что у них не скрывает красот?
Они грудью, бедром и интригой
Легкомысленно манят всерьёз.
Почитать с ними умную книгу
Я хотел бы. Такой вот курьёз.
Озабочен я частью нетленной,
Что скрывают они под собой.
И от мысли своей потаенной
Жаром страсти горю сам не свой.
* * *
Кукушка яйца не кладет средь лилий;
Они поэтам только лишь мешают,
Которые потеют от усилий,
А свой "куку-кс" никак не замечают.
* * *
Вот луч. Я радуюсь лучу.
Вот друг. Я восхищаюсь другом.
Мне нечего сказать. И я пишу,
Что правда расцветёт не по заслугам.
* * *
Как альпинист карабкаясь в стихах,
Вбивая между слов стыдливо скобы,
Поэт всю скорбь христианского поста
Как лилиплут объел у булки-сдобы.
* * *
А вы бы хотели сплошного апреля?
Храню я доселе лишь лепет капели.
И грудь моя помнит: меня предавали.
А я не рехнулась. Лишь рифмы пропали.
* * *
Под небом посередь России
Романсы петь – моя стихия.
Вот я пою: "Хухра-фигня",
Но слов не помню ни…каких.
* * *
Как притягателен премиленький Дракоша!
А Зайчик – просто прелесть, черт возьми!
И Паучок тут мудр. Смеется Лошадь.
И травки все от хохота легли.
* * *
Такие здесь строчки, что хочется плакать:
Боками и телом поникли тюльпаны,
Тут время-художник опало на скатерть
В соседстве густом второсортной нирваны;
Комета становится почкой весенней,
Здесь запахи свечек в красе натюрморта,
Микстурой и ладаном дышат аккорды,
Живая натура пришла в понедельник.
* * *
Не загоняй табун строкой.
Не рви уходом грудь и сердце.
Седлай Пегаса! Только с ним
В объятьях душ тебе согреться!
* * *
Смотри в упор, не подымая глаз.
Не говори молчаньем свои речи.
Ведь мы расходимся теперь до новой встречи.
И так – не в первый раз, не в первый раз…
* * *
Как-то Сита мыла Раму.
Кхара жил в дому Душана.
Шурпанакха из Дашаратха
Аж вспотел весь от Нирваны.
Воды Ганга с гордой Ланки
Оросили Амаравати.
Лакшман с Брахманом в кровати
Шастро Ведали Бхарате.
Стрелы стали с Саммоханом
Залезать на Читракету…
Запустить бы эту "драму"
Прямо на Бомбей ракетой!
* * *
Бежали врассыпную огородами,
От соли с дробью попами виляя…
Ах, детство беспризорное, голодное!
Теперь поэта сторож не поймает.
* * *
Родители оставили ребёнка.
Подумали: "Он на фиг нужен нам!"
В больнице полюбили постреленка.
Соседки приходили по часам.
Он болен был. Ах, бедненький малютка!
Рыдают все читатели навзрыд.
Поэт пустил слезу не на минутку.
Теперь он будет супер-знаменит!
Ручонкой – мать обнять! Какое чувство!
Какой возвышенно-прекрасный слог!
Да это просто писк пиитова искусства!
Поэт страданья своим словом превозмог!
* * *
Если народу свободу подарят,
То вакханалии будет разбой.
Хамство абортов весь блуд пропиарит.
Взятки подкупят народ трудовой.
Бизнес, коррупция, черные списки,
Пошлость, предательство… Боже ты мой!
Стресс от наркотиков, нищие миски…
Только стихи неподкупны порой!
* * *
Если в конце недели
Звёзды сойдут с орбит,
То голова без боли
Вечером улетит.
В лед превратятся пальцы;
Их победит удар.
Вскоре поскачут зайцы
Прямо под светом фар.
Трудно обиды с тоскою
Слепит злосчастный стих.
И синтезатор рукою
Шрамы налепит на них.
* * *
Беспризорный старый чайник всех замучил свистопляской.
Он взлетает над пучиной, пуповиной плюща мозг;
В переполненной квартире, сбросив на пол власяницу,
Разбудить любовь к девице
Франту с фартом удалось.
По каскадам и восторгам среди эха и просвиры
Полетел мотив пернатый прямо к звёздам в пустоте!
Рикошет наделал дыры
В земляничной багрянице.
Полетели чувства-птицы,
Расфуфырясь на метле!
* * *
Во глубине хрустальных руд
Храню я гордое терпенье.
Не пропадёт души томленье!
Мой дьявол выскользнет из пут!
Войди, красавица, ко мне!
Я припаду к твоим коленям!
И в мавзолее бедный Ленин
Аж вздрогнет в непробудном сне.(это не на Пушкина пародия, а на его подражателя)
* * *
Печален я на дне колодца.
Ни водки тут, ни уколоться.
О! Как бы жизнью насладиться:
Влюбиться, переспать, жениться!
* * *
Мысль цветёт холстом прямо на холсте.
Не пальну я в стих рано по весне.
Тает снег тревог в свете фонарей.
Буду рисовать запахи ветвей.
* * *
Я лечу на крыльях,
Отражаюсь в небе.
Потерял я перья.
Начал жить на хлебе.
В пузе нету пива.
Затерялся ключик.
Я шагаю криво.
И живот мой пучит.
Рассмешил я небо
Блюзом в своем брюхе.
Эх, пропало лето!
Солнце светит в ухи.
* * *
Держи меня в ладонях, как кольцо!
Держи в ладонях, да держи покрепче!
И пусть я упаду, и пусть ты упадешь,
Зато мы упадем с ладонью в сердце!
* * *
Мне двадцать лет давно минуло.
Теперь смотрю из-под руки
На мир смешной. Жаль, ветром сдуло
Мои прекрасные деньки!
* * *
Давай когда-нибудь стихи
Вдвоём напишем.
И рецензенты оплюют
Все наши вирши.
Защемит ногу нам судьба
Другого сорта.
Зато, Серёга, не пойдём
Тропой аборта.
* * *
Вызвав безжалостно горе терзания,
Мерзкая сплетня ползёт по стерне:
Жалит, ломает и мажет. Страдания
Терпят все люди на бедной земле.
Дьявольски нежится в сладкой истоме,
Рушит, пронзает, терзает во мгле,
Блудит и рубит. У всех переломы.
Кровь прямо стынет. Сё ода фигне.
* * *
Шедевр сочиняя гусиным пером,
Почти как Шекспир или Пушкин,
Я трогаю ножки устало порой,
Девичии губки и ушки.
В грудях у меня проживает швея
С мотором от фабрики "Зингер".
А утки летят со своим "кря-кря-кря",
И мне за курсив их обидно.
* * *
Под забором я долго и гордо валялся.
Как копейка, сверкал своим профилем асса чеканным.
Тут девица прошла. Я поднялся.
Предложил потереться взаимно-желанно.
Не пойду по рукам. Полежу на груди своей милой.
Послужу ей как рубль. Не захочет она расставаться.
Что б еще рифмануть мне теперь вместе с "милой"?
Или лучше без слов пятачком по пыли покататься?
* * *
Пропунктирил он по кристаллу шлака.
Кипяток от пунша заварился в слякоть.
В декабре у ягод отцвели цветочки.
Я пьяна росою и дошла до точки.
* * *
Иду на природу интимно общаться.
Отдаться хочу без людей!
Свою ностальгию фатально меняю
На остров июньских затей!
* * *
Когда ручонки чешутся без дела,
От этого страдает организм
И процветает жуткий пессимизм,
И матерщина прёт из слов и тела.
* * *
Много в Париже всего интересного:
Лувр, гильотина, Дефанс и Ла-Манш.
В сердце осталась Джоконда известная.
Так с умиленьем закончен вояж.
* * *
Ах, образ женщины-блудницы!
Не покидай меня нигде!
Смещались в кучу руки, лица…
С интимной родинкой в губе.
* * *
Бомбы бомбят Хиросиму!
Взрывы летят как гранаты.
В небе небесно-синем
Летчик ругается матом.
Плачьте, рыдайте, люди!
Не проходите мимо!
Чушь из словес словоблудья
– Вот вам моя Хиросима!
* * *
Дуйте в трубы, заря!
Я на "Вы" пообщался с зарею.
И в экстазе змея
По-змеиному сыта со мною.
Хохотушка луна
И изломы ореховых веток
Хохотали сполна
Над бредовым и жалким куплетом.
* * *
Ангелы плачут в безумстве.
Очень им хочется моря!
Крылья повисли от горя.
Прыгают женщины в чувстве!
Я подружился с планидой!
Это такая подруга:
С ангелом ходит по кругу,
Сунув мне крепкую руку.
Ангелы! Ангелы! Люди!
Подлость исчезнет навеки!
Люди! Вы все – человеки!
Взгляд просияет у судей!
* * *
Интегральными дозами нежности
Мы сжигаем солями зрачки
И рискуем в житейской безбрежности
Не зачать в преферансе очки.
* * *
Прямо в сердце втыкая иголочки,
Из графинчика клоны песчиночек
Припечатав ботинком по стеночке,
Парафином обляпали девочек.
* * *
Чарли Чаплин с Тулузом Лотреком
Для Роксаны в далёком Норильске
Выполаскивал кисти в кармане,
Хотя трезвым он был человеком.
* * *
Я ногти грыз зубами не своими.
Отгрыз по плечи. Это не беда!
Жаль, книг не публикую. Горе с ними:
Читатель не прочтет их никогда!
* * *
Истина пахнет плохо.
Даже в вечерней заре
Стих спрятан в странных строфах.
Грех! Приходи ко мне!
* * *
Друг мой! В Рай я не мечтаю,
Поживу пока что на земле.
И без крыльев улечу; куда – не знаю.
Главное мне – быть на высоте.
* * *
Не рвите в клочья свои жизни!
Не совершайте сгоряча!
Взрослейте в молодости призмы!
В бифштекс рубите не дитя!
* * *
Объект залапанных желаний.
Путана. Шлюха. Просто лядь.
Она в постелях коммуналки
Училась, как не залетать.
* * *
Кто бы меня увидел!
Кто бы меня узнал!
Кто бы меня заметил!
Кто бы меня ласкал!
Я бы его любила.
Я бы его ждала.
Но я бы его убила,
Если б его прочла!
* * *
Блин и вошь, кукушка, бородавка,
Паутина, пенис, микрофон,
Падла, буби, слюни, ж@па, тёлка…
Разве это джаз? Сиё – г@ндон.
* * *
Стрекозы, бабочки и птицы
Летали посередь страницы.
В гробу такое не приснится:
Вампир хотел средь лиц напиться!
* * *
Посмотри на меня через рифмы пылящих фраз.
Через стекла очков загляни в мою осень и суть.
Так взгляни же со стоном скорей хоть один только раз
На глядящую в мир из-под кружева дивную грудь!
* * *
Мало ваты в носочках новых,
В старых тоже не видно ваты.
Я протер все носки до пятки.
Кто б пришил мне туда заплатки?
* * *
Лежал я, как в нирване,
На дне горячей ванны.
Луна по мне светила,
Над ванной тихо плыла.
Ловил я рыбу в сети.
Пегас хромал в комеди.
Кричала что-то ванна,
Как будто океан.
И тут случилась драма:
Вошла внезапно дама.
Закончилась нирвана,
И, как джентльмен, я встал.
Когда заходит дама,
Конечно ж это драма:
Встаёт поэт из ванны
И ну… читать стихи!
* * *
На занавески от ресниц
Упали молний вереницы.
За занавесками девицы
Манили дерзкие синицы.
За приоткрытой занавеской
Сквозь щелки виден глазик дерзкий.
Стишок, конечно же, не мерзкий,
Но черканулся, словно детский.
* * *
Вино огромными глотками
Из бочки жадно я лакаю.
И от усталости и грусти
Я обопьюсь и утомлюся.
Густеют тени повсеместно.
Скрипит под попой моё кресло.
* * *
Взгомонила сердца
Бело-тканная ночь.
Рядом бледность лица.
Кто бы мог нам помочь?
Твоей кожи кальян
Закольцован средь губ.
А на сердце бурьян -
Кризис близости двух.
* * *