В эти годы Мельников продолжает изучение старообрядчества, публикуя в различных журналах статьи и исторические материалы. Интересуют его и другие оппозиционные религиозные движения. В статьях "Тайные секты" (1868) и "Белые голуби" (1869), напечатанных в "Русском вестнике", писатель исследует хлыстовство. Печатал Мельников и историко-публицистические работы, в частности, в 1863 г. опубликовал брошюру для народного чтения "О Русской Правде и польской кривде", направленную против польского восстания. Позже в историческом очерке "Княжна Тараканова и принцесса Владимирская" (1868) доказывал, что самозванство – "бесспорно польское дело". Патриотизм по эмоциональной инерции иногда приобретал у писателя националистический оттенок.
В 1866 г. Мельников-Печерский вышел в отставку, поселился в Москве, в доме Даля, и целиком ушел в литературную работу. С 1868 г. он стал постоянным сотрудником "Русского вестника", хотя к Каткову особой симпатии не испытывал. Привлекали выгодные материальные условия. Среди близких по духу литераторов, кроме Даля, были А.Ф. Писемский и А.Н. Майков. Мельников-Печерский был знаком и с Н.А. Некрасовым, но не любил его, считая двойственным и неискренним.
В 1871–1874 it. Мельников-Печерский создает первую часть своего главного произведения, романной дилогии – "В лесах". В 1875–1881 гг. пишет второй роман дилогии – "На горах". Последние главы книги он диктовал жене уже будучи тяжело больным.
В композиции романов сохранялась привычная для писателя очерково-этнографическая структура. Дилогию объединяли сюжеты, связанные не только общими героями, но и образом рассказчика. Сказовая манера в романах перекликалась с традициями Лескова. Повествование ведётся от лица Андрея Печерского, простодушного сказителя. Авторское присутствие выражается и напрямую – в постраничных комментариях и поправках.
Объектом художественного повествования в дилогии являлся семейно-бытовой уклад разных сословий и социальных групп. Сквозным мотивом становится нетронутая старина раскольничьих скитов и соседство буржуазного предпринимательства с его разлагающей властью денег. Автор изображает быт патриархального купца, промышленника западной ориентации, священнослужителя, крестьянина, артели рабочих, секты хлыстов, женского скита, мужского монастыря и других формаций российского общества. Энциклопедичность и пестрота изображения действительности придают дилогии черты этнографической эпопеи.
В центре романов история нескольких купеческих семей в переходный исторический момент, когда формируется новое финансово-буржуазное сознание. Так, Алексей Лохматый, увлечённый страстью наживы, теряет все нравственные ценности, а Гаврила Залетов ради денег уступает свою единственную дочь сладострастному старику. Такой же беспощадной силой становится в романах и религиозный фанатизм, ломающий судьбы Манефы и ее дочери Флёнушки, которая вынуждена уйти в монастырь.
С другой стороны, главные герои романов – Потал Максимыч Чапурин, его дочь Настя, Флёнушка, Петр Самоквасов и Дуня Смолокурова – сохраняют здоровые нравственные устои, верность семье, чувство долга. Несмотря на разрушительное влияние денег и другие тёмные стороны жизни, автор верит в народную душу, в русский характер, любуясь силой, озорством, предприимчивостью своих героев. Сказовая манера позволяла сохранить "объективность" – взгляд со стороны – и в то же время выразить отношение к содержанию произведения.
Печерский плодотворно использует различные фольклорные источники и жанры. В текст дилогии органично вплетены сказки, легенды, песни, плачи, пословицы, поговорки, поверья, обряды и праздничные ритуалы. Важную композиционную и стилевую роль играет народный календарь, воспринимала. как органичный синтез православных церковных и природно-языческих циклов жизни русского человека
Изображая различные культурные и религиозные пласты, противоречия личного сознания и общинного мировоззрения, Печерский сохраняет этнографическую, почти научную объективность, не углубляясь в анализ причин и последствий этих противоречий, не выстраивая специальных философских концепций. В его богатом художественном мире находится место для всего: самобытных характеров, бытовых форм, строгих ритуалов и правил поведения, ярких костюмов, интерьеров, особенностей речи. Это и определяет гармоничный универсализм образного пространства, что, в свою очередь, может восприниматься как своего рода стихийная философия, близкая к "роевой" философии Толстого и к "всемирной отзывчивости" Достоевского. В этом смысле сама цельность мира Печерского также является выражением философии самобытно русской.
Цельность мира Печерского достигается и за счет языка. Это своеобразная языковая модель русского мира и души. После публикации романа "В лесах" министр народного просвещения в целях предотвратить упадок русского языка предложил учить языку по тексту этого произведения. Мельников писал жене о своем успехе следующее: "Меня честят, как лучшего современного писателя, и, что всего удивительнее, разные фрейлины восхищаются моими сиволапыми мужиками и раскольничьими монахинями… Даже в нигилистических лагерях про меня толкуют", признавая за "неблагонадёжного в политическом отношении, даже нечестного (это высокая похвала из их уст), но в отношении искусства первостепенным талантом".
Роман "В лесах" был посвящён царю. Вероятно, для писателя это не являлось монархическим реверансом, просто он видел в царе символ народного единства. Таким же символом народного единства, многообразной в своем единстве русской души были и его романы.
Как выразитель многоликой русской души Печерский был высоко оценен современниками. П.М. Третьяков заказал P.H. Крамскому портрет писателя для своей знаменитой галереи. Впечатления от романа "В лесах" отразились в опере Н.А. Римского-Корсакова "Сказание о граде Китеже и деве Февронии". Образы дилогии повлияли на картины М.В. Нестерова "В лесах", "На горах", "Великий постриг", "За Волгой" и др. Этнографическая дилогия о старообрядцах превратилась в своеобразный литературный эпос общенационального масштаба. Возможно поэтому, современная и последующая критика ограничилась лишь общими похвалами. Это была сама жизнь, воплощенная в слове. Что же здесь можно было интеллектуально анализировать? Только созерцать.
Однако это была та Россия, которая исчезла с наступлением XX в. Как в древних эпических текстах, в художественном слове Мельникова-Печерского она осталась запечатленной навсегда.
Литература
Невзоров Н. Павел Иванович Мельников (Андрей Печерский), его жизнь и литературное значение. Казань, 1883.
Соколова В.Ф. П.И. Мельников (Андрей Печерский). Очерк жизни и творчества. Горький, 1981.
П.Д. Боборыкин (1836–1921)
Пётр Дмитриевич Боборыкин родился в состоятельной помещичьей семье. Получил разностороннее образование. Сначала учился на юридическом факультете Казанского университета, затем на химическом отделении Дерптского университета, потом на медицинском факультете того же университета. В 1860 г. он переехал в Петербург, где через год сдал экзамен на кандидата права. Не стеснённый в средствах, он подолгу жил в Европе, становясь проводником новых философских и эстетических течений.
Литературным творчеством Боборыкин занялся еще в студенческие годы. В 1860 г. он опубликовал комедию "Однодворец", в 1862–1864 гг. выходит его роман о жизни студенчества "В путь-дорогу!". С 1861 г. он сотрудничает в "Библиотеке для чтения", публикуя фельетоны под псевдонимом Пётр Нескажусь.
В 1863 г. Боборыкин становится редактором-издателем этого журнала. Одним из важных событий этого периода стала публикация романа Н.С. Лескова "Некуда" (1864). Однако в целом издательский проект оказался неудачным, и в 1865 г. журнал был закрыт. На волне демократической активности "антинигилистическое" произведение и его издатель подверглись резкой критике со стороны Д.И. Писарева, В.А. Зайцева, М.Е. Салтыкова-Щедрина.
В 1865–1867 гг. Боборыкин путешествует по Европе, соединяя частную поездку с работой корреспондента. Очень общительный, он знакомится с лидерами русской эмиграции – Герценом, Огаревым, Лавровым, Бакуниным; присутствует на Брюссельском конгрессе I Интернационала и публикует о нём сочувственные материалы в газете "Голос". В 1871 г. на страницах "Отечественных записок" Боборыкин помещает очерки "На развалинах Парижа", осуждая кровавый разгром Парижской Коммуны. Он утверждал, что поражение Парижской Коммуны свидетельствует о кризисе буржуазной демократической идеи. Заинтересовавшись идеями марксизма, в 1895 г. он знакомится с Ф. Энгельсом. Вообще же писатель придерживался умеренных либеральных взглядов и не разделял модного в 60-е гг. революционного радикализма.
Большое влияние на мировоззрение и эстетические взгляды Боборыкина оказало знакомство с идеями позитивизма. В Европе писатель углублённо изучает концепции О. Конта, И. Тэна, Г. Спенсера, исследует эстетику и художественную практику Э. Золя и братьев Гонкур. В 1876 г. через Тургенева Боборыкин начинает переписываться с Золя, а в 1878 г., во время поездки на Всемирную парижскую выставку и Международный литературный конгресс, лично знакомится с некоторыми французскими писателями. Кроме Золя, это были Э. Гонкур и А. Доде.
В России Боборыкин активно пропагандирует позитивизм и натурализм. В 1876 г. он выступает с циклом лекций "Реальный роман во Франции" (опубликованы в том же году), в 70-80-е гг. печатает свои статьи с Новые приемы французской беллетристики" (1872), "Писатель и творчество" (1882). Он становится не только теоретиком "золаизма", но и создает собственную художественную концепцию, доказывая при этом, что практика натуралистов не была открытием французской литературы, а определилась уже в рамках русской "натуральной школы".
Эстетическая концепция Боборыкина раскрывается в его статьях "Мысли о критике и литературном творчестве" (1878), "Мотивы и приёмы русской беллетристики" (1878), "Наша литературная критика" (1883), "Европейский роман в XIX столетии" (1900), "Русский роман до эпохи 60-х гг." (1912). Суть творческой установки писателя состояла в максимально полном, предельно объективном и оперативном изображении современной действительности. На это эстетическое представление определенным образом повлияло сотрудничество в газетах. Его привлекала "злоба дня", которую уже ставили в центр внимания публицисты "Современника", но без выраженной социальной идеологии и острой авторской тенденции.
В жанровом отношении писатель был многообразен. Он создавал романы и повести, рассказы и очерки, писал пьесы. При этом романы появлялись с уникальной для русской эпической традиции быстротой, что вызывало у "классиков" раздражённую иронию. Так, И.С. Тургенев, например, писал: "Такой торопливой плодовитости нет другого примера в истории всех литератур! Посмотрите, он кончит тем, что будет воссоздавать жизненные факты за пять минут до их нарождения".
Действительно, Боборыкин в своих произведениях откликается на самые злободневные вопросы. Исканиям героев в послереформенные годы посвящен роман "Солидные добродетели" (1870), становлению буржуазии – роман "Дельцы" (1872–1873), "славянскому вопросу" – роман "Доктор Цыбулька" (1874); неудачному хождению русской интеллигенции в народ – "Лихие болести" (1876); проблемам "свободной любви" и женской эмансипации посвящен рассказ "Посестрие" (1871); повесть "Однокурсники" (1901) выражала непосредственные впечатления от постановок пьес Чехова в Художественном театре и т. д.
В духе французского натурализма Боборыкин не боялся вводить в литературный процесс неосвоенные темы. Ранний роман "Жертва вечерняя" (1868) затрагивал интимные переживания светской женщины. Смелость писателя была неоднозначно встречена читательской аудиторией. Публикация произведения закрепила за ним славу "скандального", безнравственного писателя. На эту "натуралистическую" откровенность Салтыков-Щедрин откликнулся фельетоном "Новаторы особого рода" (1868).
Позже ироническое отношение к Боборыкину сменилось внимательным уважением. Л.Н. Толстой отмечал художественную чуткость писателя; Чехов называл Боборыкина "добросовестным тружеником" и подчеркивал, что его романы "дают большой материал для изучения эпохи". В связи с юбилеями его литературной деятельности в 1900 и 1910 гг. представители нового поколения писателей и критиков, в том числе Чехов, Горький, Л. Андреев, отмечали, что Боборыкин обладает высокой культурой и наблюдательностью и потому его заслугой является то, что он осгетил немало явлений, которые ранее не попадали в поле зрения современной литературы.
Наиболее характерным явлением прозы Боборыкина 70– 90-х гг. были его "социальные" романы, закрепившие за ним славу "певца русского капитализма". В них писатель отходит от натуралистической бесстрастности. Как русский гуманно он сочувственно относится к жертвам буржуазной наживы, однако при этом по-европейски верит в социальную эволюцию, в продуктивность экономических реформ, в практику "малых дел". Будущее Боборыкин связывал с синтезом традиций гуманистической дворянской культуры и людей настоящего; просвященных предпринимателей, чиновников, интеллигенции. Считается, что именно Боборыкин ввёл в литературный язык слово "интеллигенция" в его интеллектуально-этическом русском понимании.
Социально-эстетическая концепция писателя, несколько отдающая интеллигентским, книжным идеализмом, выражается в романах "Солидные добродетели" (1870), "Дельцы" (1872–1873), "Китай-город" (1882), "Василий Тёркин" (1892).
Роман "Китай-город" воспринимается как своеобразная "энциклопедия" становления московского капитализма. Писатель противопоставляет героев-дворян – Палтусова, Пирожкова – купцам-предпринимателям – Осетровым, Нетовым, Калакуцким, Лещевым, Краснолёровым и др. Они не только владеют огромными состояниями, но и активно входят в политическую и культурную жизнь: становятся "коммерции советниками", "мануфактур советниками", открывают учебные заведения, финансируют образование. Характерно, что в финале романа обручившиеся купец Рубцов и дворянка Долгушина идут в знаменитую картинную галерею, основанную купцом Третьяковым.
С другой стороны, Боборыкин показывает, как главный герой романа Андрей Дмитриевич Палтусов, дворянин и бывший офицер, незаметно для себя усваивает принципы новой купеческой морали, основанной на деловом азарте и расчёте, свободном от этических "предрассудков" своего сословия. В итоге он и сам оказывается покорён "привлекательной" фабрикантшей Станицыной.
Поэтика "натуралистического" романа была богата бытовой экзотикой, картинами старой Москвы с её знаменитыми ресторанами "Яром", "Эрмитажем", "Славянским базаром"; биржей и банками, купеческими рядами и амбарами, составляющими "Китай-город"; кремлёвскими соборами и университетом – центром научной и студенческой жизни Москвы. То, что современникам казалось второстепенным, случайным и идейно ненужным, сегодня воспринимается как живописное полотно, как художественный документ эпохи.
В романе "Василий Тёркин" возникает тип просвещённого, политически мыслящего купца, вышедшего из народа. Он стремится не столько к личному обогащению, сколько думает о процветании страны, о благе для трудового народа, труженика. Он думает о сохранении природных богатств, скупая приволжские леса и выступая за очищение реки. Образцами таких характеров могли быть русские просвещённые промышленники, например, С.Т. Морозов, друживший со многими деятелями искусства и просвещёнными людьми своего времени и даже с революционером Н.Э. Бауманом. По мысли М. Горького, сравнивавшего Тёркина с героем романа "Фома Гордеев" (1899) Яковом Маякиным, в персонаже Боборыкина слишком много от мировоззрения интеллигенции конца 80-х гг., чем и определилась положительная оценка критики, мечтавшей о перерождении русского купца-самодура в цивилизованного европейского буржуа.
Однако у Боборыкина главный герой романа изображается отнюдь не в идиллических тонах. Он практик и, так же как другие купцы, наживал капитал сомнительными способами: присвоил чужое наследство, следовал расчёту в отношениях с женщинами.
Духовные искания и судьба интеллигенции раскрываются в повестях "Изменник" (1889), "Поумнел" (1890), романах "Перевал" (1894), "Ходок" (1895), "Княгиня" (1896). Название романа "Перевал" получает символическое содержание. Писатель говорит об "идейном перевале" в жизни русского общества, выступая за последовательное сближение буржуазии и интеллигенции. При этом Боборыкин осуждает такое распространённое социально-психологическое явление того времени, как "ренегатство" – измену былым прогрессивным убеждениям и приспособление к новым условиям (эту проблему по-своему последовательно разрабатывает Потапенко в романе "Не герой"). Роман "Поумнел" ввел в лексикон того времени многозначное, ироническое понятие. Слово "поумнел" стало крылатым в публицистике конца 90-х гг., перекликаясь с эпитетом "премудрый" в сказке Салтыкова-Щедрина "Премудрый пискарь" (1883).
В романе "По-другому" (1897) писатель стремится разобраться в существе идейных споров революционеров разных поколений – народников и марксистов. Произведение вызвало резкую критику в среде марксистов, что выразилось в статье В.И. Засулич "Плохая выдумка" (1897). Стоит заметить, что Боборыкин по самому типу своего творчества ничего не "выдумывал".
Писатель противопоставляет "легального марксистам Шемадурова и вернувшегося из ссылки интеллигента-народника Рассудина. Для марксиста характерно теоретическое доктринерство. Он фанатично верит в "идею", равнодушно воспринимая реальные страдания народа, относясь к рабочим с научным презрением, как к историческому материалу. Рассудин изображается как истинный страдалец за народ. В его концепции преобладает уже не отвлечённая народническая идеология, а живое чувство и знание истинного положения дел.
Интересный характер раскрывается в образе Студенцовой. С одной стороны, она напоминает о важности вечных онтологических идеалов, далеких от политики, а с другой, в её мировоззрении угадывается болезненное декадентское самолюбование. Показателен и финал её судьбы: разорившись, она пытается "красиво" умереть. Однако этот не состоявшийся демонстративный акт личного "освобождения" вызывает у писателя иронию.
Идейные споры составляют специфику романа "Тяга" (1898), где воспроизводится тяжелая жизнь и бесправие рабочих-текстильщиков. Изменения писатель связывает не с революционной борьбой, а с распространением просвещения как в среде рабочих, так и в среде капиталистов.
В "Тяге" появляются оригинальные характеры рабочей элиты, не соответствующие марксистским представлениям о пролетариате. Ткач Иван Спиридонов, прошедший 20-летний путь от рабочего до мастера и смотрителя, по-прежнему мечтает вернуться к крестьянскому труду, чувствует особую притягательную силу земли. Рисовальщик Антон Меньшов изображается как рабочий-интеллигент, однако его идеология не связана с борьбой за права своего класса. Он питается европейской культурой, свободно читает по-французски. Призывая к неповиновению, он остается индивидуалистом. Меньшов презирает рабочих, воспринимая их как стадо баранов. Разделяя теорию Раскольникова у Достоевского, он считает его покаянную концепцию личности постыдной слабостью. Вероятно, кроме Достоевского здесь обнаруживается влияние Ницше.