Когда жар спал и глаза у Марии прояснились, она увидела, что Билли спит на грязном полу у ее кровати. Рядом с ним стояла бутылка виски, из которой было отпито совсем немного. Бутылка упала, и виски вытекало на пол. Билли спал с открытым ртом. Марии он показался сильно постаревшим по сравнению с тем, каким она видела его в момент своего возвращения. Лицо его было серым и совершенно лишенным жизни.
Утро выдалось холодным, и Мария, поднявшись с постели, накрыла Билли своим пончо.
- Мама, приезжал человек и смотрел на меня, - сообщила Тереза, обрадованная тем, что ее мать встала на ноги.
- Какой человек? - спросила Мария.
- Гринго - тот, который охотится за Джо, - сказала Тереза. - Я чувствовала, как он смотрел на меня.
Марии опять стало страшно. Калл уничтожил злого шерифа и теперь охотился за Джо. Зачем он приезжал к ее дому и смотрел на ее дочь?
- Сиди дома, если он приедет опять, - приказала Мария. - И не позволяй ему смотреть не тебя. Он плохой человек. Он хочет убить Джо. Никогда не давай ему смотреть на себя.
- Он сказал, что я красивая, - возразила Тереза. - И не сделал ничего плохого.
- Он был прав - ты красивая. - Мария обняла дочь и присела на стул у стола. Пришел Рафаэль с козленком на руках и стал напевать ему песенку. Мария еще долго продолжала держать дочь в своих объятиях. Придет время, и Тереза станет женщиной, но ей хотелось, чтобы это время, наступило как можно позднее. Она крепче прижала к себе дочь. Рафаэль пристроился рядом со стулом и усадил козленка на колени. Мария погладила волосы сына.
Ей хотелось, чтобы такой была вся их жизнь, чтобы она всегда находилась вместе со своими детьми в тепле своей кухни. Если бы такой была вся жизнь, тогда она была бы счастьем. Если бы Тереза всегда оставалась ребенком в ее руках, она бы никогда не узнала горькой женской доли. Мария уткнулась дочери в шею. От Терезы все еще пахло ребенком, но не за горами время, когда она станет женщиной. А вот Рафаэль перестал меняться. Если она не найдет доктора, чтобы поправить ему голову, он навсегда останется ребенком и не узнает горечи, которая выпадает на долю мужчины.
Тереза росла и хорошела, не менялись только ее глаза. Девочка слышала комплимент капитана Калла и запомнила его. Она не вечно будет находиться в объятиях матери и пахнуть как ребенок. Мария собиралась держать ее возле себя как можно дольше. Джо она может потерять. Рафаэль может на всю жизнь остаться младенцем. Но у Терезы было все, не было только зрения. Однажды она выпорхнет из материнских объятий и во всей своей красе ступит в мир печали и горя.
Марии хотелось, чтобы это случилось не скоро.
14
Калла не покидало ощущение, что кто-то следует за ним по пятам, но если так, то этот кто-то был очень ловок. По прошествии двух дней ощущение стало таким сильным, что Калл дважды сделал петлю. Если это был мальчишка Гарза, его можно было застать врасплох или хотя бы наткнуться на его след и определить, один ли он.
За четыре дня пути он петлял еще трижды, но не застал Джо Гарзу врасплох и даже не обнаружил его следов.
И тем не менее ощущение преследования не покидало его. Оно превратилось в убеждение, хотя ни один из его маневров не принес ни малейшего подтверждения присутствия хвоста. Кто бы ни преследовал его, он должен был ехать на лошади, а лошади оставляют следы. Но следов не было. Если это мальчишка Гарза, тогда он должен был обладать феноменальным умением передвигаться по равнинам. Холодной ночью Калл сделал круг, надеясь заметить отблеск костра на привале, но костра тоже не было.
Это раздражало, потому что заставляло не доверять собственной интуиции. Может быть, он дал маху как следопыт или ему стали мерещиться несуществующие вещи? Никогда еще, следуя своей интуиции, он не приходил к столь полному фиаско.
Теперь оставалось только проявлять величайшую осторожность. По ночам он не разводил костров, спал мало и держал лошадь под седлом, а поводья не выпускал из рук, когда ложился отдохнуть. В светлое время дня старался, чтобы вокруг было как можно больше свободного пространства, и держался подальше от любого укрытия, за которым мог находиться убийца с отличной винтовкой, имеющей оптический прицел. Часто и резко разворачивал коня, надеясь, что сзади блеснут шпоры или удила уздечки. Но отблесков не было.
Вокруг никого не было, и тем не менее он знал, что он не один.
Затем в голову пришла мысль, что мальчишка может передвигаться не на лошади, а бегом, как Знаменитый Ботинок или самые выносливые из апачей. Если это так, то он действительно был отчаянным парнем. Даже самые опытные не рискнули бы отправиться пешком по такой местности в зимнее время года. И уж совсем немногие смогли бы обходиться без костра в морозные ночи.
У самого Калла ужасно болели суставы рук по утрам. Трое суток он даже не снимал седло с коня, ибо боялся, что не сможет вновь затянуть ремни распухшими пальцами. Когда лошадь паслась, он ходил вместе с ней. В одну из ночей спать пришлось стоя на ногах и привалившись к лошади для тепла. Предохранительные скобы он снял с обеих винтовок: суставы пальцев распухли так, что не проходили в них.
На пятый день он пересек след Мокс-Мокса и его людей. Они направлялись к Форт-Стоктону. След был совсем свежий - банда только что прошла. И действительно, незадолго до этого Калл заметил, как на северо-западе блеснул какой-то предмет амуниции.
Проверив обоймы в обеих винтовках, Калл достал из переметной сумы запасной кольт и, повернув на северо-запад, погнал коня по легко различимому следу банды, споря сам с собой о времени нападения.
День был в разгаре, и он мог нагнать их сегодня же: конь под ним был отдохнувшим. Если ему удастся убить Мокс-Мокса и чироки, остальные могут просто разбежаться. Но для этого надо, чтобы стало достаточно светло, и чтобы расстояние было небольшим. Он ведь не пользовался немецкой винтовкой с оптическим прицелом и мог быть уверен в меткости своей стрельбы, только если освещение и удаление были подходящими. Если он атакует ночью, как однажды Гас атаковал лагерь Синего Селезня, действовать придется наугад, а безрассудства в атаке он, в отличие от Гаса Маккрае, никогда не признавал.
Через час стало ясно, что догнать банду не составит труда. Она тащилась столь медленно, что Каллу вскоре пришлось поотстать и свернуть на запад, чтобы не оказаться обнаруженным. Тогда он решил сблизиться с бандитами и нанести им удар, когда они остановятся на ночлег. Ведь они не подозревают, что он преследует их, и могут не сразу выставить часового.
Уголовники оказались даже ленивее, чем подозревал Калл. До вечера еще было далеко, а они уже разбили лагерь. Последние три мили Калл вел коня на поводу. Он был один против восьмерых и хотел быть максимально готовым к тому, что должен был сделать.
Он не мог рассчитывать, что как молния ворвется в лагерь и перебьет всех восьмерых или хотя бы покалечит их так, что они не смогут оказать сопротивления. Прежде всего ему надо попытаться уничтожить самого опасного врага - Джимми Камса.
Когда до лагеря оставалось около двухсот ярдов, послышался детский крик. Эта была неприятная неожиданность - Мокс-Мокс, должно быть, прихватил ребенка на какой-то из ферм или одном из ранчо, что попались на его разбойном пути. Уголовники еще даже не разожгли костра и наверняка не могли начать жечь ребенка.
Но ребенок продолжал кричать, пока Калл ползком подбирался ближе. Детские крики звенели в ушах, оживляя в памяти другие, слышанные им много лет назад. В одну из его первых вылазок против враждебных индейцев, когда он был еще молодым рейнджером, их отряд внезапно напал на небольшую кучку команчей около Уичито и отбил у них двух юных белых пленниц. Перед тем, как рейнджеры устремились в атаку на лагерь, одна из захваченных девочек тоже кричала. Старуха команчи била ее палкой. Калл застрелил старуху - единственную женщину, убитую им за все время боев. От холода и побоев маленькие пленницы лишились рассудка. Та, которую била старуха, со временем поправилась и вышла замуж. К другой рассудок так и не вернулся.
Когда Калл приблизился на достаточное расстояние и посмотрел из-за низкой гряды на лежавший внизу лагерь, откуда доносились крики ребенка, он увидел Мокс-Мокса возле двоих детей, мальчика и девочки, которые были связаны между собой коротким куском цепи. Мокс-Мокс яростно стегал мальчика плеткой по лицу. Девочка от ужаса не могла даже плакать, а мальчик издавал вопль при каждом ударе плетки. Калл прежде всего поискал глазами Джимми Камса и тут же убедился, что не сможет взять его на мушку - чироки находился среди лошадей, собираясь стреножить их на ночь. Трое мексиканцев, гигант и низкорослый человечек, стояли без дела и являли собой легкие цели. Сам же Мокс-Мокс находился за спиной у гиганта, который наблюдал, как тот бьет мальчишку. Восьмого Калл не замечал, и это обеспокоило его.
Каллу еще никогда не приходилось видеть, чтобы ребенка били так жестоко. То, что делала с девочкой старуха команчи в Уичито, выглядело обычной поркой по сравнению с тем, что он видел сейчас. Калл понял, что действовать надо быстро. Иначе мальчик может остаться без глаз и даже лишиться жизни. Времени на размышление не было. Надо стрелять, если он хочет спасти ребенку зрение, а может быть, жизнь. Чироки с Мокс-Моксом были скрыты от глаз, но времени на ожидание не было. Жизнь мальчика могла оборваться в любую секунду.
Первым Калл выбрал гиганта, надеясь, что тот рухнет и позволит ему сделать прицельный выстрел по Мокс-Моксу. Но гигант лишь пошатнулся и только слегка приоткрыл своего босса. Калл все же рискнул выстрелить и попал в Мокс-Мокса, но тот не упал. Не успев навести винтовку в третий раз, он услышал, как рванули лошади и понял, что Джимми Камса уходит от него. Чироки повис между двумя скачущими лошадями и оказался совершенно скрыт от глаз.
Он опять выстрелил в Мокса и попал ему в плечо. В следующее мгновение Мокс-Мокс тоже сказался среди коней. Трое мексиканцев и маленький человечек бросились к своим винтовкам, которые лежали на седлах. Но, очевидно, из-за алкоголя, бежали они недостаточно быстро, и Калл несколькими выстрелами уложил их на землю - скорее всего, не наповал, но уложил.
Мокс-Мокс был не таким ловким наездником, как Джимми Камса. Даже с неповрежденным плечом он вряд ли смог бы удержаться между двумя скачущими животными, но зато ему удалось другое: он перепугал оставшихся лошадей, и они подняли облака пыли. Калл навскидку выстрелил в одну из лошадей Джимми Камса, она упала, но не увлекла за собой чироки. Индеец вцепился в другую лошадь и вскарабкался в седло. Калл выстрелил еще раз, но расстояние уже было слишком большим, и пуля лишь чиркнула о землю на излете рядом с Джимми.
Один из упавших мексиканцев вскочил и побежал к своей лошади, но на ней уже бросился наутек Мокс-Мокс. Калл выстрелил в мексиканца и, не целясь, послал следующую пулю в Мокс-Мокса. Из-за поднятой пыли того почти не было видно, но ему показалось, что он попал ему в ногу. В это время гигант зашевелился, и Каллу пришлось выстрелить в него еще раз. Все время не давала покоя мысль о восьмом - где он мог быть? Почти одновременно с возникшим вопросом он увидел его пытающимся подтянуть штаны, на порядочном удалении от лагеря. Он справлял нужду и теперь оказался стреноженным собственными брюками. Расстояние было большим, но Калл тщательно прицелился и уложил его.
Мокс-Мокс и Джимми Камса выскочили из-под огня, но все еще яростно нахлестывали коней. Может быть, они будут продолжать свое бегство, а может быть, вернутся и вступят в схватку. Это зависело от того, насколько серьезно ранение у Мокс-Мокса и был ли он расположен драться. Джимми Камса сбежал от Кванаха Паркера, сбежит и сейчас, но, может быть, и нет.
Калл перезарядил винтовки, сунул одну из них за пояс и с пистолетом в освободившейся руке двинулся в лагерь, ведя за собой лошадь - повод пришлось держать в зубах. Из шести поверженных мертвым оказался только справлявший нужду. Когда Калл подошел и перевернул его, он увидел перед собой юнца с черными зубами. Остальных пришлось прикончить из пистолета, что, впрочем, не заняло у него много времени. Ситуация была не той, когда можно брать пленников или возиться с ранеными преступниками, которые даже если и оправятся от ранения, то только для того, чтобы оказаться повешенными.
Освободить детей оказалось нетрудно. Короткая цепь, на которой они сидели, была прикручена к ним проволокой. Маленький мальчик все еще стонал, лицо у него было залито кровью. Калл смыл ее водой из фляжки одного из убитых. Один глаз ребенка опух и закрылся. Вероятно, в него угодил свинцовый конец плети. Однако сам глаз уцелел. Другой тоже не пострадал. Лицо было сильно рассечено в нескольких местах, но мальчик был юн и раны со временем могли затянуться.
Маленькая девочка схватила Калла за ноги и держалась так крепко, что ему пришлось разжимать ей руки, чтобы поднять с земли.
- Хочу к маме, - твердила она. - Хочу к маме.
Мальчонка перестал стонать и, казалось, впал в оцепенение, однако его уцелевший глаз смотрел на Калла с благодарностью.
- Он говорил, что выбьет мне глаз плеткой, - проговорил мальчик. - А Марси грозился сжечь.
- Его нет - он не выбьет тебе глаза и не сожжет твою сестру. Ты можешь встать на ноги?
Мальчик поднялся. После пережитого зверства и голода ноги у него подкашивались, но идти он мог.
Лошадь, которую ранил Калл, встала на ноги и била копытом о землю в сотне ярдов от них. Она была под седлом и могла сгодиться для детей. Калл четко сознавал, что им надо уезжать, и уезжать немедленно. Гребень, который перед боем служил укрытием для него, может сослужить такую же службу и для Джо Гарзы, который, если он шел по пятам, наверняка слышал стрельбу. Все, что мальчишке тогда останется сделать, это подползти к нему и открыть стрельбу. Джо не понадобится даже оптический прицел. Калл с детьми были как на ладони.
- Постойте минутку. Мне надо поймать этого коня, чтобы мы могли ехать, - сказал Калл детям и оставил их одних. Девочка рванулась за ним, но брат схватил ее за руку и удержал.
Калл быстро поймал раненую лошадь и с облегчением увидел, что она не была покалечена. Пуля попала ей в холку, и рана сильно кровоточила. Но он мог остановить кровотечение, и лошади должно было хватить сил довезти двоих детей до Форт-Стоктона, который находился в сорока милях отсюда.
- Мистер, у вас есть бисквит? - спросил мальчик, когда Калл вернулся с лошадью. - Мы с Марси ничего не ели. Этот косоглазый не давал нам ни крошки.
Калл быстро пошарил в сумках убитых и, обнаружив немного вяленого мяса и нескольких засушенных черепах, дал детям.
- Это пока все, что я могу сделать для вас, - сказал Калл. - Нам надо уезжать отсюда. Вы можете ездить верхом?
- Думаю, да, - сообщил мальчик с гордостью в голосе. - Папа дал мне Сивку в три года, а сейчас мне уже девять.
Раны на его лице продолжали кровоточить. Рубашка на груди была залита кровью. Но этим Калл сможет заняться позднее, когда они будут в безопасности.
- Мы должны ехать. Здесь небезопасно. Человек, который стегал вас, может вернуться.
- Почему вы не пристрелили его, мистер? - спросил мальчонка.
- Я пытался и, кажется, попал в него, - ответил Калл.
- Лучше бы вы убили его, - проговорил мальчик. - Он хотел сжечь Марси.
Калл собрал пончо убитых и, закутав детей, посадил их на раненую лошадь. Все эти дни дети, очевидно, страдали от холода. Девочку трясло так, что Калл подумал о том, чтобы привязать ее к лошади, но в последний момент передумал. Это ни к чему, если произойдет еще одна стычка.
Он взял несколько одеял и всю еду, какую смог найти. В последнюю минуту ему попалась задняя нога антилопы, завернутая в какую-то мешковину. Это была удачная находка. Отрезав от нее две полоски, он дал их детям пожевать в дороге.
Раненую лошадь он решил вести сам. Мокс-Мокс с Джимми Камса были где-то впереди и, возможно, готовили засаду. Сзади находился Джо Гарза. В таких условиях животных лучше держать под рукой.
- Как тебя зовут? - спросил Калл мальчика, садясь на коня.
- Боб, - ответил тот. - Бобби Фант.
- Да что ты говоришь? Ты сын… Джаспера? Джаспер Фант твой папа?
- Да, он наш папа. А откуда вы знаете, как его зовут, мистер? - спросил мальчик. Раны у него перестали кровоточить и покрылись корками запекшейся крови.
Калл присыпал рану на холке лошади песком, и кровотечение у нее почти прекратилось.
- Твой папа как-то работал на меня, - сообщил Калл. - Мы вместе ездили в Монтану. Я даже не знал, что он обзавелся семьей. Последний раз он давал о себе знать из Небраски.
- Нет, теперь мы живем в Комстоке, - пояснил мальчик. - Послушайте, вы капитан Калл? - Глаза его стали расширяться. Даже пострадавший глаз открылся от удивления.
- Да, я капитан Калл.
- Папа все время вспоминает вас, - сказал мальчик. - Он говорил, что, если кто-то схватит нас когда-нибудь, он позовет вас, и вы найдете бандитов, даже если это будут индейцы.
- Это просто счастливая случайность, что я нашел вас, - проговорил Калл. - Держи крепче сестру, чтобы она не упала с лошади. Нам, возможно, придется ехать всю ночь, Боб. Если не будем останавливаться, то к завтрашнему дню сможем добраться до города, где вы будете в безопасности и откуда я смогу отправить вас к вашим родителям.
- Хочу к маме, - повторяла его сестренка. - Хочу к маме…
- Ты скоро будешь с ней, - успокоил ее Калл. Несмотря на два пончо, которые были на ней, малышку по-прежнему колотил озноб.
- Смотри, чтобы она не упала, - опять предупредил капитан мальчика.
- Она не упадет. Дома у нее есть свои пони, - ответил тот.
Калл взял повод и, не мешкая, двинулся вперед, стараясь держаться подальше от гребней и балок. Хорошо, что Форт-Стоктон был не так далеко. Погода стояла морозная, и дети, которых долгое время держали на холоде и которым не давали есть, могли заболеть. Им необходимы тепло и помощь врача. Для детей Джаспера Фанта они держались удивительно стойко. Их отец постоянно жаловался на здоровье по всякому поводу и без повода. Он был в компании "Хэт крик" и совершал переход в Монтану. Больше всего Джаспер боялся утонуть, но и малейший насморк вызывал у него целый поток жалоб.
Наступила ночь, но Калл продолжал движение, останавливаясь лишь для того, чтобы проверить рану на холке у лошади. Прижавшись к груди брата, девочка крепко спала. Сам же Бобби крепился из последних сил.
- Нам надо продолжать двигаться, - сказал ему Калл. - Жуй мясо и дай сестренке, если она проснется.
- У меня отмерзают руки, - пожаловался мальчик. - Хоть бы не было так холодно.
- Держи руки под одеялом, - посоветовал Калл. - Я не могу остановиться и развести костер. Мокс-Мокс может обнаружить нас.
- Жаль, что вы не убили этого косоглазого, - проговорил Бобби.
- Ничего, у меня еще будет такая возможность, - пообещал Калл.
Калл ехал, повязав старый платок вокруг шеи, чтобы хоть как-то защититься от пронизывающего ветра. Он знал, что маленький бой был проведен им плохо. Бобби Фант правильно сетовал на то, что он не пристрелил Мокс-Мокса. Крики мальчишки заставили его пороть горячку там, где этого не следовало делать. Разумнее было бы, чтобы мальчик потерпел еще несколько секунд. Здоровяк мог бы отступить в сторону и дать ему возможность сделать прицельный выстрел по Мокс-Моксу. Подожди он еще минуту, прежде чем начать стрелять, у него, может быть, даже появилась бы возможность взять на мушку Джимми Камса.