Дай Бог, чтоб не фартило, не везло
Мне никогда на ангельское зло.
Дай Бог, чтоб больше я не увидал
Улыбку чёрта,
Ангела оскал.Но как ни спрячусь в зелени земной -
Кружит рогатый ангел надо мной.
Застольное
Забыв о всякой дури,
Что рядом и вокруг,
Давай с тобой закурим,
Мой некурящий друг.Пуская кольца дыма
Под тенью голубой,
Давай бокал подымем,
Друг непьющий мой.И по второй накатим
За дружеским столом,
И очень будет кстати
Вспомнить о былом.О жизни нашей скромной,
О днях солёных тех
Нам есть с тобой, что вспомнить.
Забыть - вот это грех.Давай на стол заначку,
Не говори, что нет.
Ещё осталось в пачке
Немного сигарет.Ещё поколобродим -
Какая ерунда!
…А дым в окно уходит,
Уходит навсегда.
* * *
Простая истина. Но вдруг -
Так остро, голо:
Как много радости вокруг,
Как много горя!Откуда накатил февраль -
С какого края?
Какая светлая печаль
В преддверьи рая.А может, мы в раю уже -
В нём так и надо.
Какое счастье на душе
В преддверьи ада.Ещё пока ласкает слух
Дыханье моря.
И столько радости вокруг,
И горя…
* * *
Ах, что ж это такое -
Заботы да напасти!
Но что-то мы давненько
Не плакали от счастья.От радости нежданной
Не плакали давно,
Над книжною страницей,
В театре и в кино.Ну а при расставаньи -
Не может быть и речи.
Давно уже не плачем
При долгожданной встрече.И как же мы с тобою
До этого дошли?!
Живём в достатке вроде,
Но дефицит души.Ещё одна удача,
Ещё один успех.
А нет чтоб разориться
На слёзы и на смех…
* * *
Эта птица влетела в форточку
По предутреннему лучу.
Ни на цыпочках, ни на корточках
Жить не буду и не хочу.Стал я грузным и стал одышливым -
Это зеркало мне не врёт,
А другое и не отыщется -
Знаю я наперёд.Как-то мне всё труднее дышится,
Но, как слон пожилой, бегу.
От всего, что растёт и движется,
Отказаться я не могу.Что мне делать с фигурой тучною?
Как мне сбросить два пуда с плеч?
То ли сесть на диету скучную,
То ли сразу в могилу лечь.Птичьим оком окошко косится,
В силу полную встал рассвет.
Тело так на диету просится,
А душа - ни в какую. Нет!Удушить бы, что б и не пикнула!
…Ну а птица в свои края
(Только дважды ещё чирикнула)
Улетела, как жизнь моя.
К брату
На сером рассвете,
На чёрством закате,
Как мне тебя не хватает,
Мой брате!Какие-то лица,
Какие-то речи,
И эти неужные -
Пресные встречи.
И рукопожатья,
И постные лица.
Милее, воистину, -
Дерево, птица.Милее собака,
И облако даже,
Что ливнем прольётся -
И что-нибудь скажет.Мы зло перетерпим,
Но хуже удушья
Холодное, вежливое
Равнодушье,
Которое невыносимо
Понять мне.… Как мне тебя не хватает,
Мой брате!
Клеим обои
Владимиру Зелъцеру
Что делаем, друг, мы сегодня с тобою?
Да так - ничего. Просто клеим обои.Нарежем, примерим и клейстер заварим,
Покурим. На кухне с тобой погутарим.Поставим полоску, и снова закурим -
Потрепемся вдоволь о литературе,
О том, что сегодня фуфло на эстраде.
Намажем, прижмём, подровняем, пригладим.Что будет здесь с нами на Ближнем Востоке?
Ровней. Хорошо - потолок невысокий.…О старых и новых российских поэтах.
Да ты там смотри не свались с табурета.Кривые углы нам сегодня достались.
И стык разошёлся, пока мы трепались.… Минувшей весной я гулял по Парижу.
А клейстер заваривать надо пожиже.Какое нам дело до рифмы с тобою -
Мы клеим обои.Давай отдохнём - подломились коленки.
Нальём себе в честь окончания стенки.
Перед зимой
Забыв о разных прелестях прогресса,
Бензиново-отравных скоростях,
На солнышке ноябрьском погреться,
И это - не потеха, не пустяк.Чтобы себя почувствовать счастливым,
Свободным, словно лес или река,
Сегодня хватит мне и кружки пива,
Огрызка карандашного в руках.Пусть лист летит, желтея надо мною,
Пусть дышит небо близкою зимой.
Как славно быть хоть миг самим собою,
Мгновенье только быть самим собой.Вот с дерева слетает паутина,
На веточку присела стрекоза:
Такая гениальная картина,
Что так здесь и рифмуется слеза.О Господи, спаси меня от долга,
И все грехи с души моей сними,
Поскольку - знаешь сам - уже недолго
Мне греться в ожидании зимы.
* * *
Так я это дело понимаю:
Всё согласно возрастной поре.
Было в ноябре тепло, как в мае, -
В мае стало, словно в ноябре.И вода была намного чище,
Хлеб вкусней, сочнее помидор.
И, само собой, - теплей жилище,
Пол ровней и шире коридор.И друзья намного дружелюбней,
И жена покладистей была.
И любой, пусть даже самый будний,
День, как праздник золотой, сиял.Было всё вчера теплей и слаже,
Но не стану прятаться в норе,
Оттого что завтра в мае даже
Будет холодней, чем в ноябре.
Листва молодая
Уже серебрится, изнанкой сияя,
На старых деревьях листва молодая.Мне издали машет тонкою ручкой
Моя ироничная нежная внучка.И внуки мои - золотые ребятки -
Уже наступают на старые пятки.На ветках, которые подрубили, -
Листва молодая зелёная в силе.Нас время согнуло, нас годы скрутили.
Мы жили и были - мы в небо отплыли.Пока мы в полёте до Ада и Рая,
Пусть отпоёт нас листва молодая.
Выбор
Била жизнь меня то в лоб, то в темя,
То до полусмерти, то слегка.
Только вдруг совсем в глухое время
Посещала звонкая строка.Мог, наверно, я махнуть в столицу,
А не в той провинции корпеть, -
И в среде богемной раствориться,
И в такие дали залететь!..Но, покуролесив и немножко
Остудив фантазию свою,
Снова думал, как добыть картошку,
И одежду - как кормить семью.С вами я, родные, - не уехал.
Улетел и снова прилетел.
Добываю хлеб в малярном цехе
(Чтоб он синим пламенем горел!)А проснувшись под семейной крышей,
Напишу под утро двадцать строк.
Мог бы больше, дальше, глубже, выше.
Мог бы - да выходит, что не смог.Знал Господь, каким тяжёлым грузом
Нагрузить меня, чтоб не взлетел.
Как ни странно или как ни грустно, -
Я, наверно, сам того хотел.
Из биографии
Жили в бедности мать и отец -
Значит, с ними и я, малец.
В предвоенные годы те
Жили в бедности, но в чистоте.Я работал, завёл семью,
Даже крышу обрёл свою,
Но в родной для меня стране
Не судилось остаться мне.К ней я так прикипел, привык.
Мой родной - лишь русский язык,
А другой не освоить вновь,
Как из жил не выпустить кровь.Эх, едрит твою разъедрит,
Переломанный мой иврит,
Или даже какой иной -
Лишь от русского я хмельной.
И по-русски поют мозги.Повзрослели чада мои,
Нарожали кучу внучат.
Стал я сыт и почти богат.День сегодняшний увидать,
Жаль, не могут отец и мать.
Жизнь наладилась, наконец.
Жаль, что ей и самой конец.
Белый налив
Вместе с годами уплыло,
В дальней исчезло дали:
Ах, как давно это было -
Яблоко белый налив!Радостей стало негусто -
Всё-таки, надобно жить.
Незабываемым хрустом
Зубы не освежить.Май откатился куда-то,
Стужа грядёт декабря,
Льдистою глыбой горбатой
На горизонте горя.Снежная пыль оседает,
И облетела листва,
Но молодыми садами
Жёлтая бредит трава.Кое-что всё же осталось
Даже на этой мели,
Но что-то давно не встречалось
Мне яблочко - белый налив.
Воспоминание о празднике
Юноша при пиджаке и галстуке,
Под червоным знаменем стою.
Что-то очень бодрое, горластое,
Что-то очень звонкое пою.Духовой оркестр надрывается,
И горилка льётся, как вода.
А всё вместе это называется
"Светлый праздник мира и труда"Банты кумачовые повязаны,
И вожди с портретов шлют привет.
Порошком зубным с утра намазана
Парусина праздничных штиблет.Барабаны, как чумные, бухают,
И плывут бутылки по рукам.
Даже сам парторг в стаканы булькает,
Как перед атакой штрафникам.И шагаю я в колонне пьяненькой,
Ошалелый, глупый, молодой.
…Это навсегда застряло в памяти -
Время между счастьем и бедой.
В том августе…
Зиночке
В твоём животе наш ребёнок живёт,
И пахнет божественно круглый живот,
А волосы пахнут ромашкой.
В том августе так полыхала гроза!
Восторг и тревога в небесных глазах
Твоих. Даже делалось страшно.
Мы вечером плыли по тихой реке -
И молния вспыхнула вдруг вдалеке,
Стремительно к нам приближаясь.
Мы чуть было не потеряли весло,
И к берегу нас на волне принесло.
А ты животом прижималась
Ко мне.Я почувствовал это спиной -
Какая отныне забота со мной,
Какая серьёзная ноша.
Что это отныне - судьба и семья,
И если опорою буду не я,
То кто же!С тех пор пролетели не дни, а года,
И десятилетия. Но всегда
Нести эту ношу не тяжко,
Поскольку тот запах со мною живёт:
Как пахнет божественно круглый живот,
И волосы пахнут ромашкой!
* * *
Мне отрадно этой мыслью греться:
Вот билет на теплоход возьму -
Прикачу в осеннюю Одессу.
Просто так - в Одессу, ни к кому.Несколько глотков степного ветра
Мне напомнят ту, иную жизнь.
И ещё сто двадцать километров
По разбитой трассе потрястись.Здесь мне каждый поворот приметен,
Долететь до Буга - ерунда.
Подо мною скрипнет мост: "Приветик!
Ты, земляк, откуда и куда?"Воротился я к тебе из Рая,
Но уже остаться не могу.
Есть на свете край такой - Израиль,
Там - на левантийском берегу.Я - не прогуляться и не в гости -
Прибыл на короткий срок опять.
Мне и дел всего-то: на погосте,
Рядом с мамой, молча постоять.Побродить у старого причала
Молодых, невозвратимых дней.
Покурить на берегу Печали,
Над рекой былой Любви моей.
Горькая шутка
Остановился, тяжело дыша -
Пришло богатство,
Но ушла душа.Рассвет забрезжил -
Некому светить.
Откупорил вино -
Да не с кем пить.Хоть ангела,
Хоть чёрта попроси:
Любовь пришла -
Да не осталось сил.Есть дом,
Да только некому в дому
Жить.
И невыносимо самому.И крылья есть -
Да некуда лететь.
И голос -
Да желанья нету петь.И трубы медью звонкою трубят -
О том, что победил ты сам себя.
А о победе главной всё равно
Тебе узнать при жизни не дано.
В девятой палате
Я умер весною, на тихом закате,
Двадцатого мая в девятой палате.В больничном дворе, под акацией белой
Огромные розы кроваво алели;
Мохнатые пчёлы носили добычу,
Над крышею небо свистело по-птичьи.Но я их не видел, но я их не слышал:
Душа отлетала всё выше и выше.
Душа где-то более суток летала,
А сердце зачем-то тихонько стучало.Стучало, стучало - и достучалось:
Глаза приоткрыл я на самую малость.
Увидел фонарь в переплёте оконном;
Запахло холодною кашею пшённой.И так показался мне запах тот кстати
На позднем закате,
В девятой палате.
Баллада полёта
Тыщу раз обласкан и обруган,
И не понят, может быть, вдвойне,
Чтобы до конца не сбиться с крута,
Я хочу побыть наедине.Что вам образ жизни мой!
Мне странно
Слушать вас - кружится голова.
Я давно открыл другие страны,
Острова, и горы, и слова.Я всю жизнь на двух полях трудился:
Строил корабли,
Строку ковал.
Но при этом как-то умудрился -
Крылья про запас ещё таскал.Занимался добываньем хлеба,
Возводил стропила под дождём.
Крылья всё взлететь хотели в небо -
Я шептал им: "Небо подождёт".А теперь, когда все силы вышли,
Крылья съела моль - не залатать,
А теперь, когда - и хлеб, и крыша,
Не на чем и незачем летать.Как ни крой себя беззвучным матом -
Не подняться в небо всё равно.
Был крылатым,
А служил горбатым.
Вот и всё!
Вот то-то и оно…
* * *
Иначе, видимо, нельзя.
О прошлом сны кричат.
Мои российские друзья
Мне снятся но ночам.Когда над Храмовой горой
Три звёздочки взойдут,
Они мне видятся порой,
Назад меня зовут.И вот я снова на лугу,
На берегу Днепра,
И вот я снова в их кругу,
Где тосты до утра,
Где льётся сизый самогон
В стакан гранёный мой…Как хорошо, что это сон,
Что я давно другой,
Что я ушёл от тех дверей,
Где часто слышал я:
"Ты парень свой, хоть и еврей,
А мы - твои друзья."
Исповедь старого фонаря
Вот так оно и будет,
Как повелося встарь,
Покуда грешных нас земля вращает.
Кого интересует,
Как выглядит фонарь,
Который вам дорогу освещает?!И стало так привычно
До утренней зари,
Что я последним светом изливаюсь.
Кого интересует,
Что у меня внутри,
Когда я им счастливо улыбаюсь?Давно уже забыли
Меня мои друзья:
Одни с пути сошли, одни уснули.
Кого интересует,
Чем вылечился я,
Когда все на меня рукой махнули?Но даже столб фонарный
Не выдержал, подгнил, -
Моя опора для такого дела.
Светил и без него бы,
Да не хватило сил:
Спираль в душе моей перегорела.И так же, как явился
Я на исходе дня,
Вот так же и исчезну я негромко.
Никто и не заметит,
Что нет уже меня,
Поскольку им привычнее - в потёмках.
* * *
Было в жизни и легко, и туго.
Приходилось самым близким врать.
Никогда так не боялся друга
Верного навеки потерять.Столько вместе радости и горя.
Да ужели это наяву?
Никогда так не любил я море,
Небо, и деревья, и траву.Никогда так утро голубое
Не вдыхал до самого нутра.
Никогда так не был сам собою,
Как огонь вечернего костра.…Сердце разрывается на части
Точно в марте снег на льду пруда.
Никогда я не был так несчастен,
Счастлив так я не был никогда.Пляшут вместе ангелы и черти,
Отвлекают от привычных дел.
Никогда так не был близок к смерти,
Никогда так жизни не хотел.
* * *
Море близкое - в раме оконной.
На высоком своём рубеже,
Как, мой друг, поживаешь в окопе -
На сквозном, на восьмом этаже?Ниже - все.
Выше - только Всевышний.
Между Ним и тобой - облака.
Шестикрылую звёздочку вышил
В синем небе апрельский закат.Тыщи лет - этой Песне из песен,
И мотив её неповторим.
Как тоскливо, когда бы не Песах,
Беспросветно, когда б не Пурим.Как прискорбно, когда б не апрели
И в пустынях, и в тёмных лесах.
Типографскою нонпарелью
Всё написано на небесах.Что-то прожито.
Что-то прожито.
Но по-прежнему хочется - ввысь.
И свинцовою строчкой прошита
Наша светло-печальная жизнь.
Вахтанги
Вахтанги, мой знакомый, -
Он божий человек.
Он книг, священных кроме,
Не читывал вовек.
Неужто, в самом деле,
Как сам мне рассказал,
Он даже Руставели
Ни строчки не читал?И Пушкина - ни разу
(С чего бы это вдруг!)
Георгий Саакадзе -
Пустой ненужный звук.
Стоит под небом синим -
Сам царь и господин.
Лишь только Бог единый,
Лишь только Он один!Не признаёт чего-то
Ликов при мольбе.
Возьмёт мамаши фото -
И молится себе.Ему - иные ранги.
Святыни - смех и грех.
Вот он такой - Вахтанги -
Божий человек.Не любит пышной службы,
Он сам себе - пророк.
Посредников не нужно -
Лишь только сам и Бог.
Новообращённый
Вот мой знакомец давний,
Почти что бывший брат,
Казался парнем славным
Лет семь тому назад.Но вдруг нежданно веру
Мгновенную обрёл.
Он с юных пионеров
До этой веры шёл.По Иерусалиму,
По утренней росе,
Идёт он, хмурый, мимо,
Стараясь быть как все.Идёт он на рассвете
По камню и траве.
И круглый "партбилетик"
Несёт на голове.И, шляпою маяча,
С Торой едва знаком,
Идёт он к стенке Плача,
Как раньше шёл в райком.Тщедушный, впалогрудый,
Недавно снявший крест,
Меня он учит чуду
И воздевает перст.Но истин разных много
В молитве и в вине.
А зрение у Бога
Хорошее вполне.
* * *
Нет времени писать о пустяках:
О птичках, о былинках и цветочках.
Когда вокруг Земля в ракетных точках,
Когда над ней витают страх и прах.Нет времени о птахе рассказать,
Которая свила гнездо на крыше.
Бери серьёзней, и бери повыше -
Негоже в эту лирику сползать.Нет времени о пустяках писать,
Когда пересыхает даже море,
Когда горят столетние леса.
А власть вершат разбойники и воры.Но вдруг проснёшься в утренней тиши,
Увидишь бабочку в наряде ярком
И каждый листик ощутишь подарком
Существованья.
Это и пиши.Тогда отступят прах и тлен, и страх
И счастье бытия подступит жарко.
К чертям - парламент, цены на солярку! -
Нет времени писать о пустяках.
Предпочтение
Как прекрасно, что я не читаю газет,
Предпочтя на закатное небо глазеть,
Предпочтя дрожь листвы и рассвета
Жёлтым сплетням, кровавым вендеттам.Всё же кажется мне: безусловно я прав,
Что не покупаю бумажных отрав,
Предпочтя этим страхам и сказкам
Развороты небесной раскраски.И в кармане останется всё же деньга -
Мне она пригодится в теченье денька:
Если пивом согрею я душу -
Божьей заповеди не нарушу.