Гринхорны - небольшой хребет, что-то вроде отрогов более высоких гор Сангрэ-де-Кристос. Земля здесь принадлежала племени ютов. И хотя юты, по слухам, сейчас не воевали с белыми, я все равно соблюдал осторожность, не желая рисковать. Ранчо Костелло находилось где-то в горах Гринхорн. А где? Нам предстояло его разыскать. Ближайшим городом, о котором я знал, был Уолсенберг, но мне не хотелось заезжать в города. Наверняка Фетчены оставили там своих людей, которые тут же доложат о нашем появлении. К западу от нас располагалась дилижансная станция "Гринхорн", а в Гринхорн-Инн, любимом месте Кита Карсона, мы рассчитывали услышать что-нибудь полезное.
Хотя земля здесь была обширна, поселенцы хорошо знали друг друга - своих ближних и дальних соседей. А все новости стекались в города, где всегда можно было разузнать все, что тебя интересует.
Но прежде чем въехать в городок, я решил хорошенько оглядеться.
Мы остановились на дневной привал около Уэрфано-Ривер, в десяти милях от Гринхорнов, и отдыхали довольно долго, чтобы появиться на людях незадолго до заката.
Галлоуэй беспокоился, и я разделял его тревогу. Мы были настолько близки, что понимали один другого без слов. Он предвидел приближающуюся опасность и готовился к ней. Мы оба чувствовали, что она рядом и ждет, словно взведенный капкан.
Фетчены нас ненавидели, а больше всего - Черный. Они не успокоятся, пока не сдерут с нас шкуры или пока не получат последний сокрушительный удар.
В конце дня мы двинулись к горам. Свое название они получили по имени индейского вождя, правившего здесь давным-давно. Гринхорн - значит "зеленорогий". Так называют молодых, безрассудно смелых и готовых драться с кем угодно оленей, рога которых еще мягкие и бархатистые. Юный индейский вождь, как такой олень, защищал свою землю, но испанцы уничтожили его племя.
Гринхорн-Инн оказался достаточно уютным местечком. Здесь располагались дилижансная станция, отель и довольно сносный салун. Мы подъехали, вдали от посторонних глаз привязали лошадей и проверили, чьи кони стоят в конюшне, однако не нашли ни одного, который мог бы принадлежать Фетченам.
В салуне сидел лишь странный старик с лицом, будто высеченным из кремня. Худощавый, диковатый, судя по виду бывший охотник на бизонов или старатель, с которыми предпочитали не связываться. Он посмотрел на нас так, словно давно знал.
Бармен взглянул на Джудит, потом на нас. Мы повесили шляпы на гвозди, вбитые в стену, и сели за столик. Он подошел к нам.
- Привет, ребята. Есть свинина с бобами, медвежатина с бобами и оленина с бобами. Выбирайте! Свежий хлеб. Пеку сам.
Мы сделали заказ, а он принес нам кофе - черный и крепкий. Прихлебывая его, я исподтишка взглянул на Джудит, И где были мои глаза! Как все же она хороша! Такая свежая, милая. Слишком хорошенькая для парня с гор, такого как я.
- На этой земле опасность подстерегает со всех сторон, - заметил я. - Здесь много команчей. И что бы о них ни говорили на Востоке, они не щадят ни белых, ни друг друга.
- Все мои мысли только о папе, - сказала она. - Я так давно его не видела, а теперь, когда он совсем близко, мне хочется сейчас же к нему поехать.
- Не спеши, - посоветовал Галлоуэй, - всему свое время.
Как только он произнес это, у меня появилось дурное предчувствие. Такого ощущения я еще не испытывал. Я посмотрел на Галлоуэя, он - на меня, и мы оба догадались, что чувствовал другой.
Что же должно случиться? Что ожидало нас здесь?
Когда бармен принес ужин, я взглянул на него и спросил:
- Мы ищем ранчо Костелло в Гринхорне. Вы не знаете, как туда попасть?
Прежде чем ответить, он расставил перед нами тарелки.
- Мой вам совет: держитесь от него подальше. Там вас ждут только неприятности.
Джудит побледнела - это было заметно даже под загаром, в глазах появился испуг.
Мое сердце сжалось от жалости к ней, и я задал вопрос более резко:
- Что вы имеете в виду?
Осторожный бармен даже отступил на шаг, но он был не из пугливых.
- Мое дело - предупредить. На ранчо обретается крутая команда. С ней лучше не связываться.
- Мы не ищем забот на свои головы, - сказал я более спокойным тоном, - но Костелло - отец этой девушки. Мы везем ее домой.
- Извините, мэм, - произнес он тихо, - не знал. На вашем месте я бы поостерегся. На наших холмах поселилась беда.
И только когда мы покончили с едой, он заговорил с нами опять.
- Загляните ко мне попозже, ребята, - пригласил он по-дружески. - Я угощу вас выпивкой.
У дверей своей комнаты Джудит замялась и посмотрела на нас с Галлоуэем:
- Он хочет что-то вам сообщить, правда? Поэтому и предложил выпить, чтобы меня с вами не было?
- Ну, ты и придумаешь... - попытался прервать ее Галлоуэй.
Но не тут-то было.
- Флэган, ты ведь мне расскажешь? Я должна знать все. Даже очень плохое! Я просто обязана знать! В конце концов, это мой отец.
- Обязательно расскажу, - пообещал я, зная, что лгу. Бармен явно не желал, чтобы его печальная новость ошарашила Джудит.
Она вошла в комнату, а мы с Галлоуэем с минуту постояли у двери, не решаясь вернуться в салун.
Глава 9
Мы стояли у ее двери, понимая, что информация бармена не доставит нам удовольствия. Приближалась ночь. Неизвестно, что случится в Гринхорне, пока мы будем спать. Ничего хорошего ожидать не приходилось.
- Перед тем как лечь, - предложил Галлоуэй, - надо бы посмотреть, что делается на улице.
- Спи в доме, а я лягу на свежем воздухе. Иначе не смогу заснуть.
- Идея! Давненько я не спал в кровати, - улыбнулся Галлоуэй.
- Вот и давай. Я найду себе место снаружи.
Мы вернулись в салун. Старик все еще сидел за своим столиком над чашкой кофе. Он тяжело взглянул на нас, но мы потопали к бару.
Бармен налил нам выпивку, затем пригласил за столик.
- Присаживайтесь. Сегодня больше никого не будет, и нет смысла стоять, когда можно посидеть. Не хочется огорчать хорошенькую молодую леди, - начал он, когда мы устроились, - но у нас ходят слухи, что Костелло попал как раз в эпицентр заварушки. - Бармен помолчал.
В комнате стало тихо. Наконец он заговорил опять. Освещенное керосиновой лампой с рефлектором лицо его приобрело зловещий вид.
- На ранчо происходит нечто странное, не знаю точно что. Костелло иногда приезжал сюда... последний раз год назад. А не так давно я ехал мимо его дома, и он не захотел меня видеть. Приказал убираться с его земли.
- Почему?
- Наверное, у него имелись на это веские причины. - Бармен снова наполнил наши стаканы. - Тем не менее я забеспокоился. Его поведение показалось мне странным. Потом мне сказали, что он выгнал своих ковбоев - всех.
- Теперь он на ранчо один?
- Не думаю. Несколько дней назад через город проехали всадники, спрашивали, где находится ранчо Костелло. Я им объяснил. Зачем врать? Хотя они мне не понравились. Предупредил, как и вас, что с распростертыми объятиями их там не примут. Они надо мной посмеялись и сказали, что им будут рады, Костелло, мол, их ждет.
- Они нас опередили, Флэган, - покачал головой Галлоуэй. - Черный уже там.
Бармен недоумевающе поглядывал на нас:
- Вы знаете тех парней?
- Вот именно. И если кто-нибудь из них покажется снова, будьте осторожны. Им убить так же легко, как посмотреть на вас... может, даже легче.
- Что вы собираетесь делать?
- Подняться на ранчо. Мы дали обещание деду молодой леди доставить ее к отцу. Стало быть, мы поднимаемся.
- А как же те?
Галлоуэй улыбнулся ему своей располагающей улыбкой:
- Им лучше сматываться в Техас, пока мы не привязали к хвостам их коней консервные банки.
- Те люди гнали стадо? - спросил я.
- Нет, но они предупредили, что стадо следует за ними. - Он помолчал. - Могу чем-нибудь вам помочь? У нас в округе хороший народ. Костелло уважают, считают неплохим соседом. Правда, он немного замкнутый, но в помощи никогда никому не отказывал. Если уж на то пошло, можно собрать отряд, чтобы выручить его.
- Оставьте это нам. Мы, Сэкетты, привыкли сами объезжать своих лошадей.
Старик, сидевший в одиночестве за столиком, вдруг поднялся:
- Я так и знал. Сразу догадался, что вы - из Сэкеттов. Меня зовут Кэп Раунтри. В тот раз, в стычке на Моголлонах, я был вместе с Тайрелом.
- Слыхал о вас, - приветственно поднял руку Галлоуэй. - Присаживайтесь к нам.
- Если вы, ребята, попали в затруднительное положение, буду рад стать на вашу сторону. Я уже несколько лет делю с Сэкеттами радости и беды и так привык к ним, что без них чувствую себя не в своей тарелке. - Старик заулыбался, его лицо выражало искреннюю симпатию.
Мы говорили, не замечая, как летят ночные часы, хотя и бдительности не теряли - постоянно прислушивались, не раздастся ли вдали конский топот. Но никто так и не появился.
Черный или послал вперед несколько парней, и они ехали быстро, не щадя коней, или даже поехал сам, оставив позади стадо. Если бы мы сразу направились на ранчо, не расспросив в городе о том, что творится в округе, то наверняка попали бы прямо в лапы банде.
- Надеюсь, с Костелло ничего не случилось, - произнес я. - Каково будет Джудит, если вслед за дедушкой она потеряет и отца!
- Ладно, ребята, увидимся на рассвете, - подвел итог нашей беседы Раунтри. - Если вдруг понадоблюсь, я на конюшне.
- Пойду ночевать к лошадям, - предупредил я. - Не стреляйте, пока не убедитесь, что перед вами враг.
Кэп вышел, постоял немного на крыльце и скрылся в темноте.
- Славный старик, - улыбнулся Галлоуэй. - Похоже, они с Тайрелом были друзьями.
- Он его давний друг. Приехал с ним из Восточного Канзаса. Они перегоняли скот.
- Он нам пригодится, - добавил Галлоуэй. - Скоро придется трудно.
- Иди поспи. Я тоже лягу.
Брат ушел, а я еще немного задержался, слушая ночную тишину и вдыхая прохладный ароматный воздух. Где-то в темноте спали снежные вершины. Мне нравился запах ветра, несущегося с этих вершин.
Однако через минуту я устало перешел дорогу, взял одеяло и пончо и улегся в тополиной роще, откуда мог слышать все, что происходит в ночи. Если к Гринхорн-Инн кто-то подъедет, я услышу их первым.
Как я ни устал, сон не шел. Думал о нас с Галлоуэем, таких же бездомных бродягах, как перекати-поле. Пора найти землю и пустить корни. Не тоже мужчине шататься по белу свету, испытывая судьбу. Бродяга рано или поздно расстанется с жизнью на какой-нибудь неведомой тропе, в глубоком каньоне или на склоне холма, а над его трупом будут драться шакалы да стервятники. Неважно, какой ты крутой или как быстро выхватываешь револьвер. Придет час - и ты чуть-чуть опоздаешь или чуть-чуть промажешь.
Мы с Галлоуэем были достаточно крутыми, но в эту землю закопали немало подобных нам. И нельзя недооценивать Черного Фетчена. Он завоевал себе известность не только плохим характером, но крепкими кулаками и меткой стрельбой. Победа над ним дорого стоит.
Не помню, когда задремал, но проснулся внезапно, мои глаза широко открылись, и я начал прислушиваться. Приближалась лошадь... нет, две.
Мои пальцы нащупали рукоятку револьвера.
Городок спал. Ни в одном окне не светился огонек. Салун тоже стоял тихий и темный.
Первое, что я заметил - отблеск лунного света на крупе лошади и дуло винтовки. Всадники остановились напротив салуна. Скрипнуло седло - один из них спешился.
Наши лошади паслись на поляне среди деревьев. Если ночные гости не станут объезжать окрестности, они их не найдут, потому что поляна лежала за корралем и конюшней.
Я бесшумно сел, придерживая на плечах одеяло, поскольку ночь была холодной. Свой шестизарядник 45-го калибра держал в руке, положив ствол на бедро.
Через минуту я услышал, как заскрипели сапоги по щебенке - человек возвращался. К этому времени мои глаза привыкли к темноте, и я различил крупного мужчину.
- Нету, - услышал я его шепот. - Их лошадей нет ни в конюшне, ни в коррале.
Он сел в седло, и оба всадника шагом двинулись по дороге. За домами они перешли на рысь, и я начал гадать, где они спрячутся на ночь. С рассветом, если не найдут на дороге наших следов, они где-нибудь засядут и будут нас ждать.
Меня опять сморил сон. Когда я проснулся в следующий раз, небо уже светлело. Скатав одеяла, отвел лошадей напиться и оседлал их. Вскоре из салуна вышел Галлоуэй.
- Мы хотим позавтракать здесь, - сказал он. - Пахнет ужасно вкусно.
Из конюшни вышел Кэп Раунтри, ведя на поводу крепкого чалого мерина под изношенным седлом с двумя винтовочными чехлами. Он глянул на меня, и я усмехнулся:
- Кажется, твой ночной гость много не разговаривал.
- Он меня не видел, - ответил с улыбкой Кэп, - и тем лучше для него, а то уж я приготовил ему острый нож. Если бы он что-то затеял, я бы проткнул его насквозь. Не люблю тех, кто шатается в темноте.
- Люди Фетчена? - спросил Галлоуэй.
- Наверное. По крайней мере, они кого-то искали. Уехали вон по той дороге.
Раунтри привязал своего коня рядом с нашими.
- Вы не бывали раньше в этих краях? В первый раз я проезжал здесь осенью тысяча восемьсот тридцатого, потом еще пару раз. - Он кивнул в сторону гор. - Я вез оттуда пушнину, опередив боевой отряд ютов. Наткнулся на Бриджера и его команду, окопавшихся за ручьем. А ютам тогда не повезло: они даже не осознали, от чего умерли. Индейцы еще понятия не имели, что поблизости есть белые люди. И я тоже... Однако хорошие бойцы юты. - Он направился через дорогу к салуну. - А говорю все это к тому, чтобы ты понял: я проведу вас к ранчо Костелло без всякой тропы.
Джудит уже ждала нас, такая же красивая, как гнедая кобылица с тремя белыми чулками. Мы вчетвером сели за столик, и бармен принес нам с Галлоуэем по яичнице из шести яиц с большим куском ветчины, которую мы с удовольствием умяли. Джудит и Кэп довольствовались тремя яйцами.
Часом позже наш маленький отряд скрылся в сосновом бору. Ветер шумел в вершинах высоких стройных деревьев, словно морской прибой на песчаном пляже. Нас уверенно вел Кэп Раунтри. Он ехал не по тропе, но ни разу не сбился с пути и уверенно поднимался все выше и выше в горы, которые напомнили нам те, что остались дома, в Теннесси.
Через некоторое время Кэп остановился:
- А Фетчены, что угнали стадо у Хокса... Вы случайно не слышали, они не ищут золото?
- Нам они не докладывали, - ответил Галлоуэй, - но у нас поговаривали об одном из Фетченов, который уехал много лет назад и поселился в горах на Западе.
- Фетчен? - Кэп Раунтри задумался. - Мне казалось, что я знаю в этих местах всех старожилов, но Фетчена не помню. Почему я спросил? В горах полно заброшенных шахт. Говорят, что чуть ли не в каждой есть спрятанное золото.
Он указал на юго-запад.
- Там лежат Испанские Вершины, о них ходит много легенд. И про богов Солнца, и про богов дождя, и про закопанное кем-то золото. К северу отсюда в Мраморной горе есть пещера, которая называется Каверна-дель-Оро, или Золотая пещера. Ходят слухи, что там есть золото. Никогда не встречал естественных золотоносных пещер, но драгоценный металл в дель-Оро могли спрятать или индейцы, или испанцы, в давние времена изъездившие горы в поисках золота. Тут недалеко живет человек по имени Шарп, - продолжал он. - Его ранчо называется "Гнездо стервятника". Дружит с ютами. Вот кто наверняка знает больше всех о заброшенных шахтах, хотя не припомню, чтобы он их искал.
Через полмили Кэп сделал привал, чтобы дать передохнуть лошадям. Усевшись на траву поудобнее, он продолжил:
- Думаю, Фетчены знают что-то такое, о чем вы, ребята, не догадываетесь, - и, бросив проницательный взгляд на Джудит, сказал: - Вам не приходилось слышать, как ваш дедушка говорил о золоте или о шахтах? - Затем обратился к нам: - Вы говорили, что Фетчены убили его. Может, они хотели от него кое-что еще, кроме лошадей и девушки? - Кэп хитро улыбнулся: - Не хочу вас обидеть, мэм, но, будь я помоложе, сам бы убил за такую красотку, как вы.
- Все в порядке, - остановила наш протест Джудит. - Я привыкла к таким шуткам. - И, покачав головой, сказала: - Нет, не могу припомнить таких разговоров.
- Ну, подумайте чуток. Вы из семьи торговцев лошадьми, они держатся вместе. Я их знаю, встречался несколько раз. Почему ваш отец вдруг срывается и уезжает? Не похоже на них. Он что-то знал? Не натолкнулся ли на след клада, когда путешествовал?
Чем больше я задумывался над словами Кэпа, тем больше верил в то, что он нашел заветную ниточку. Да, шайка Фетчена могла убить в гневе или из мести, но с какой стати им расправляться со стариком Костелло? Какую тайную дверь им открывал или открыл бы ключ, который он хранил?
Вполне вероятно, что во время путешествий и обменов лошадьми один из Костелло получил в придачу карту или от кого-нибудь, кто сам в нее мало верил, услышал историю о сокровищах. Тогда у нас есть новая версия, многое объясняющая.
- Ты подумай, - попросил я Джудит, - к утру, может, припомнишь что-нибудь.
На Востоке жило много людей, которые уезжали на Запад, а потом возвращались в Штаты - одни в поисках жениха или невесты, другие надеялись на жизнь полегче, третьих не устраивала возможность потерять скальп. Возможно, один из таких что-то рассказал. Не исключено, что некто, умирая на Западе, послал родственникам карту.
Старой индейской тропой, бегущей по склонам гор, мы выехали к лежащей далеко внизу красивой долине. Кэп снова остановился и показал на нее.
- Там торговая фактория Шарпа "Гнездо стервятника". Ближе - городок Бадито, но нам он пока не виден. В той долине пасутся лучшие лошади, которых вы когда-либо видели, - добавил он.
- Костелло?
- Его и Шарпа. В семьдесят первом Том Шарп привел из Миссури около сорока голов отличных лошадей, среди которых был чистокровный скакун. Затем он послал людей на север, в Айдахо, и купил около двухсот голов аппалузы у племени не-персе. Он скрестил их и получил крепких, выносливых животных.
- Это делали и папа с дедушкой, - подтвердила Джудит.
Я посмотрел на нее:
- Джудит, твой отец был в Миссури в семьдесят первом? Значит, он или кто-то из твоих родственников встретил Шарпа, который и рассказал ему какую-то историю. Вот тебе и связь.
- Не знаю, - с сомнением пожала она плечами. - Я тогда была совсем маленькой. Кажется, в тот год или на следующий мы действительно путешествовали по Миссури, но я не обращала внимания на даты: семья все время переезжала с места на место.
Той ночью мы разбили лагерь в лесу под благоухающими соснами и приготовили оленину, добытую днем. Ужин удался на славу, мы допоздна засиделись у костра, рассказывая разные истории и вспоминая былое. Галлоуэй уговорил меня спеть пару песен. Парни с гор любят петь. Особенно те, чьи предки, как наши, приехали сюда из Уэльса.