- Там он убил человека во время игры в карты, его хорошо знали на Ларми-стрит. Мой дядя его сразу вычислил, как только он появился в городе. Говорят, он плохой актер. Умеет обращаться с оружием и нечестный человек.
- Спасибо. Я запомню.
- Вы ведь мистер Проезжий?
- Так меня здесь зовут.
- Человек по имени Рид Белл заходил в магазин несколько дней назад. Он не мог разыскать вас, но хотел предупредить, что вы вовсе не разбираетесь в возрасте. Это его доподлинные слова.
- Он так и сказал, правда? Спасибо. - Я направился к выходу, а потом обернулся. - Если он появится, передайте ему, что я еду на ранчо.
- Я не видел его на этой неделе. Вероятно, он уехал.
Когда я вышел на улицу, кабриолет как раз отъезжал. Рядом с широкоплечим Клинтоном Джанет казалась совсем маленькой и беззащитной. Я сложил покупки в сумку и сел в седло. Меня терзало дурное предчувствие, очень дурное.
Честно говоря, я боялся. Джанет Ле Коди с места в карьер попадала в такую неприятность, из которой могла и не выйти живой, она даже не понимала, что ждет ее впереди. Большинство людей не понимают, что над ними нависла угроза насилия. Они читают об этом в газетах или книгах, удивляются, ужасаются, но на самом деле такие события не сильно их задевают - в глубине души они убеждены, что с ними никогда ничего подобного не случится, они не имеют представления, насколько жестоки могут быть люди, ради денег они готовы на все, даже на убийство. И сумма вовсе не обязательно должна быть крупной.
На пастбище, где я работал, убили ковбоя. Причиной спора явился арапник из сыромятной кожи, который не стоил и трех долларов. А вот и другой случай, когда я стал свидетелем убийства. Это произошло в баре в Оглале. Парень повернулся, чтобы сплюнуть, но промахнулся и нечаянно попал на начищенный сапог другого. И тут же получил пулю.
Неожиданно мне в голову пришла интересная мысль, я натянул вожжи, и чалый остановился. Я попал в Оглалу, когда вместе с шестнадцатью всадниками гнал стадо из Техаса, в котором насчитывалось две с половиной тысячи голов.
Этот город в открытой степи "брыкался" вместе с двадцатью тысячами голов крупного рогатого скота, согнанного на пастбища в округе. Чуть ли не каждый день там гремели выстрелы и беспрерывно происходили какие-то разборки.
Если я точно помню, мне, начальнику каравана, было лет девятнадцать, а остальные - лет на пять старше или чуть моложе меня. Они были по горло сыты дорогой и жаждали скорее получить деньги, чтобы потом потратить их.
В Оглале собралось тогда много ковбоев и бизнесменов, а также азартных игроков, женщин из Лайна и их сутенеров, всяких жуликов и случайных людей, они все торчали там, и их ноздри раздувались, чувствуя запах денег.
Мои парни были молоды и принимали участие в ежегодных состязаниях ковбоев, одержали немало побед, сражались с градом, ураганами и с индейцами, которые обрушивались на нас по пути из Техаса. Каждому из них довелось съесть пуд пыли и проехать по краешку ада. Теперь они готовились повеселиться вовсю, лишь бы нарушить монотонность своего тяжелого существования. Единственным утешением в их беспросветной работе было то, что они выполняли ее верхом на лошади. Я отличался от членов моей команды лишь тем, что отвечал за них и за животных. Итак, я вспомнил то происшествие. В нем пострадали мои ребята, а ковбой одного из стад Эба Блокера - он был хорошим семнадцатилетним парнем, - совершил свой второй переход в жизни. И его убили только потому, что он, сплюнув, попал на чей-то сапог.
Я зашел в бар вместе с двумя своими ребятами, как раз когда это случилось, и просто сказал:
- Спокойно, друзья, не обращайте на нас внимания. Мы не намерены драться.
И нас оставили в покое, но я подумал, что произойдет, если весть о такой нелепой гибели этого паренька дойдет до людей из его отряда. Мягко говоря, они будут озадачены и немедленно явятся выяснять отношения.
И тут я услышал слова, созвучные моим мыслям, обращенные к убийце:
- Парень, которого ты уложил, из сильного отряда. У них за городом два стада и двадцать девять крепких ребят из Техаса. Уходи и отправляйся в Рэпид-Сити, Дэдвуд или Бисмарк.
- Я не могу, - ответил тот.
Заговоривший оказался владельцем салуна. Он вытащил из-за стойки бара дробовик и уже жестко потребовал:
- Проваливай отсюда со своими женщинами. Я не хочу, чтобы мой бар расстреляли из-за каких-то хладнокровных.
Убийца повернулся и взглянул на него.
- Когда все успокоится, я вернусь и найду тебя.
- В любое время, - хозяин бара вертел в зубах сигару, - но постарайся увидеть меня первым.
Убийца повернулся и вышел из бара, а через несколько минут он покидал город. Мы слышали стук копыт его лошади, а хозяин бара спрятал дробовик обратно под стойку.
Я запомнил эту сцену, запомнил хорошо, и сейчас перед моим мысленным взором всплыло лицо убийцы, который тогда уезжал из города.
Его звали Чарльз Пелхэм Клинтон.
Глава 18
Теперь у меня не было выбора. Нравится мне это или нет, но мне придется ехать на ранчо и проследить, чтобы Джанет Ле Коди выбралась оттуда живой.
До настоящего момента я лишь подозревал, что за человек этот Клинтон, теперь я все знал. Но что общего у него с Мэтти и миссис Холлируд? И есть ли между ними какая-то связь? Почему она советовала мне не есть и не пить с ними? Особенно после того, как я уже неоднократно ел с ними, причем еду она готовила сама, и отлично. Все это казалось лишенным какого-то ни было смысла.
На сей раз я ехал из города строго в западном направлении, не желая повторять пути, по которому следовал раньше. Я решил, что проберусь к дому через молодой лес за домом.
Я пустил лошадь быстрой рысью, поскольку мне хотелось попасть на ранчо почти одновременно с кабриолетом, и уже привязал коня к кедру, когда подъехал экипаж и остановился во дворе. Для того чтобы попасть в дом, требовалось всего несколько минут, а поскольку окно оказалось открытым, я решил послушать, о чем говорят.
- Миссис Холлируд? Это Джанет Ле Коди. Полагаю, она может предъявить права на ранчо.
- Садитесь же, дорогая, - тепло приветствовала ее миссис Холлируд. - Мы должны прямо сейчас обсуждать дела? Мэтти, ты не приготовила кофе? Тогда я сама это сделаю…
Я слышал, как она пересекла комнату и начала возиться с чашками.
- Столько шума поднялось в связи с этим делом, хотя это совсем ни к чему, - говорила миссис Холлируд. - Мы предъявляли свои документы и не получили никаких возражений, судья признал наши права законными.
- Боюсь, миссис Холлируд, что судья, с которым вы встречались, не имел всех документов. Видите ли, мой дядя не являлся владельцем всего ранчо. Половина его переписана на мое имя.
Миссис Холлируд повернулась, и теперь я ее отчетливо видел. То, что ее потрясло сообщение, не вызывало сомнений.
- Мистеру Филлипсу не принадлежало все ранчо? Как такое может быть?
- Да. Половина ранчо всегда принадлежала мне, и, разумеется, он это знал. Между нами никогда не вставал вопрос по поводу того, кто является владельцем. Не могу представить, как он мог завещать кому-то собственность, которая ему не принадлежит.
В комнате воцарилась тишина. Затем Клинтон произнес:
- Теперь тебе ясна ситуация, Дори? Ты тоже, оказывается, не все точно представляла себе.
Как только Клинтон упомянул ее имя, Джанет бросила на него быстрый испуганный взгляд. "Дори"? Я никогда не слышал имени своей хозяйки, но оно прозвучало из его уст так, будто между ними существовали давние дружеские отношения. Мэтти стояла сзади, наблюдая.
- Нет проблем, дорогой. Я уверена, что мы с мисс Ле Коди сможем договориться. Тем более, что симпатичной молодой девушке нечего беспокоиться об этой собственности. Заниматься хозяйством? Коровами? Не думаю, что все это ей по душе.
- Напротив, - спокойно возразила Джанет. - Мне всегда хотелось жить на ранчо и управляться с животными. Кроме того, - она заговорила ледяным тоном, должно быть, она начала понимать ситуацию, - я надеялась попросить мистера Проезжего помочь мне вести хозяйство.
- Вы знакомы с Проезжим? - Миссис Холлируд взглянула на Клинтона: - Ты мне не говорил об этом, Пел.
- Они пару раз разговаривали, вот и все.
- О, мы о многом говорили! - Теперь Джанет стала понимать ситуацию. - Он не хотел, чтобы я ехала сюда, и, кажется, я начинаю понимать, что он прав. - Она поднялась. - Мистер Клинтон? Будьте любезны отвезти меня назад в город.
- Пожалуйста, мисс Коди. Я могу вас звать просто Джанет? - суетилась миссис Холлируд. - Какие бы трудности у нас ни возникли, мы все уладим. Не о чем беспокоиться, вовсе не о чем. Хороший крепкий кофе взбодрит нас всех. А сейчас садитесь. Мэтти, у нас остались еще пирожные? Пожалуйста, принеси. Думаю, мисс Джанет не откажется что-нибудь съесть с кофе.
Если даже Джанет и испугалась, но страха своего не показывала. Теперь она знала, что между Клинтоном и Дори Холлируд существует какая-то договоренность. Она также помнила о том, что Клинтон настоял, чтобы она увезла из гостиницы все вещи. Теперь, кроме Проезжего, никто не знал, где она.
- И еще пирожное для одного человека. - Джанет говорила спокойно. - Я уверена, что мистер Проезжий скоро здесь появится.
- Пел? - Голос Дори Холлируд звучал резко. - Ты говорил, что Пэн уладит это дело. Ты обещал.
- Он так и сделает, можешь быть уверена.
Джанет улыбнулась. Она сидела в конце стола, и я мог ее отчетливо видеть.
- Пэн, вы сказали? Не тот ли это Пэн Бичам? Разве он не наемный убийца?
В комнате воцарилась гробовая тишина, а потом заговорила Мэтти:
- Я думаю, нас ждут серьезные неприятности. Мне кажется, нам нужно убираться отсюда прямо сейчас, пока еще не поздно.
- Не будь дурой! - огрызнулась миссис Холлируд. - Не суй нос в чужие дела. Тебя это не касается. - Она повернулась к Клинтону: - Ты говорил мне, что она молода и глупа. Для человека с твоим опытом жизни ты слишком доверчив. - Миссис Холлируд обратилась к Джанет: - Где вы слышали о Пэне Бичаме?
Она пожала плечами.
- По-моему, о нем знают все. Здесь люди говорят о ганфайтерах и охотниках так, как мы привыкли обсуждать актеров, политиков или победителей на конкурсах метких стрелков. Здесь любому известно, кто такой Пэн Бичам.
- Мне кажется, - опять встряла в разговор Мэтти, - что нам следует сесть в кабриолет и как можно скорее добраться до железной дороги. Я думаю, это нужно сделать сейчас же.
- Мэтти, не лезь не в свое дело! - Тон у Дори Холлируд стал резким. - Ты тут ни при чем.
- Вы проиграете дело, - настаивала Мэтти, - даже если раньше вы имели возможность чего-то добиться, то теперь время упущено. Нам нужно уезжать немедленно.
- Не стоит впадать в панику! Итак, мисс Ле Коди принадлежит половина ранчо? Прекрасно. Она докажет это нам. - Он улыбнулся. - Разумеется, для обсуждения.
- Это можно обсудить в более подходящее время. А сейчас, мистер Клинтон, мне бы хотелось вернуться в Пэррот-Сити.
Никто не обратил внимания на ее слова, и я понимал, что она пытается сообразить, каким будет их следующий шаг. Она могла бы просто встать и уйти, но кто знает, какую реакцию вызвал бы ее поступок? Я взвел курок шестизарядного револьвера и быстро огляделся вокруг. Нигде - никого.
- Вам бы лучше прислушаться, - не сдавалась Мэтти. - Она говорит, что мистер Проезжий скоро будет здесь.
- Ерунда! - Миссис Холлируд начала что-то говорить, но потом осеклась. - Он сказал вам, что приедет?
- Насколько я его знаю, он будет здесь с минуты на минуту, - сказала Джанет. - Мне кажется, я его достаточно хорошо изучила. Мне следовало бы послушаться его. - Она взглянула на Клинтона: - А я вам доверяла!
Клинтон улыбнулся.
- Люди доверчивы. Это положительная черта. - Он повернулся к миссис Холлируд: - Дори, не волнуйся. Пэн все уладит.
Джанет проигнорировала кофе, который поставили перед ней, но стол был накрыт, и она посмотрела на нож и вилку. Я надеялся, что в тот момент наши мысли сходились.
- Мне кажется, вы совершаете ошибку, когда так слепо доверяетесь этому Пэну. Я думаю, что ему не удастся провести мистера Проезжего.
- От него этого не требуется. - Клинтон улыбнулся. - Он просто действует.
- Мой отец всегда говорил, что врага нужно понять. - Джанет взглянула на Клинтона. - Очевидно, ваш мистер Пэн ошибся.
Опять наступила мертвая тишина, потом Клинтон пристально посмотрел на нее.
- Что вы имели в виду, когда сказали, что Пэн ошибся?
- Он пытался убить мистера Проезжего, но у него ничего не получилось.
Джанет была довольна собой. Она понимала, что в опасности, и догадалась, с какими людьми ей приходится иметь дело и что они не собираются выпустить ее с ранчо живой, поэтому использовала любую карту, пытаясь подорвать их уверенность в себе и осуществимости их планов, если таковые имелись. Чем больше я слушал, тем четче понимал, что передо мной просто дешевые, примитивные воры и убийцы, которые отправили на тот свет хорошего человека, написали фальшивое завещание, а потом заявили о своих правах на ранчо, не располагая больше никакой информацией. А теперь они пытаются скрыть свои ошибки еще одним убийством.
Клинтон встревожился. Он вытянул на столе руки и крепко сжал кулаки.
- Что значит, он "пытался"?
- Так и есть.
- Вам что-нибудь известно?
- Ничего конкретного… разве что, Пэна Бичама больше не существует.
Снова тишина. Когда Клинтон начал говорить, у него голос дрожал:
- Вы лжете, черт побери! Вы лжете! Никто не может победить Пэна! Он лучший! Он никогда не рискует!
Джанет сидела бледная и спокойная, не шелохнувшись. Ее правая рука лежала рядом со столовым ножом.
- Отвезите меня обратно в город. Или дайте мне лошадь, я сама уеду. Мне кажется, вы понимаете, что проиграли. Полностью.
- Черта с два!
- У вас нет шансов, - настаивала Джанет. - Вы не в силах что-либо изменить. С самого начала все шло против вас. Если будете настаивать, угодите на виселицу. Я должна немедленно уехать отсюда.
- Она права, - простонала Мэтти.
- Заткнись! - Голос миссис Холлируд стал сиплым. - Не вмешивайся!
- Никто не может справиться с Пэном, - угрюмо повторял Клинтон. - Вы лжете!
Я снова огляделся по сторонам, внимательно огляделся. И никого не видел, и спрятаться мне было негде. Я еще надеялся, что в разговоре она найдет какой-то выход, но надежда моя слабела. Девушка продолжала держаться очень уверенно. Боялась? Да! Но справлялась со страхом лучше, чем остальные, и, как в игре, пыталась использовать каждую фишку, хотя их было немного.
С самого начала они допустили много просчетов и вели себя весьма легкомысленно. Большинство убийц - люди низкого интеллекта, и не важно, каковы их доходы или положение в обществе. А спрятать все концы в воду, совершив убийство, очень трудно.
Одинокий пожилой мужчина несколько раз водил даму обедать и с восхищением рассказывал о своем ранчо. Ничего не смысля в сельском хозяйстве на Западе и не понимая любви Филлипса к своему дому, миссис Холлируд нарисовала себе радужную картину, совсем не совпадающую с реальностью. Она придумала план, с помощью или без помощи Мэтти и Клинтона убила Филлипса, а затем приехала на Запад и завладела ранчо, воспользовавшись липовым завещанием.
Поскольку Филлипс жаловался ей на одиночество, они предположили, что у него нет родственников. Прибыв сюда, дамы поняли, что хорошее ранчо - это вовсе не то, на что они надеялись. Здесь требовалось вкалывать от зари до зари, а тяжелая работа не входила в их планы. Тогда миссис Холлируд решила его продать. Возможно, ее предложение мне купить ранчо всего лишь попытка выяснить, если ли у меня деньги. Если бы я признался, что у меня есть кое-что, мысль убить меня возникла бы гораздо раньше. Большинство преступников оптимисты. Им приходится быть таковыми. Они должны верить в свои планы и постоянно убеждать себя в том, что все остальные люди - болваны. Правда, зачем так рисковать ради нескольких долларов, я никогда не понимал.
Теперь они задумали убить Джанет, заманив ее на ранчо, где нет свидетелей и никто не сможет прийти ей на помощь. Свои вещи она из гостиницы забрала, поэтому все будут думать, что она уехала из города.
Поначалу моя помощь в хозяйстве казалась им важной, поскольку я выполнял работу, которой они не хотели заниматься. Затем они поступили очень опрометчиво, поручив мне самому взять книгу учета из ящика. Тут я, конечно, перестарался, решив навести порядок в бумагах Филлипса, и нашел настоящее завещание, о существовании которого они ничего не знали. Только увидев пятно, миссис Холлируд поняла, что там было еще кое-что. Естественно, у нее возникли подозрения, и она начала нервничать. Тогда-то и решила меня убить. Случайно я завладел очень важной информацией и стал для них опасен. В действительности же я еще не мог по-настоящему оценить попавшие мне в руки документы.
- У вас есть возможность уехать, - защищалась Джанет. - Вы покинете эти края, и никто вас не найдет, да и поиски не затянутся надолго.
Каким-то образом я должен бы вытащить ее оттуда живой. Но как это сделать? При малейшей опасности Клинтон пустит в ход оружие. Возникнет неразбериха, во время которой запросто можно расправиться и с Джанет. В любую минуту кто-то из них решится сделать первый шаг и уж предупреждать не станет. Они выдали себя с головой. Если начнут действовать, мне придется включиться, но лучше найти другой выход из ситуации.
Джанет предложила им путь, но она должна понимать, что, если они воспользуются им, прежде всего убьют ее, чтобы не осталось свидетеля, никого, кто может указать на них шерифу.
Кто еще будет задавать вопросы? Только я. И об этом они тоже подумают.
Но я всего лишь проезжий, мое слово мало что значило. Решение, которое они примут, будет зависеть только от них.
- Хорошо, - уступил Клинтон. - Конечно, вы правы. Сейчас мы что-нибудь съедим, а потом я отвезу вас в Пэррот-Сити. - Он взглянул вверх. - Мэтти, приготовь что-нибудь.
- Не беспокойся, Мэтти. - Дори Холлируд поднялась. - Иди к себе. Я сама приготовлю. Мэтти замешкалась и, казалось, хотела возразить, но миссис Холлируд повторила резче: - Мэтти! Отправляйся в свою комнату.
Мэтти повернулась и, не сказав ни слова, поднялась к себе.
Джанет отпрянула от стола.
- Можно мне помочь? - спросила она.