Орда воинов. Люди в кольчугах и шлемах, некоторые носили кожаные доспехи, и лишь немногие были только в стеганых куртках, которые могут остановить удар с плеча, но не спасут от выпада. У большинства имелись щиты, все были при мечах, хотя несколько из них были вооружены тяжелыми копьями с широкими наконечниками. Они были бородаты, с потемневшими лицами и выглядели враждебно, но у всех на шее висели кресты, а у некоторых крест был изображен и на щите, а значит, они были не людьми Рёгнвальда, а валлийцами. Я принялся было считать их, но уж слишком их оказалось много.
- Хвала Христу! - брат Эдвин подошел к двери. - Король здесь.
- Король?
- Король Хайвел! - с упреком произнес он, словно мне следовало знать, что за дикарь правил этой частью Уэльса. - Ему доставит удовольствие встреча с тобой, господин.
- Почту за честь,- отозвался я и подумал обо всех тех людях, что отправились в Уэльс и так больше и не вернулись. Существовали истории о больших пещерах, в которые валлийские колдуны заточили души саксов.
"Что мы и правда можем назвать нашей землей, - поделился однажды со мной отец Пирлиг с нехристианской кровожадностью, - так это кладбище саксов! Мы просто обожаем, когда они наведываются к нам в гости! Это дает ребятам возможность попрактиковаться в обращении с мечом".
И предводитель валлийских воинов, мрачное животное с красным шарфом, обернутым вокруг шлема, бородой, свисавшей до пояса, и щитом с изображением изрыгающего пламя дракона обнажил свой длинный меч.
Wyrd bið ful āræd.
Мрачный воин с красным шарфом отступил в сторону, и к нам подошел человек намного ниже ростом. Он тоже был в кольчуге и носил шлем, но не нес щита. На нем был плащ болотного цвета из прекрасного полотна, края украшены золотыми крестами. Я, наверное, принял бы его за священника, не будь его шлем столь великолепен и столь богата отделка ножен, свисавших с перевязи, украшенной небольшими золотыми пластинами. На золотой цепи висело распятие, которого он коснулся, когда остановился, чтобы нас рассмотреть. Что-то в нем напоминало мне Альфреда. На его лице не было ярко выраженных признаков постоянной болезни и непрекращающихся тревог, снедавших Альфреда, но у него был взгляд, полный проницательного ума. Этот человек не был глупцом. Он сделал шаг в нашу сторону, и я подметил его спокойную уверенность. Он произнес что-то на своем языке, и брат Эдвин, ступив на два шага вперед, поклонился.
- Король, - прошипел он нам.
- Кланяйтесь, - приказал я своим спутникам и в свою очередь отвесил поклон.
Значит, это и есть король Хайвел. Я решил, что ему около тридцати лет, на голову ниже меня, но крепкого сложения. Я слышал о нем, хотя и не обращал должного внимания, ведь короли в Уэльсе сменялись, как мыши в соломенной крыше, но было нечто в этом человеке, наводившее на мысль, что он более грозен, чем большинство ему подобных. Он, казалось, забавлялся, задавая вопросы брату Эдвину и слушая перевод наших ответов. Мы пришли паломниками, сообщил я ему. От короля Эдуарда? Я поколебался, не желая утверждать, что прибыл с официальным посольством, ведь мы не привезли ни подарков, ни писем, но затем заявил, что король осведомлен о нашем отбытии и наказал нам передать христианские приветствия. Хайвел улыбнулся ответу. Он умел отличить ложь, стоило ему ее услышать. Он обвел взглядом моих людей, признав в них тех, кем они на самом деле являлись. Его глаза на мгновение оценивающе задержались на Эдит, а потом он повернулся ко мне. Он заговорил с братом Эдвином, посмотревшим на меня.
- Король желает знать твое имя, господин, - сказал монах.
- Осберт, - ответил я.
- Осберт, - передал королю брат Эдвин.
- Осберт, - задумчиво повторил имя Хайвел и повернулся, прислушавшись, когда дикарь с красным шарфом вокруг шлема зашептал ему что-то на ухо. Сказанное заставило Хайвела вновь улыбнуться. Он заговорил с братом Эдвином, который встревоженно взглянул на меня.
- Символ веры, - перевел монах, - король желает, чтобы ты прочитал символ веры.
- Символ веры, - повторил я, но хоть убей, не мог вспомнить этих слов, что вбивал в мою детскую память отец Беокка.
- Верую в единого Бога Отца, - начал мой сын, - Вседержителя, Творца небу и земли, видимым же всем и невидимым. И во единого Господа Иисуса Христа, - к нему присоединились Финан с остальными, - Сына Божия, Единородного, - все перекрестились, произнеся последние три слова, и я поспешно повторил за ними, - Иже от Отца рожденного прежде всех век; Света от Света, Бога истинна от Бога истинна, рожденна, несотворенна ...
Король Хайвел поднял руку, остановив поток слов. Он опять заговорил с Эдвином, хотя не сводил с меня проницательного взгляда.
- Король желает знать, - перевел брат Эдвин, - почему ты не произносишь слова молитвы?
- Единосущна Отцу, - заговорил я, когда слова неожиданно всплыли из туманных воспоминаний моего детства, - Им же вся быша. Нас ради человек и нашего ради спасения сшедшего с небес и воплотившегося от Духа Свята и Марии Девы, и вочеловечшася.
И опять король поднял руку, и я послушно остановился, когда Хайвел бросил взгляд на брата Эдвина. Монах кивнул, по-видимому, подтверждая правильность сказанных мною слов. Хайвел, по-прежнему улыбаясь, заговорил с Эдвином, который неожиданно пришел в смятение.
- Король говорит, - начал он, но смешался, а потом нашел в себе смелость продолжить, - король говорит, что впечатлен тем, что печально известный лорд Утред знает символ веры.
Я ничего не ответил, лишь взглянул на короля, который опять заговорил.
- Он желает знать, - сказал брат Эдвин, - почему ты солгал насчет своего имени.
- Передай ему, что у меня плохая память, - отрезал я.
Хайвел рассмеялся, и я отметил, что он не дождался перевода Эдвина. Он засмеялся вслед за моими словами и улыбнулся мне.
- Плохая память, - произнес он на нашем языке.
- Кажется, твоя память, господин, только что вспомнила, что ты владеешь английским, - заметил я.
- Церковь, - произнес он, - учит нас возлюбить врагов наших. Мой отец верил, что помимо этого ты еще и должен изучить их.
Я осознал, что он лишь притворялся в необходимости толмача, дабы мог слышать, лицезреть и составить свое мнение о нас. Кажется, мы ему изрядно понравились. Он указал на человека, шептавшего ему на ухо.
- Идвал был одним из людей, последовавших за отцом Пирлигом на твою битву с Кнутом. Он узнал тебя. Итак, лорд Утред с плохой памятью, ты не пилигрим, что же привело тебя сюда?
У меня не оставалось выбора, кроме как выложить правду, или ту часть правды, что я желал открыть.
- Мы пришли, - сказал я, - потому что у меня выкрали меч ярла Кнута, а этот меч принадлежит тому, кто его убил, и этим человеком был я. И я пришел найти Ледяную Злобу.
- Которой теперь владеет Рёгнвальд, - заметил Хайвел, - так что тебе повезло.
- Повезло, господин? - удивился я.
- Потому что мы пришли прикончить его. И ты можешь к нам присоединиться.
Значит, нам предстояло отправиться на войну.
Глава девятая
Главным советником короля Хайвела был проницательный священник по имени Анвин, который говорил по-нашему и усердно меня расспрашивал, пока мы ехали на север. Он желал знать, кто правит Мерсией, и удивился, поначалу даже не поверив моему ответу.
- Леди Этельфлед? Правда?
- Я был там, когда ее избрал витан.
- Ты меня удивил, - сказал он, - в самом деле удивил, - нахмурился он, задумавшись. Он был лыс, как яйцо, с вытянутым худым лицом и тонкими недружелюбными губами, хотя его темные глаза озарялись радостью или пониманием. Он был из тех умных священников, что достигали вершин на службе королям, и я подозревал, что Анвин честно и преданно служил столь же проницательному Хайвелу.
- Насколько я понял, Уэссекс не был настроен передать леди Этельфлед полномочия ее мужа, так что же произошло?
- Мерсийцы гордятся своей страной, - сказал я, - и еще не готовы лечь на спину и раздвинуть ноги перед королем другой державы.
Он улыбнулся в ответ на это грубое замечание.
- Это я понимаю, но назначить женщину! Последние известия, которые до меня дошли, были о том, что Эрдвульф хочет жениться на дочери Этельфлед, а потом править страной от имени Эдуарда!
- Теперь Эрдвульф - изгой, - объяснил я, удивив Анвина. Очевидно, король Хайвел имел собственные источники в королевствах саксов, и хорошие источники, но вести, посланные этими лазутчиками о притязаниях Эрдвульфа на власть и о победе Этельфлед, еще не достигли западного Уэльса. Я рассказал ему о нападении Эрдвульфа на Этельфлед и о его провале, хотя не упомянул о своем участие в этом деле, да и не сообщил о том, как повлиял на витан.
- Не могу сказать, что питаю какое-либо сочувствие к Эрдвульфу, - с явным облегчением заявил отец Андвин, - он всегда был врагом Уэльса.
- Он был мерсийцем, - сухо заметил я, и священник улыбнулся.
- Так значит, будет править Этельфлед! - развеселился он. - Женщина! На троне!
- Весьма способная женщина, - сказал я, - и она гораздо лучший воин, чем ее брат.
Он покачал головой, всё еще пытаясь свыкнуться с мыслью о женщине на троне.
- Мы живем в странные времена, господин.
- И правда, - согласился я. Мы ехали на низкорослых лошадях, а остальное войско Хайвела следовало на боевых конях по каменистому тракту, ведущему на север по небольшим полям и плоским скалам. Король привел сюда больше трех сотен человек, и отец Анвин считал, что этого будет достаточно.
- У Рёгнвальда не больше ста тридцати воинов. Едва достаточно, чтобы оборонять его частокол!
Я посмотрел на сокола, кружившего высоко над холмом, и проследил за ним взглядом, пока он не скрылся далеко на востоке.
- И давно Рёгнвальд здесь живет?
- Шесть лет.
- Твой король, - кивнул я в сторону Хайвела, скакавшего чуть впереди двух знаменосцев, - показался мне весьма умным человеком. Почему он позволил Рёгнвальду тут поселиться?
- О, он и не позволял! Это сделал предыдущий король, глупец по имени Родри.
- Значит, Рёгнвальд живет здесь шесть лет и за всё это время ни разу не доставлял хлопот?
- Несколько набегов за скотом, - пренебрежительно ответил Анвин, - не больше.
- Ты говоришь, у него лишь сто тридцать человек, и он должен знать, сколько воинов вы можете против него выставить. Так что же, он глупец? Почему он напал на Тюддеви? Он должен был знать, что вы захотите отомстить.
- Возможность! - резко выпалил Андвин. - Идвал, - он замолчал, чтобы кивнуть в сторону верзилы в красном шарфе, - обычно держит в Тюддеви пару десятков человек, но он понадобился королю в другом месте.
- В другом месте?
Анвин проигнорировал вопрос. Какие бы свары не затеял король Хайвел, они явно меня не касались.
- Мы думали, что святилище можно будет спокойно оставить на несколько дней незащищенным, - уныло признал Анвин, - но ошиблись и вернулись обратно, как только прослышали о флоте.
- О флоте? - сурово спросил я. Учитывая то, что Ситрик ожидал нас в море, "флот" был не тем словом, что я жаждал услышать.
- Несколько дней назад, - объяснил Анвин, - у побережья появились двадцать или чуть больше кораблей. По меньшей мере один из них вошел в Абергвон, но не остался там. Днем позже они отплыли на север, и нам только что сообщили, что они снова идут на юг.
- Норвежские корабли?
Он кивнул.
- Этот флот послал Ивар Имерсон под предводительством своего сына. Похоже, они ищут земли.
- Ивар Имерсон?
Анвина, похоже, удивило, что я не слышал этого имени.
- Он грозный воин, как и его ирландские враги.
Я знал Мерсию и Уэссекс, Нортумбрию и Восточную Англию, но сейчас я находился в другом мире, где воины со странными именами дрались ради создания мелких королевств на краю моря. Хайвела, как я понял, с трех сторон окружали враги. Саксы на востоке, соперничающие с ним валлийские королевства на севере, а на западе норвежцы и ирландцы сражались друг с другом, но всегда были готовы устроить налет на его побережье, и, если то, что слышал Анвин, являлось правдой, готовы отобрать у Диведа еще больше земель.
Всадники впереди нас остановились, и группа воинов собралась вокруг Хайвела и его знаменосцев. Я решил, что один из валлийских лазутчиков принес новые сведения, и теперь король держал наспех созванный военный совет, к коему поспешил присоединиться Анвин. Мы поднялись на широкое плато, где небольшие обрамленные каменными стенами поля перемежались неглубокими долинами, которые старательно исследовали лазутчики Хайвела. Рёгнвальд наверняка ожидал проблем и наверняка послал на плато собственных лазутчиков, но если Анвин был прав, у норвежца было гораздо меньше людей. Я подозревал, что он будет вести себя осторожно, предпочитая отступить к какой-нибудь возвышенности, которую легче оборонять, вместо того чтобы напрашиваться на стычку с воинами Хайвела на этом голом плато.
- Значит, где-то поблизости флот, - сказал Финан. Он прислушивался к моему разговору со священником.
- Будем надеяться, что не рядом с Ситриком, - отозвался я.
- Ситрик осторожен, - заметил Финан, - и уберется с их пути. Но что-то их встревожило, - ирландец кивнул в сторону собравшихся вокруг короля всадников, - а Ивар Имерсон - это тот человек, что должен встревожить.
- Ты его знаешь?
- Конечно! Он дрянной человек и здоровенный верзила, но ирландцы столь же громадные и дурные, так что они на него насели. И как следует.
- Так он ищет здесь земли?
- И послал сына, чтоб их нашел. Интересно, которого сына.
Я всегда удивлялся, откуда Финан узнает о том, что происходит в Ирландии. Он делал вид, что его это не интересует, настаивая на том, что навсегда покинул родную землю, но для человека, которому это совершенно не интересно, он слишком много знал. Кто-то наверняка присылал ему известия.
- И что происходит? - спросил он, мотнув головой в сторону совета.
С севера примчались два лазутчика Хайвела и пробрались сквозь толпу окруживших короля всадников. Они пробыли там всего мгновение, после чего все валлийцы с гиканьем поспешили на север. Вести, привезённые ими, разнеслись по колонне, каждый раз сопровождаясь ещё более громкими выкриками. Некоторые воины вытащили мечи. Отец Анвин ожидал рядом с двумя королевскими знаменосцами.
- Язычники бегут! Они убегают! - крикнул он мне. Он пришпорил лошадь и последовал за воинами Хайвела, которые теперь направлялись к северному гребню плато, где только что появился дым. Сначала я принял его за туман, но он слишком быстро сгущался. Горела деревня или дом.
- Кто-то добрался туда раньше нас, - крикнул мне Финан, направив свою лошадь ко мне.
- Похоже на то, - ответил я. Я согнулся в седле, содрогаясь от неизменной боли. - Держитесь рядом! - крикнул я своим людям. Я хотел, чтобы мои воины находились поблизости на случай сражения, чтобы их не приняли за врагов. Валлийцы знали друг друга, но увидев незнакомца, могли бы не раздумывая напасть на него. - А ты держись в стороне, - обратился я к Эдит.
- Ты тоже, - сказал мне Финан. - Ты ещё недостаточно окреп, чтобы сражаться.
Я промолчал, но почувствовал приступ ярости. Он, конечно, был прав, но правда не была от этого легче. Потом мы направились к горизонту, и я придержал лошадь. Валлийцы всё ещё скакали во весь опор, преодолев половину склона, который вел в глубокую речную долину. Это, как я понял, была долина Абергвон.
По правую руку от меня река текла сквозь густой лес, занимавший большую часть дна долины, а по левую руку - расширялась и сливалась с открытым океаном. Поселение Рёгнвальда располагалось на дальнем берегу, там где река сливалась с морем, и этот охраняемый холмами участок был полон кораблей.
Там, должно быть, было тридцать кораблей или больше, гораздо больше, чем могло принадлежать Рёгнвальду, если, как утверждал Анвин, он имел лишь чуть больше сотни воинов. Значит, этот загадочный флот из Ирландии, видимо, вернулся в Абергвон, а теперь снова покидал реку. Корабли направлялись к морю, их весла били по воде, а паруса наполнялись и провисали при порывах легкого восточного ветра, сменяемых затишьем. А за ними, на северном берегу реки, пылало поселение.
Подожгли его не враги. Не было ни следов сражения, ни тел, а те люди, что еще бегали от дома к дому, от дома к амбару, подкидывая горящие ветки на соломенные крыши, не были одеты в кольчуги. Рёгнвальд покидал это место и не намеревался оставлять после себя что-либо ценное. Подожгли и частокол, а ближайшие ворота уже яростно пылали. Отец Анвин был прав - норвежцы бежали, но не потому, что пришли люди короля Хайвела. Рёгнвальд, должно быть, решил соединить свои силы с флотом из Ирландии в поисках нового места, где сможет осесть.
Флот двигался в сторону моря, но на берегу оставалось еще два боевых корабля. Видимо, то был арьергард, эти корабли принадлежали тем людям, что поджигали дома. Обоими управляли полдюжины человек, налегавшие на корму, чтобы столкнуть корабли в отступающие с отливом воды.
Валлийцы уже находились в нижней части долины, скрытые деревьями. Мы последовали за ними, нырнув в лес и слыша крики двигающихся впереди людей Хайвела. Тропа вела к броду. Реку заливали морские воды, и теперь, подхваченная приливом, река быстро бежала по мелководью. Мы прошлепали по ней и свернули на запад, к противоположному берегу, по восточной дороге, проходившей вдоль быстрой реки, а потом вышли из леса и увидели перед собой горящее поселение Рёгнвальда. Некоторые воины Хайвела уже находились за стенами, оставив своих лошадей в окружающих частокол полях. Большой кусок частокола рухнул, вероятно, дерево сломалось из-за пожара, и всё больше валлийцев перебиралось через тлеющие бревна со щитами и оружием в руках. Они исчезли в окутанных дымом переулках.
Я услышал крики и лязг мечей, а потом соскользнул с седла и велел своим людям держаться вместе. Разумно было остаться за пределами горящих стен. У нас не было ни щитов, ни мечей, ни копий, лишь короткие мечи, и как чужестранцев нас легко могли принять за врагов, но как и Финан и все остальные, я горел желанием узнать, что произошло внутри.
- Держись поближе ко мне, - велел я Эдит.
Из дыма вылетела скопа, быстро махая крыльями, и эта бледная вспышка покрытого перьями великолепия полетела на север, а я гадал, что это предзнаменовало. Я дотронулся до рукояти Осиного Жала, своего короткого меча, и пересек неглубокую канаву, окружающую поселение, взобрался на ее берег и последовал за Финаном и своим сыном через обугленную древесину.
В первом переулке лежали два мертвеца. Ни один не носил кольчугу, а лица их были покрыты чернильными отметинами. То были мертвые норвежцы, видимо, те, кто пытался поджечь строения и неожиданно оказался под ударом валлийцев. Мы осторожно пошли по переулку. Дома по обеим его сторонам горели, и жар преследовал нас, пока мы не добрались до открытого пространства, где дюжина воинов охраняла двух знаменосцев Хайвела. Там находился и отец Анвин, резко прикрикнувший на тех воинов, что повернулись в нашу сторону, подняв оружие. На одном из флагов красовался христианский крест, а на другом - алый дракон.
- Король отправился атаковать корабли! - обратился ко мне отец Анвин.