- Ах, черт! - пробормотал Уактено. - Ему несдобровать! Хорошо еще, если он будет в силах рассказать мне перед смертью, кто ранил его и куда девался Кеннеди.
Как и все живущие в прериях, Уактено имел некоторое понятие о медицине и сумел помочь раненому.
Через несколько минут Болтун пришел в себя. Он глубоко вздохнул, открыл глаза, но не мог сначала произнести ни слова. Наконец, при помощи Уактено, проводник приподнялся и сел.
- Все погибло, - сказал он слабым, прерывающимся голосом. - Наше дело не удалось!
- Черт возьми! - воскликнул Уактено, с яростью топнув ногой. - Почему же это?
- Молодая девушка - чистый дьявол! - отвечал едва слышно проводник.
Слабость его все увеличивалась: ему оставалось уже недолго жить.
- Если ты в силах, - сказал Уактено, не понявший восклицания раненого, - расскажи мне, в чем дело и кто твой убийца, чтобы я мог отомстить за тебя.
Страшная улыбка показалась на посиневших губах Болтуна.
- Кто мой убийца? - иронически повторил он.
- Ну да.
- Донна Люция!
- Как? Донна Люция! - воскликнул изумленный Уактено. - Не может быть!
- Выслушайте меня, - сказал Болтун. - Минуты мои сочтены - я скоро умру. Человек в моем положении не лжет. Не прерывайте меня, и я, может быть, успею рассказать вам все.
- Говори, - отвечал Уактено.
Он стал на колени около раненого, голос которого был едва слышен.
Болтун закрыл глаза и замолчал, собираясь с силами.
- Дайте мне водки, - с усилием проговорил он наконец.
- Ты сошел с ума! Водка убьет тебя.
Раненый покачал головой.
- Она поддержит мои силы и даст мне возможность рассказать вам все. Ведь я все равно должен умереть.
- Эта правда, - пробормотал Уактено.
- Давайте же скорее, - продолжал Болтун, - времени у нас не много. Нужно поспешить.
- Хорошо, - после минутного колебания отвечал Уактено и приложил к его губам свою тыквенную бутылку.
Раненый какое-то время жадно пил. Лихорадочный румянец выступил у него на щеках, глаза заблестели.
- А теперь, - сказал он довольно громким и твердым голосом, - не прерывайте меня; когда заметите, что я слабею, дайте мне опять глоток водки.
Уактено кивнул головой, и Болтун начал свой рассказ.
Он говорил долго, так как был слишком слаб. Ему приходилось часто останавливаться и собираться с силами.
- Теперь вы видите, что я был прав, - сказал он, кончив свой рассказ. - Донна Люция - чистый дьявол. Она убила нас обоих - меня и Кеннеди. Откажитесь от своего плана. Охота за такой дичью чересчур опасна. Вам никогда не удастся завладеть этой девушкой.
- Черт возьми! - воскликнул, нахмурив брови, Уактено. - Неужели же ты воображаешь, что я так легко отказываюсь от своих планов?
- Ну, так желаю вам успеха, - прошептал Болтун. - Мое дело кончено, и все мои счеты сведены. Прощайте! Я иду ко всем чертям, и мы скоро встретимся там!
Он упал навзничь.
Уактено нагнулся и хотел поднять его. Перед ним лежал безжизненный труп: Болтун уже умер.
- Счастливого пути! - пробормотал бандит. Он вошел в чащу, вырыл яму, положил в нее тело и закопал его. Потом, вернувшись в лагерь, он завернулся в плащ и лег около костра.
- Утро вечера мудренее, - прошептал он. - Завтра решим, что нужно делать.
И он крепко заснул.
Бандиты - ранние птички. Как только взошло солнце, они уже были на ногах и собирались в путь.
Уактено не отказался от своего плана. Он даже решился осуществить его раньше, чем предполагал, и немедленно же напасть на лагерь мексиканцев, чтобы не дать им времени подыскать себе подкрепления, соединившись с живущими в прериях трапперами. Случись это, ему, Уактено, невозможно будет справиться с ними.
Сделав все нужные распоряжения, предводитель отдал приказание трогаться в путь. Бандиты выступили из лагеря на манер индейцев, то есть обернувшись спиною в ту сторону, куда им по-настоящему следовало ехать.
Через некоторое время они остановились и сошли с лошадей. Потом, поручив их нескольким товарищам, они то ползком, как змеи, то перебираясь с ветки на ветку, с дерева на дерево, направились к лагерю мексиканцев.
ГЛАВА III. Самопожертвование
Читатель уже знает, что доктор по просьбе Люции поехал рано утром к Черному Лосю.
Как все ученые, он был очень рассеян.
Таинственное поручение молодой девушки заинтересовало его, и он некоторое время ломал себе голову, стараясь понять, что значили слова, которые он должен был передать трапперу.
Почему Люция так полагается на него? Какую помощь может оказать его друзьям человек, живущий так одиноко и занимающийся исключительно только охотой да ловлей зверей?
Доктор на возражал Люции и тотчас же согласился на ее просьбу только потому, что был глубоко предан генералу и его племяннице. Он не считал ее поручение важным, но не хотел отказать своей больной: молодая девушка, узнав, что он уехал, тотчас же успокоится.
Итак, вполне уверенный, что из его поездки не выйдет никакого толку, доктор, вместо того, чтобы скакать во весь опор к хижине Черного Лося, сошел с лошади, взял ее за повод и стал собирать растения. Через некоторое время он так углубился в свое занятие, что позабыл и о Люции, и о ее поручении.
Часы проходили, а доктора, которому давно уже следовало вернуться, все еще не было.
Между тем в мексиканском лагере кипела работа.
Генерал и капитан устраивали все нужное для того, чтобы отбить атаку.
Но враги не показывались. Ни один подозрительный звук не нарушал глубокой тишины, и мало-помалу мексиканцы пришли к заключению, что это была ложная тревога.
Но Люция не верила этому, и беспокойство ее все увеличивалось. Не спуская глаз, смотрела она в ту сторону, откуда должен был приехать доктор, не понимая, почему он так медлит.
Вдруг ей показалось, что высокая трава колышется как-то странно.
Стояла страшная жара, и не было ни малейшего ветерка. Сожженные солнцем листья деревьев были совершенно неподвижны, а трава почему-то тихо качалась.
И что еще страннее, это легкое, едва заметное движение наблюдалось не везде. Оно мало-помалу приближалось к лагерю, и, по мере того как трава, росшая ближе к нему, начинала колебаться, та, которая была дальше, становилась совершенно неподвижной.
Часовые, стоявшие около окопов, тоже заметили это необыкновенное явление, но не знали, чему приписать его.
Генерал решил выяснить дело. Хоть он сам никогда не бился с индейцами, но не раз слышал о том, как они ведут войны. Ему пришло в голову, что они задумали овладеть лагерем при помощи хитрости.
Но, не желая брать с собой солдат, которых и без того было немного, генерал решил отправиться на рекогносцировку один.
Он подошел к окопам и собирался уже выйти из лагеря, как вдруг кто-то положил ему руку на плечо.
Это был капитан.
- Что вам, мой друг? - спросил генерал, оборачиваясь к нему.
- Я бы желал задать вам один вопрос, генерал, - отвечал Агвилар.
- Говорите.
- Вы уезжаете из лагеря?
- Да.
- На рекогносцировку?
- Совершенно верно.
- Позвольте мне заменить вас.
- Это почему? - с изумлением спросил генерал.
- По очень простой причине. Я - простой офицер и обязан вам всем.
- Ну?
- Если я подвергнусь опасности, это нисколько не помешает успеху вашей экспедиции. Тогда как вы…
- Я?
- Что будет, если убьют вас?
Генерал недоверчиво покачал головой.
- Нужно все предвидеть, генерал, - продолжал Агвилар. - Не забудьте, с какими противниками нам приходится иметь дело.
- Вы правы.
- Итак, если убьют вас, экспедиция кончится ничем и ни один из нас не вернется домой. Вы - наш начальник. Распоряжаетесь вы, а мы только исполняем ваши приказания. Вам нужно остаться в лагере.
Генерал задумался, а потом крепко пожал руку капитану.
- Благодарю вас, - сказал он. - Но я должен взять это дело на себя. Оно настолько серьезно, что я не могу поручить его даже вам.
- Нет, нет, - настаивал капитан. - Вы должны остаться, если не ради нас, то ради вашей племянницы. Что будет с этой слабой, невинной девушкой, если с вами случится несчастье? Она останется одинокой, без покровителя, среди диких племен, населяющих эти прерии. А моя смерть - ничего не значит. У меня нет семьи, и я обязан вам всем. Теперь я могу, наконец, доказать вам свою признательность. Дайте мне возможность отплатить вам за вашу всегдашнюю доброту ко мне.
- Но… - начал было генерал.
- Вы знаете, - горячо перебил его капитан, - что если бы я мог, я с радостью заменил бы вас для донны Люции. Но я еще слишком молод для этого. Позвольте же мне сделать то, что в моих силах - позвольте мне отправиться на рекогносцировку вместо вас!
Генерал, хотя и не совсем охотно, наконец уступил ему, и молодой человек поспешно вышел из лагеря.
Генерал следил за ним глазами до тех пор, пока тот не скрылся из виду, а потом провел рукою по лбу.
- Славный юноша! - прошептал он. - Благородное сердце!
- Не правда ли, дядя! - сказала Люция, незаметно подошедшая к нему.
- Ты была здесь, мое дитя? - спросил генерал, стараясь улыбнуться ей и казаться веселым.
- Да, здесь, и слышала все.
- Ну, а теперь тебе нужно уйти отсюда, а то, пожалуй, индейская пуля попадет в тебя. Пойдем.
Он взял ее за руку и отвел в палатку.
Войдя туда вместе с ней, он нежно поцеловал ее и, попросив не выходить оттуда, вернулся к окопам. Остановившись около них, генерал стал внимательно смотреть вдаль. Что же это не возвращается доктор? Ему уж давно следовало бы быть здесь.
- Его, наверное, захватили индейцы, - прошептал он. - Что, если они уже убили его?
Участвовавший во многих мексиканских войнах, смелый, мужественный Агвилар был, вместе с тем, и очень осторожен.
Отойдя на некоторое расстояние от лагеря, он лег на землю, дополз до большой каменной глыбы и спрятался за нею.
Все было тихо кругом; ничто не выдавало приближения врагов. Капитан довольно долго осматривал местность и хотел уже вернуться в лагерь, думая, что генерал ошибся и пока еще не предвидится никакой опасности, как вдруг шагах в десяти от него выпрыгнула из травы лань и, по-видимому, чем-то страшно испуганная, понеслась дальше.
"Ого! Это довольно подозрительно, - подумал Агвилар. - Посмотрим".
Он вышел из-за скалы и осторожно сделал несколько шагов, внимательно смотря по сторонам.
Трава закачалась. Какие-то люди показались из-за нее и окружили его прежде, чем он успел схватить оружие или добежать до скалы, из-за которой так неосторожно вышел.
- Ну что же? И отлично, - спокойно сказал капитан. - По крайней мере, я знаю теперь, в чем дело.
- Сдавайтесь! - закричал человек, ближе всех стоявший к нему. Это был Уактено.
- Ну нет! - отвечал он. - Для этого нужно еще сначала убить меня.
- Так вас убьют, любезный друг.
- Я и рассчитываю на это, - насмешливо сказал капитан. - Я буду, конечно, защищаться и стрелять; друзья мои услышат выстрелы, и вам не удастся напасть на них врасплох.
Агвилар проговорил это так спокойно, что бандиты задумались.
- Да, ваша идея недурна, - усмехнувшись, отвечал Уактено. - Но ведь вас можно убить и так, что не будет ни криков, ни выстрелов. Таким образом, вы не достигнете своей цели.
- Кто знает? - сказал Агвилар.
И в то же мгновение он сделал огромный прыжок назад, свалил двух разбойников и быстро побежал в ту сторону, где был лагерь.
Бандиты на минуту растерялись, а потом бросились за ним в погоню.
В продолжение некоторого времени расстояние между ними и Агвиларом не уменьшалось: бандиты не могли бежать быстро, так как им приходилось принимать всевозможные предосторожности для того, чтобы их не заметили мексиканские часовые.
Когда капитан был уже настолько близко от лагеря, что там могли услыхать его голос, он остановился перевести дух и оглянулся назад. Бандиты воспользовались этой минутной остановкой и бросились к нему. Расстояние между ним и его преследователями значительно уменьшилось.
Что же ему теперь делать? Ведь до лагеря ни в каком случае не удастся добежать.
Но Агвилар колебался не больше мгновения. О чем тут думать? У него все-таки есть выход. Он умрет, но умрет, как солдат и, погибая, спасет тех, за кого готов был пожертвовать жизнью.
Прислонившись к дереву, капитан положил около себя нож, вынул из-за пояса пистолеты и, обернувшись к бандитам, которые быстро приблизились к нему, закричал, насколько мог громче:
- Берегитесь! Берегитесь! Враги около лагеря!
Потом он хладнокровно прицелился - у него было четыре двуствольных пистолета - и стал убивать бандитов одного за другим, крича после каждого выстрела:
- Враги здесь! Они хотят окружить лагерь! Берегитесь!
Разбойники пришли в страшную ярость и, уже не думая ни о каких предосторожностях, бросились к нему.
Началась жестокая схватка. Одному человеку приходилось защищаться против двадцати, и число их не уменьшалось, так как на место каждого убитого бандита тотчас же являлся другой.
Капитан решил пожертвовать жизнью, но хотел продать се как можно дороже.
Мы уже говорили, что после каждого выстрела, после каждого удара ножа, он кричал, предостерегая своих друзей. Мексиканцы услышали его и стали стрелять в бандитов, которые уже не скрывались, раздраженные мужеством человека, своей грудью преграждавшего им путь.
Наконец капитан упал на колени. Разбойники, толкая друг друга, кинулись к нему: каждому хотелось убить его.
Такой неравный бой не мог, конечно, продолжаться долго.
Капитан погиб, но за его смерть заплатили двенадцать убитых им бандитов.
- Гм! - пробормотал Уактено, унимая кровь, лившуюся у него из раны на груди, и с изумлением смотря на тело врага. - Это был смелый, мужественный человек! Если и остальные похожи на него, нам трудно будет справиться с ними. Ну! - крикнул он, обращаясь к своим товарищам. - Неужели же мы позволим, чтобы в нас стреляли, как в голубей? На приступ, друзья! С Богом!
- На приступ! На приступ! - заревели бандиты и, потрясая оружием, стали взбираться на холм.
А мексиканцы, видевшие геройскую смерть Агвилара, приготовились отомстить за него.
ГЛАВА IV. Доктор
В то время как разыгрывалась эта ужасная сцена, доктор спокойно собирал растения. Достойный ученый, как мы уже говорили, совершенно погрузился в свое занятие и забыл обо всем на свете.
Наконец, набрав огромный пук самых драгоценных, по его мнению, растений, он уселся под деревом и, вынув из ягдташа несколько сухарей, принялся за завтрак и стал разбирать найденные сокровища.
Довольно долго уже занимался он их классификацией, испытывая при этом то невыразимое наслаждение, которое доступно только ученым и совершенно непонятно профанам. Вдруг что-то заслонило солнце, и тень упала на растения, лежавшие у него на коленях.
Он поднял голову.
Около дерева стоял человек, опираясь на длинное ружье.
Это был Черный Лось.
- Эге! - сказал он, насмешливо поглядывая на доктора. - Увидев, что трава колышется, я подумал, что в чащу забралась косуля, и чуть-чуть не выстрелил в вас.
- Черт возьми! - воскликнул испуганный доктор. - В другой раз будьте, пожалуйста, поосторожнее. Вы могли бы убить меня!
- Но ведь этого не случилось, - отвечал, засмеявшись, охотник. - Я вовремя увидел свою ошибку.
- Слава Богу! - сказал доктор и, заметив какое-то редкое растение, нагнулся и сорвал его.
- Что же вы тут делаете? - снова спросил Черный Лось.
- Вы видите сами.
- Я вижу, что вы вырываете сорные травы. А зачем, Бог весть!
- О, невежество, - пробормотал доктор и прибавил снисходительным, но вместе с тем несколько презрительным тоном, свойственным ученикам Эскулапа. - Я собираю растения, мой друг, и классифицирую их. В этих прериях очень богатая флора. Я открыл три новых вида Rubia cretacea, род которого принадлежит к Rubiaceae(7).
- А! - воскликнул охотник, вытаращив глаза и едва удерживаясь от смеха. - Так вы нашли три новых вида… чего бишь?
- Rubia cretacea, любезный друг, - кратко отвечал доктор.
- Каково?
- Да, по меньшей мере три, а может быть, и четыре.
- Ого! И это принесет какую-нибудь пользу?
- Какую-нибудь?! - воскликнул возмущенный доктор.
- Не сердитесь, ведь я решительно ничего не понимаю в этом.
- Верно, - сказал ученый, смягченный смиренным тоном Черного Лося. - Вам, конечно, трудно понять громадную пользу труда ученого, двигающего вперед науку.
- Так, так! И вы приехали в прерии только для того, чтобы рвать траву?
- Только для этого.
Черный Лось с изумлением взглянул на него. Он не мог представить себе, чтобы человек в здравом уме согласился выносить всевозможные лишения и даже опасности из-за того, чтобы набрать несколько ни на что не годных растений. Ему пришло в голову, что доктор сумасшедший. Он с состраданием посмотрел на него, покачал головой и вскинул ружье на плечо.
- Да, да, вы правы, любезный друг, - сказал он тем кротким тоном, каким говорят с безумными и детьми. - Рвите себе на здоровье траву. Это не повредит никому, так как ее здесь очень много. До свидания, желаю вам успеха!
Он свистнул собакам и пошел было, но тотчас же вернулся.
- Мне бы хотелось задать вам еще один вопрос, - сказал он доктору, который уже снова погрузился в свое занятие.
- Что такое?
- Как поживает молодая девушка, заезжавшая в мою хижину со своим дядей? Надеюсь, она здорова. Я глубоко интересуюсь ею и принимаю в ней большое участие.
Доктор вскочил и хлопнул себя по лбу.
- Ах, я осел! - воскликнул он. - Ведь я совсем забыл!
- Забыли что?
- И всегда-то со мной так! - пробормотал доктор. - Хорошо еще, что беда не велика и ее легко поправить, потому что вы здесь.
- О какой беде говорите вы? - спросил с некоторым беспокойством Черный Лось.
- Наука так поглощает меня, - спокойно продолжал доктор, - что во время занятий я забываю даже о еде и питье. Что же мудреного, если у меня вылетают из головы поручения, которые дают мне?
- К делу! К делу! - нетерпеливо сказал охотник.
- Дело очень просто. Сегодня, с восходом солнца, я выехал из лагеря с тем, чтобы повидаться с вами. Но по дороге мне попадалось столько редких растений, что я сошел с лошади и стал собирать их. А потом я совсем забыл о поручении, которое должен был передать вам. Даже увидев вас, я не вспомнил о нем.
- Так вы выехали из лагеря с восходом солнца?
- Да.
- А знаете, который теперь час?
Доктор взглянул на солнце.
- Около трех, - сказал он. - Но это ничего не значит. Я передам вам поручение донны Люции, и все уладится.
- Дай Бог, чтобы ваша забывчивость не привела к какому-нибудь ужасному несчастью! - воскликнул Черный Лось.
- Что вы хотите сказать?
- Скоро узнаете. Может быть, я и ошибаюсь. Говорите же.
- Донна Люция просила меня передать вам…