Он достиг той степени опьянения, когда организм уже не в силах противиться неодолимому воздействию сна и вскоре голова его тяжело опустилась на стол.
Чинелла напрасно пытался разбудить Жакмена, изо всех сил тряся его за плечи и крича ему в самое ухо.
- Ну что же, - пробормотал наконец итальянец, поднимаясь со стула, - до полуночи у нас есть еще время. Пусть он поспит тут, думаю, отсюда он никуда не денется, а я тем временем закончу все приготовления. С чего же начать?
Приложив руку ко лбу, он тихо прошептал:
- Необходимо, чтобы наша хорошенькая соседка зашла навестить Пиппиону. А она действительно очень хорошенькая, в этом не может быть никакого сомнения.
Сказав это, он улыбнулся, но тут же снова нахмурился.
- Ну и что из того! - пробормотал он, помолчав и прищелкнув пальцами, - ведь теперь я смогу купить бедняжке Пиппионе кое-какие лакомства!
С этими словами он пошатываясь вышел из кафе.
Официант поднялся на второй этаж, чтобы зажечь газовые лампы.
Неожиданно на плечо Луи Жакмена легла твердая сильная рука и, пробудившись ото сна и подняв голову, он с удивлением увидел перед собой Жозефа.
Да, это был Жозеф Розель, тот самый утешитель и советчик, которого бедняга так долго призывал, страдая от мучительных сомнений.
- Брат мой, - укоризненно произнес Жозеф, - всего лишь несколько дней назад ты обещал мне, что бросишь пить и вернешься к Клеману, но вот я снова встречаю тебя в таверне, а значит, ты снова не сдержал слова. Ты же помнишь, что я обещал тебе в случае твоего исправления.
- Да, - пробормотал Луи, - вы хотели вернуть мне матушку, мою дорогую матушку, которую я своим ужасным поведением заставил уйти от меня. Ах, Жозеф, напрасно вы пытаетесь спасти меня, я пропащий, ни к чему не пригодный человек!
По щеке его скатилась крупная слеза.
- Раз ты еще можешь плакать, значит для тебя еще не все потеряно, - сказал Жозеф, указывая на эту слезу.
- О, если бы вы только знали! - воскликнул Луи.
Жозеф улыбнулся.
- Ты и так знаешь, что мне известно все, по крайней мере все, имеющее отношение к тебе, - заметил он.
- Ваша правда, - пробормотал Жакмен, - но за последнее время я стал законченным негодяем и, если опять наобещаю вам исправиться, то снова обману вас и нарушу свое слово. Ведь у меня ничего здесь не осталось, - добавил он, с силой ударяя себя в грудь кулаком.
- Скоро, с нашей помощью, здесь снова появится кое-что, - тихо заметил Жозеф, как бы разговаривая сам с собой, а затем громко добавил:
- А что, если я попрошу сейчас тебя помочь мне в одном деле, например, в похищении? Ты согласишься помочь мне?
Луи удивленно посмотрел на Жозефа, от которого он меньше всего рассчитывал получить подобное предложение, однако, слово "похищение" тут же объяснило ему эту загадку.
Жозеф, несомненно, знал про обещание, которое Луи дал Лежижану, и его предложение, конечно же, не имело другой цели, кроме как заставить Луи покраснеть за свое согласие участвовать в преступлении.
- Так значит, вам все известно! - воскликнул он, вне себя от удивления, вызванного внезапной догадкой.
Теперь настала очередь удивиться Жозефу.
- Весьма возможно, - уверенно сказал он, стараясь ничем не выдать своего удивления. - Однако давай-ка поговорим о нашем деле. Девушку зовут Урсула Дюран и живет она неподалеку отсюда, на улице Рамбутье, в квартире супругов Жоссе.
Все эти подробности еще больше утвердили Луи в подозрении, что Жозефу известно все о данном им подлом обещании и, схватив своего друга за руку, он рыдая воскликнул:
- Пощадите! Да, я действительно обещал сделать это! Но я был пьян и ничего не соображал! Клянусь вам, я никогда этого не сделаю!
- Но ведь ты обещал? - с интересом спросил Жозеф.
- Да, - продолжал Жакмен, - бедную девушку должны похитить сегодня ночью; ее должны заманить к Чинелле, за дочерью которого она ухаживает.
- Пиппиона! - пробормотал Жозеф.
- Я вижу, что вам все известно, но вы пришли вовремя. Теперь я понял всю преступность своего обещания и постараюсь во что бы то ни стало нарушить их планы.
Жозеф на минуту задумался.
- Лежижан все-таки опередил меня, - мелькнуло у него в голове, - я действительно пришел вовремя!
Затем, обернувшись к Жакмену, он решительно сказал:
- А теперь расскажи мне самым подробным образом весь план похищения.
- Они хотят, чтобы эту ночь девушка провела вместе с Пиппионой. В полночь я должен быть у двери, выходящей на улицу. Извозчик будет ждать в нескольких шагах за углом. Чинелла притащит ко мне девушку и тут начнется моя часть работы. Я должен буду отнести ее в экипаж и отвезти в неизвестное мне место, однако, я твердо решил отказаться от выполнения этих инструкций.
- Напротив, - спокойно заявил Жозеф, - ты их выполнишь в точности.
- Что вы говорите? - вне себя от удивления вскричал Жакмен.
- Да, ты сделаешь все, вот только не станешь относить девушку в тот экипаж. Кстати, где он будет тебя ждать?
- На углу улицы. Там еще находится ресторан, около которого часто останавливаются кареты.
- Хорошо. Тогда другая карета будет ждать тебя рядом с домом, но с другой стороны. Как только девушка очутится у тебя, эта карета подъедет к дверям и кучер скажет: "Ваш экипаж, сударь!"
- А потом? - осведомился Жакмен.
- А потом ты сядешь в эту карету.
- Я выполню все, что вы сказали.
Клеман, стоявший тем временем в другом конце зала, заказал второй стакан иоганнисбергера.
- Мы чуть не опоздали! - заявил Жозеф, подходя к нему, - завтра было бы уже поздно.
- Значит, похищение состоится сегодня ночью? - спросил Клеман.
- Да, ровно в полночь. Теперь нам надо достать карету и кучера.
- Ты займись экипажем, а я позабочусь о кучере, впрочем, я сам возьму на себя эту работу.
- Тогда, до встречи!
- Увидимся в полночь.
ГЛАВА XXVI
Чета Жоссе
Супруги Жоссе, покровители Урсулы, жили на пятом этаже дома на улице Рамбутье. Над их жилищем находилось чердачное помещение, снимаемое балаганным актером Чинеллой и нашим другом Жозефом.
Господин Жоссе, синий фрак, серая шляпа и толстая трость которого были хорошо известны всем окрестным уличным мальчишкам, просиживал целые дни в своем магазине на улице Сент-Эсташ.
Его жена, бывшая прежде повивальной бабкой, давно удалилась от дел и жила теперь на доходы от магазина, вполне довольная своей жизнью.
Ничто так не помогает больному желудку, как стаканчик хорошего ликера, говаривала обычно эта добрая женщина, ухитряясь бесчисленное количество раз за день подлечить таким образом свой слабый желудок.
Супруги жили, ни в чем не нуждаясь. Откуда же у них брались деньги на безбедную жизнь?
Завистливые соседи шептались меж собою о посещениях госпожи Жоссе каким-то хорошо одетым господином, который всегда приходил к ней только в то время, когда супруг ее находился в лавке.
Не стоит и говорить о том, что все это были досужие сплетни - добродетель госпожи Жоссе находилась вне всяких подозрений, единственной ее слабостью было пристрастие к стаканчику кюрасо или мараскино. Если Лежижан и навещал ее без ведома мужа, то приходил он всегда только по делу.
Вот только какие дела могли быть у госпожи Жоссе с Лежижаном?
Соседи хорошо помнили, что первые его посещения по времени совпали как раз с тем периодом, когда госпожа Жоссе оставила свою профессию.
После первого визита Лежижана она исчезла на несколько месяцев, а затем вернулась, привезя с собой очаровательную малютку, завернутую в батистовые пеленки и кружева. Об этом ребенке она рассказывала весьма таинственную историю.
По ее словам, это была дочь одной дамы из высшего общества, поручившей ей за огромную плату воспитание ребенка.
Соседи сделали вид, что поверили этому объяснению, но поскольку посещения Лежижана приобрели регулярный характер, они стали почитать себя вправе улыбаться при виде господина Жоссе.
Однако со временем ребенок подрос и в один прекрасный день исчез столь же таинственно, как и появился. Посещения Лежижана тоже временно прекратились.
По прошествии нескольких лет соседи заметили, что хорошо одетый незнакомец в коричневом фраке снова возобновил свои визиты к госпоже Жоссе. Вскоре та снова отправилась в путешествие, из которого вскоре вернулась в сопровождении Урсулы. С тех пор Лежижан стал навещать ее каждый день, но, поскольку к тому времени госпожа Жоссе уже состарилась, то ее добрые соседи пришли к мнению, что все эти визиты делались уже не ради нее, а ради красивой и молодой Урсулы.
Приблизительно в то же время, когда происходила беседа Жозефа с Луи Жакменом, все добрые друзья госпожи Жоссе находились в страшном волнении и собирались небольшими группами в коридоре, на лестнице и на улице перед домом.
Все знали, что в этот день должно произойти нечто совершенно необычное, ибо на этот раз незнакомец в коричневом фраке явился к госпоже Жоссе в неурочный час, поэтому "ее дорогой муженек", возвращаясь домой из своей лавки, вполне мог повстречаться с другом своей достойной супруги.
Какова же будет в таком случае реакция мужа?
И как поступит человек в коричневом фраке?
Волнение и любопытство соседей достигло наивысшей точки в тот момент, когда господин Жоссе с обычной пунктуальностью поднялся по лестнице и направился в свою квартиру.
Подумать только! Прямо у них на глазах разыгрывалась настоящая драма, которая не будет стоить им ни копейки! Эта гордая госпожа Жоссе, вообразившая о себе невесть что, вот-вот будет поймана на месте преступления! Прошло пять, затем десять минут, но из квартиры четы Жоссе не доносилось ни звука. Любители скандалов притихли, напряженно прислушиваясь к происходящему в квартире, но все было напрасно. Наконец дверь отворилась, на лестнице послышались тяжелые шаги и стук трости.
Не могло быть никаких сомнений - по лестнице спускался сам господин Жоссе и, более того, он был один.
Разочарованное любопытство переросло в гнев. Разве стоило переживать за такого простофилю? Да он просто получил то, что заслужил и поделом ему!
Не обращая ни малейшего внимания на негодующий шепот соседей, господин Жоссе спокойно пробрался через толпу и, завернув за угол, направился в ближайшее кафе, где как ни в чем не бывало уселся за один из столиков и подозвал к себе официанта.
Когда посланный вслед за ним маленький мальчик вернулся к соседям с этой новостью, те выслушали ее в немом удивлении.
Предоставим теперь этих добрых людей самим себе и поднимемся на пятый этаж в квартиру госпожи Жоссе.
Бывшая повивальная бабка и наш старый друг Лежижан оживленно беседовали, сидя напротив друг друга.
Разговор их, без всяких сомнений, носил весьма важный характер, ибо оба они, хоть и находились одни в квартире, тем не менее говорили шепотом, а впустив своего гостя, госпожа Жоссе тут же заперла дверь на все замки и засовы.
Лежижан говорил совершенно спокойно, как и подобает полностью уверенному в себе человеку.
В самый разгар беседы соседи стали свидетелями возвращения господина Жоссе и притаились в приятном ожидании скандала.
Господин Жоссе поднялся по лестнице и, подойдя к двери, робко позвонил.
- Это мой муж! - заметила бывшая акушерка.
На лице у Лежижана не дрогнул ни один мускул и он совершенно спокойно сказал:
- Вы прекрасно знаете, дорогая госпожа Жоссе, что в наших общих интересах ваш муж не должен ничего знать о наших секретах.
- Бедный ягненок! - воскликнула госпожа Жоссе, - зачем ему знать наши тайны?
Приоткрыв входную дверь, она высунула на лестницу голову и приветливо проворковала:
- Я сейчас очень занята, дорогой муженек. Приходи через час, а пока вот тебе полфранка, сходи выпей чашечку кофе.
Вот почему "дорогой муженек" впервые в жизни пошел в кафе и даже потратил там кое-какие деньги.
ГЛАВА XXVII
Нерешительность госпожи Жоссе
Соседи были совершенно правы, полагая, что своим небольшим состоянием госпожа Жоссе была обязана щедрости Лежижана.
Бывшая акушерка была одной из тех марионеток, которых этот страшный интриган заставлял плясать под свою дудку.
Разговор, состоявшийся между полковником Фрицом, доктором Туаноном и Лежижаном в маленькой конторе на Монмартрской улице, уже дал нам возможность познакомиться с ролью, отведенной для госпожи Жоссе в темном заговоре, задуманном тремя сообщниками.
Сначала ей было поручено тайно воспитывать маленькую Лилу, а затем в нужный момент помочь в юридическом установлении ее личности.
Как дочь графини де Пьюзо, к тому же рожденная в законном браке, Лила, конечно же, должна была стать наследницей графа де Пьюзо, а затем и своей старшей сестры Киприенны.
В глубине души госпожа Жоссе вовсе не была дурной женщиной, она просто никогда не могла устоять перед искушением легкого заработка.
Да и в конце концов, разве она делала злое дело, воспитывая Лилу и время от времени устраивая ей тайные свидания с матерью?
Конечно же, нет!
Наоборот, она спасла жизнь этому ребенку, уберегла его от сиротского приюта, а возможно, и от еще худшей судьбы. Она утешила бедную отчаявшуюся женщину и, что еще лучше, проявив сострадание и человеколюбие, обеспечила себе небольшой, но довольно приличный доход.
Однако на этот раз разговор шел не о Лиле, а об Урсуле.
Господин Лежижан по-прежнему неустанно творил добро. По его словам, Урсуле угрожала серьезная опасность и госпоже Жоссе не следует беспокоиться и удивляться, если на следующий день она больше не увидит девушку. Лучше всего распустить слух, что Урсула отправилась в небольшое путешествие, которое продлится не дольше нескольких дней.
Соседи охотно поверят, что она решила проведать воспитавших ее добрых монахинь. Однако на этот раз госпожа Жоссе не чувствовала в себе обычной решимости способствовать планам Лежижана.
Во время своего первого визита Лежижан сказал ей следующее:
- Дело идет о воспитании ребенка одной дамы из высшего общества, которая в свое время допустила неосторожность и теперь может из-за этого серьезно пострадать. У вас есть возможность заработать очень неплохие деньги и оказать важную услугу влиятельному семейству, которое никогда этого не забудет.
Госпожа Жоссе не долго думая согласилась на это предложение.
Во второй раз (дело тогда шло о приезде Урсулы из монастыря) Лежижан задал лишь два вопроса:
- Хотите ли вы стать матерью и покровительницей для бедной покинутой всеми девушки? Хотите ли вы, чтобы она стала вам дочерью?
На этот раз госпожа Жоссе тоже ответила согласием на сделанное ей предложение. Но что теперь требует от нее Лежижан? Ведь она узнала и полюбила Урсулу, привыкнув к этому ласковому и нежному ребенку.
Чего же он добивается? Наверняка, этот человек замышляет что-то дурное.
Конечно же, и ее маленький, но стабильный доход, и хорошие ликеры, и другие приятные вещи - все это прекрасно, но предать бедную девушку, у которой нет на свете ни одной близкой души, было бы слишком жестоко.
Слушая доводы госпожи Жоссе, Лежижан нервно потирал руки - в запасе у него оставалось лишь несколько часов и он стал уже сомневаться в возможности преодолеть сопротивление госпожи Жоссе.
- Обдумайте все еще раз и решайтесь, дорогая госпожа Жоссе, - убедительным голосом проговорил Лежижан.
- Но я не могу пойти на это! Я не хочу больше иметь ничего общего со всеми этими таинственными делами. Прежде всего, мой муж начинает проявлять недовольство. Вчера он прямо сказал мне: "Дорогая Бебель (так меня называет мой малыш), мы не должны участвовать в таких загадочных и сомнительных делах".
- Уверяю вас, госпожа Жоссе, во всем этом нет ничего таинственного, загадочного и сомнительного. Да и потом, кто доверил Урсулу вашему попечению?
- Конечно же вы, сударь, я вовсе этого не отрицаю, но, видите ли, малышке здесь очень понравилось. Муж ее очень любит, а я скорее дам отрубить себе руку, чем соглашусь причинить ей какой-нибудь вред. И дело вовсе не в том, что я вам не доверяю, но как ни крути, а это ночное похищение выглядит по меньшей мере весьма подозрительно. А что я скажу, если ко мне придет та дама, у которой сейчас работает Урсула? Что бедная девочка уехала к своим родным? Но как я скажу это, ведь Урсула, возможно, рассказала там, что кроме нас у нее нет никого на свете? Нет, нет, говорю вам, это совершенно невозможно.
- Однако это просто необходимо, - ответил Лежижан, вставая с места и расхаживая по комнате. - А что вы скажете, дорогая госпожа Жоссе, если я предложу вам провести несколько дней вместе с Урсулой где-нибудь в предместьях Парижа? Ведь разговор идет всего лишь о нескольких днях. Раз вы будете вместе с ней, то сами сможете убедиться, что никто не хочет ей зла.
- Да, конечно, - нерешительно протянула госпожа Жоссе, - если я буду вместе с Урсулой, то это меняет дело. Но неужели вы думаете, что она добровольно согласится на это?
- Вот поэтому-то ее и необходимо похитить! - воскликнул Лежижан. - Иначе она расскажет другим девушкам в мастерской, куда собирается уехать и ее местопребывание перестанет быть тайной, а тогда все погибнет! Она должна исчезнуть, вы меня понимаете? Неважно, что вы исчезнете вместе с ней, необходимо только, чтобы ее не было здесь уже к завтрашнему дню и чтобы никто не знал, где она находится.
- Хорошо, я согласна! - воскликнула госпожа Жоссе, осушая последнюю рюмку. - Либо вы похищаете нас вместе, либо это похищение вообще не состоится. Это мое последнее слово!
- Прекрасно, значит мы договорились. Теперь вы знаете все, но ваш муж не должен ни о чем догадываться.
- Будьте спокойны, он ничего не узнает, - уверенно заявила бывшая акушерка.
ГЛАВА XXVIII
Пиппиона и Мистигри
Девять часов вечера. Пиппиона спит в своей маленькой кроватке. Сон ее беспокоен, дыхание девочки с трудом вырывается из тощей плоской груди. Она спит, но рядом нет никого, кроме бедного черного кота по кличке Мистигри, являющегося постоянной и безропотной жертвой Пульчинеллы, точно так же, как Пиппиона является постоянной жертвой своего хозяина.
Поэтому-то между этими двумя существами, девочкой и котом, возникла самая нежная дружба.
Бедная Пиппиона! Бедный Мистигри!
Вот девочка заворочалась под своим тонким одеяльцем. Страшный кашель разрывает ей грудь, она просыпается, открывает глаза и видит две светящиеся желтые точки.
- Мистигри! - тихо зовет она. - Иди сюда, Мистигри!
Мистигри прыгает на кровать и начинает тереться о свою маленькую хозяйку.
Бедный Мистигри! Бедная Пиппиона! Они прекрасно понимают друг друга.
О, как часто обменивались они печальными взглядами, когда в дождь и снег Пиппиона напрасно сжимала посиневшими пальчиками свою оловянную тарелочку, куда зрители не хотели класть денег, а кот терпеливо получал удары хлыстом от Пульчинеллы.
А как смеялись уличные мальчишки! Как они смеялись над Пиппионой и Мистигри!
Бедная Пиппиона! Бедный Мистигри!
- Мистигри! Иди сюда, Мистигри!