ГЛАВА XXXII
Что произошло в экипаже
Экипаж катился все дальше и дальше. С тяжелой головой, чувствуя себя, как во сне, Луи прижимал девушку к груди.
- Что если она умрет? - со страхом думал он, - ведь доза могла оказаться слишком сильной. Что если к утру рядом со мной будет лишь труп?
При ужасной мысли он откинул вуаль и плащ, в которые была укутана Урсула, и наклонился к ее губам.
Почувствовав теплое свежее дыхание девушки, он испытал невыразимое чувство радости и облегчения.
Неожиданно Урсула зашевелилась во сне и глубоко вздохнула.
- Что мне сказать, если она сейчас проснется и о чем-нибудь меня спросит? - невольно подумалось Луи.
Карета тем временем миновала мост Сен-Клу и катилась теперь по берегу Сены мимо живописных деревушек Бельвью, Лувесьен и Медон.
Наконец карета въехала в зеленые ворота, которые тут же захлопнулись за ней, и остановилась.
Кучер поспешно спрыгнул с козел и отворил дверцу кареты.
Только тут Жакмен наконец узнал в нем нашего друга Клемана.
- Давай мне скорее девушку, - сказал ему Клеман. - Снадобье доктора, конечно же, обеспечивает крепкий длительный сон, но спать все-таки лучше в мягкой постели, да и потом нельзя терять времени - через час мы снова должны быть в Париже.
Жакмен подчинился ему без возражений. Находясь в постоянном опьянении от беспробудного пьянства, он уже давно как бы перестал жить и мыслить. Он уже не сомневался, что Жозеф любит Урсулу, иначе зачем бы он стал интересоваться ею и затевать это таинственное похищение? Если бы эта навязчивая идея не завладела Жакменом, то он неминуемо пришел бы к ней, увидев то, свидетелем чего ему суждено было стать в тот день.
Дверь изящной маленькой виллы отворилась и оттуда показалась закутанная в шаль добродушная маленькая женщина.
- Что нового? - весело спросила она.
- Она уже здесь, - отозвался Клеман, - мы наконец вырвали нашу принцессу из рук злого волшебника. Теперь ей прежде всего необходим хороший отдых в мягкой постели.
- Все уже готово. Бедняжка! Она, должно быть, совсем замерзла!
И симпатичная пышущая здоровьем госпожа Розель - ибо это была именно она, - склонилась над Урсулой и нежно поцеловала ее в лоб.
- Ага, - подумал Луи Жакмен, - он доверил ее попечению своей сестры! Он сделал это, потому что любит ее.
Но вскоре в голову ему пришла другая мысль.
- Тем лучше, - сказал он себе. - Ты не заслуживаешь ее, Луи Жакмен, ты не достоин такого счастья. А вот Жозеф, тот наоборот добрый малый и он ее достоин.
Из-за большого сходства между сестрами Жакмен находился под впечатлением, что Урсула - это Селина.
Изо всех сил пытаясь обуздать свое горе, он, низко склонив голову, бережно понес Урсулу в дом.
Через пять минут он снова вышел во двор с Клеманом, улыбавшимся при виде печали, охватившей Жакмена.
- О чем задумался, дружище? - осведомился он у Луи.
- Я думаю о том, что на свете есть счастливые люди, которые при любых обстоятельствах остаются честны и никогда не теряют мужества.
- Слава Богу! - радостно воскликнул Клеман, - угрызения совести и стремление не грешить больше открывают дорогу к спасению.
С этими словами он замурлыкал какой-то веселый мотив и снова взобрался на козлы.
ГЛАВА XXXIII
Лежижан отправляется на поиски
На другой день после описанных в предыдущей главе событий на Монмартрской улице было созвано неотложное совещание, на котором присутствовали все три главаря ассоциации - Лежижан, Туанон и полковник Фриц.
Полковник Фриц сообщил своим компаньонам важную и печальную новость об исчезновении графини де Пьюзо, в результате которого пришлось отложить свадьбу Киприенны.
Туанону предстояло рассказать о результате миссии, выполненной им в каморке Пиппионы.
Лежижану предстояло отчитаться в похищении Урсулы.
Невозможно было отрицать важности новостей, сообщенных полковником. Лежижан и полковник оживленно обсуждали наилучшие способы избежания катастрофы, но неожиданно их беседа была прервана громким шумом в прихожей, где клерки пытались не пустить кого-то в контору. Поднявшийся в результате этого шум перекрывал пронзительный женский голос.
- А я говорю вам, что он находится здесь, - визжала женщина, - и я войду туда во что бы то ни стало!
Дверь конторы рывком распахнулась и на пороге комнаты появилось багровое лицо госпожи Жоссе. Рядом с ней стоял ее муж, которого она цепко держала за воротник сюртука.
- Марш вперед! - заревела огромная полная женщина, мощным пинком посылая его на середину комнаты.
- Куда вы подевали Урсулу? - загремела госпожа Жоссе, подбоченившись и вставая в решительную позу.
- Об этом я знаю не больше вашего, - мрачно произнес Лежижан.
- Похоже, вы снова хотите обмануть меня и уже придумали какую-то новую историю, - угрожающе пророкотала госпожа Жоссе.
- Мы вовсе не собираемся лгать вам, уважаемая госпожа Жоссе…
- Да что вы говорите? Зачем же вы тогда усадили меня в карету, которая мигом умчала меня в Шатон? - вопила госпожа Жоссе вне себя от ярости. - Зачем вы заставили меня проездить всю ночь под предлогом сопровождения Урсулы? В Шатоне Урсулы я не нашла, не было ее и у меня дома. Я хочу получить обратно свою Урсулу, вы меня понимаете? Я не сойду с этого места, пока вы не скажете мне, где находится Урсула.
- Но объяснитесь, прошу вас, - взволнованно вскричал Лежижан, - ведь Урсула была…
- Ага! Только не надо притворяться невинной овечкой. Урсулу похитили и отвезли Бог знает куда, пока ваша карета везла меня в Шатон.
- Кто же ее мог похитить? - воскликнул ничего не понимающий Лежижан. - Даю вам слово, что все должно было произойти именно так, как мы с вами условились, но раз Урсулы не было с вами, то я понятия не имею, где она может быть и что с нею стало. Поэтому расскажите мне все по порядку. Может быть, мы нападем на ее след и, клянусь, я первый верну вам Урсулу, если только нам удастся ее найти.
Голос Лежижана звучал столь искренне, что госпожа Жоссе тут же поверила ему и заговорила гораздо более любезным тоном:
- Что мне сказать? Я знаю только, что в карете я заснула, а проснулась сегодня утром уже на Шатонском мосту.
- И вы были одни? - с любопытством осведомился Лежижан.
- Совершенно одна.
- А когда вы вернулись в Париж?
- Около восьми утра.
- И Урсулы не было ни у вас дома, ни у Пиппионы?
- Нет, больше того, ее не было и в мастерской.
- Значит, кто-то вмешался и нарушил наши планы, - резюмировал Лежижан. - Послушайте, что я вам скажу, госпожа Жоссе. Лучше всего держать все это в тайне. Возвращайтесь домой и постарайтесь выяснить, что случилось с Чинеллой. Если узнаете что-нибудь новое, то постарайтесь немедленно сообщить мне.
За весь этот разговор господин Жоссе не сказал ни слова; он лишь время от времени бросал умоляющие взгляды на свою разъяренную супругу, однако та делала вид, что ничего не замечает и, окончив разговор с Лежижаном, крикнула мужу тоном полицейского, ведущего бродягу в участок:
- Вперед, ничтожество!
Лежижан тем временем попросил полковника Фрица и доктора Туанона обождать в соседней комнате, ибо хотел обдумать это дело в одиночестве.
После напряженных размышлений он пришел к выводу, что между исчезновением графини де Пьюзо и пропажей Урсулы существует какая-то таинственная связь.
Двойной провал его планов несомненно является плодом усилий какого-то тайного врага, но кто же этот неведомый враг? Ответ на этот вопрос необходимо добыть любой ценой.
Кто может быть заинтересован в том, чтобы не допустить брака Киприенны с Матифо?
Кто мог быть заинтересован в судьбе Урсулы?
На оба эти вопроса Лежижан мог найти лишь один ответ и назвать лишь одно имя: Нини Мусташ.
Урсула была ее сестрой, кроме того, Нини открыто заявила, что ей ненавистна даже мысль о том, чтобы способствовать разорению графа де Пьюзо.
Лежижан очень хорошо знал Нини Мусташ и был абсолютно уверен, что без посторонней помощи она бы никогда не смогла разрушить его планы.
Тем не менее он решил расследовать это дело до конца и тут же написал Нини Мусташ короткую записку. Отправив ее с одним из своих клерков, он немного успокоился.
Графиня де Пьюзо, - это было самым естественным объяснением, - быть может, просто хотела избавиться от тирании своего мужа и полковника Фрица.
Что касается Селины, то почему бы ей не попытаться избавить сестру от опасной опеки Лежижана?
Однако всякая мысль о союзе между Нини Мусташ и надменной графиней де Пьюзо казалась совершенным абсурдом.
Таким образом, оставалась лишь третья гипотеза, заключавшаяся в том, что планы Лежижана стали известны какому-то постороннему лицу.
Подозрения Лежижана прежде всего падали на полковника Фрица и доктора Туанона.
Так кто же был его таинственным противником?
Что касается доктора, то поразмыслив несколько минут, Лежижан пришел к выводу, что тот ни в чем не виноват.
В отличие от Туанона, полковник мог быть гораздо более опасным врагом. В случае расстройства брака Киприенны полковнику Фрицу было бы столь же трудно завладеть миллионами Матифо, как и самому Лежижану.
Следовательно, полковник был не меньше Лежижана заинтересован в свадьбе Киприенны и банкира и ни в коем случае не стал бы организатором бегства графини де Пьюзо.
Кто же тогда оставался под подозрением?
Неожиданно дверь в кабинет отворилась и один из клерков доложил Лежижану, что его хочет видеть какая-то женщина.
- Вряд ли это она! - подумал Лежижан, сомневаясь, чтобы она так поспешно отреагировала на записку. - Однако кто знает? Дьявол хитер, а женщина еще хитрее. Но я зато хитрее и дьявола и женщины вместе взятых.
Размышления Лежижана были прерваны появлением Нини Мусташ.
- Что это вы мне написали? Что случилось с Урсулой? - закричала она, бурей врываясь в комнату.
- Урсула исчезла, - спокойно ответил Лежижан.
- Исчезла! Так значит это правда. О, Лежижан, вы совершили подлый поступок. Не зря же меня предупреждали, что вы рано или поздно предадите меня.
"Ага, так тебе это говорили, - тут же подумал Лежижан, - необходимо узнать во что бы то ни стало, кто сделал ей подобное предупреждение".
- А я, глупая, не поверила! Я-то думала, что вы по крайней мере сдержите свое слово. Это вы похитили Урсулу, это ваших рук дело.
- Я и не думал похищать вашу сестру, - пожал плечами Лежижан, - вы просто вне себя от горя, дитя мое, и сами не знаете, что говорите.
- Моя Урсула, моя бедная голубка! Теперь она опозорена, как и я! О, нет, нет, Лежижан! Пусть вы сильны, а я слаба, но, говорю вам, из ваших планов все равно ничего не выйдет!
Лежижан решил, что пока ему лучше помолчать и ограничился лишь пожатием плеч в ответ на гневную тираду Нини.
- Что же мне сделать, чтобы получить обратно свою сестру? Не зря мне говорили, что вы попытаетесь отнять у меня деньги, украденные у графа де Пьюзо; эти деньги - цена моего позора и моя доля добычи. И вот теперь вы пытаетесь воздействовать на меня через мою бедную сестру. Ну что же, я принесла эти деньги с собой. Вот эти проклятые банкноты, вырученные от продажи дома и драгоценностей!
С этими словами она швырнула на стол тяжелый сверток.
- Возьмите же их, но верните мне Урсулу, - продолжала она, - верните мне мою сестру!
Однако Лежижан упорно продолжал молчать.
- Но чего же вы хотите? - начала снова Нини. - Говорите же! Назовите мне ваши условия! Нужно еще кого-нибудь разорить? Мне нужно снова стать красивой? Должна я осушить слезы и улыбаться? Пусть так, я начну все заново. Я снова стану неистовой Нини Мусташ. О, не бойтесь, я не стану сопротивляться, только верните мне мою сестру!
- Клянусь вам Нини, что тут же вернул бы вам Урсулу, если бы это было в моей власти, но я действительно не знаю, что с ней и где она.
- Я еще не знаю всех ваших планов, - воскликнула Нини, - но я разгадаю их и разрушу. И если я слишком слаба для этого, то я знаю, у кого найти помощь и поддержку!
Не дожидаясь ответа, она вышла из комнаты, даже не взглянув на оставленную на столе пачку денег.
- Иди же, иди! - пробормотал негодяй, - твои зубки недостаточно остры для серьезного укуса. Прежде всего, необходимо найти ее советчика. Она, без сомнения, скоро навестит его, чтобы рассказать о том, что здесь произошло.
С этими словами Лежижан поспешно запер дверь своего кабинета, сбежал с лестницы и выскочил на улицу как раз в тот момент, когда край черного платья исчез в дверях пассажа Жоффуа.
Лежижану показалось, что это платье Нини и он со всех ног устремился вслед за ним. Вскоре он увидел, что не ошибся. Это действительно была Нини Мусташ. Лежижан осторожно последовал за ней, стараясь держаться как можно незаметнее.
ГЛАВА XXXIV
Гнев львицы
В тот же час, когда Лежижан, Туанон и полковник Фриц собрались на военный совет, в доме прекрасной Аврелии происходило аналогичное совещание.
Дон Жозе де ла Крус рассказал ей об успешном похищении Урсулы и Пиппионы, доставленных в загородный дом госпожи Ламоро. Преданная госпожа Потель, она же госпожа Жакмен, сообщила ей новости о графине де Пьюзо.
- Весь первый день графиня много плакала, - рассказала она, - но сейчас она немного успокоилась, нашим сестрам удалось утешить графиню и укрепить ее дух. Она питает к вам глубочайшее доверие и вручает вам в руки не только собственную судьбу, но и судьбы самых дорогих для нее людей - ее дочери и мужа.
- Это добрые вести, - заметила Аврелия. - Я напишу ей. Подождите немного, дорогая Жакмен, я попрошу вас захватить с собой это письмо, а пока поговорите с Жозефом, у него есть, что рассказать вам о сыне. Надеюсь, что на этот раз это доставит вам радость.
С этими словами Аврелия махнула рукой, на время прощаясь с доном Жозе и госпожой Жакмен, которая тут же поймала протянутую руку и запечатлела на ней почтительный поцелуй.
- Да благословит вас Господь за все то, что вы делаете для моего несчастного сына, - с благодарностью сказала она.
Аврелия осталась в своем будуаре в полном одиночестве.
Теперь ей больше не надо было сдерживаться и играть перед другими трудную роль.
Она не была больше ни великолепной графиней Монте-Кристо, ни циничной Аврелией, ни светящейся ангельской добротой госпожой Ламоро. Она снова стала Элен, снова стала сама собой.
Бедная Элен!
Неожиданно в коридоре послышались чьи-то голоса.
Узнав среди них голос Нини, Аврелия подошла к двери и отворила ее.
- Зачем ты пришла? - холодно спросила она у подруги.
- Зачем я пришла? Затем, чтобы получить доказательство твоей власти, о которой ты говорила. Верни мне мою сестру! Это все, что я хочу от тебя.
- Ты пришла за сестрой? Лучше попроси Лежижана вернуть ее тебе.
- Значит я не ошиблась! Это действительно он! Но ты ведь поможешь мне, Аврелия, не так ли?
- Но ты же доверяешь Лежижану гораздо больше, чем мне, поэтому за помощью тебе лучше обратиться к нему. Что касается меня, то я не хочу тебя больше знать, отныне мы чужие друг другу.
- Да, я тогда испугалась! - вскричала Нини, бросаясь на колени перед Аврелией. - Да, я предала тебя, но прости же меня. Я готова стать твоей рабой, всем чем угодно, только верни мне мою сестру!
- Стоит мне вернуть твою сестру, как ты тут же снова предашь меня, поэтому я лучше подожду…
- Чего же ты будешь ждать?
- Я подожду, пока горе и страх не закалят твою душу. Я подожду, пока твои громкие рыдания не стихнут. Только тогда ты сможешь снова прийти ко мне и я, быть может, найду возможность помочь тебе.
- Значит, ты меня тоже покидаешь! Тогда я погибла! - с горьким смехом воскликнула Нини, - разве ты действительно когда-нибудь хотела помочь мне? Разве у тебя действительно есть такая возможность?
- Видишь, ты по-прежнему сомневаешься во мне, - спокойно заметила Аврелия.
- Как же мне не сомневаться? Ведь ты обещала мне настоящие чудеса. Ты собиралась спасти меня от Лежижана и вылечить Жакмена от безнадежной любви, от которой он постепенно гибнет. Разве ты не обещала мне всего этого?
- Да, я давала тебе эти обещания. Так что же из того следует?
- Как что? Во всем этом деле у тебя тоже есть какой-то тайный интерес. Тебе, по-видимому, нужна моя помощь. Спаси Урсулу из лап Лежижана и я сделаю для тебя все, что ты только захочешь.
- Твое желание уже исполнилось, Урсулы нет больше в доме супругов Жоссе. Она исчезла оттуда этой ночью и теперь находится вне пределов досягаемости Лежижана. По моему приказу ее доставили в надежное место, где Лежижан никогда не сможет найти ее. Там она будет находиться до тех пор, пока ты не станешь достойна ее, и тогда я скажу этой доброй и чистой девушке: "Урсула, дитя мое, ты можешь обнять свою сестру".
- Ты говоришь мне правду? - взволнованно спросила Нини.
- Неужели ты сомневаешься в моих словах? - воскликнула Аврелия таким тоном, что у Нини исчезли наконец всякие сомнения.
- Прости меня, но раз ты знаешь, где сейчас Урсула, то значит можешь вернуть мне ее! Аврелия, прошу тебя, верни мне мою сестру!
- Нет, я не могу этого сделать, по крайней мере, сейчас, - решительно отвечала Аврелия.
Услышав ее слова, Нини Мусташ судорожно вскочила с дивана.
- Нет, - спокойно повторила Аврелия, - я не верну тебе Урсулу.
- Ты отказываешься? О, не заставляй меня говорить тебе такие слова, которые…
- Ты ее все равно не получишь! - снова повторила Аврелия.
- А какое право ты имеешь так поступать? - взорвалась Нини. - По какому праву ты отняла у меня сестру? Чтобы защитить ее? Неужели ты думаешь, что я не хочу того же? В конце концов, чья она сестра - твоя или моя?
- Все женщины - мои сестры.
- О, я это хорошо знаю. Перестань угощать меня своими лицемерными фразами. Говорю тебе: верни мне мою сестру! Ты должна вернуть мне ее во что бы то ни стало!
Проговорив это, Нини снова уселась, дрожа от ярости и негодования.
- Ты мне не веришь? - воскликнула Аврелия, - тогда придется предъявить тебе того, в чьих словах ты не сможешь усомниться!
С этими словами она приоткрыла дверь в соседнюю комнату и громко позвала:
- Идите сюда, сударыня! Идите и простите меня за ту боль, которую этот несчастный ребенок заставляет меня причинить вам!
Нини Мусташ привстала было навстречу незнакомке, но тут же откинулась назад, тихо прошептав:
- Госпожа Жакмен!
- Смотри же и будь наказана за свои сомнения, - внушительно проговорила Аврелия. - Вот мое доказательство. Ты погубила ее сына, но у нее остался еще один ребенок, ибо она сумела стать настоящей матерью Урсуле, на которую ты утратила все права. Не щадя себя, эта женщина работала день и ночь, чтобы прокормить Урсулу. Как же ты можешь говорить теперь о своих правах, как можешь просить вернуть тебе сестру? Эта же женщина, напротив, может назвать Урсулу своей дочерью и именно она доверила ее мне.
Молча кивнув головой в знак согласия, госпожа Жакмен открыла объятия Нини.
- Селина! Дитя мое! - только и смогла вымолвить она.