- Говорит у него в этом посёлке брат живёт, двоюродный, тоже егерь, говорит у него остановиться можно, заночевать, мол, дом у того большой, а завтра поутру, пораньше, дальше поехать, как только светать начнёт.
- Не нравится мне вся эта история, ну, да что делать, пускай показывает дорогу к своему брату, переночуем.
УАЗы свернули к центру посёлка и уже очень скоро остановились у высоких глухих ворот, егерь выскочил и побежал открывать ворота, из калитки, ему навстречу вышел такой же, как и он невысокий, коренастый мужчина с карабином наперевес.
- Аристарх, братишка. А я думаю, кого это черти принесли, на ночь глядя. Какими судьбами?
- Да по делам, Проша, по делам, вот видишь важных людей их Москвы, на охоту сопровождаю, захотелось им, понимаешь поохотиться в наших местах. А время выбрали совсем неудачное.
- Эй, вы, - прикрикнул, а хозяев Алексей, - не сильно там болтайте, лучше открывайте ворота, да дайте проехать, а на пустые разговоры у вас ещё целая ночь.
- Во, как видишь, братишка, командуют. Ладно, открывай ворота, что-то клиент нынче пошёл не терпеливый, таким охоты не будет, не умеют они ждать, а зверь, он ведь ты сам знаешь, не шибко спешит под пулю, зверю ему тоже жить хочется.
Двор был широкий, а дом действительно большой. Видимо егеря в этих краях пользовались уважением, а может на то были другие причины, задумываться Алексей не стал и вслед за хозяевами прошёл в дом.
На встрече отцу высыпала целая стайка детворы, пятеро, скорее всего погодок, младшем, как определил Алексей, было лет пять. Увидев Аристарха, они обрадовались и весело защебетали вокруг него, но как только в двери вошли посторонние люди, тут же успокоились и ретировались в свои комнаты, только самая младшая весёлая девчушка с очень солнечным именем - Сонечка, продолжала приставать к дяде с вопросами.
Вслед за детворой появилась жена хозяина.
- Проходите, гости дорогие, милости просим, располагайтесь. Чайку с дороги, а может и поесть чего?
- Что ты спрашиваешь Варя, - сурово ответил её Прохор, но была в этой суровости какая-то не заметная на первый взгляд, но очень глубокая нежность, - люди с дороги, конечно, ставь самовар, пироги тащи, да и чего покрепче не забудь. Проходите, люди добрые, сейчас чаю попьём. Такого чая вы в своей столице не пивали. У вас там как, чайник на газ поставил, вот вам и чай, а чай, настоящий, русский он не так готовиться должен, вода в самоваре, на еловых шашках закипеть должна, заварничек сверху прогреться, хорошенько, что бы чайный лист весь свой аромат отдал. А ещё хорошо в него листочки малины, лесной кинуть, смородины веточки да земляничные цветочки. Вот тогда настоящий русский чай получится. И ни в коем случае самовар не тушить. Он греться должен, и заварничек постоянно подогревать.
Алексей смотрел на всё это и никак не мог понять, неужели здесь в глубинке ещё сохранилось то русское радушие по отношению ко всякому, ступившему на твой порог. Насколько они в своих городах, в суете обнищали духовно. Ведь он, этот егерь даже знать не знал пришедших в его дом. Но они пришли с его братом, а значит они желанные гости в этом доме. И не важно, кто они и что они. Люди с дороги, с мороза, а значит и самовар сейчас на столе будет и пироги и кое-что покрепче.
- Извини, Прохор немного прикрикнул, там, на дворе, но сам пойми дорога дальняя, - обратился Алексей к хозяину.
- Да ничего, мил человек, я понимаю, - отмахнулся тот, и пошёл вглубь дома.
Очень скоро на столе появился не только самовар, а просто настоящий пир. Здесь были и солёные грузди и квашеная капуста, мелкие маринованные рыжики, просто горели в ярких лучах пятирожковой люстры. Помидоры красовались яркими красными боками, а солёные огурчики, только-только из бочки так и звали к себе, он просто говорили, возьми меня и съешь. И Алексей не выдержал, ухватил двумя пальцами небольшой огурец и с аппетитом громко захрустел им. Боже это был вкус детства, давно забытый. Когда-то очень давно он любил ездить зимой к бабушке в деревню, Там именно там была настоящая жизнь. Вырываясь на зимние каникулы из города, он отрывался по полной. Целыми днями мог пропадать с деревенскими мальчишками на высоких, Днепровских кручах, весело катаясь на санках или лыжах, а потом, прибегая весь в снегу, разгорячённый весёлыми зимними забавами с таким аппетитом уплетал не хитрую деревенскую пищу. Бабушка знала его любовь к солёным бочковым огурчикам, и всегда делала именно для него, небольшой бочонок, вот таких, маленьких, резких на вкус, хрустящих на зубах огурцов. А он был благодарен ей, и не надо было ему другой еды, кроме картошки, затолченной салом и жареным луком, да вот этих маленьких огурцов. А ещё большой кружки молока с куском чёрного, только что испечённого хлеба, намазанного толстым слоем уже засахарившегося мёда.
- Как огурцы? - Прервал его воспоминания Аристарх.
- Великолепные, вспомнил детство.
- Да, Варвара мастерица всякие соленья делать.
- Хватит болтать, прошу всех к столу, - прервал их Прохор.
А тем временем стол ещё больше преобразился. На нём появилось тонко нарезанное сало, домашняя колбаса, буженина и ещё какие-то не известные Алексею вкусности, совершенно отдельное место во всём этом великолепии занимали пироги, маленькие с блестящими, румяными боками. Какую начинку скрывали они в своих недрах? посередине красовался один огромный пирог, как потом выяснилось с рыбой, и конечно несколько, расставленных равномерно по всему столу графинов с прозрачной, как слеза жидкостью. Графины были своеобразной формы, гранёные, сужающиеся к верху. Таких Алексей никогда не встречал в жизни, и видел только по телевизору, в старых фильмах. И рюмки стояли под-стать графинам, не давно, привычные всем маленькие стопочки, а настоящие водочные. По форме они напоминали перевёрнутые маленькие графинчики, без дна, на высоких тонких ножках. Графины, пребывавшие до этого, по всей видимости, на морозе, моментально покрылись инеем. Среди них отличался один, он содержал в себе в отличие от остальных не бесцветную, а ярко-рубиновую жидкость. И конечно центральное место на столе занимал самовар. Он вмещал в себя не менее двух вёдер, сверху на нём примостился заварник, тоже внушительных размеров. Угли в самоваре продолжали тлеть, и от него исходил лёгкий аромат дымка, перегоревших еловых шишек.
- Аристарх, скажи на милость, ты специально всё это организовал? - Поинтересовалась Вероника у Егеря?
- Увольте, дамочка, как можно я и не предполагал, что мы к Прохору попадём.
- Тогда откуда пироги? Нас явно ждали, ведь всё это прямо из печи.
- Да, что Вы дамочка, посмотрите семья-то какая, их тоже кормить надобно.
И действительно, семья, собравшаяся за столом, была не маленькой. Оказывается та детвора, что выбегала навстречу отцу, была не вся. Всего у Прохора было семь детей, двое старших сыновей, одному, на первый взгляд было около восемнадцати, второй, пожалуй, года на два младше. Они вели себя, в отличие от младших уже более степенно, чувствовалось, что они привыкли часто заменять младшим отца. Удивила, Алексея и жена Прохора, для своих сорока, сорока с небольшим лет и, родив семерых, она прекрасно выглядела. Сумела сохранить фигуру, и на первый взгляд ни за что не возможно было сказать, что ей сорок с небольшим лет, тем более что она мать семерых детей. У Алексея даже закралась крамольная мысль, что это не её дети, но она тут же развеялась, как только Алексей увидел всех детей поближе. Они были поразительно похожи на мать.
- Ну, что же гости дорогие, прошу к столу, отужинаем, чем Бог послал, - пригласила всех хозяйка, - Вероника, Вы присаживайтесь ко мне поближе, пускай мужчины там свои вопросы решают, а мы с Вами поговорим о наших женских делах, - оказалось, что женщины уже успели познакомиться и даже найти общие интересы для общения.
Вот эта женская способность к общению, всегда поражала Алексея. Как у них так получается? Стоит только попасть в одно место и всё через минуту они уже знают друг друга и общаются так, как будто знакомы уже ни один год. У мужчин так никогда не получалось, им надо присмотреться друг к другу, почувствовать сильные и слабые стороны, и только тогда перейти к более плотному общению.
Хозяин разлил по рюмкам водку и поднял тост.
- Добро пожаловать гости дорогие в наши суровые края.
Алексей, не раздумывая, опрокинул рюмку, и дыхание остановилось, глаза расширились, и он судорожно начал искать руками на столе огурец. Только лишь прожевав наспех и проглотив, его он смог перевести дыхание. Начнём с того, что это была не водка, а хороший, домашний самогон, причём не одной, а как минимум тройной перегонки, кроме этого он был настоян на каких-то травах, но их аромат чувствовался очень тонко, а вот крепость была невероятная. Даже чистый спирт не шёл в сравнение с этим напитком. Он обвёл глазами присутствующих, все, кроме хозяев сидели с рюмками в руках и внимательно смотрели на него, а два брата просто катались от смеху по полу, настолько был нелепый у Алексея вид.
- Это тебе, мил человек, - сквозь смех сказал Прохор, - не казённая водка, к которой вы там, в Москве своей привыкли, это наша доморощенная, на меду заделанная да на травках таёжных настоянная. Ну да ничего, после второй нормально пойдёт.
- Что же вы туда мешаете? Я человек не прихотливый, и к спирту привычный, но такого ещё никогда не пробовал, - ответил полковник, - а вы что на меня глядите, - обратился он к товарищам, - пейте, пейте, выживите. Профессор, и ты пей, что смотришь на эту рюмку, она не кусается.
- Я, вообще-то не пью совсем.
- Ты мне здесь не строй из себя красну девицу, я тебя, кажется, уже предупредил, ты нам совершенно не нужен. Если бы Вера не попросила тебя с собой взять, сидел бы ты и дальше в своей Москве, но учти, я ведь могу и передумать в любой момент, и пойдёшь ты тогда бродить по великой Сибирской тайге, в поисках тепла и пропитания. Может, и найдёшь, хотя я в этом очень сильно сомневаюсь. Пей, сказал. - Слегка прикрикнул на профессора Алексей.
Тот, недолго думая, опрокинул рюмку и с совершенно невозмутимым видом начал закусывать.
- Во даёт профессор, - еле переведя дыхание после выпитого, произнёс Анатолий, - а говорит, что не пьёт.
Все удивились, но истину этого высказывания поняли только после третьего тоста. Точно так же, легко и непринуждённо выпив очередную рюмку, профессор, даже не успев закусить, замертво свалился прямо под стол, в полной отключке. Народ сразу перепугался, но пощупав пульс и убедившись в том, что он жив, успокоился.
- Понятно всё с этими интеллигентами, - заключил Алексей, - Вера, детка и где ты такого нашла, на кой ляд он нам нужен, от ста грамм водки под стол, кошмар, рассказать, кому не поверят. Тащите его на кровать, пускай проспится.
Анатолий с Петром взяли профессора за руки да за ноги и без особых церемоний бросили на отведённую ему койку. Ужин продолжился, беседы велись о тайге и звере, таёжные люди расспрашивали о Москве, обо всём, что в мире творится, как там, в центре живут. Разошлись глубоко за полночь, а подъём наметили на шесть часов, что бы выехать пораньше и уже завтра добраться до пункта назначения.
- А куда вы вообще идёте, - спросил Прохор.
- Да вон к той гряде озёр, - указал Алексей на карту, висевшую на стене.
- Странно, и что вы там найти хотите? Зверя там отродясь не было, да и рыбой эти озёра не богаты. Неужто Аристарх вас не предупредил?
- Да говорил я им, не верят, говорят, не может быть, что бы в тайге зверя не было. А я им говорю, что зверь весь на другие кордоны в это время уходит, туда, где посытнее. А они упёрлись на своём, веди, мол, туда и точка.
- Напрасно, напрасно вы не слушаете Аристарха, он дело говорит. А что, может и мне с вами махнуть? Засиделся я дома, в последнее время.
- Да хватит нам и одного проводника.
- Да я не в проводники, я в попутчики прошусь, чай не откажете, найдёте местечко в машине?
После такого приёма, какой устроил им Прохор, было трудно отказывать, и к тому, же, подумал Алексей, подозрительным может показаться, отчего городские люди от лишнего сопровождающего отказываются, да ещё и бесплатного.
- А что, машину водить умеешь, права ест?
- Да как не уметь? Конечно, умею, и права имеются.
- Ну, тогда собирайся, у меня в экипаже как раз сменного водителя не хватает. Вера, она, безусловно, умеет ездить да вот только по асфальту, а здесь какой из неё водила. Тогда, договорились, завтра, а точнее уже сегодня, раненько и отправляемся.
Глава 13
Тепло в этом году пришло вместе с пасхой. Природа как будто ждала этого дня и расцвела всем буйством красок. Целинная, отвоеванная когда-то у тайги земля, давно уже не помнила плуга, и с трудом поддавалась обработке. Но истосковавшиеся по привычному труду, давно воюющие казаки, взялись за дело с огромным энтузиазмом. На озере соорудили паром и ежедневно с самого рассвета, бригада с лошадьми и инвентарём переправлялась на другой берег. Люди трудились до самой вечерней зари. Пищи в тайге хватало. Озеро было полно рыбой, которая ежедневно присутствовала на монашеском столе. Запас мяса регулярно пополняли таёжным зверем, а зерно и крупы время от времени подбрасывал староста.
Вот и сегодня он приехал, подвезя немного посевного материала, да овощей для посадки.
- День добрый Пётр Ильич, - зашёл он с поклоном в дом, - вот привёз вам ещё зерна сеять, да семян всяких разных, там и капуста и свеколка и морковь, бобов немного.
- Спасибо, тебе Прохор Лукич, за помощь, за заботу. Но вижу, не только эти дела привели тебя к нам. Что ещё, выкладывай.
- Да вот ещё привёз я вам молодого монаха. У вас ведь здесь нет, кому службы править? А он парень толковый, в обучении у нашего отца Антипия состоял с малолетства.
- Спасибо и за это, действительно нет у нас человека, способного службу провести, а надо бы. Вон и Светлое Христово Воскресение на носу, а отслужить некому. Но ещё, вижу, что-то тебя беспокоит. Говори уже не стесняйся.
- Да твоя правда, Пётр Ильич, беспокоит. А беспокоит меня твой Николка, Вахрушев.
- Что же он такого натворить успел, вроде у меня на виду постоянно.
- А не заметил ты. Разве, что он частенько в ските отсутствует, не задавался вопросом, где пропадает?
- Он у меня человек любознательный, всё округу изучает, приглядывается, заодно проверяет, нет ли дороги иной к нам, не подберётся ли кто с тылу, откуда мы и не ждём совсем.
- Округу, говоришь? Да не округу он осматривает, а в деревню чуть ли не через день шастает, совсем голову девке закрутил, - в сердцах вспылил староста.
- Ого, Прохор Лукич, не твою ли дочь заприметил? - улыбнулся полковник. - Так он у меня парень справный, и женат никогда не был, здесь можешь не беспокоиться. Да и не обидит он барышню.
- Ты, Пётр Ильич, вот покличь его сюда, покличь.
- Хорошо, Михаил, - позвал полковник ординарца, - Миша позови мне Вахрушева сюда, разговор есть.
Есаул, видимо чувствовал, что о нём речь идёт и не заставил себя ждать, явился просто моментально.
- Разрешите Пётр Ильич, здравствуй Прохор Лукич.
- Проходи Николай Александрович, проходи, присаживайся. Ну, что, расскажи мне друг любезный, чем ты занимаешься в последнее время, да не таись, у нас от Прохора Лукича секретов никаких нет.
- Я господин полковник заслоны расставил на подходах к скиту с юга и востока, там есть несколько проходов…
- Погоди о проходах говорить, ты мне лучше расскажи, от чего в деревню зачастил?
При этих словах боевой офицер, как то смутился и у него совершенно пропал дар речи.
- Вот, вот именно про это я и говорю, - Подскочил с лавки деревенский староста, - видишь, как глаза, шельмец прячет?
- Погоди, Прохор Лукич, надобно разобраться. Говори, Николай.
- А что говорить? Любим мы друг друга, я уже хотел Пётр Ильич просить Вас свататься идти, да всё как то не с руки было.
- Вот видишь, Прохор Лукич, свататься хочет. Так что готов свою дочь за моего казака отдать? Любаша, девка справная, да и мой молодец, не промах, ты только погляди.
- Да что же это будет, коли все твои казаки, решат пережениться? Где мы девок столько наберём?
- Нет, все не решат. Во-первых, некоторые из них уже женаты, им я не позволю, во-вторых, отдельные уже и староваты для продолжения рода, а вот отдельные. Почему и нет? Опять же и тебе польза, новая кровь вольётся, детишек поприбавится, а то я смотрю, совсем туго у вас с этим делом. Так что, Прохор Лукич, засылать сватов?
- Прав, ты Пётр Ильич, как ни крути, а во всём прав. Что делать, коль и моя дурочка втрескалась в твоего казака по самые уши? Засылай, как раз на Пасху и засылай, а осенью, как положено и свадьбу сыграем.
- Вот и договорились, так глядишь жизнь и наладится. Иди Николай, потом с тобой всё обговорим. Есть ещё что? - Поинтересовался полковник, когда есаул вышел.
- Есть, дошли до мены слухи, что не затопили вы золото, как мы с тобой договаривались, а спрятали его на старом монашеском кладбище.
- Погоди, - полковник поднялся и прикрыл поплотнее двери. - Откуда слухи то такие?
- Отец Антипий, рассказал, видел он там всё.
- Так не было у нас здесь его, не приходил и не приезжал, как мог попасть в склеп?
- Про это не спрашивай, сам не знаю. Он старый монах и ведомы ему пути в мир усопших. Просто сказал, что видел.
- Понятно, молодому, тому, что ты ко мне присылаешь, тоже эти пути ведомы?
- Нет, они передаются только перед самой смертью, когда монах уходит умирать, тогда и приемника с собой берёт, показать путь следующему.
- Понятно, и чем был возмущён отец Антипий? Тем, что мы волю твою не выполнили, или тем, что мёртвых потревожили? Так коль мы сами монахами стали, то значит и нам там лежать, должны были знать дорогу.
- Просто сказал, что не место там, да и всё. Но скажи, как вы туда дорогу нашли и почему не затопили всё?
- Не могли мы затопить, коль нашли место для хранения. Это ведь не просто золото, это казна и понадобится она ещё для восстановления справедливости на Руси. А ходы эти как раз и разведал твой будущий зять, да и ловушек он там наставил, так, что предупреди отца Антипия, что бы лишний раз, без него туда не ходил, может беда случиться.
- Я, конечно, передам, да вот только послушает ли?
- А ты ему так и скажи, мол, теперь Николай будет о покое мёртвых заботиться, он там подготовил всё, что бы их ни кто не тревожил. А как сам соберётся в мир иной, то Николай его проводит.
- Хорошо, передам. Так я жду вас на Пасху. До свидания, - старик поклонился и направился к выходу.
- Конечно, обязательно будем, Прохор Лукич, до свидания, - проводил его полковник до самых дверей. - Вахрушев, Николай, а ты что тут вертишься? Зайди-ка ко мне.
- Слушаю, Пётр Ильич, - забежал Вахрушев в дом.
- Ты знаешь, что Отец Антипий регулярно наведывается в пещеру и даже присмотрел себе там место под погребение?
- Да, я его там видел, как раз по его следу я и вышел к деревне, один из ходов ведёт к ней.
- Значит, туда может попасть любой деревенский?