- Вы можете уехать! Например, в Калифорнию - с каким-нибудь моим поручением. Мэтт, вы могли бы…
- Нет. Я останусь здесь.
Было сказано еще много слов, и достаточно резких. В конце концов мы расстались, так ничего и не решив.
Но Мойра заставила меня задуматься всерьез о Боди Миллере. Этот юнец оседлал удачу и, пришпоривая, мчался - в погоне за мной. Вспоминая этого желторотого убийцу, я понимал, что мы не можем жить в одних и тех же краях и не встретиться. В любое время. Хоть сейчас. А руки у меня были разбиты и пальцы гнулись с трудом…
Сейчас Боди Миллер был уверен в себе, а мне приходилось постоянно быть начеку. Стоит упустить момент - и больше у меня никаких шансов не будет.
Как я мог жить и не убивать?
И все-таки по дороге на ранчо я больше думал о темноволосой девушке среди роз…
Глава 20
Джонатан Бенара уставился на мою физиономию, а потом отвел взгляд, не желая смущать меня вопросами.
- Это было настоящее побоище… Но он свое получил.
Бенара усмехнулся, в его серых глазах мелькнула ироническая искорка.
- Если он выглядит хуже вас - это должно быть зрелище!
Расседлывая Серого, я рассказал обо всем случившемся, стараясь быть предельно немногословным. Друзья, похоже, остались довольны.
- Это доставит удовольствие па… Он всегда недолюбливал Моргана Парка.
- Жаль, что меня там не было, хотел бы я посмотреть собственными глазами, - протянул Малвени. - Наверное, была замечательная драка.
Ужин был уже на столе, и впервые мы поели как люди - не у костра. Но я все думал о девушке, которую жаждал видеть за этим столом, и о жизни, которую хотел бы вести с нею вместе. И еще о том, что она не желает иметь со мной ничего общего.
Все молчали. Лишь потрескивали поленья в очаге, да раздавался временами легкий звон посуды. После ужина Джолли взял спенсер и отправился караулить. Я вышел на веранду и посмотрел вниз, на лежащую во тьме долину.
Первым делом надо было выяснить, что же все-таки затевали Морган и Букер; единственным ключом к разгадке, бывшим в моем распоряжении, служил анализ серебряной руды.
Я пришел к выводу, что искать надо там, где угодья "Ту-Бар" граничили с территорией "Боксед-М". На следующий день я отправлюсь в те места и посмотрю. Если ничего обнаружить не удастся, надо будет расширить круг поисков. Должны же остаться хоть какие-то следы!
На рассвете мы отправились - вместе с Малвени. Ирландец обладал тонким и проницательным умом - такого человека полезно было иметь рядом; к тому же он работал когда-то рудокопом и немного разбирался в минералогии.
К полудню мы пересекли плато Темного Каньона, а на краю каньона Фейбл потеряли тропу. Далеко справа лежали холмы Суит-Элис.
В воздухе дрожало знойное марево. Я вытер потное лицо. Тропы нигде не было - попадались только следы оленей да в одном месте волчьи.
Мы двинулись зигзагом, отыскивая тропу. Опять оленьи следы… Отпечатки копыт горного барана… Останки растерзанной антилопы - кости хранили следы волчьих зубов…
И вдруг я увидел свежие следы подкованной лошади.
Повернувшись в седле, я помахал шляпой. Прошла минута, прежде чем Малвени заметил мой сигнал, а потом он повернул мула и неуклюжей рысью направился ко мне. Когда он подъехал поближе, я показал ему следы.
- Похоже, им часа два, - заметил ирландец.
- Кто-то из банды Слейда? - предположил я, сам не веря в истинность подобной догадки.
Молча мы поехали по следу. В одном месте копыто соскользнуло, и потревоженная земля еще не просохла. Очевидно, лошадь прошла, когда здесь была еще тень и земля была влажная - возможно, какой-нибудь час назад.
Мы ехали быстро, но чем дальше, тем осторожнее. Час спустя мы поняли, что догоняем неизвестного всадника. В том месте, где каньон разветвлялся, мы нашли следы его недолгой стоянки - здесь он наполнил из источника флягу и приготовил обед.
Первый же взгляд на кострище позволил узнать многое. Это был не Слейд - вся его банда состояла из людей многоопытных, поднаторевших, укрываясь от закона во всяких глухих уголках. Этот же странник развел костер из сырого дерева, да еще в таком месте, где малейший ветерок должен был погнать дым прямо ему в лицо.
Следы сапог были маленькие. Рядом валялся изжеванный окурок сигары.
Ковбои редко курят сигары и прекрасно знают, какое дерево горит хорошо, а какое дает много дыма. Все они отменно разводят костры, поскольку делали их бессчетное число раз.
Едва мы двинулись дальше, как неожиданно пришлось остановиться - следы исчезли.
Некто приехал сюда, напоил лошадь, приготовил обед - и пропал.
Проехать сквозь каменные стены он не мог. Вокруг источника следы встречались лишь на площади радиусом в несколько ярдов.
- Получается, мы следили за привидением, - проговорил Малвени, и мысленно я был готов с ним согласиться. Однако вслух произнес:
- Лучше давай думать о нем, как о живом человеке. Что может сделать в таком случае человек?
- На эти скалы змея и то не влезет. Если он приехал сюда - значит, должен был и уехать.
Мы проехали немного вверх по обоим каньонам, Малвени по одному, а я - по другому, однако так ничего и не обнаружили.
Серый неторопливо шагал, а я внимательно изучал землю. Недавно здесь прошел табун диких лошадей - по крайней мере, голов двадцать; они не спешили, лениво пощипывая траву. Внезапно характер следов изменился. Лошади бросились в неистовый галоп.
Однако на земле были видны лишь их собственные следы. Что же могло испугать мустангов? Гризли? Может быть, но медведи редко забредают так далеко на юг. Волк? Наверняка нет. Даже самый крупный из них не слишком испугает дикого жеребца. Горный лев? Конечно, прыгнув с одной из этих скал, он легко мог бы убить лошадь. Но ни один лев не заставил бы их пуститься в столь паническое бегство. Они бросились бы от него прочь - но не таким бешеным галопом.
Пожалуй, только одно могло настолько испугать их - человек.
Следы были совсем свежие. Может быть, лошади прошли здесь не больше часа назад.
А затем я заметил кое-что, разом насторожившее меня. Первая задача следопыта - обнаружить все, что находится не на своем месте, что не вписывается в окружение. Именно таким был клок овечьей шерсти, повисший на ветвях куста манзаниты.
Спешившись, я внимательно рассмотрел его, потом взял в руки. То была шерсть не дикой овцы или горного барана - скорее породистого мериноса.
Но какая же овца заберется так далеко, в этот глухой каньон? Кто и зачем мог ее сюда привести?
Неожиданно все стало совершенно ясным. Человек, за которым мы следовали, обвязывал лошадиные копыта овечьей шерстью, чтобы не оставить следов.
Малвени ждал меня у развилки; я показал ему шерсть и коротко все объяснил.
- Неплохо придумано… Но теперь мы его найдем.
Это ответвление каньона вело на северо-запад. В конце концов мы выбрались на высокое, ветром выметенное плато, над которым возвышалось лишь несколько разбросанных скал, да кое-где виднелись низкорослые кустики полыни. Прищурясь, мы вглядывались в даль.
Там на десять тысяч футов вздымали в небо свои величественные вершины Синие горы, но даже эти могучие пики не собирали туч. А между нами и подножием Синих гор во всем своем великолепии лежал Дантов Ад - пустынный и пересохший.
- Да-а, мы можем вовек его не сыскать, - огорченно проговорил Малвени. - Здесь можно потерять целую армию.
- Найдем.
Сняв шляпу, я стер пот со лба. Глаза невольно щурились от солнечного блеска. В уголки глаз затек пот, и теперь их немилосердно жгло. Воспаленное лицо саднило. Мы продолжали двигаться в глубь этой адской печи - слышался только топот копыт наших лошадей, а изменялись лишь тени в каньонах и ложбинах на склонах далеких холмов.
Кое-что я слышал об этих местах еще от старика Болла, кое-что - от парней Бенара, которые были одними из немногих белых, посещавших эти безлюдные, унылые края. Вдалеке между нами и громадой гор я различал край плоскогорья. Это должна была быть меза Солт-Крик с возвышающимся над ней пальцем Соборной Башни. Значительно дальше, невидимая на этом расстоянии, вздымалась Лысая гора.
Человек, которого мы искали, затерялся где-то в путанице каньонов между нами и этими горами. Причем он не мог слишком нас опередить.
Обмотав овчиной копыта лошади, он, конечно, не оставляет следов. Но зная, что искать, мы можем обнаружить какие-нибудь приметы, способные указать его путь. Да и лошадь его не может двигаться слишком быстро.
Мы ехали шагом. В этой убийственной жаре медленный и тяжелый шаг лошадей оказывал на нас почти гипнотическое воздействие. Я потряс головой и вытер ладони о рубашку.
Жесткое лицо Малвени блестело от пота. На щеках и подбородке был виден сильный ожог от солнца. Он свернул самокрутку и закурил, плотно зажав ее иссеченными старыми шрамами губами.
- Чертовы места! - Он потряс флягу, определяя, сколько осталось воды, потом прополоскал рот, задержав в нем воду, прежде чем проглотить. - Да…
Когда до меня донесся плеск воды в его фляге, мне захотелось пить еще больше, и я отпил из собственной. Завинтив пробкой флягу, я обвел взглядом окрестности - сперва дальние, а потом все ближе и ближе.
Ничего…
Мы продолжали путь. Немного погодя нам попался еще клок шерсти, а вслед за тем - расплывшееся пятно в пыли.
- Недалеко… Он где-то недалеко.
Малвени был прав - мы приближались. Но кого мы преследовали? Что это был за человек? Не ковбой, не охотник. Однако знающий кое-что о пустыне, хитрый и осторожный.
Я снова утер лицо и тихонько выругал жару. Пот стекал по спине и по бокам. Я погладил шею Серого и успокаивающе поговорил с ним.
- Нам понадобится вода, - заметил Малвени.
- Да.
- Ему тоже.
- Может быть, он знает, где она. Он едет не вслепую.
- Нет.
Разговор иссяк, мы ехали, покачиваясь в такт шагу лошадей… Солнце немного опустилось. Шла уже вторая половина дня. Мне хотелось сделать еще глоток из фляги, но я не смел. Я подумал о том, чтобы слезть с лошади, найти подходящий камешек и сунуть в рот, но усилие, которого это потребовало бы, показалось мне чрезмерным.
Все чувства были убаюканы жарой и равномерным движением. Мы ехали в полудреме.
И тогда раздался выстрел.
Как удар хлыста, он прогнал всю нашу сонливость; натянув поводья, мы развели лошадей в стороны.
Никто из нас не расслышал звука пули - только жесткий, твердый хлопок, похоже, не слишком далекий. И следом еще один.
- Он стреляет не в нас.
- Давай-ка с равнины… Быстро!
Выстрелы доносились из каньона, тропа вела туда же, и мы поехали вниз по тропе, серпантином извивающейся по склону.
Несомненно, мы бы пропали, заметь нас кто-нибудь в этот момент. Здесь, на склоне, мы чувствовали себя как бабочки, приколотые булавкой.
Глава 21
Достигнув дна, мы тут же повернули обратно, подняв тучу пыли, и прыжком послали лошадей в чащу деревьев и кустарника. Лошади замерли, подняв головы, и насторожились так же, как и мы.
Все было тихо. Где-то в отдалении стукнул камень. Ладони у меня взмокли, за ушами струился пот, я чувствовал запах горячей пыли и нагретых солнцем листьев. Больше до нас не донеслось ни звука.
Осторожно, стараясь не скрипнуть седлом, я спешился, держа винчестер в руке, и двинулся сквозь кустарник, жестом приказав Малвени оставаться на месте.
Добравшись до опушки, я остановился. В одну сторону местность просматривалась ярдов на тридцать, в другую - на двадцать. Скальные стены каньона уходили в небо; у подножия их лежала короткая тень. Где-то поблизости, усиливая мою жажду, журчала вода.
Шея у меня была горячей и липкой, рубашка прилипла к плечам. Перекладывая винтовку из руки в руку, я настороженно изучал каменные стены. Потом вытер руки о джинсы и, решив рискнуть, выбрался из зарослей и по устилавшему дно каньона раскаленному песку перебежал в тень под стеной. Прижимаясь к стене, я осторожно у поворота выглянул из-за угла.
Ярдах в шестидесяти от меня, опустив голову, стояла оседланная лошадь. Сначала я больше ничего не увидел, потом усмотрел едва заметный за побелевшим от воды и солнца валуном сапог. Он лежал совершенно неподвижно.
Я наблюдал за ним не меньше минуты: ни движения, ни звука. Остерегаясь внезапного выстрела, я приблизился, держа винтовку наготове. Тишину нарушало лишь негромкое журчание воды в камнях. А потом я увидел тело.
В том, что человек был мертв, не было ни малейших сомнений. Над глазом четко выделялось пулевое отверстие, голова была в крови. Возможно, он так и не узнал, кто его убил. Нам это служило еще и предостережением: с человеком, который так стреляет, шутки плохи.
В покойнике мне почудилось что-то знакомое. Подойдя поближе, я разглядел у него за ухом шишку. Это был тот человек Слейда, которого я ударил стволом револьвера при встрече на дороге.
Пуля прошла сверху вниз; значит, он был убит из засады, возможно, устроенной где-то на скале каньона. Пытаясь проследить возможную траекторию выстрела, я заметил на скале пятно зелени. Может быть, там проходил карниз.
На мой тихий зов появился Малвени. Он рассмотрел убитого.
- Это не тот, за кем мы гонимся.
- Один из банды Слейда.
Мы тронулись дальше. Человек, которого мы преследовали, двигался теперь медленнее и больше не пытался маскировать следы.
Неожиданно я увидел след сапога - очень отчетливый. Что-то внутри меня перевернулось.
- Малвени, это след того, кто застрелил Макларена!
- Но ведь Морган Парк в тюрьме, - запротестовал ирландец, изучая след. Я знал, что он ездил посмотреть на отпечатки, найденные Кеневейлом.
- Он был…
Серый вскинул голову и раздул ноздри. Мгновенно зажав коню нос, я не дал ему заржать. Затем посмотрел туда, куда глядел Серый. Меньше чем в сотне ярдов от нас к кусту была привязана светло-гнедая лошадь.
- Знаете что? - повернулся я к Малвени. - За кем бы мы ни следили, он думает, что застрелил своего преследователя И теперь считает себя в безопасности.
Спрятав лошадей, мы вскарабкались на скалу, чтобы оглядеться. С вершины мезы прекрасно просматривалась вся местность. У подножия ее южного склона были разбросаны какие-то древние руины, дальше начинались глубокие каньоны.
Внезапно я заметил человека, вылезавшего с тяжелым мешком из трещины в земле. Он положил мешок рядом с собой, скинул куртку и принялся при помощи лома и кирки долбить камень, нависавший над трещиной, откуда незнакомец только что выбрался.
Малвени со своей позиции мог заметить человека, но разглядеть, чем он занимается, уже не мог. Шепотом комментируя действия незнакомца, я продолжал наблюдать за ним. Тот с явным усилием пытался отвалить камень. Наконец это удалось. Камень покачнулся и упал, увлекая за собой кучу обломков. Поднялась и осела пыль. Догадаться, что на этом месте была трещина, стало теперь невозможно.
Осмотревшись, человек спрятал инструменты, подхватил мешок и винтовку и направился назад, где оставалась лошадь. На нем были черные, насквозь пропылившиеся джинсы и маленькая шляпа. Лица не было видно, он не напоминал никого из тех, с кем мне приходилось встречаться.
Потом он исчез из виду, и долго до нас не доносилось ни звука.
Нас незнакомец не заметил - по крайней мере, мы так полагали. Мы спустились обратно на дно каньона и уже поворачивали к тому месту, где спрятали лошадей, когда услышали два быстро следовавших один за другим выстрела.
Впервые я услышал, как ругается Малвени: его мул и мой Серый лежали в лужах крови. Наши фляги были опустошены и разбиты камнем. До ближайшего ранчо отсюда было миль тридцать, причем путь проходил по едва ли не самым труднопроходимым местам мира.
- Вода есть, но захватить ее с собой не в чем. Как вы думаете, он знал, кто мы?
- Если он здешний житель, то мог знать моего Серого, - с горечью сказал я. Лучшей лошади у меня никогда не было.
Кем бы ни был выслеженный нами незнакомец, характер его стал ясен. Он не знал жалости. Вместо того чтобы прогнать или увести лошадей, он застрелил их. И он был очень осторожен. Охота на нас могла оказаться опасной для него самого, и он отказался от этой затеи.
- Надо посмотреть, что он там спрятал. Нет смысла уходить, не посмотрев.
Уже почти стемнело, когда мы прокопали достаточно, чтобы добраться до тайника. С киркой в руках Малвени полез в трещину. Отколов кусок, он протянул его мне. Глаза ирландца блестели от возбуждения.
- Серебро! Самая богатая находка, какую я когда-либо видел! Лучше, чем в Силвер-Рифе!
Осколок руды поблескивал, когда Малвени поворачивал его в руках. Вот из-за чего были убиты Макларен и остальные.
- Это богатство, - сказал я. - Но мне больше по душе "Ту-Бар".
- Но это же здорово!
- Вот и спрячьте в карман. Нам предстоит длительная прогулка.
- Сейчас?
- Ночью, пока прохладно.
Мы шли, а тени вытягивались, и густая тьма заполняла каньоны и скрывала подножия гор. Мы молча шагали по Руин-каньону, перевалили через седловину в холмах Суит-Элис и спустились к источнику на дальней стороне.
Там мы отдохнули и напились, а я вспоминал, размышлял и строил планы. Пришло время рисковать.
Лагерь, в котором я обнаружил банду Слейда, располагался в нескольких милях отсюда. Там были вода и убежище, а, насколько мне было известно, знал об этом лагере только Морган Парк. Беглецы редко бывают энергичными, и я сомневался, чтобы они сменили стоянку. А где люди, там и лошади.
За пять часов мы прошли десять миль. Давно уже наступила ночь. Почти все время мы продвигались по дну каньона. Теперь нам предстояло подняться и пересечь плато Темного каньона. Хотя… Нет! Они были в этом каньоне!
Мы молча шли в темноте. По камням журчала вода. Влажный воздух был приятен после долгой дневной жары.
Пение мы услышали еще до того, как заметили свет костра. Стены каньона отражали и усиливали звук. Еще несколько ярдов - и мы увидели костер и отсветы пламени на лицах людей.
Их было трое; один напевал, чистя винтовку.
Нас они заметили только тогда, когда мы вошли в круг света и на них были направлены мой винчестер и похожий на пушку четырехзарядный пистолет Малвени.
Слейд был не дурак. Он замер, держа руки на виду. Как и следовало ожидать, он побледнел, вспомнил, что ему грозит петля.
- Кто вы?
Поля шляп затеняли наши лица, а сами мы были частично скрыты кустами.
- Меня зовут Мэтт Бреннан, и за вами я не охочусь. Нам нужны две хорошие лошади. Одолжите их нам - или мы заберем сами. Наши, - добавил я, - убиты тем же человеком, который застрелил вашего приятеля.
- Лотт убит?
Осмысливая сказанное, Слейд рассматривал меня. Никто из них, казалось, не был настроен бросаться в бой. Впрочем, любая подобная мысль была бы сразу пресечена моим винчестером.
- Он встретил человека, которого мы выслеживали. И получил пулю между глаз. - Я сдвинул шляпу на затылок. - А потом этот тип застрелил наших лошадей.
- Будь проклят тот, кто убивает лошадей! Кто это был?
- У него следы, как у Моргана Парка. Но Парк в тюрьме.