Под сенью осени - Людмила Кулагина 4 стр.

В банках прикопил на жизнь "зелёных",
Прóдал за комфорт себя, людей,
Осенью не плакал вместе с клёном,
Как заблудший путник иль злодей.

Ищешь радостей, изысканных и странных,
На Комóдо и Сейшéльских островах.
Гонит в экзотические страны
Жажда развлечений или страх –

Страх остаться тет–а–тет с собою,
Страх понять, что жизнь твоя пройдёт.
В гонке за счастливою судьбою
Мы теряем дней текущих мёд.

Бисер дней рассыпан днесь и всюду:
Как сверкает в утренней росе!
Но, не веря простенькому чуду,
Ждут "крутых" чудес за деньги все…

16 августа 2008 г.

Наступая на грабли

От безвыходности рабьей
"Дерьмократией" лечились:
За сто лет на те же грабли
Наступать не отучились.

7 августа 2008 г.

Осенние сборы

Средь мелких забот, суеты повседневья,
Где – август созревший и лета жара,
Вдруг видишь, как листья теряют деревья,
И, стало быть, в стаи сбиваться пора.

Пора упаковывать в "завтра" поклажу –
Все лучшие сны и сиянья очей,
И душу готовить к иному пейзажу,
К беззвёздности долгих ночей.

Приснится забытое время свиданий,
Их первая сладкая дрожь,
И трепет души, и восторг ожиданий,
Как будто волнуется рожь

В предчувствии бури, и молний, и света,
И страха, и счастья дождя,
И всей колосящейся радости лета,
И жатвы, чуть–чуть погодя…

Пора отрешаться от дыма и чада
Бесплодных надежд и любвей.
Привет тебе, осень, златая прохлада,
Прощальные сны мне навей.

Привидится, будто бы в детстве, однажды
Полёт, – не во сне, – наяву.
Привидится мне, что умру не от жажды
К той жизни, в которой живу.

И в день, где все призраки лета поблекнут,
Пусть новый проявится свет:
Не опаляющей страстности летней,
Но – мудрой прозрачности лет.

20 августа 2008 г.

Август

В погожий день проснёшься на рассвете:
Вплетает солнце луч в узор ковра,
Сквозь форточку струится свежий ветер, –
И ты поймёшь, что радость жить – жива.

И волшебством каким–то утро веет,
И тишь внутри, и август на дворе,
И яркое пятно, похожее на Фею,
Танцует танец солнца на ковре.

И ты ещё живёшь "на белом свете",
Который не всегда так дивно бел.
И этот луч, и этот свет, и ветер,
Как паруса незримых каравелл

Влекут вперёд и вдаль по морю жизни,
К неведомым каким–то островам,
Туда, где нет ни бед, ни катаклизмов,
Где жизнь цветёт, где зеленá трава.

Где ждут и удивления открытий,
И радость сердца, и восторги глаз,
И повести вечерних чаепитий,
И всё – как в первый и в последний раз.

И нет ещё молвы пристрастных сýдей,
И далеко до Страшного Суда,
И новые узоры лýчших сýдеб
Плетёт её величество Судьба.

25 августа 2008 г.

Последние дни лета

Рябины клонятся от гроздьев, –
Нас ждёт холодная зима.
Ещё пестреют астры, розы,
Но проступает желтизна.

Сухие листики с деревьев
Сметает август, и сучки
Средь зелени коричневеют.
И кастаньетами стручки

Акаций щёлкают в такт ветру.
И птичьи рéдки голоса.
И отзвуки мелодий "ретро"
Мне жалят душу, как оса.

Всё было. Было иль казалось?..
Приснилось. И приснится ль вновь –
Всё, что души моей касалось:
"И жизнь, и слёзы, и любовь".

И этот розово–лиловый
Ошеломляющий закат,
Как речка, отразит ли снова
Грядущих дней моих река?..

25 августа 2008 г.

Поэтам и писателям России
прошлого века

Неслышно подходят Летéйские воды,
Забвенье несут и полынь.
Рождаются и погибают народы,
И холод сменяет теплынь.

Проходят века, и текут вереницей
Грядущие в Лету навек.
Лишь редкие тьма оставляет нам лица,
Чтоб помнили: се – Человек.

Менялась веками культура людская,
И в целом гуманней стал век.
Но руку занёс вновь над Авелем Каин:
Се – зависть, се есть человек.

Бежала от кáинов в пéтлю Марина,
В вино – неповинный Рубцов.
И многих настигла лихая судьбина
Таланта – мишени "стрельцов".

До нищеты, до петли доводили,
Сажали, стреляли, валяли в дерьме,
А после их гибели лживые "были"
Про них сочиняли, себе на уме.

Осколки "Авроры" в Рязани, в Тарусе,
И смертью всё пахнет от жерл…
За что вы так, русские, губите русских?
Что, мало? всё мало вам жертв?!..

31 августа 2008 г.

Воспоминание об острове Эльдорадо

Сколько дерзости и силы
Было в мыслях и в руках.
Обмелел, став тиной с илом
Речки юности рукав.

По нему с надеждой плыли
Мы на остров красоты,
А теперь застряла в иле
Лодка счастья и мечты.

В вóдах жизни плыли, рады
Солнцу, вóлнам и ветрам.
Где ты, остров Эльдорадо?
Что сулишь ты нынче нам?

Потускневшие надежды
Утопила лодка дней,
Никуда уже, как прежде,
Не уплыть от будней в ней.

Небо серо, в сердце тускло.
Остров юности, как сон.
Там, где было речки русло –
Ядовитый кирказóн…

1 сентября 2008 г.

Слабое самоутешение

Как грустно жить порой в подлунном мире,
И грусть моя сильней обнажена,
Когда засор чужой – в моей квартире.
– Смирись, терпи, зато ведь – не война.
С какой мечтой ждала я раньше лета!
Но летом пьянь с "попсой" лишили сна.
Пью "реладóрм",терплю: не вечно ж это!
– Терпи, терпи, зато ведь – не война.
Как дóроги продукты и лекарства,
А жизнь, как говорят, у нас одна.
Нам сокращает её наше государство.
– Но это не война, друг, не война.
"Пахали" мы на двух – на трёх работах,
А брешь в карманах всё равно видна.
Но в лодырей запишет вновь нас кто–то.
– Не злись, молчи, зато ведь – не война.
Мы терпим бедность, коль для Цели надо,
Но почему жирует так шпана? –
Несётся в "мерседесах", как торнадо.
– Молчи, молчи, зато ведь – не война.
– На операцию нет денег? – подыхайте.
Кому без "бабок" ваша жизнь нужна?!
Вам светит рай, не плачьте, не вздыхайте.
Терпи, народ, зато ведь – не война.
На пенсию и к другу не поедешь,
И в праздник нет ни мяса, ни вина.
– Ты чё страну "кошмаришь", не "комедишь"?
Живи и радуйся, зато ведь – не война.
Едва весна, народ уже на даче, –
На рынках–то кусается цена.
Добудешь овощи, радикулит в придачу.
Терпи, дружок, зато ведь – не война.
– Опять к тебе взывает государство:
– Где твой патриотизм, народ, страна?!
Чем хуже вам, тем ближе Божье царство.
Терпи, молись, зато ведь – не война.
Прости, Отчизна, нам характер скверный,
И боль, и ропот нам прости, страна.
Ты вновь в венкáх, и в основном – из терний,
И мрёт народ, как будто бы – война…

1 сентября 2008 г.

Песня прощания

На грани счастья и надрыва
Живу, вбирая солнце дней,
В преддверье взлёта и отрыва
От отчей почвы журавлей.

И сладок так осенний воздух,
И так не хочется зимы.
И стрáстна речь прогулок поздних,
И нервы так обнажены.

Желтеют летние одежды
Идущих в осень вязов, лип.
Ещё чуть теплятся надежды
Вновь остывающей земли.

И тянет листья одуванчик,
Ещё надеясь расцвести,
Но свет сентябрьский так обманчив,
И ветер грустное свистит,

Шурша упавшею листвою,
Густым прибрежным тростником. –
Творится что–то вдруг с душою,
И к горлу подступает ком.

Все звуки лета глуше, глуше.
Путь в завтра сер, уныл и мглист.
И так цепляется за дýшу
Гонимый ветром жёлтый лист!..

5 сентября 2008 г.

Подновлённые грабли судьбы

Безвыходность, безденежье и сплин,
Зависимость от власти та же рабья.
Не выбить клином революций клин,
Но можно подновить народу грабли…

7 августа 2008 г.

Осенняя прогулка по Набережной

Шуршат воробышки средь листьев тростника,–
От тел их – гирек виснут вниз метёлки.
Сверкает серебром–чешуйками река,
И с ветром рябь бежит по глади шёлка.

Покинув заросли прибрежных тростников,
Слетает стайка на лужок, на трáвы,
Найдя себе в обилии здесь корм
Из аппетитных зёрнышек муравных.

Умолк их суетливый "чик–чирик".
Чуть слышно временами щёлкнет клювик.
Вдруг тишину нарушит кряквы крик.
Застыл рыбак и ждёт, что рыбка клюнет.

С моста три полупьяных мужика
Пытаются в реке поймать рыбёшку:
Тягáют вверх и вниз верёвку "паука". –
Но всё напрасно: ведь "паук" – не кошка…

Цветёт вода. Уже созрел репей.
"Солдатик" при параде на бордюре.
Скамейки в ряд – кормушки голубей
В местах для мусора, не признанных де юре:

Подсолнухов, фисташек шелуха,
Окурки, банки, косточки от сливы.
Но что судить? – Мы все не без греха.
Сегодня просто быть хочу счастливой.

Вот снова радость – белый мотылёк
На белизну цветка спустился с неба.
Бежит щенок: глаза, как уголёк,
Кудряв и белозуб улыбкой негра.

Весёлые собачки на валý
Играют в друг–за–другом–догонялки.
Шатёр кафе, что юбка на балу.
И чёрной брошью грач и две–три галки.

Ворона целлофановый пакет
Распотрошила в поисках поживы.
А вид вдалѝ – игрушечный макет,
Где всё ещё фантóмы детства живы.

Коричневéют шишечки в ольхе.
Рябина в гроздьях. Как тиха природа!
"Я, бэ, убью урода, бэ на хэ. –
Вдруг слышишь. – Я убью его, урода!"

Но это так, минутный диссонанс,
Как скрип железа по трубе из жести.
А осень снова призывает нас
Познать любовь и смерть в последнем жесте.

6 сентября 2008 г.

Дождливым осенним утром

"Послушай, о, как это было давно:

Такое же море и то же вино.

Мне кажется, будто и музыка та же…"

Из песни А.Вертинского

В печурке горят–полыхают поленья,
Танцует–поёт огонёк.
Котейка–клубочек мурчит на коленях.
Мерцает, трещит уголёк.

В окошко стучится дождливая осень,
Продрогла, бормочет: впусти.
Скрипят хода времени ржавые оси,
Размыты следы и пути.

Я помню тот вечер у печки–буржуйки.
На столике – сыр и вино…
Былых своих радостей, память, пожуй–ка.
О, как это было давно:

Весёлое пламя, и отблик на лицах,
И тёплый домашний уют.
И пусть непогода за окнами злится,
В душе моей скрипки поют.

Поют о любви и тепле пониманья,
О сумраке там, за окном,
О долгих разлуках и редких свиданьях,
О счастье сидеть пред огнём.

На кухне моей и прохладно и сыро,
Буржуйка – в "буржуйской" стране.
Немного вина есть в занáчке и сыра,
Но разве всё дело в вине? –

Вы так далеко, дорогие мне дети,
А я для вояжа беднá.
Когда ещё свидимся с вами на свете?
Когда выпьем вместе вина?

Не помню, о чём были поздние речи,
О чём мы молчали втроём.
Но греет мне душу сентябрьский тот вечер
Немеркнущим ровным огнём.

12 сентября 2008 г.

Устав от мирской суеты и проблем

Вжаться в подушкин уют, где тепло,
Как зверик лесной, затаиться,
Чтоб время внутри не бежало, текло
Прозрачной речною водицей.

Чтоб муть отстоялась, осела на дно,
Душа чтоб моя отдохнула,
Осталось бы в ней созерцанье одно,
А боль или страстность уснула.

И пусть мне приснится провидческий сон
Про жизнь и страну без злодейства,
Где правда в честѝ и где милость – закон,
Продажности нет, фарисейства.

Где совести голос – мерѝло утех, –
Не звуки тельца золотого.
Где общая радость и общий успех,
Где церковь не гонит Толстого.

Где слово "добро" – это всё ж доброта, –
Не скарб неподъёмный домашний
Тех, кто не пронёс ложку благ мимо рта.
Где благословéн день вчерашний,

И завтрашний всходит во славу и честь,
И каждый согрет в нём любовью.
Быть может, такой идеал где–то есть,
Искупленный болью и кровью…

10–11 сентября 2008 г.

Пробуждающая строка

Как вспышка молнии в ночѝ,
Как ноосферы блажь, игра,
Во мне строка одна звучит,
Она зовёт: "Вставай, пора!

Иди на кухню и пиши,
Воссев на старый табурет,
В рассветной сумрачной тиши
О чувствах всех времён и лет:

О красках солнечной земли,
Об ароматах вёсен, лет,
Разлуке, ревности, любви,
О том, что было и что нет, –

О снах, надеждах и мечтах,
О нравах, временах лихих…
В такт пенью первых ранних птах
Пусть зазвучат твои стихи.

И пусть вбирают их нектар,
В ком чуток глаз и тонок слух,
И кто душой не слишком стар,
В ком жизнь жива, свободен дух".

14 сентября 2008 г.

Дождливые заметки

Прохлада в воздухе, остылость.
Не видно птиц и ни зверей.
Здесь осень вновь разводит сырость,
Пар выпускает из дверей.

Тоскливых сумраков отрава
Идёт на смену светлых дней.
Алмазной россыпью на травах
Сверкают бусинки дождей.

И вяза лист на синем "форде"
Так ярко–жёлт, насквозь промок.
Он в этом сумрачном аккорде,
Как солнца отзвук, одинок.

Селёдок головы – для кошки,
Как на подносе, держит люк.
"Голубка" льётся из окошка,
"Голубка…как тебя люблю!.."

Но голубей нигде не видно,
И кошек тоже след простыл.
А голос ближнего обидный
Орёт на тех, кто стал постыл.

Соседка без зонта из дома
На дождик вышла неспроста:
Зовёт (как это мне знакомо!)
Вконец заблудшего кота.

Деревья мóкры и кустарник,
Травинки гнутся от воды.
Обвис канадский золотарник,
Шиповник обнажил плоды.

Сердечки влажные сиреней
От ветра жалостно дрожат.
Без солнца мир и свет – без тени.
Лишь лужи–зеркала лежат.

Там, в отраженьях–фотоснимках,
Что потускнели уж давно,
Верхушки лип, берёз, рябинки
И чёрно–белое кино:

Когда порыв дождя и ветра
Коснётся кроны в вышине,
То, повинуясь жесту мэтра,
Качнутся листики на дне.

Дождём довольны больше корни
Да лес с грибницей на корню.
А поздний сирый цвет – цикорий
Не рад бессолнечному дню.

Один облезлой мокрой кошкой
Средь увядания стоит, –
Глазок небес с худою ножкой
Такую грусть в себе таит.

У пляжа, что почти пустынен,
Лежат лишь лодки нагишом
И кверху килем. Пристань стынет.
Мамаша бродит с малышом.

Тростник уже созрел для дудки.
Рыбак оставил сеть и чёлн.
Пришвартовались к брегу утки, -
Им, впрочем, дождик нипочём.

Ворóн не слышно. Тихо место
И возлияний и гульбѝщ.
Куст бульдонéж – "цветы невесты" –
На берегу и сир, и нищ.

Отыграны "собачьи свадьбы".
Спит за забором пляжный пёс.
Молчат дворняги, стихли свары.
Подёрнут рябью дальний плёс.

Рябина растеряла бусы, –
Кораллы мокнут среди трав.
Не слышно матерщины гнусной.
Лишь у дождя так много прав:

На берегу навёл порядок
И тишину здесь утвердил.
Как никогда, дождю я рада,
Как духу ладана с кадил.

Уж третий день как непогода, –
Но не грущу о том ничуть:
Нам наконец даёт природа
От шума лета отдохнуть.

Настроить жизни ритм на осень,
Скопить терпенья для зимы.
Прости, прости нас, осень, просим,
Коль загрустим с тобою мы.

И "на плантациях мгновенья",
Где в капле светится алмаз,
На радость и на удивленье
Мне подмигнёт "кошачий глаз".

15 сентября 2008 г.

Последний осенний букет

Клочковатое небо нависло дождём
И свинцом над землёю довлеет.
И надежда малá, и удачи мы ждём,
Но отчаянье ѝсподволь зреет.

И так ярок последний осенний букет
Посреди холодов и ненастья:
Светит радостью прошлых угаснувших лет
И надеждою слабой на счастье.

Сколько было заманчивых дивных путей,
И судьбы предначертанных линий.
Только путь год от года грустней и пустей…
Отцветают розеточки цинний.

И пылают последним прощальным огнём
Костерки "ноготков" и бархоток.
Как осенним ненастным и призрачным днём
Верить в позднее счастье охота!..

В ожиданье слепой белоснежности зим
Города застывают и сёла.
И меня упрекнут, – что отвечу я им? –
Почему не пою о весёлом?

Не поётся и всё тут. О чём говорить? –
Огонёчек надежды чуть тлеет.
Но, свинец разорвав, первый проблеск зари
Пробивает злой сумрак аллеи.