- А почему бы вам не быть просто моряками? - слегка запальчиво спросил Ренки. Пусть Готор и просил его быть сдержанным, но постоянные жалобы на "злодейства" тооредаанских моряков ему уже изрядно надоели. - Могли бы зарабатывать свой кусок хлеба честно!
- Заработать-то тот кусок можно. А как его семье переправить? Сами небось видели - в наши края без лишней надобности никто не пойдет. Либо с севера, либо с запада по чистой воде обходят. У меня сейчас два сына где-то там. - Дгай кивнул головой в сторону моря. - На кораблях ходят, коли живы еще. Может, они там в золоте купаются, да только ваши корабли тут первые за три года, и нам тем золотом брюхо не набить.
- А что другие острова? - поинтересовался оу Готор.
- Да… - махнул рукой Дгай. - Где лучше, где хуже, а в основном - так же. Там, где лучше, и без нас народу хватает, а где похуже, нас тем более не ждут. Так, судари, и мыкаемся.
- Значит, снова в море выйти не откажетесь? - усмехнулся оу Готор.
- Смотря зачем, - осторожно ответил Дгай. - Или вам и впрямь матросы нужны?
- Угу… Те, кто и с парусами, и с мушкетом, и с тесаком или протазаном обращаться умеет.
- Ага… То-то я гляжу…
- На что?
- Да как вы на берегу вшестером стояли… Ох, не армейские это, уж извините, сударь, повадки! Да и щас вон как сидите. Спины друг дружке прикрываете да на все стороны зыркаете. Разбойничьи у вас, уж извините, сударь, повадки.
- Все мы иногда, знаете ли… Лично я этим не особо горжусь, но приходилось мне и на каторге бывать… И не только мне. Но теперь все будет законно. Тооредаан воюет, так что это будет не пиратство, а вполне честная и благородная война с каперской грамотой от самого короля в кармане. Так что для тех, кто поумнее, эта война еще и выгодной может стать!
- И с кем, позвольте спросить, воюете? - усмехнувшись, поинтересовался Дгай.
- В основном с Кредоном, - честно ответил Готор.
- С Кредоном? - поперхнулся Дгай. - Мы даже когда в силе были, предпочитали с ним не связываться! Уж коли вы нас тогда раздолбили, то Кредон тут камня на камне не оставит! И никакая королевская грамота нас не защитит!
- А пушки защитят! - с нажимом ответил оу Готор. - Там, в бухте, один из кораблей под завязку забит продовольствием - вашим бабам да детишкам на год хватит. А во втором - пушки. Да не те, что у вас тогда были, столетней давности. А новейшие, прямиком с королевского литейного двора. И к ним - изрядный запас пороха и ядер, от любого флота отбиться можно. Так что выбирайте - либо снова с голодным брюхом на горизонт глядеть, либо заслужить право на сытую жизнь с оружием в руках.
- К тому же, сударь, - самодовольно добавил Ренки, - Кредон нынче не так уж и силен. Про Тинд слышали? Нет больше Тинда, одни развалины!
- Один корабль, значит, продовольствием набили. А второй - пушками да припасами к ним, - задумчиво пробормотал Дгай, словно бы проигнорировав похвальбу Ренки. - Я так понимаю, сударь, что неспроста так вышло?
- Естественно, - кивнул Готор. - Я побеседовал со знающими людьми.
- А на третьем кораблике что?
- Пока еще просторные кубрики, ждущие, кто бы их заполнил… И такие же трюмы.
Конечно, переговоры на этом не закончились. Были еще и беседы с авторитетными "капитанами", и mitingi, на которых Готор произносил речи перед толпами жителей, и раздача "подарков" в виде мешков с зерном, и даже участие в организованных островитянами танцах и пьянках. Жуткая отрыжка после местной тростниковой самогонки долго еще потом мучила благородных вождей берега, но, кажется, местные ею особенно гордились.
Прошло не меньше трех недель, прежде чем худо-бедно удалось убедить жителей Большого и окрестных островов в том, что тооредаанским чужакам можно доверять, и выбить из них согласие начать строительство фортов.
Да и самим чужакам понадобилось время, чтобы хоть немного привыкнуть к литругской голытьбе и не держать круглосуточно на палубах судов по капральству с заряженными мушкетами. Впрочем, для этого были и иные причины.
Потом пришел сезон бурь, и о "рейдах" можно было смело забыть. Только те, кому это действительно отчаянно необходимо, осмелились бы выйти в это время в море. Но шанс отыскать таковых был равен нулю. А уж брать чужой корабль на абордаж среди волн, поднимающихся едва ли не выше верхушек мачт, не пришло бы в голову даже писателям новомодных романов, чья буйная фантазия, как известно, весьма слабо дружит с реальностью и здравым смыслом.
Зато это время отлично подходило для того, чтобы оценить защищенность бухты Улитка от жутких ветров и добавить ей этой самой защищенности, но на сей раз - от вражеского нападения.
В паре мест, выбранных оу Готором, начали возводить форты (по его же чертежам). Причем один из этих фортов строился на месте прежнего, а другой - на совершенно новом. Готор довольно подробно объяснил, почему его надо строить именно тут. Даже показывал какие-то схемы и говорил кучу научных слов вроде sektor obstrela и других, звучавших не менее убедительно. Однако как-то, оставшись с Ренки с глазу на глаз, выдал нечто другое:
- Место там неудобное. В смысле по части защиты тылов. В фортах будет стоять наш гарнизон, и я хочу, чтобы он имел возможность держать под обстрелом как море, так и берег у себя за спиной.
Работа шла довольно споро, местные вкалывали от всей души - благо за один рабочий день их кормили дважды. Причем порции выдавали такие, что хватало и семьям. Из-за этого на месте строительства постоянно толклась толпа женщин и детей, которым можно было поручить какие-нибудь необременительные дела вроде подтаскивания мелких камней, песка или уборки территории.
Ураганы свирепствовали примерно пару месяцев. За это время форты в основном были построены. А главное - возведены казармы, в которые и переселилась часть солдат. И тут-то литругцев ждал первый сюрприз, который они вряд ли восприняли как приятный.
Когда Готор говорил о пустых кубриках, он немножко лукавил. Незачем было тогда жителям острова знать о почти полном батальоне отлично выученных гренадеров-егерей, прячущихся в кубриках и трюмах приплывших кораблей.
Сидели они очень тихо. Не сходили на берег и не появлялись на палубах в дневное время. Зато все лодки, пытавшиеся подплыть к эскадре хоть днем, хоть ночью, отгонялись мушкетными залпами, о чем оу Готор заранее предупредил местных. Тогда, кажется, им даже немного польстило, что их настолько опасаются, и они порой посмеивались над чужаками. А вот потом…
Все эти меры, как оказалось, были приняты не зря. Когда солдаты высадились на берег и литругцы вдруг сообразили, что строили казармы отнюдь не для себя, а значит, и форты будут контролировать не они, а пришлые чужаки, было уже поздно.
А когда эти чужаки свезли на берег помимо десятка крупных морских пушек еще и два десятка пушек малого калибра, которые немедленно установили на противоположные от моря стены форта (а куда их еще было ставить? По целям на море стрелять из таких - нет смысла. А вот картечью по пляжу или ядрами по поселку…), вот тут, наверное, у многих литругцев пробежал холодок по спине.
Но было уже поздно - вся гавань и прибрежные постройки находились в зоне обстрела, а занявшие казармы солдаты выглядели бывалыми вояками, связываться с которыми лишний раз не хотелось.
- Заверяю вас: все сделанное служит исключительно целям дружбы и взаимопонимания, - заявил оу Готор пожаловавшей к нему делегации "капитанов". - Не мне вам объяснять: ничто так не предохраняет от резких движений и глупых мыслей, как нацеленный в лоб пистолет. Я, конечно, ни в чем таком вас не подозреваю, - с иронией глядя на заметно занервничавших "капитанов", сообщил он. - Но на тот случай, если набранным нами в экипажи "матросам" вдруг придет в голову такая глупость, как захватить наши корабли и поработать на себя, думаю, мысль о пушках, наведенных на дома их родных, остудит горячие головы… Ну а наши солдаты тут, на берегу, послужат своеобразными заложниками и станут для вас гарантией, что мы тоже будем вести себя честно.
- Полк солдат в заложниках у толпы баб и детей? - невесело усмехнувшись, переспросил "капитан" Дгай. - Как-то это сомнительно…
- Во-первых, не полк, а всего один батальон, - так же усмехнувшись, ответил оу Готор. - Хотя действительно каждый из этих парней стоит двух-трех обычных солдат, а батальон - и против трех полков сдюжит. Не верите мне - спросите у кредонцев. А во-вторых, этим парням ведь тоже не хочется сидеть все время в осаде и ходить, оглядываясь через плечо. Так что мир и честные отношения - в наших взаимных интересах. Тем более запасы еды будут храниться именно в фортах.
А потом пришла очередь литругцев удивлять своих новых "друзей". Когда начали набирать первые экипажи, вчерашние оборванцы пришли вооруженные до зубов. Причем оружие было не самого худшего вида. Если не сказать преотличнейшее.
Дико было видеть босоногого бродягу в лохмотьях с парой колесцовых пистолетов, заткнутых за пояс, и шпагой, чьи эфес и ножны, украшенные золотом, явно дисгармонировали с усеянными заплатками парусиновыми штанами.
А еще многочисленные кинжалы, абордажные сабли, пики и протазаны, мушкеты и даже один фальконет, весьма естественно расположившийся на плече у здоровенного верзилы.
- Надеюсь, судари, - увидев это великолепие, сразу поинтересовался у военных вождей капитан оу Маб, - вы не позволите этой шантрапе подняться на борт со своим оружием? Иначе это, уж извините, не вписывается ни в какие нормы здравого смысла!
"Капитаны" долго препирались, утверждая, что таков их обычай и не для того они это оружие хранили, даже когда их дети с голоду пухли, чтобы теперь…
После долгих споров пришли к компромиссу. Пираты оставляют свое оружие, однако запирают в арсенале все, что длиннее и опаснее матросского ножа, и могут получить его только перед абордажем.
Увы, но и дальше проблем не стало меньше. Все-таки правила жизни торгового флота и пиратской вольницы существенно отличались.
По части умения управляться с парусами, стоять за штурвалом и по знанию прочих премудростей морского искусства ни тооредаанцы, ни литругцы друг другу не уступали. Даже необходимость дисциплины и те и другие понимали, только вот слегка по-разному.
Если у торговцев капитан был ставленником высших сил - владельцев и его приказы в любое время дня и ночи исполнялись беспрекословно, а посмевшим усомниться в этом приходилось "беседовать" с плетью, то у пиратов это скорее был вожак шайки, и ему все время приходилось вести тонкую политическую игру, то пугая своей, подчас бессмысленной, жестокостью, то удивляя разумностью, а то и подмазываясь к команде подарками и уступками. Так что боцманская плеть была на пиратских кораблях редкой гостьей. Зато смертная казнь были весьма распространенным явлением.
В бою или во время управления судном пираты слушались своих командиров безоговорочно. Но вот во всем остальном сплошь и рядом норовили скандалить и предъявлять права. На иных кораблях даже мытье палубы не обходилось без криков.
Пришлось обламывать. Одного из "капитанов", попытавшегося на должности второго помощника подмять под себя "чужаков", оу Дарээка вызвал на поединок и прикончил буквально за пару секунд, хотя тот и считался большим мастером фехтования.
Возмутившихся было этим дружков убитого остальные члены "великолепной шестерки" отделали голыми руками и повыбрасывали за борт все еще стоявшего в гавани корабля. Двое утонули, остальные образумились. Грубую силу местные ребята понимали правильно и уважали.
И вот наконец снова открытое море… Еще немного нервное после сезона ураганов, пугающее внезапно налетевшими шквалами и переменчивыми ветрами.
"Капитан" Дгай, ныне - второй помощник на "Ястребе", флагмане эскадры - показал кое-что из арсенала пиратских хитростей, так ловко проведя "литругский флот" меж островов и архипелагов Великого Моста, что даже старый контрабандист оу Маб вынужден был признать, что впервые услышал про парочку проливов, а о течении, на котором "прокатились" корабли, даже и не подозревал.
Но в конечном итоге вышли они к одному из самых любимых всеми пиратами земли месту - проливу меж Западным океаном и Срединным морем. Чуть ли не все пути с запада на восток и с севера на юг сходились в этой точке. Оставалось только выбрать добычу, такую, чтобы была по зубам и могла порадовать кошелек.
Добыча появилась уже на следующее утро. Из пролива вышли пять широких, неторопливых и явно хорошо нагруженных купцов под кредонскими флагами.
- Будем брать? - нетерпеливо спросил оу Дарээка, чьи ноздри уже раздувались от азарта и предчувствия скорого боя.
- Хм… Не следует торопиться, - влез в разговор второй помощник Дгай, как обычно умудрившийся оказаться на мостике в момент принятия решений. И пояснил свои слова: - Местечко тут рыбное, и не стоит сразу пугать добычу. Путь-то у них известный - мимо Большой Затычки к Последнему мысу. Вот за мысом их и надо будет брать, там места, по нынешним временам, еще, наверное, достаточно безлюдные будут. Возьмем тихонечко - и деру, никто и не догадается.
- Большая Затычка, - сказал оу Готор, заглянув в карту, - это, я так понимаю, остров Аидаак, что на древнеаиотеекском означает "отдых". Вот здесь он обозначен, как раз посередине древнего Моста Аиотееков, тут этот народ мог отдохнуть, переходя с одного континента на другой. А Последний мыс - это вот тут… Раньше считался самой западной точкой Старой Империи. Не от него ли, кстати, отходили корабли Даагериика Первого, когда-то отправившегося покорять новые земли?
- Это я, ваша милость, без понятия, - осторожно ответил Дгай, кажется вообще мало что понявший из сказанного. - Но пальчиком в карту вы соизволили в правильных местах ткнуть…
- А разве эти вот земли не контролирует Кредон? Так почему там "будет пустынно"?
- Места там и впрямь довольно пустынные, - ответил Готору оу Маб, с большим недовольством смотревший на своего второго помощника. - Да и сразу после мыса кредонцы по чистой воде двинутся либо прямо на север, либо на северо-запад, помните, как мы на Тинд ходили? Так что Дгай прав, сразу за мысом их и надо брать.
- Отлично, - кивнул Готор. - А теперь одна маленькая мелочь, интересующая меня как воина скорее сухопутного, нежели морского. - Нас трое, их пятеро. Какие будут мысли по этому поводу?
- Купцы, - чуть презрительно ответил на это Дгай. - Да еще и кредонские… Небось из Валкалавы идут, а может, и с Фесткии. Отсиживались в сезон ураганов, а сейчас спешат домой побыстрее свой товар сбагрить, пока конкуренты не обошли. Знаю я таких. Они небось думают, что их флаг защищает. Так что лишний груз в виде пушек брать не стали, ведь вместо него можно одну-другую штуку сукна или мешок перца загрузить. Наверное, пять - семь пушечек на каждом судне-то оставили - чаек пугать, чтобы на палубу не гадили, но больше - это вряд ли. Да и матросни там - тока на парусах работать, потому как матросне ведь какое-никакое, а жалованье платить надо! Ну а уж про то, что скорость у них не нашей чета, мне вам объяснять не надо. Хорошие нынче кораблики научились у вас в Тооредаане строить. Так что ударить мы сможем в любой момент, и на выбор, по любому месту. Сначала надо подступиться к последним. Пока первые корабли им на помощь развернутся, мы свою добычу уже взять успеем. А коли передние вздумают бежать - потом догоним легко! Главное - как я вам раньше говорил: залп по палубам, крючья, сплошной напор, пальба и вопли погромче. Без всякого сопротивления лапки поднимут и сами трюмы откроют!
Что ж… Спустя три дня, к некоторому разочарованию оу Дарээка, все так и произошло, в точности как и описал "капитан" Дгай. Даже, пожалуй, и еще проще. Кредонцы явно не ожидали подобной наглости, и даже когда корабли под непонятными флагами с открытыми пушечными портами начали сближение, купцы продолжали вести себя, как ни в чем не бывало. И лишь когда жерла пушек корсаров нацелились им едва ли не в лоб, на кредонских судах началась суета и были предприняты хлипкие попытки подготовиться к бою.
Но боя как такового и не было. Сразу после картечного залпа вдоль палуб кредонцы встретили хлынувших на них пиратов не мушкетной стрельбой или остриями клинков, а угрозами и обещаниями "строго покарать"!
И даже загнанные в трюмы, они продолжали возмущаться, все еще не веря, что кто-то осмелился покуситься на них… Кажется, они искренне считали себя хозяевами морей и признавали право грабить других только за собой.
Добыча, как оказалось, была взята богатая, начиная с фесткийских пряностей и заканчивая олидским оружием. А еще были шелка и другие не менее дорогие ткани, серебро в слитках и немного железного дерева, как известно растущего только в лесостепных районах Северных Земель и ценящегося весьма дорого. И это не считая пяти кораблей, лишь слегка "поцарапанных" картечью, которые тоже можно было продать за немалые деньжищи!
Но была и добыча иного рода…
- Я бы связываться не стал, - осторожно заметил Дгай. - Зачем нам эта морока? Повыкидывать в океан - и все дела. Как у нас говорят, вода любой грех прикроет. Связываться с торговлей рабами, конечно, выгодно, но хлопотно. Надо правильных людей знать!
- Хм… - задумчиво сказал оу Маб. - Тут я в кои-то веки согласен с этим Дгаем. Оно, конечно, немалый грех - людей под воду спустить… Да ведь это ж кредонцы… Враги! А к нам их вести - у нас рабства нет. На каторгу, в Рердарские рудники отдать? Тогда уж лучше в воду! Признаюсь, и так на душе кошки скребут, что пиратством занялся. Но тут хоть объяснение есть - война идет. А если еще и людоловами прослывем… Уж больно грязное это дело!
Был применен опыт Тиндского рейда - простым матросам захваченных судов предложили службу у себя. И примерно треть согласилась. Оу Готор побеседовал с каждым из них. Четверых вернул в трюмы, а у остальных был выбор - либо вливаться в команду, либо, чуть позже, отслужить Тооредаану в военном флоте.
А вот что было делать с оставшимися коренными кредонцами, которым доверять было никак нельзя? Как раз этот вопрос и решали сейчас предводители корсаров.
Прямое рабовладение было строго осуждено еще в кодексе Старой Империи и не одобрялось богами, ни старыми, ни новыми. Так что обычно в государствах, считающих себя наследниками Старой Империи, владение человека человеком пряталось и маскировалось под разные иные виды зависимости. Где-то это были должники, пожизненно отрабатывающие свой долг, военнопленные, трудом окупающие свое содержание, где-то - бедняк числился преступником, "искупающим" эту свою вину вечной работой. Многие безземельные крестьяне были прикреплены к поместьям и могли уйти в другое место, только выплатив немалый выкуп за себя и свою семью.
Формы были самые разные. Но тех, кто хватает вольных людей и обращает их в рабов, нигде особенно не любили… Это было грязное дело, которым, впрочем, занимались хотя бы потому, что добровольно вкалывать на рудниках за миску баланды и краюху хлеба желающих находилось немного. Но даже те, кто пользовался трудом рабов, свысока смотрели на тех, кто этих рабов им поставлял.
И теперь все невольно косились на оу Готора - общепризнанного вожака, ожидая от него достойного решения этой непростой задачи.