И только перед смертью мать рассказала детям об отце, который возглавлял Национальное управление подводных исследований и носил то же имя, что и Дирк. Долгожданная встреча с совершенно незнакомым человеком положила начало теплым отношениям. Теперь брат с сестрой трудились под его руководством в отделе особых проектов НУПИ. Это была не работа, а мечта - они могли путешествовать по всему миру, изучать океаны и разгадывать бесчисленные тайны морских глубин.
Проходя мимо рыбацкого судна, которое двигалось на север, Дирк замедлил скорость, а четверть мили спустя снова прибавил оборотов. Когда катер приблизился к точке назначения, он заглушил двигатели и лег в дрейф над нужным местом. Саммер вышла на корму, достала батометр и привязала его к леске. Неподалеку вынырнули две белокрылые морские свиньи и с любопытством уставились на катер.
- Смотри, не задень Флиппера, когда будешь бросать эту штуку, - заметил Дирк, выходя на палубу. - Дашь по башке морской свинье - испортишь себе карму.
- А если дать по башке собственному брату?
- Тут и сравнивать нечего - для кармы это гораздо хуже! - Он улыбнулся, глядя, как морские млекопитающие исчезают под водой. Дирк внимательно осмотрел водную гладь в надежде, что они вынырнут снова, и тут заметил все то же рыбацкое судно. Оно плавно сменило курс и теперь шло на юг. Дирк внезапно понял, что оно ходит кругами и довольно скоро врежется в их катер.
- Давай скорей, Саммер! Похоже, парень совсем не смотрит, куда его несет.
Саммер взглянула на приближающееся судно и забросила батометр в воду. Тяжелый прибор быстро скрылся в темной воде, следом за ним ушло футов двенадцать лески. Когда она натянулась, Саммер резко дернула, и бутыль перевернулась, наполнившись подповерхностной водой. Крутя катушку, девушка поглядывала на рыбацкий траулер. Он медленно описывал дугу всего в сотне футов от них, и вот его нос нацелился прямо на катер НУПИ.
Дирк вернулся в рубку и нажал кнопку на панели управления. Из двух рупоров на носу раздался пронзительный гудок, многократно усиленный эхом. Однако траулер продолжать идти им навстречу как ни в чем не бывало. Медленно, но верно он приближался к точке рандеву с исследовательским судном.
Пока Саммер вытаскивала пробу воды, Дирк мигом запустил двигатель и поднял рукоятку до упора. Катер резко рванул на несколько ярдов влево, едва разминувшись с рыбацким судном.
- Похоже, там никого нет! - крикнула Саммер. Дирк тем временем повесил радиомикрофон на рычаг и кивнул.
- И на связь не выходят… Саммер, подержи-ка штурвал!
Девушка бросилась в рубку, положила пробирку с водой в контейнер и села за штурвал.
- Хочешь забраться на борт? - спросила она, угадав намерение брата.
- Да. Попробуй взять ту же скорость и подойти к ним вплотную.
Саммер погналась за траулером, следуя у него в кильватере, потом зашла сбоку. Ей стало ясно, что он движется по спирали. Прикинув траекторию, Саммер встревожилась. Прилив достиг высшей точки, и при таком курсе судно непременно врежется в остров Джил. Всего через несколько минут оно подойдет к берегу и разобьется о скалы.
- Поторопись! - крикнула она брату. - Сейчас оно врежется в берег!
Дирк кивнул и жестом велел ей подвести катер еще ближе. Перебравшись через невысокие поручни на носу, он приготовился к прыжку. Саммер примерилась к скорости траулера, учла радиус разворота и подвела катер почти вплотную к борту. Когда дистанция между судами сократилась до двух футов, Дирк прыгнул и приземлился на палубу рядом с ролом для сетей. Саммер сразу отошла на безопасное расстояние и теперь следовала в нескольких футах позади траулера.
Пробравшись мимо сетей, Дирк бросился в рулевую рубку, где глазам его предстала страшная картина. На палубе распростерлись трое мужчин с искаженными болью лицами. Один из них уставился невидящим взглядом в пространство, сжимая в окоченевшей руке карандаш. Судя по землистому цвету кожи, рыбаки были мертвы, однако Дирк все равно проверил их пульс. Он с удивлением отметил, что на телах нет никаких внешних повреждений - ни крови, ни ран. Убедившись, что людям уже не помочь, он стряхнул оторопь, твердой рукой взялся за штурвал, выровнял курс траулера, связался с Саммер и велел следовать за ним. Недоумевая, что же стало причиной смерти лежащих у его ног рыбаков, Дирк направил судно в ближайший порт.
3
Сотрудник охраны Белого дома стоял у входа на Пенсильвания-авеню и в замешательстве разглядывал шагающего по тротуару человека. Человек был невысок ростом, но шел уверенной походкой, выпятив грудь и расправив плечи. От него так и веяло силой и властностью, а рыжая шевелюра и бородка клинышком делали его похожим на петуха, важно вышагивающего по курятнику. Внимание охранника привлек не столько внешний вид мужчины, сколько огромная незажженная сигара, которая торчала у него в зубах.
- Чарли, это случайно не вице-президент? - спросил он своего напарника, сидевшего в караульной. Тот разговаривал по телефону и не услышал вопроса. Мужчина тем временем подошел к узкому проходу рядом с будкой.
- Добрый вечер, - решительно сказал он. - У меня назначена встреча с президентом на восемь часов.
- Будьте добры предъявить документы, - нервно проговорил охранник.
- Мне они ни к чему, - отрезал мужчина. Он остановился и вынул сигару изо рта. - Меня зовут Сандекер.
- Да, сэр. Но все равно надо предъявить документы, сэр, - ответил охранник, отчаянно краснея.
Сандекер прищурился, потом взгляд его смягчился:
- Понимаю, ты просто выполняешь свои обязанности, сынок. Позови-ка сюда начальника службы безопасности Мида и скажи, что пришел Сандекер.
Не успел растерянный охранник ответить, как из караулки выглянул его напарник.
- Добрый вечер, господин вице-президент. Вы снова на вечернюю встречу с президентом? - спросил он.
- И тебе доброго вечера, Чарли, - ответил Сандекер. - Только в позднее время нам с президентом и удается поговорить.
- Пожалуйста, проходите.
Сандекер шагнул было вперед, потом остановился.
- Значит, у вас тут новичок, - кивнул вице-президент в сторону пытавшегося его задержать охранника, потом обменялся с ним крепким рукопожатием. - Продолжай в том же духе, сынок! - сказал он и неторопливо направился к Белому дому.
Хотя Джеймс Сандекер и проработал в Вашингтоне большую часть жизни, он никогда не придерживался протокола. В высших кругах американской политической элиты отставной адмирал славился прямолинейностью, с которой долгие годы управлял Национальным управлением подводных исследований. Сандекер изрядно удивился, когда президент попросил его заменить неожиданно скончавшегося кандидата на пост вице-президента. Сандекеру не хватало политической жилки, однако он понимал, что на этой должности сможет многое сделать для защиты окружающей среды и океанов, которые так любил, и потому предложение принял.
Став вице-президентом, Сандекер изо всех сил избегал протокольных условностей и заставлял нервничать службу безопасности, которая частенько теряла его из виду. Будучи ярым поборником здорового образа жизни, Сандекер регулярно бегал трусцой по парку Мол без всякой охраны. Традиционное восточное крыло он променял на здание Исполнительного управления Эйзенхауэра. Там и работалось лучше, и не было политического тумана, царившего в руководящих кругах. В любую погоду Сандекер неспешно шагал в Белый дом по Пенсильвания-авеню, предпочитая глоток свежего воздуха душному подземному тоннелю, соединявшему оба здания. Он даже на собрания Конгресса добирался пешком, и сопровождавшим его сотрудникам службы безопасности приходилось изрядно попотеть, чтобы угнаться за ним.
Сандекер миновал еще один контрольно-пропускной пункт в западном крыле, после чего был препровожден в Овальный кабинет. Он вошел через северо-западную дверь, пересек застеленную синим ковром комнату и сел наискосок от президента, расположившегося за своим столом. Только тогда бывший адмирал внимательно посмотрел на главу государства и вздрогнул.
Президент Гарнер Уорд явно был не в форме. В прошлом независимый кандидат-популист от штата Монтана, слегка напоминавший Тедди Рузвельта и внешностью, и характером, он выглядел так, словно неделю не спал. Под красными глазами набухли мешки, лицо посерело и осунулось. Он мрачно уставился на Сандекера, и тот поразился, насколько неунывающий и улыбчивый президент стал не похож на себя.
- Гарнер, ты прямо-таки горишь на работе, - озабоченно заметил Сандекер.
- Что поделаешь, - устало ответил президент. - У нас тут черт-те что творится.
- Я слышал в новостях, что цена на бензин взлетела до десяти долларов за галлон. Последствия нефтяного кризиса оказались довольно болезненными.
Совершенно неожиданно в стране опять подскочили цены на нефть. В ответ на санкции Запада Иран совсем прекратил поставки, а забастовка рабочих в Нигерии свела экспорт африканской нефти практически к нулю. Однако больше всего по Штатам ударила Венесуэла - ее непредсказуемый президент внезапно приостановил поставки нефти. Цены на бензин и дизельное топливо поднялись до небес, и в стране возник острый дефицит.
- Худшее еще впереди, - заметил президент, бросил на стол конверт и жестом велел Сандекеру открыть его. - Письмо от премьер-министра Канады. Их парламент принял закон, направленный на сокращение выбросов парниковых газов, так что, по всей вероятности, они прикроют большую часть разработок нефтяных песков Атабаски. И поэтому премьер с прискорбием сообщает, что вплоть до решения проблемы выброса углекислого газа экспорт нефти в США будет приостановлен.
Сандекер прочел письмо и медленно покачал головой:
- Эти месторождения дают нам порядка пятнадцати процентов импорта нефти. Удар для экономики будет поистине сокрушительным.
Недавний скачок цен тяжело отозвался на США. Когда на северо-восток страны обрушились морозы, а запасы топлива иссякли, сотни людей замерзли насмерть. Авиалинии, грузоперевозчики и прочие транспортные предприятия оказались на грани банкротства, сотни тысяч людей лишились работы. Экономика страны катилась в пропасть, и общественность винила во всем правительство, которое не смогло сбалансировать спрос и предложение.
- Злиться на канадцев смысла нет, - сказал президент. - Закрыть Атабаску - жест благородный, особенно с учетом глобального потепления, которое идет значительно интенсивнее, чем прогнозировали ученые.
Сандекер кивнул.
- Я только что получил доклад Национального управления подводных исследований. Океаны нагреваются гораздо быстрее, чем предполагалось, и так же стремительно растет уровень воды. По всей видимости, процесс таяния полярных шапок не прекратится. Представить невозможно, насколько сильно изменится климат на Земле в результате подъема уровня Мирового океана.
- Будто других проблем у нас не хватает! - пробормотал президент. - Вдобавок, мы столкнулись с потенциально необратимыми экономическими последствиями. Глобальная антиугольная кампания набирает обороты. Многие страны всерьез подумывают объявить бойкот американским и китайским товарам, если мы не перестанем работать на угле.
- Проблема в том, - заметил Сандекер, - что угольные электростанции, крупнейший источник парниковых выбросов, также производят половину потребляемого нами электричества. Кроме того, в США самые большие запасы угля в мире. Положение у нас почти безвыходное.
- Не уверен, что экономика страны переживет международный бойкот, - тихо ответил Уорд, откинулся на спинку кресла и потер глаза. Глава государства выглядел вконец измотанным. - Боюсь, Джим, мы дошли до предела. Если срочно не предпринять правильных шагов, нам грозит не только экономическая, но и экологическая катастрофа.
Напряжение росло, проблемы накладывались одна на другую, и Сандекер видел, что все это уже сказывается на здоровье президента.
- Выбор нам предстоит непростой, - ответил Сандекер. Ему было жаль президента, которого он считал близким другом, и адмирал добавил: - Ты не сможешь справиться с этим в одиночку, Гарнер.
В усталых глазах президента вспыхнул гнев.
- Может, и не смогу. Однако не моя в том вина! Мы шли к этому последние лет десять, или даже больше, и никто не нашел в себе сил действовать. Предыдущее руководство только и делало, что поддерживало нефтяные компании, а на исследования возобновляемых источников энергии шли жалкие крохи! То же самое и с глобальным потеплением. Конгресс был слишком озабочен защитой угольной промышленности и совершенно не думал об окружающей среде. Все отлично знали, что в один прекрасный день наша экономическая зависимость от экспортной нефти погубит нас, и вот этот день настал!
- Недальновидность прежнего руководства не подлежит сомнению, - согласился Сандекер. - Вашингтон никогда не славился особым мужеством. И все же ради американского народа мы должны сделать все, что в наших силах, чтобы исправить ошибки прошлого.
- Ради американского народа, - с тоской повторил президент. - И что я скажу людям? Извините, что мы прятали голову в песок? Простите, но теперь у нас ужасающая нехватка топлива, гиперинфляция, безработица и экономический кризис? Ах да, еще весь мир хочет, чтобы мы перестали сжигать уголь, так что сидеть вам без света?
Президент в изнеможении откинулся на спинку кресла и немигающим взглядом уставился в стену.
- Чуда совершить для них я не смогу… - сказал он.
Сандекер долго молчал, потом тихо проговорил:
- Чуда от тебя никто и не требует, ты просто должен разделить их боль. Эту пилюлю нелегко будет проглотить, однако нам придется занять твердую позицию и отказаться от использования нефти. Когда действительно надо, люди способны вынести многое. Выложи им все как есть, Гарнер, и они поддержат нас и пойдут на необходимые жертвы.
- Может, и так, - расстроенно ответил президент. - Только поддержат ли они нас, если выяснится, что уже слишком поздно?
4
Элизабет Финли подошла к окну спальни и посмотрела на небо. С самого утра моросил мелкий дождик, которому конца не было видно. Она повернулась к другому окну и окинула пристальным взглядом залив Виктория, плескавшийся за каменной дамбой позади дома. Легкий ветерок слегка тревожил спокойную гладь акватории, отчего на волнах появлялись белые барашки. Чем не день для прогулки под парусом? Весной на северо-западном побережье Канады погода бывает и похуже.
Натянув теплый свитер и потрепанный желтый дождевик, Элизабет спустилась вниз по лестнице. Огромный дом на берегу залива, построенный ее покойным мужем в 90-е годы прошлого века, напоминал пчелиные соты: множество просторных комнат с окнами во всю стену. Из них открывался великолепный вид на старый центр Виктории, которую Ти-Джей Финли очень любил и которой готов был постоянно любоваться. Будучи личностью неординарной, в свое время он играл ведущую роль на местной политической арене. Финли занялся политикой еще в юности, унаследовав пакет акций Канадской Тихоокеанской железной дороги. Он пользовался любовью избирателей и стал бессменным членом парламента от округа Виктория. Потом он скоропостижно скончался от сердечного приступа, однако, несомненно, был бы рад узнать, что его тридцатипятилетняя жена с легкостью победила на выборах и заняла его кресло в парламенте.
Элизабет Финли была хрупкой, но отважной женщиной и вела свой род от первых канадских поселенцев, чем очень гордилась. Она считала, что страна нуждается в защите от чрезмерного внешнего влияния, и выступала за ужесточение иммиграционной политики, ограничение притока иностранного капитала и зарубежной собственности. И хотя местные бизнесмены не жаловали Элизабет, многие восхищались ее мужеством, честностью и прямотой.
Выйдя через заднюю дверь, Элизабет миновала ухоженный газон и спустилась по ступеням к массивному деревянному причалу. По пятам за ней следовал черный лабрадор, радостно виляя хвостом. У причала стояли изящная моторная яхта длиной в шестьдесят пять футов и легкий шестнадпатифутовый швертбот "Уэйфарер" с ярко-желтым корпусом. Хотя обоим судам было лет по двадцать, они находились в прекрасном состоянии: медные и деревянные детали отполированы до блеска, паруса и оснастка новые.
Услышав стук шагов по деревянному настилу, навстречу Элизабет вышел худой седоволосый мужчина.
- Доброе утро, миссис Финли. Решили покататься на "Колумбия-Экспрессе"? - спросил он, указав в сторону яхты.
- Нет, Эдвард. Сегодня хочу походить под парусом. Надеюсь хоть немного отвлечься от политических забот.
- Прекрасный выбор! - ответил Эдвард и помог им с собакой взойти на борт. Отвязав швартовы на носу и на корме, он оттолкнул парусник от причала. Элизабет тем временем подняла грот.
- Берегитесь грузовых судов, - напомнил ей смотритель. - Движение сегодня довольно оживленное.
- Спасибо, Эдвард. К обеду мы наверняка вернемся.
Легкий бриз быстро наполнил парус, и Финли вывела лодку в залив, не включая двигатель. Взяв к юго-западу, она обогнула паром, направляющийся в Сиэтл. Потом надела спасжилет и огляделась по сторонам. Слева раскинулся причудливый берег острова Виктория: здания начала прошлого века напоминали кукольные домики. Далеко впереди по проливу Хуан-де-Фука сплошным потоком следовали грузовые суда, некоторые сворачивали в Сиэтл, другие шли в Ванкувер. На волнах пролива Элизабет заметила еще несколько бесстрашных яхт и рыбацких траулеров, однако места для маневра оставалось предостаточно. Мимо Финли пронесся небольшой моторный катер, и одинокий водитель uo-дружески помахал ей рукой, прежде чем скрыться вдали.
Откинувшись назад, Элизабет вдохнула соленый воздух и подняла воротник повыше, чтобы защититься от брызг. Она направилась к группе островков к западу от Виктории, позволив "Уэйфареру" идти как ему вздумается. Мыслями она унеслась в далекое прошлое, вспоминая их с Ти-Джеем путешествие по Тихому океану. Было это лет двадцать назад на яхте гораздо больше этой. Бороздя океанские просторы, Элизабет поняла, что одиночество приносит ей умиротворение. Она всегда считала хождение под парусом лучшим средством от стресса. Уже через несколько минут Финли почувствовала, как вода унесла все заботы и успокоила нервы. Да уж, этой стране явно нужно больше яхт и меньше психологов.
Элизабет пересекала залив, и лодочка летела вперед на невысокой волне. Подойдя к острову Дискавери, она повернула на юго-восток и вошла в маленькую бухту, которая простиралась вдоль зеленого островка всего в милю длиной. Рядом с яхтой вынырнула небольшая стая косаток, и Финли несколько минут гналась за ними, пока животные не ушли под воду. Свернув обратно к острову, она увидела, что других судов поблизости нет, не считая моторного катера, который она уже встречала чуть раньше. Катер нарезал большие круги далеко впереди, и Финли неодобрительно покачала головой: слишком много шуму было от его мощного подвесного мотора.