- Ты уверен, что поблизости есть земля? - спросил юноша.
- На расстоянии около шестидесяти миль по правому борту, - уверенно ответил старый капитан.
- Откуда ты можешь это знать?
- Там, вдали, пролетели два пеликана. Они кружили в поисках добычи, а это говорит о том, что у них в пределах этих шестидесяти миль где-то есть гнездо.
- Но как ты можешь знать, что земля именно по правому борту? - удивился Тапу Тетуануи.
- Простое вычисление, - последовал спокойный ответ. - За спиной у нас острова нет, потому что мы уже там были. Прямо по курсу тоже нет - в том направлении с утра дул ветер, а пеликаны против ветра никогда не летают, если это только не перелетная пора. Мне также известно, что по левому борту на многие сотни и даже тысячи миль нет земли. - Он слегка усмехнулся. - Единственное место - это справа по борту.
Простому ученику мореплавателя ничего не оставалось, как открыть от удивления рот и мысленно согласиться, что его огромные пробелы в знаниях об океане могут сравниться только с бескрайностью самого океана.
Еще на Бора-Бора Мити Матаи Тапу Тетуануи казался чуть ли не полубогом, но здесь по мере того как старый моряк на практике демонстрировал свои глубокие, неисчерпаемые знания, его величие в глазах юноши возросло до небес.
Вечером после длительного и быстрого перехода, когда все, страшась вновь увидеть гигантскую акулу, не отрываясь, смотрели на поверхность воды, Мити Матаи поднялся на цыпочки и, указывая рукой вперед и улыбаясь, сказал команде:
- Земля!.. Когда совсем стемнеет, опасность минует, потому что в темноте акулы почти никогда не нападают.
Тем не менее ночь оказалась длинной, почти бесконечной. Никто не мог уснуть, а те, кому все-таки удавалось задремать, через несколько минут вскакивали, охваченные страхом.
Уже совсем перед рассветом глубоководная змея длиной чуть более полутора метров вызвала настоящую панику на "Марара". Она прыгала по палубе, вселяя ужас в сердца членов команды. В ее большущих глазах и липкой нежной коже, расползающейся на куски при первом же прикосновении, люди видели дурной знак: она казалась им посланцем нечистых духов, принявших облик плавающей где-то поблизости акулы.
Первый луч солнца застал команду примерно в восьми милях от низкого зеленого берега, уходящего далеко на север. Эти последние мили показались всем необычайно длинными, несмотря на то что маневренный катамаран мчался по океанским волнам со скоростью почти в семь узлов .
Но вот стали видны столбы дыма. А вскоре показались хижины и покоящиеся на песке пироги. И когда наконец "Марара" спокойно закачалась посреди широкой и неглубокой лагуны, все с облегчением вздохнули, зная, что оторвались от жуткой белой акулы.
Теперь оставалось только молить Бога, чтобы жители этого ниспосланного им самим Провидением острова оказались мирными и гостеприимными.
Мити Матаи приказал убрать паруса и протрубить три раза в раковину - сигнал, по которому матросы должны были опустить мачту, а местные жители - понять, что у приплывших на их земли чужеземцев нет дурных намерений. Примерно через час от берега отделилась длинная пирога. На веслах сидело с дюжину гребцов, а на носу, прямо и гордо, стоял старик. Позади него развевалась украшенная красными перьями накидка. Пирога остановилась, держась на безопасном расстоянии.
- Кто вы и чего вы хотите? - первым заговорил строгий старик.
- Мы люди мирные и ищем защиты от напавшей на нас теаета-мао, - ответил Мити Матаи, слегка склонив голову. - Нижайше просим у вас позволения воспользоваться вашим гостеприимством, пока не минует опасность.
- Теаета-мао ? - встревожился старик и побледнел. - Когда это случилось?
- Вчера в полдень, - ответил капитан. - Правда, мы больше ее не видели, но ожидать от нее можно всего!
- Я знаю, - согласился старик. - А откуда вы следуете?
- Мы из "Марара". Мы идем с карательной миссией и ищем дикарей, которые напали на наш остров. - Великий навигатор внимательно посмотрел на собеседника, пытаясь уловить его самые незначительные реакции. - На вас за последнее время никто не нападал?
Старик в накидке из красных перьев на какое то время задумался, внимательно осмотрел всех членов экипажа большой пироги, пытаясь понять, не прибыли ли они сами с дурными намерениями, и наконец, махнув рукой, произнес:
- Нет. Никто не нападал на нас. Но месяц назад у нас бесследно пропали четыре девушки. Мы подумали, что какие-то чужестранцы увезли их с собой, но мы не видели ни одной чужой пироги на берегу.
- И мы тоже, - подтвердил Мити Матаи. - Так как они напали на нас в полночь.
Старик снова задумался. Но вот, кажется, убедившись в искренности прибывших, он легким жестом руки показал в сторону берега и сказал:
- Можете оставаться. Мы будем гостеприимны и вместе утихомирим Каухуху.
Каухуху - Акула-бог - считался самым жестоким и коварным божеством, истинным олицетворением всего существующего в этом мире зла. Полинезийцы издревле были убеждены, что в жестокой акуле - а из всех акул самой кровожадной была теаета-мао - обитали духи всех тех человеческих существ, которые были навечно прокляты за некогда совершенные ими страшные преступления.
Жители острова, являвшегося частью небольшого архипелага Токелау, расположенного севернее Самоа, были в принципе людьми любезными. И хотя они были не такими уж гостеприимными, как хотелось бы, все же приняли тридцать человек, прибывших издалека.
Впрочем, мы часто вынуждены нести нежелательный груз, который взваливает на наши плечи жизнь, и в большинстве случаев не понимаем, почему должны безропотно переносить подобные тяготы.
Единственные, кто искренне обрадовался прибытию "Марара", так это дети, которые ранее никогда не видели столь огромного корабля, да рыбаки в душе благодарили гостей за весть о страшной угрозе, которую и для них представляла белая акула.
Впрочем, обрадовались и девушки. И хотя, увидев молодых моряков, они не проявили своего интереса публично, с наступлением ночи их охватило радостное возбуждение. Но все же им пришлось сдерживать свою страсть, так как худой как скелет и вечно хмурый Та’уа решил, что довольно непростую церемонию укрощения грозного бога Каухуху необходимо проводить как можно дольше.
Ни Тапу Тетуануи, ни его друзья ранее никогда не сталкивались со столь неприветливым и тщеславным верховным жрецом, который вел церемонию и совершал жертвоприношения настолько церемонно и скучно, что половина участников празднества, заснула и теперь сладко похрапывала.
Сперва он положил поверх священного, лежащего у самого берега камня маленькую деревянную статуэтку человека с головой акулы, сидящего на табуретке - изображение бога Каухуху, как его себе представляли большинство народов Полинезии, - и, встав перед ней на колени, монотонным голосом больше часа читал нараспев молитвы. Затем он перерезал горло домашним животным, которых привели на берег, и вымазался кровью так сильно, что казалось, зарезал самого себя.
Но вот он зашел в воду, обмылся и, не вылезая, целый час громким голосом взывал к совести теаета-мао, прекрасно сознавая, что гигантская белая акула никогда бы не решилась заплыть в столь мелководную лагуну.
Когда утомленные участники церемонии смогли наконец отправиться ко сну, то даже великан Чиме из Фарепити, на которого положила глаз одна из местных красавиц, весь вечер делавшая ему многозначительные знаки, был не в состоянии уединиться с ней и всласть поваляться у костра на пляже. Многообещающая любовная авантюра была отложена на более удобное время.
Как бы то ни было, а вчерашний день и нынешняя ночь были очень напряженными и бессонными. Всем было не до праздного времяпрепровождения.
На следующее утро, с того самого момента, как Хини Тефаатау в день спуска корабля на воду вымыл на глазах Тапу Тетуануи кожу, содранную с дикаря, Мити Матаи впервые приказал вынести ее из "Марара".
Татуировка на ней сохранилась хорошо, но зрелище само по себе было пугающим. А так как кожа не была надлежащим образом выделана и хранилась в условиях неподходящих, то издавала отвратительный гнилостный запах, и, чтобы рассмотреть ее вблизи, приходилось затыкать нос.
Островитяне с особенной тщательностью рассмотрели татуировку и признались, что ничего подобного в своей жизни не видели. Но вот их великий навигатор - дряхлый старик, который, наверное, уже несколько десятилетий не выходил в море, - рассказал, что, еще будучи совсем молодым, он пустился в одно из длительных плаваний на запад - там он слышал об отвратительных существах, живущих на далеком западе, которые покрывали свои тела устрашающими татуировками.
- Я никогда не видел их, - поведал он откровенно. - Но был в местах, где их страшатся, как самого Акулу-бога. Кажется, они и людей едят.
Кроме воды, продуктов и ласк самых отчаянных и страстных девушек, со столь малоприветливых людей взять было нечего, а потому спустя два дня с наступлением вечера Мити Матаи распорядился выходить в море.
- Если теаета-мао не плавала по ночам где-то поблизости, а с заходом солнца подует марааму, то у нас есть все шансы продолжить путешествие, ну а если нет, - он глубоко вздохнул, - то помоги нам Тане, как ты это делал до этого.
Любая команда уходила бы из мест, где ей было удобно и весело, недовольно ворча, ведь теперь им предстояло тесниться на лодке, терпя всевозможные лишения. Но мужчины и женщины "Летучей рыбы" были не простой командой. Их единственной целью было как можно быстрее добраться до мест, где скрывались виновники их несчастий.
Известие о том, что четыре женщины исчезли с острова без следа, вновь вселило в Мити Матаи уверенность: он знал - их враги идут тем же курсом, подгоняемые юго-восточными пассатами. Если судить по времени, прошедшему после их исчезновения, можно было сделать вывод, что "Марара" идет быстрее четырех больших пирог.
- Они не могли закончить плавание. Их пироги слишком тяжелы, - говорил он Роонуи-Роонуи в присутствии большинства членов экипажа. - И кроме всего прочего, они останавливаются то тут, то там, чтобы напасть на селение и увезти с собой женщин. - Он сделал небольшую паузу и уверенно добавил: - А это для нас означает самую большую опасность.
- Опасность?! - возмутился удивленный Роонуи-Роонуи. - О какой опасности ты говоришь? Чем быстрее мы их настигнем, тем быстрее возвратимся.
- Возвратимся? - с иронией переспросил великий навигатор. - А какой шанс у нас на победу, если придется сразиться в открытом море с четырьмя большими пирогами и вдвое превосходящим по численности противником? - Он сам ответил на свой вопрос, не дожидаясь реакции воина: - Никакого! Наша единственная надежда на успех - неожиданно напасть на них на их же собственном острове, как это они сделали с нами.
- Но этот старый мореход говорит, что их остров очень далеко! - недовольно произнес Роонуи-Роонуи. - И у нас нет ни малейшего представления, со сколькими людьми нам придется там столкнуться.
- Я много об это думал, - прервал его старый капитан. - И меня это очень беспокоит. "Марара" показала себя скоростным судном, но боюсь, что он не выдержит удара в лоб военной пироги.
Он сделал паузу. Видно, он немало размышлял на эту тему и хорошо изучил предмет своих раздумий.
- Эти звери могут позволить себе роскошь потерять один корабль, направив его тараном на нашу лодку. И у них останется еще три пироги, чтобы подобрать тех, кто окажется за бортом. Но если они сделают нам хоть маленькую пробоину, мы окажемся у них в руках. Нет… - Мити Матаи отрицательно покачал головой. - Мы не можем рисковать и сталкиваться с ними в открытом море.
- Ив чем тогда твой план?
- Воспользоваться нашим преимуществом в скорости и попытаться отыскать остров дикарей до их прибытия. - Он посмотрел на всех присутствующих, пытаясь определить, какое впечатление произвели его слова. - Если это небольшой остров, то он остался почти без защиты, так как его лучшие воины находятся на борту кораблей. В этом случае, возможно, мы сможем стать хозяевами положения и попытаемся поторговаться. Мы им предложим их женщин взамен наших.
Стало тихо. Почти вся команда размышляла над словами, сказанными только что капитаном, и все были согласны, что он во многом прав, во всяком случае, по сравнению с другими предложенными вариантами этот имел ряд преимуществ - им не нужно было встречаться лицом к лицу с хорошо вооруженным, превосходящим по численности противником, идущим на четырех судах.
Наконец Роонуи-Роонуи, поддерживаемый остальными членами экспедиции, выразил общее мнение:
- Как военачальник, я безоговорочно одобряю предложение великого навигатора. - И, посмотрев пристально на капитана, спросил: - А что мы должны делать сейчас?
- Лететь во все паруса, грести при отсутствии ветра, пока не отваляться руки, и сделать все, чтобы наша "Летучая рыба" вернулась невредимой, - ответил Мити Матаи. - Вряд ли этим мерзавцам приходит в голову, что мы их будем поджидать на их же родном острове.
- Тогда за дело!
Похоже, богам понравился этот дерзкий план - в тот же вечер марааму значительно усилился. На море поднялись высокие волны, которые, казалось, несли катамаран к победе. "Марара" скользил на северо-запад с прежней скоростью.
Чтобы ни на метр не отклониться от курса, на кормовом весле пришлось поставить двоих людей. Великий навигатор в очередной раз проявил свои превосходные знания и навыки в судоходном деле, и корабль шел строго по курсу.
Мужчины круглосуточно гребли, сменяя друг друга на веслах, а женщины откачивали воду. За семь недель катамаран, словно гигантская стрела, выпущенная всемогущим богом Оро из лука, пересек океан. Тапу Тетуануи и его друзья жили как во сне, захваченные головокружительным водоворотом событий, несущим их на самый край вселенной.
Ни шквальные ветры, ни течения, ни даже мертвый штиль в жаркую полуденную пору не могли остановить стремительную лодку, которая порой часами шла с креном, скользя по волнам на одном из корпусов. Нужно было видеть, как Мити Матаи, будто настоящий волшебник, умудрялся удерживать корабль в равновесии на протяжении десятков миль, чтобы потом неожиданно положить в дрейф, совершить головокружительный маневр и вновь стремительно помчаться вперед, невзирая на ветры и волны, но уже с креном на другой корпус. Тапу Тетуануи жадно следил за капитаном, стараясь запоминать все его действия.
В те беспокойные дни Тапу почти не спал. С открытыми глазами, покрасневшими после бессонной ночи, когда он не отводил от звезд пристального взгляда, он лежал на палубе и только перекатывался от борта к борту из-за бросаемого в стороны форштевня.
Часто он чувствовал себя абсолютно разбитым, но не собирался сдаваться, понимая, что получил уникальный шанс, и теперь он может узнать то, чего не узнал бы, проживи еще хоть сотни лет на гористом Бора-Бора.
Ощущать на лице ночной ветер и смотреть, как острые форштевни-близнецы катамарана оставляют широкий фосфоресцирующий след на черной океанской воде, знать, что миля за милей сокращается расстояние между ним и преследуемым врагом, - это ли не опыт, доселе недоступный ни одному из молодых людей его возраста?
Он не единожды говорил самому себе: если, мол, по окончании столь необыкновенного путешествия Совет и не сделает его мореплавателем, все равно стоило пуститься в путь и поучаствовать в таком захватывающем приключении, о котором он будет подолгу рассказывать до конца своих дней.
Когда после длительного изучения звездного неба у него начинало туманиться в глазах и он на время закрывал их, перед его мысленным взором непременно возникал образ очаровательной Майаны. Стоило только Тапу подумать о ней, как тут же приходила мысль - компенсацией за все перенесенные им лишения станет любовь самого необыкновенного и прекрасного создания, сотворенного великим Таароа, и не беда, что ему придется потратить еще немало сил и энергии, чтобы изучить все пути, которые звезды проложили по небосводу.
Толстый и прожорливый человек-память каждый вечер посвящал ему несколько часов, монотонно, будто молитву, перечисляя названия всех возможных авеи’а, появляющихся в северо-западной части океана. С наступлением сумерек эти знания очень помогали Тапу Тетуануи распознавать созвездия.
В одну из таких темных ночей, когда юноша изучал и запоминал расположение звезд, произошел несчастный случай, сильно потрясший его. Он неожиданно ощутил, как что-то дотронулось до его щеки, и тут же услышал звук резкого удара и последовавший затем крик боли.
Несколько человек, прибежавшие на крик с факелами в руках, с ужасом увидели, что большая летучая рыба, убегая от неведомых преследователей, врезалась в голову старшего рулевого и застряла у него в глазу.
Бедный Моетераури от резкого удара повалился назад, и, не будь защитной сетки, он упал бы за борт, на радость небольшим акулам, обычно следовавшим в кильватере корабля.
Вообще-то подобные акулы не представляли особенной опасности для моряков, однако окровавленный, практически потерявший сознание человек стал бы для них легкой добычей. К тому же были еще и таинственные ночные гости, которые, почуяв запах крови, всегда поднимались из морских глубин.
Тапу Тетуануи уже давно заметил, что по мере того, как пирога удалялась от обитаемых островов и шла по все более темным океанским водам, количество беспокойных ночных гостей с каждым днем становилось все больше и больше. Особенно в ту пору, когда звезды были закрыты тучами. Тогда под океанской гладью начинали кружить таинственные привидения, чьи фосфоресцирующие тела светились жутким бледным светом. Чудовища эти были похожие на загробных проводников, следующих за душами утопленников.
Как-то, когда с подветренного борта на воде покачивались еще тлеющие угли, выброшенные из очага, рядом с ними появилось два светящихся глаза величиной с кокосовый орех, принадлежавших, казалось, существу из мира духов. Но Мити Матаи сказал, что это всего лишь гигантские кальмары, которые всплывают из глубин лишь непроглядной ночью.
В других случаях, когда море было спокойным, фосфоресцирующие пятна скользили несколькими метрами ниже поверхности, образуя в темных водах фантасмагорические узоры, словно какое-то могучее божество, потворствуя собственной прихоти, развлекалось и то разделяло чудищ на несколько частей, то снова соединяло их тела.
Можно было подумать, что за лодкой следовали стаи мелких рыб или планктоновая масса, но выяснилось, что это было не так. Стоило подобному светящемуся пятну столкнуться с корпусом катамарана, как сразу же раздавался глухой стук, будто корабль наткнулся на какой то твердый предмет.
- Океан полон фантастических существ, и даже я не мог бы рассказать тебе о них, - как-то признался Тапу Мити Матаи, глядя на то, как гигантское светящееся привидение мирно танцует вокруг корабля. –
В этом-то и заключается главная загадка океана. Несмотря на то что мы неустанно учимся и передаем наши знания из поколения в поколение, всего в десяти метрах под нами начинается настоящий Пятый Круг, о котором мы не знаем почти ничего. И я могу поклясться, что из него еще никто и никогда не возвращался.
- Ветеа Пито способен погрузиться почти на двадцать метров, - возразил капитану юноша.