И с сыновьями своими он свергнет тебя?
Ни у кого из юнцов нет и малого царства,
И возжелали жениться они, не любя!"
57
Рад был Данай несказанно такому решенью,
Стражу собрал для защиты своих дочерей,
Но устремился суровый Эгипт к соглашенью
И оказался намного сильней и хитрей.
Выступил с войском огромным Эгипт на Даная,
В Ливию прежде отправив младого гонца.
"Он поступает со мной, словно кровь неродная…
Мы убежим!" – Услыхали мы волю отца.
58
"Девы, несите на судно свои украшенья,
Мы не оставим следов, уходя по воде!
Город, отринутый нами – ещё не лишенья,
Зевс-Олимпиец не бросит потомков в беде!"
И на заре мы покинули берег ливийский,
Мудрый отец показал, как работать веслом,
Нам помогал незаметно тиран Олимпийский,
Мчался корабль по морскому простору орлом".
59
Вскоре в оставленный город вошли Эгиптиды,
Заняли дружно огромный данайский дворец,
И пировать девять дней стали, словно Крониды -
Праздновал шумно победу над братом отец.
Кончился пир, сыновья отрезвели немного
И вопросили Эгипта: "Где жёны, тиран?
Нам не нужны обещанья отца-демагога -
Будем делить твой Египет на множество стран!"
60
Нервно Эгипт стал шагать по огромному залу,
Чувствовал так он себя, словно кит на мели,
Только опомнился быстро и мало-помалу
План подготовил, узрев на воде корабли.
"Царство отца поделить? – вопросил он спокойно. -
При дележе раздерётесь вы между собой!
Собственный дом, сыновья, разорять непристойно!
Счастье же ваше сокрылось в дали голубой!"
61
"Ты, властелин, предлагаешь примкнуть к Данаидам?"
"Знойная Ливия – очень большая страна!
Принадлежать будет вам, молодым Эгиптидам,
Если у каждого будет царевна-жена!"
Вмиг сыновья собрались на построенном судне,
С шумом ударили вёсла по тихой воде,
И начались для юнцов многодневные будни,
Только не знали они, что поплыли к беде…
62
Долгий рассказ Данаид продолжала Адита:
"Лёгкие волны несли нас к чужим берегам,
Добрый обычно отец подгонял нас сердито,
Правил галерой и часто молился богам.
Руки и плечи болели от солнца и соли,
Тонкие спины заныли у нас в первый день,
Кровью сочились на нежных ладонях мозоли -
Но устрашала погони незримая тень.
63
Гостеприимно встречала корабль Арголида,
В добром Тиринфе устроил нам пир Геланор.
Вылилась с горечью наша на братьев обида -
Выгнали нас, как хорьков из родительских нор!
Слушали вскоре пелазги с большим интересом,
Что рассказал им Данай о царевне Ио -
И, преклоняясь давно пред великим Зевесом,
Приняли люди страны, как родного его.
64
Нас разместили с почётом по царским палатам,
А повелитель держал с Геланором совет:
Как поступить властелину ливийскому с братом,
Чтоб избежать Данаидам несчастий и бед?
Лекарь помог исцелить нам больные ладони -
Наши мозоли настойками смазывал он…
Вдруг мы услышали крики мужчин о погоне,
В город спешили пелазги с различных сторон.
65
Бой завязался уже под стеной городскою,
Мы ужаснулись, услышав знакомую речь,
Это жених из Египта ходил по покою
И выставлял пред собою сверкающий меч.
Гости напрасно искали царя Геланора,
Тот незаметно со стражей ушёл от ворот,
Только потом мы узнали, вернётся не скоро -
Он не желал подвергать избиенью народ.
66
В адрес царя полетели повсюду проклятья,
Гости ругали его, гневом жарким горя,
И захотели тогда полукровные братья
Выбрать послушного им, Эгиптидам, царя.
Трон предложили родителю не безвозмездно.
Что мог отец против всей полусотни один?
После торгов их с Данаем нам стало известно,
Что скоро будет у каждой из нас господин.
67
Всё совершилось, как было захватчикам надо -
Слепо пелазги избрали тираном отца,
Люди себя повели, как обычное стадо -
Не оказалось средь них пастуха-храбреца.
Свадьбы назначены были отцом и юнцами,
Город готовился срочно к большим торжествам -
Площадь столицы наполнилась вскоре купцами,
Взоры прикованы были к скоту и дровам.
68
С нами Эгипта сыны обращались игриво,
Словно они получали не жён, а коней,
Царь, наш родитель, на троне сидел молчаливо,
Только лицо у него было тучи темней…"
Злодеяние Данаид
69
Словно застывший сидел грозный царь, вспоминая
Жизнь, проведённую в страсти, боях и пирах,
Но угнетало подспудно сознанье Даная
То предсказанье, в душе поселившее страх:
"По головам не шагал я к ливийскому трону,
В частых боях не губил понапрасну людей,
Жил я и правил страною всегда по закону,
Не обирал свой народ, как купец-иудей.
70
Странно, что предок далёкий – Зевес Олимпийский
Не бережёт от несчастий потомков своих…
Мне предсказал очень ясно оракул дельфийский,
То, что опасен мне дочери каждой жених.
Будто бы зять мне покажет дорогу к Аиду
И под язык убиенного сунет обол.
Жаль, не узнать мне, кто смерть принесёт апатриду,
И по кровавой дорожке взойдёт на престол.
71
Но не бывать никогда, я уверен, такому,
Чтобы погиб безрассудно невинный Зевсид!
Дев приобщу после свадьбы я к "делу" мужскому,
Там и увидим, кто будет коварно убит!"
Царь улыбнулся, ещё раз обдумав идею,
Мысленно он набросал ужасающий план,
Переодевшись слугой, поспешил к иудею,
Слившись за дверью дворцовой с толпой горожан…"
72
Амфикомо́на затем продолжала вещанье,
Как у пастушки, была речь царевны проста:
"Вечером царь наш любимый давал обещанье,
Что всю семью от позора спасёт красота:
"Станьте на свадьбе прекрасней самой Афродиты -
От красоты неземной слепнут даже орлы!
Волосы пышные, с ярким румянцем ланиты,
Стройные шеи и плечи пусть будут белы!
73
Вы на пиру улыбайтесь, хоть вам неприятно,
Сделают дело своё ваша ласка и хмель,
Пусть взвеселяются ваши супруги изрядно -
Их упокоит навечно в алькове постель!
Ближе к финалу весёлого брачного пира,
После того, как усталость подступит к глазам,
Смолкнут певцы, и утихнет звенящая лира,
Всем вам вручу от супружества острый "бальзам".
74
Нежные руки узнают его назначенье,
Спрячьте "лекарство" надёжно в своих волосах.
Верю, что будет успешным от брака "леченье",
Помните, девы, чьи жизни теперь на весах!"
Вновь продолжала ужасный рассказ Данаида:
"Мы поступали, как нам повелел наш отец:
Каждая дева была красотой, как Киприда,
От дифирамбов мужей сотрясался дворец!
75
Наши улыбки там сделали важное дело,
И предвкушенье услады манило мужей -
Двинулись с нами они по палатам несмело,
Только с собою несли мы полсотни ножей…
Зал опустел, словно русла речные в пустыне,
Гости хмельные уже разошлись из дворца,
И наказали мужей ненавистных "рабыни" -
Спящим супругам вонзили кинжалы в сердца!
76
Слушал Данай с наслажденьем предсмертные стоны
И восхищался на троне высоком собой:
"Звонкой рекой обозначатся скоро навло́ны,
Надо уметь иногда спорить с грозной судьбой!
Повеселились юнцы, не изведав граната,
И в подземелье уходят без жён и без свит!
Слышу, как хлопают чёрные крылья Таната,
Примет к утру Эгиптидов суровый аид.
77
Головы юных мужей отвезу в колеснице
К Лерне и брошу там в пропасть на самое дно,
И не узнает никто о деянье в столице,
Ибо такое свершить я задумал давно.
А безголовые трупы зарыть за стеною
Смогут к утру Данаиды уже без меня.
Исчезновение братьев не свяжут со мною -
Буду я Аргосом править, законы храня…"
78
Ночь опустилась на город, даруя прохладу,
Царь в нетерпенье оставил насиженный трон,
Медленным шагом неслышно вошёл в анфиладу,
Слушая шёпот красавиц с различных сторон.
Призрачный свет проникал во дворец осторожно,
Замер внезапно властитель пред дверью одной,
Стало Данаю тогда непривычно тревожно,
Что Гипермнестры альков встретил вдруг тишиной.
79
Дверь приоткрыв, царь увидел её одинокой:
"Где, Данаида, твой "ласковый" муж Эгиптид?
Или в окно улетел он трусливо сорокой
Вместо того, чтоб спуститься, как братья, в аид?"
"Я пожалела его – он был ласков со мною,
И отпустила с советом: сокрыться скорей!"
"Скверная дочь! Надо их закопать за стеною,
А не на волю пускать, как простых сизарей!
80
Это не свадьба была, а позорная кража
Самых достойных в Ливийской пустыне девиц! -
Крикнул со злостью Данай. – Эй, дворцовая стража,
Бросьте преступницу эту в одну из темниц!"
"Стража сковала сестру, – продолжала Адита. -
Царь не привык говорить чужакам лишних слов.
Скоро к темнице ушла вся дворцовая свита,
Мы же повозку наполнили кучей голов.
81
Хитрый Данай показал, где есть дверь потайная:
"Это спасительный выход на случай войны!
Знаю, не станет преградой стена крепостная,
Там закопаете мёртвых при свете луны!"
Трупы таская, мы все проклинали сестрицу:
"Как Гипермнестра смогла не послушать царя?
Добр был отец, посадив негодяйку в темницу,
Жизнь сохранил ей властитель, считаем мы, зря!"
82
Эос узрила, взойдя, что отмыты альковы,
Убрана лишняя пища с вином со стола,
И улыбались друг другу прекрасные вдовы,
Не выявляя примет совершённого зла.
Царь, восседая на троне, замыслил деянье,
Явно желая продать дочерей красоту,
Только одно омрачало его ликованье:
Беглый Линкей находился в Тиринфском порту…
83
Думал тиран: "Всё идёт в нашей жизни прекрасно -
Дали смертельный отпор мы ужасным врагам…
Только Линкея в Тиринфе искать мне опасно,
И возвращаться нельзя нам к родным берегам!"
Спрыгнул властитель вдруг на пол с высокого трона:
"Эврика! – крикнул, кружась у зелёных колонн. -
Игры сейчас объявлю в честь царя-Крониона,
Вместо ненужных теперь никому похорон!
84
Съедутся в Аргос тотчас молодые атлеты,
Дев предложу победителям вместо наград!
За красотой побегут все быстрее кометы -
Каждый из них пожелает с царевной услад!"
Царь объяснил дочерям в откровенной беседе,
Что победитель забега уедет с женой,
Станут с Данаем тогда дружелюбны соседи
И не пойдут никогда на тирана войной".
85
"Хитрый отец всё продумал, – сказала Агава. -
Все состязанья прошли, как хотел наш тиран.
Хоть и достались героям царевны и слава,
Но не исполнен был главный родительский план.
Царь перед свадьбой старейшин позвал на собранье,
Чтоб провести над преступницей праведный суд,
Где проявлял изворотливость, хитрость, старанье -
Речи текли, как вино из сосуда в сосуд:
86
"Эта девица, жена Эгиптида Линкея,
Дерзко нарушила волю тирана-отца:
Не погубила лжемужа в стенах гинекея,
А помогла негодяю бежать из дворца!
Скверный поступок опасен для нашей столицы -
Подлый беглец может мстить горожанам, друзья!
Нет оправдательных слов для презренной девицы,
И оставлять негодяйку в живых нам нельзя!
87
Вынужден буду во всём согласиться я с вами,
Если смертельный объявите ей приговор!"
Но покачали старейшины вдруг головами:
Дева в оковах – не гордость отца, а позор.
"Требую казни! – Воскликнул властитель сердито. -
Вовремя кара настигнуть девицу должна…"
Только внезапно спустилась с небес Афродита:
"Нет, не доказана девушки этой вина!
88
Вижу, не ведал властитель о чувствах прекрасных
И не слыхал о созвучном биенье сердец!
Значит, прожил много лет он в исканьях напрасных,
Хоть и родил пять десятков прелестниц отец".
"Я, Афродита, правитель огромного царства,
И пятикратно на девах ливийских женат.
Слышал про чувства такие, но ложь и коварство
Дочери должен пресечь чернокрылый Танат!
89
Я для неё – и отец, и властитель небесный,
Слово моё для девицы – бесспорный закон!
И аргумент о любви на суде неуместный,
Дева виновна, и ей наказанье – навлон!"
"Знаешь, тиран, что любовь выше царского трона,
Что перед нею и боги Олимпа слабы?
Освободи Гипермнестру скорей из полона,
Дочерь твоя не погибнет по воле судьбы!"
90
Пал пред великой богиней Данай на колени
"О, Афродита, услышь ты моленье царя:
Пусть судят старцы её без твоих повелений
Чтоб не оправдывать эту изменницу зря!"
Только собранье старейшин – отнюдь не палестра,
И бесполезно на нём поучать стариков.
Ими оправдана сразу была Гипермнестра:
Освободить предписали её от оков!
Наказание Данаид
91
"Да, натворили вы, женщины, бед в Арголиде…
Кто же, скажите, сумел вас отправить сюда?" -
Девы увидели вдруг перемены в Аиде -
Стало лицо холоднее альпийского льда.
"Царь нас собрал, – продолжала рассказ Гиппорета. -
И пояснил: наступила пора дележей:
"Выберет каждая дочь из полсотни атлета,
Завтра вы все обретёте законных мужей!"
92
До темноты он вещал нам о завтрашних планах:
"Стать грандиозною общая свадьба должна!
Аргос утонет и в розах, и в белых тюльпанах,
А приглашённые гости – в потоках вина!"
Дальше мы все разошлись по уютным палатам
И от усталости впали в глубокие сны,
Где повстречались во тьме с чернокрылым Танатом…
Грозный Аид, мы погибли в ту ночь без вины!"
93
К Керберу царь подошёл и погладил по холке:
"Эти девицы душой пострашнее зверей -
Не совершают такого шакалы и волки!
Нет, не должно на земле быть таких матерей!
Не было прежде на свете ужасней эксцесса -
Нервы у тех негодяек – Гефестов металл!"
"Царь, как отмщенье свершилось, спроси у Гермеса!
Видишь, племянник подходит, а рядом – Тантал!"
94
"О! Психопомп, видишь, души висят предо мною?
Их ты недавно доставил толпою сюда.
Эти… никак не хотят согласиться с виною,
Мне не хватало тебя для свершенья суда!"
"Да, наверху отзывались о жёнах нелестно:
Мужеубийствами был осквернён гинекей!
Мне от Танатоса стало, правитель, известно,
Что отомстил Данаидам за братьев Линкей.
95
Он уцелел лишь один от Данайского гнева:
Юноша был самым скромным на свадьбе своей,
Там и влюбилась в него милосердная дева,
Именно ей и достался в супруги Линкей:
Собственноручно убийц он отправил к Харону,
Не позабыв отослать и Даная вослед.
И на него водрузили пелазги корону,
Этим закончилась цепь неминуемых бед".
96
"Юношей девы сгубили по воле Даная,
Он и виновен в деянье…" – промолвил Аид.
"Нет! Ситуация, дядя, немного иная:
Жёны супругов убили!" – ответил Зевсид.
"Слово отца для детей – выше всяких законов!
И соглашаться с тобой мне, Гермес, не резон!"
"Дядя, он дал их супругам, как россыпь цирконов,
А для жены только мужнина воля – закон!"
97
"Прав ты, племянник, виновны они в преступленье!
Дам в наказанье за это бессмысленный труд!
Только тогда им даруется свыше прощенье,
Если наполнят водою бездонный сосуд…"
Ложь Тантала
98
"Души девиц засверкают нескоро кристаллом,
Вытечет много из бочки бездонной воды…
Хватит о них говорить! Что случилось с Танталом?
Или он – тоже виновник ужасной беды?
Если убийца, то бросим в волну Флегетона,
Пусть очищает себя он в потоке огня!
Коль не нанёс он здоровью чужому урона,
То огради от общенья с Танталом меня!"
99
"Дядя, с Танталом-царём непростая задача…
Выслушай то, что узнал я от добрых людей!
Здесь и Кокит не поможет с потоками плача -
Этот властитель – невиданный в мире злодей!"
"Что же ты знаешь такое, гонец быстроногий?
Голую правду поведай о нём до конца!"
"Этот преступник, державший Зевеса в тревоге -
Брат мой по крови, но нравом страшней подлеца!
100
Ты, верно, знаешь о страсти царя пантеона? -
Ходит он к смертным девицам порою ночной,
Много детей на земле у отца-Крониона,
Только не каждый доволен судьбою земной.
Как-то на Фригию царь наш направил вниманье -
Он наблюдал за земными людьми, как никто.
Быть у подножья Сипила явилось желанье -
Возле стремнины Пактола он видел Плуто.
101
Разве могла устоять перед Зевсом царица земная? -
Очи тирана сверкали, как синий кристалл!
Радостной стала для них эта встреча ночная,
И появился на свете красавец Тантал.
Сам понимаешь, Аид, что рожденье от бога -
Это не только отцовских очей синева
И красота, и талантов каких-то немного,
Но и на трон материнский в Сипиле права.
102
Юношей он оказался уже на престоле -
Мать добровольно ему уступила свой трон,
Жизнь потекла златоносной водою в Пактоле,
Счастье его окружило с различных сторон.