Палачи-добровольцы взялись за веревки и стали подавать их тем, кто сидел на лестницах. Ужасное преступление вот-вот должно было свершиться, как вдруг вдалеке послышались воинственные крики. Шум усиливался. Корсарам показалось, что приближается многочисленное войско.
- К оружию! К оружию! - заорали перепуганные малайцы.
Возникла паника. Палачи побросали веревки и спрыгнули с лестниц, а у смертников радостно забились сердца, забрезжила надежда.
- Что бы это могло значить? - забеспокоился Ник Портер.
Ответ не заставил себя ждать. Один из часовых подбежал к нему и, задыхаясь, произнес:
- Хозяин!.. Дикари!.. Целая армия!.. Войско!
- Всего лишь, - облегченно вздохнул пират.
- Но они вооружены и очень воинственно настроены. Дайте приказ "к оружию".
- Не надо, болван! Мы так их возьмем.
И громко добавил:
- Пусть каждый выставит у дома всю провизию и водку! Все, что есть! А главное - водку! Кувшины, бутылки, бочки - все на улицу и чтобы были полны до краев. Скорее! Можете взять в магазинах!
Пираты бросились выполнять приказ, а Ник Портер, потирая руки, приговаривал:
- Эти безмозглые набросятся на алкоголь и в нем погибнут.
ГЛАВА 12
Огненная вода. - Табу! - Браво, Тотор! - Столкновение. - Священная битва. - Освобождение пленных. - Бесславная кончина Корявого. - Подвиг Галипота. - Выстрел. - Шкатулка. - Документы и драгоценности. - Эпилог.
С двух сторон улицы вдоль деревянных заборов тянулась бесконечная вереница различных сосудов и емкостей. Большие и малые, все полные до краев, они издавали такой сильный запах, что люди, до безумия любившие выпить, не смогли бы пройти мимо. Когда опустошатся мелкие сосуды, ими будут черпать из глубоких, что облегчит доступ к горячительным напиткам.
Папуасское войско с маленьким генералом во главе проносилось по улице. Дикари потрясали оружием и воинственно кричали на ходу. Тотор продолжал петь. Его голос донесся до пленных, узнавших любимую мелодию. Восхищение, радость и надежда наполнили их сердца. На глазах у Мариона появились слезы: "Господи, неужели мой маленький герой идет к нам на помощь?" Моряки закричали что было сил:
- Тотор, мы здесь! К нам! Сюда, мистер Тотор, на помощь!
- Сынок, скорее! - присоединился капитан. - Помоги нам, мы в беде!
Папуасы врезались в кольцо пиратов, окружавших площадь, чтобы начать сражение, но вдруг резко остановились. Алкогольные пары, как туман, заполнившие все пространство, достигли чутких носов аборигенов. Воинственный клич превратился в вожделенное урчание, и дикари бросились к огненной воде. Ничто не могло остановить каннибалов, почувствовавших запах водки, как ничто не может остановить дикого зверя, почуявшего кровь.
Носильщики поставили карету Лизет на землю, подбежали к сосудам и стали быстро заглатывать содержимое. Тотор остановился. Он понял последствия злой уловки. Все пропало! Но отважный мальчуган не потерял головы. Его энергия и предприимчивость росли с каждой минутой. С саблей в одной руке и дротиком в другой юный вояка, опережая дикарей, подбежал к бочке и дотронулся до нее лезвием.
- Табу!
Потом вручил Лизет саблю и объяснил:
- Стучи по всем сосудам и кричи: "Табу".
Девочка смело бросилась на другую сторону улицы, крича изо всех сил: "Табу! Табу!" В это мгновение дети услышали призывы о помощи.
- Папа! Татуэ! Это наши! - вздрогнул Тотор.
- Да, надо их спасать!
Брат с сестрой, на ходу прикасаясь к полным и пустым кувшинам и бутылкам и без конца повторяя магическое слово, бежали на знакомые голоса.
Мальчик размахивал дротиком, как гладиатор на арене, вдребезги разбивая глиняную посуду. Малышка не уступала ему. Папуасы прекратили пить, не осмеливаясь нарушить священный запрет. Суеверие оказалось сильнее пристрастия к дьявольскому напитку. Однако большая часть дикарей за десять минут успела хлебнуть как следует и жаждала продолжения. Каннибалы не желали останавливаться на полпути. Генерал Тотор, как умелый командир, повел армию вперед. Уму и злости мальчугана мог бы позавидовать и бывалый генерал.
Маленький горбун снова стоял во главе отряда. Папуасы поняли наконец, что должны как можно лучше сражаться, чтобы в награду получить то, за чем пришли. "Что ж, вперед за нашим замечательным златокудрым Табу, который даст нам реки огненной воды", - решили людоеды и бросились вслед за вожаком.
Тотор и Лизет бежали со всех ног в поисках отца и Татуэ с матросами. Тут-то и произошло столкновение пиратской братии с гигантами Новой Гвинеи. Разгоряченные алкоголем дикари набросились на неприятеля, и началась кровавая битва. Вскоре бандиты, уступив каннибалам, великолепно владевшим ножами, дротиками и копьями, обратились в бегство, за исключением одной группы, которая охраняла пленных.
Брат с сестрой смело врезались в самую гущу сражения. Вокруг шла ожесточенная борьба, лежали убитые, истекали кровью раненые. Единственной мыслью детей было помочь отцу и его товарищам. Папуасы следовали за ними. Увидев веревки на шеях людей и на дереве, дикари догадались, что это друзья. Лестницы с хрустом полетели вниз вместе с отрубленными головами малайцев. Ник Портер и самые преданные ему корсары рвались все-таки совершить казнь. Но лавина головорезов хлынула им навстречу. Поняв, что теперь их собственная жизнь в опасности, пираты растерялись. Все, кроме Корявого. Охранник выхватил малайский кинжал, склонился над Марионом и прошипел:
- Тебя придется убить!
Но тут подоспела Лизет. Девочка в ужасе закричала и упала на тело отца, защищая его от смертельного удара.
- Папа! Любимый! Нет! - рыдала малышка.
Нож чуть было не вонзился в нее, теперь уже взмолился капитан.
- Убей меня! Пощади дочурку!
Обезумевший от ненависти бандит злобно усмехнулся в ответ:
- Вы умрете от одного удара!
Только он успел произнести эти слова, как вдруг тяжело охнул и рухнул на тела несчастных. При падении он все же задел лезвием плечо Лизет и голову капитана. Отец и дочь услышали над собой задиристый юный голос Тотора:
- Ах, ты хотел убить папу и сестру! Так тебе и надо, предатель!
Пару секунд тому назад мальчуган увидел, как Корявый замахнулся. Тогда юный матрос, не раздумывая, прыгнул и вонзил свой нож под колено негодяю. Мышцы оказались перерезаны, ноги подкосились, урод упал. Однако малайский кинжал все еще был у бандита в руках, и он снова взмахнул им. Но маленький горбун опередил противника. Все более распаляясь, подросток бил лежащего куда попало - по окровавленному лицу, по руке, которая инстинктивно сжимала рукоятку ножа, но потом разжалась.
- Браво, Тотор, молодец! - подбадривал Татуэ.
Силач пытался зубами перегрызть веревки. Лизет, увидев, что и отец, и она сама окровавлены, жалобно застонала.
Бойня продолжалась. Головорезы как одержимые кололи поочередно то одной рукой, то другой. Стоны, яростные выкрики, жалобы и проклятья - все смешалось в общий гам. Где друзья, где враги, было не понять!
Вдруг Татуэ закричал от радости. Неимоверным усилием ему удалось разорвать веревки на руках. Тогда он схватил валявшийся рядом кинжал, освободил ноги и вскочил. Нанеся сокрушительный удар по телу тюремщика, великан произнес:
- Сейчас я займусь тобой!
Силач хотел доставить мальчугану удовольствие освободить родного человека.
- Иди скорее развяжи отца!
Корявый уже не мог пошевелиться. Ник Портер понял, что проиграл сражение, и, убегая, прокричал:
- Мы еще увидимся!
С малайским кинжалом в руке Татуэ добрался до матросов и быстро разрезал веревки, связывавшие им руки и ноги. Первым, кого он освободил, оказался Галипот. Юноша вскочил на ноги и исполнил победный кульбит.
Капитан, подхватив на руки бледную, истекающую кровью дочь, устремился к матросам. Моряки вставали, подбирали попавшееся под руки оружие и обнимались, с трудом поверив в чудо своего освобождения.
Пираты удирали. На поле брани оставались лежать убитые и раненые, которых добивали дикари. Папуасское войско закружилось в победном танце. Но каннибалы не забыли о заветном напитке и хотели во что бы то ни стало заполучить его. Надо признать, они заслужили награду. Генерал Тотор, видя бегство малайцев, считал, что должен дать своим солдатам то, что они заслужили. Мальчуган подошел к отцу, обнял его за шею и сказал:
- Папа! Я так счастлив, просто с ума схожу от радости… Я люблю тебя всей душой…
Считая себя человеком военным, маленький генерал думал, что надо иметь железное сердце и не давать волю чувствам. Поэтому он оторвался от отца, пожал руку Татуэ, саблей поприветствовал матросов и отправился к верному племени аборигенов.
Кое-кто бросился в погоню за Ником Портером, но тот бесследно исчез. Из живых врагов остался только Корявый. Папуасы, заметив белую кожу, не решались добить его. Кроме того, дикари видели, как вожак мутузил жертву, и посчитали, что пленник принадлежит Табу.
Несколько папуасов подхватили и потащили Корявого. Татуэ покачал головой и произнес:
- Смотри-ка! Разве они не собираются сделать из него жаркое или рагу? Ладно. Честно говоря, мне только лучше, а то пришлось бы марать руки.
Кровь из плеча Лизет сочилась довольно сильно. Напуганная ее видом, девочка плакала. Отец старался успокоить дочь:
- Не бойся, моя маленькая, ничего страшного. Я сделаю тебе повязку.
- Папа, но ты тоже ранен…
- Это не важно.
Андре оторвал рукав от своей рубашки и перевязал дочери плечо.
- Папа, умоляю тебя, давай вернемся на корабль, - сквозь слезы просила девочка. - Здесь так страшно. С нами в любой момент может еще что-нибудь случиться. Мы и так натерпелись за последние дни. Нас спасло Провидение. Пожалуйста, давай уйдем!
Марион понимал, что дочь совершенно права. Но сразу же уйти было невозможно, ведь капитан собирался найти и взять в плен главного пирата, иначе экспедиция теряла смысл.
Папуасы, уже хлебнувшие рисовой водки, кричали как бешеные и требовали снять запрет. Тотор немного научился понимать язык жестов. Кроме того, аборигены захватили в плен Корявого, на которого бросали кровожадные взгляды. К несчастью для него, тюремщик все время стонал, что раздражало каннибалов. Один из них воткнул саблю в рот несчастного и отрезал язык. Тотор вздрогнул, взмахнул руками и лишился чувств. Дикари расценили этот жест, как "нет табу", и ринулись к уцелевшим сосудам. Насыщение было быстрым и полным. Одни пили стоя, другие сидя, третьи на четвереньках. Папуасам хватило и пяти минут, чтобы выпить все.
Пьяные пары́ поднимались, внутри все горело. Некоторые падали замертво с полным ртом, обняв кувшин, другие принялись бегать кругами, дергать руками и ногами, но в конце концов валились на землю. Вид лежавших повсюду темнокожих был одновременно смешным и удручающим - от огромного войска не осталось и следа. Лишь одна небольшая группа еще могла с трудом передвигаться. Темнокожие заметили лежавшего в луже крови Корявого. Один из них, вспомнив о древнем обычае, поспешил перерезать тому глотку, чтобы положить голову в специально приготовленный мешок. Пьяными глазами дикарь посмотрел на жуткую маску тюремщика и в ужасе отпрянул, до того отвратительным показалось ему лицо белокожего. Затем он грубо и презрительно пнул ногой по телу и ушел прочь.
Марион горел желанием догнать Ника Портера. Но как? Пираты отобрали у моряков оружие, да и вряд ли кто-нибудь захочет вновь испытать судьбу. Матросы чувствовали себя счастливыми - они чудом избежали смерти.
Командир решил сначала вернуться на шлюпку. Генералу Тотору придется оставить свое смертельно пьяное войско и уйти по-английски - не прощаясь. Капитан скомандовал сбор своего небольшого отряда. Когда все подошли, то оказалось, что не хватает двоих: того бойца, что остался лежать в яме - моряки собирались перенести его на корабль и похоронить с почестями, - и Галипота. Куда, черт побери, мог подеваться главный кок? Только что он прыгал здесь, живой и невредимый. Юношу искали повсюду, но тщетно.
Вдруг в нескольких сотнях метров раздался выстрел. И тотчас вслед за ним появился человек, который что-то нес в руках. Его преследовали три-четыре малайца, но вскоре отстали.
- Галипот! Это Галипот! Откуда он? - радостно закричали капитан, матросы и дети.
Запыхавшись, кок подбежал к командиру и вручил превосходной работы шкатулку, которую, без сомнения, стащил у пиратов.
- Капитан, посмотрите скорее, что там внутри. Мне кажется, это может вас заинтересовать.
Пока Марион рассматривал большую тяжелую вещицу, Галипот добавил:
- Когда я увидел, что Ник Портер удирает, я побежал за ним.
- Без оружия?
- Мне удалось сохранить револьвер. Я преследовал человека, которого слишком хорошо знал еще с тех пор, как он чуть было не зарезал меня на "Пинтадине". Ник вошел в хижину, - я наблюдал за ним, - схватил какой-то ящик и вышел. Тут он увидел меня, узнал и сказал: "А, юнга!" Тут я всадил ему пулю в грудь и ответил: "Это тебе, собака, мой ответный удар". Негодяй упал навзничь, а я схватил коробку и очутился здесь.
Татуэ, как главный специалист по замкам, немного повозился и открыл ящичек. В нем оказались бумаги, мемуары, бортовой журнал и обрывки рукописи, которую Марион узнал с первого взгляда. На дне лежали драгоценные камни невиданной величины. Рубины, алмазы, сапфиры и топазы переливались на солнце.
- Да тут целое состояние! - воскликнул силач, зачерпнув горсть. Он рассмотрел их внимательно и добавил: - Это трофей и принадлежит тебе, сын мой! Ты теперь станешь сказочно богат!
- Вы хотите сказать, мы богаты, - запротестовал марселец. - Трофей принадлежит всему экипажу, предлагаю разделить его с товарищами. Не возражаете, капитан?
Марион просмотрел бумаги и улыбнулся. Затем пожал руку юноше и дрогнувшим от волнения голосом произнес:
- Ты не просто обогатил своих товарищей, мой славный мальчик, ты принес мне больше чем удачу, больше чем жизнь! Ты вернул мне честь! А теперь, друзья, на корабль! На нашу добрую "Лиззи". Мы возвращаемся к далеким родным берегам.
Конец третьей части
Эпилог
Морской трибунал города Шербура только что единогласно признал невиновным капитана дальнего плавания господина Мариона, чье дело уже рассматривалось ранее во Франции и получило широкую огласку.
Выходец из известной семьи бретонских мореплавателей, капитан Марион был приговорен трибуналом Рошфора к смертной казни за пиратство и убийство. Ни возмущенные протесты, ни безупречное прошлое обвиняемого, ни странные условия совершения преступления, ни подозрительное поведение свидетелей не насторожило судей. Однако здравомыслящая общественность не пошла у них на поводу. Нашлись люди, которые с самого начала и до конца не верили в виновность капитана.
К счастью, смертная казнь была заменена на пожизненные принудительные работы. Лишь после пяти лет страданий появились неоспоримые факты, доказывавшие невиновность господина Мариона. Кассационный суд отменил решение первой инстанции и направил дело в Шербурский трибунал.
Оправдательный документ весь состоял из лестных выражений в адрес отважного моряка, и реабилитация состоялась. Сможет ли капитан Марион забыть те моральные и физические страдания, которые принесли ему долгие годы несправедливого лишения свободы?
То, что казалось невероятным и невыполнимым, делали два французских хирурга - господин Кало из Берк-сюрмер и Шипот из Парижа. Смелые врачи исправляли самые большие, самые уродливые горбы, которые их пациенты должны были бы носить до конца дней. Они вытягивали, сглаживали кости - и в конце концов спина становилась совершенно ровной. Разве не чудо?
Надо воздать должное специалистам, которые избавляли несчастных от физических и моральных страданий. Методы господина Кало и господина Шипота отличались от традиционных, но результат превосходил ожидания - ужасный нарост бесследно исчезал.
Некоторые газеты опубликовали статьи об удивительном открытии, и капитан Марион доверил доктору Шипоту своего сына. Вскоре легендарный герой "Приключений маленького горбуна" избавился от выпуклости на спине. Сейчас Гектор высокий, стройный, крепкий и… счастливый. Он усердно изучает науки, чтобы поступить в Высшее Мореходное училище. Кто знает, возможно, генерал Тотор станет адмиралом.
Конец