- Скорее всего, из старого доброго огнемета. Думаю, дело было примерно так: самолет заставили сесть в Ливии и забрали госсекретаря. Потом самолет опять подняли в воздух и впечатали в эту горку либо с помощью дистанционного управления с обратной связью, либо, что куда более вероятно, поработал пилот-самоубийца. Затем контрольная группа явилась убедиться, что все в порядке, и забрала труп пилота. Однако салон выгорел не до конца; чтобы это исправить, задействовали огнемет. Еще день, и запах бы выветрился. Лишь позднее, когда эксперты проверят образцы на газовом хроматографе, обнаружатся странные следы, не похожие на авиационное топливо.
- Уверены? - спросил Хуан, переводя взгляд с одного на другого.
Линк кивнул.
- Это же как духи девушки на первом свидании!
- Ну и девушки у тебя! - ухмыльнулась Линда.
- Просто такой аромат никогда не забудешь!
Хуан воспрянул духом. Пессимизм улетучился, тело бурлило энергией. Впрочем, настроение быстро испортилось.
- Секундочку! А почему ты считаешь, что самолет приземлялся до катастрофы?
- Пойдем посмотрим на шасси.
Они полезли в конец салона, где располагался грузовой отсек. Пахло горелым бензином, но все перебивала вонь разлагающихся тел, которые пролежали в пустыне несколько дней. Марк быстро нашел люк, повозился с защелками и поднял крышку, которая держалась на длинной петле. Внутри обнаружились большие шины и распорки левого шасси. На первый взгляд все было в порядке.
Мерфи спрыгнул, посветил на одну из шин, а потом склонился над ней и осмотрел повнимательнее.
- Нет… - пробормотал он, присел, чтобы добраться до второй шины, но почти сразу выпрямился и поднял над головой камешек. - Вот доказательство! - торжествующе провозгласил он, словно держал в руках по меньшей мере алмаз Хоупа.
- Это же ка-амешек! - протянула Линда.
- Да, это кусок песчаника, и он застрял в канавке протектора. А в нижнем люке песок, - заметив непонимающие взгляды, Марк пояснил: - Предполагается, что самолет поднялся с авиабазы "Эндрюс", полетел в Лондон, а потом разбился, верно? Откуда же, черт возьми, взялся камешек, как две капли воды похожий на те, что валяются здесь на сто миль вокруг?
- Они садились в пустыне, - прошептал Хуан. - Мерфи, ты гений! Камешек и правда свидетельствует о подставе. - Кабрильо спрятал бесценный обломок в карман куртки. - Если эксперты ничего не найдут, его придется тщательно проверить, но вообще улика железобетонная.
Звук возник ниоткуда. Все четверо машинально присели: прямо над головой ревел вертолет. Он летел так низко, что винт поднял настоящую песчаную бурю.
Вертолет появился с северо-востока, скорее всего, с какой-то военной базы. Вероятно, пилот специально летел низко над землей, чтобы его не засекли самолеты-разведчики. По этой же причине группа услышала его лишь сейчас. Вертолет пошел на посадку, и стало ясно, что это русский Ми-8 грузоподъемностью почти пять тонн. У самой вершины холма, метрах в пятистах от обломков самолета, шум моторов изменился.
- Им известно, где упал самолет. Какие еще нужны доказательства? - бросил Марк и указал на выкрашенную в защитный цвет громадину. - Этот гад летел точно по азимуту.
- Скорее! - Хуан устремился в заднюю часть фюзеляжа. - Нужно спрятаться, пока пыль не улеглась!
Все четверо пробрались в конец салона и спрыгнули на землю. Вблизи самолета укрыться было негде, поэтому они побежали вниз и наткнулись на пересохшее русло ручья, по которому миллионы лет назад стекали потоки дождевой воды. Линда, Марк и Линкольн бросились на землю, Хуан присыпал каждого тонким слоем песка, а потом навалил побольше на себя. Маскировка получилась не ахти, но они отошли довольно далеко, а пассажиры вертолета вряд ли станут терять время на прогулки.
- Как думаешь, кто это? - шепотом спросил Марк.
- Даже не представляю, - ответил Хуан. - Линда, Линк, у вас варианты есть?
- Нет! - буркнул верзила.
- Может, они поняли, что организовали подставу недостаточно убедительно, и вернулись устранить недочеты? - предположила Линда.
Мотор вертолета затих, огромный винт сбавил обороты и крутился теперь лениво, как обычный вентилятор. Едва открылся люк у основания хвоста, из него посыпались люди в пустынном камуфляже и красно-белых куфиях - платках, которые исламские боевики Ближнего Востока так любят наматывать на голову.
- Армия или просто бандиты? - спросил Линк.
- Судя по тому, как суетятся, скорее боевики, - подумав, ответил Хуан. - Солдаты бы уже построились. Только не спрашивай, откуда у них вертолет с опознавательными знаками ливийской армии!
Дальше стало совсем непонятно. Двое вывели из вертолета верблюда. Дромадер лягался, дергался, плевался, а потом его вырвало на одного из погонщиков: бедняга не привык к подобным потрясениям. Четверо друзей засмеялись.
- На кой черт им понадобилась животина? - удивился Марк. - Она еле жива.
Хуан не особо разбирался в верблюдах, хотя ездить на них ему доводилось. Впечатления остались неплохие, и все же он предпочел бы лошадь. Впрочем, о вкусах не спорят. Даже издали было видно, что животное едва дышит: сквозь шерсть проглядывала сероватая кожа, горб казался вполовину меньше положенного. Кабрильо начал догадываться, что сейчас произойдет, но пока молчал.
Вскоре к обломкам самолета спустились десятка два людей. Двое водили верблюда туда-сюда, чтобы оставил побольше следов, точно животных было несколько. Заметив, что некоторые бойцы обуты в кожаные сандалии, Кабрильо перестал сомневаться.
- Линда права. Они боятся, что при тщательном исследовании эксперты выяснят причину катастрофы, поэтому заметают следы. Хотят представить все так, будто тут стояли бедуины.
Почти час прилетевшие методично крушили каждый попадавшийся под руку предмет. По обломкам колотили кувалдами, вырывали и разбрасывали обгоревшие провода, выкатив шасси, простреливали шины. Часть обгоревших деталей утащили в вертолет, пилот поднял его в воздух, улетел и минут через двадцать вернулся. Хуан сообразил, что обломки самолета разбросали по пустыне.
Так уничтожили беспорядочную массу пластика, алюминия и стали, которая многое рассказала бы экспертам. Ливийцы даже расчленили тела и похоронили их в нескольких ямах, а потом развели костры, чтобы казалось, будто кочевники стояли здесь несколько дней. Несчастному верблюду пустили пулю в лоб.
Наконец дело было сделано. Несколько человек отделились от группы, вероятно чтобы уединиться перед обратной дорогой.
Хуан приказал товарищам:
- Возвращайтесь к "КОТу" и езжайте в Тунис, но к берегу пока не пробирайтесь. Я свяжусь с вами через Макса. Расскажите ему все, и пускай следит за мной.
Всем сотрудникам корпорации вживляли в ноги специальные чипы, которые питались энергией самого организма. Время от времени чипы перезаряжали через кожу. Благодаря GPS местонахождение каждого чипа можно было определить с точностью до двадцати метров.
- Что ты задумал? - удивилась Линда.
- Я отправляюсь с ними.
- Мы даже не знаем, кто это.
- Вот именно.
Один из боевиков прошел в сотне метров от их убежища. Ростом и сложением он напоминал Кабрильо, на этом командир и основывал свой план. Еще на "Орегоне" Хуан перекрасил светлые от природы волосы и надел карие контактные линзы. Он свободно говорил по-арабски, а если прятать лицо под куфией, все могло получиться.
Хуан кинул Линку ключи от "КОТа" и пополз назад, но тут Линда схватила его за локоть.
- А с ливийцем что делать?
- Оставьте здесь. Думаю, в течение суток правительство Ливии объявит, что место падения самолета обнаружено. Скоро тут соберется толпа. Пусть он выкручивается и объясняет, откуда взялся.
Менее чем за минуту Кабрильо дополз до ничего не подозревающего боевика. Тут винт вертолета закрутился с мерзким воем, от которого заныли зубы. Получилось очень кстати!
От остальных боевиков Хуана скрывал небольшой пригорок. Он подождал, пока ливиец закончит свои дела, бросился на него со спины и обрушил на затылок камень размером с кулак. Помня недавнюю промашку с пиратом, сил Кабрильо не жалел - противник ничком упал на землю.
Хуан проверил его пульс и удовлетворенно кивнул. В отличие от большинства сообщников этот боец надел ботинки, значит, титановых стержней искусственной ноги Кабрильо никто не заметит. Боевику было около тридцати, по чертам лица Хуан определил в нем ливийца, но вполне мог ошибаться. Ни бумажника, ни удостоверения личности в карманах не нашлось, а на одежде отсутствовали ярлычки.
Оттащив тело подальше, Кабрильо проверил в заднем кармане сотовый - без связи он бы на эту авантюру не решился. Подождал, пока не послышались крики:
- Мохаммад! Мохаммад! Давай скорей!
Теперь он знал свое новое имя. Потуже обмотав лицо куфией, Кабрильо вышел из-за пригорка. Тот, кого они с командой сочли главарем, ждал у вертолета. Увидев его, Хуан пустился бежать.
- Еще минута, и оставили бы тебя тут на корм скорпионам! - услышал он, поравнявшись с главарем.
- Простите, я что-то не то съел.
- Ничего! - Главарь хлопнул его по плечу, и оба забрались в вертолет.
Вдоль стен заднего грузового отсека тянулись сиденья. Хуан сел в сторонке от остальных, незаметно удостоверился, что протеза под штаниной не видно. К счастью, платков никто не снимал, поэтому он прислонился к горячей металлической стенке и закрыл глаза.
Куда он попал: в ливийскую армию или к фанатикам-террористам? Если его разоблачат, это будет уже неважно. Труп - он везде труп, хоть в армии, хоть у фанатиков.
Через мгновение машина поднялась в воздух.
ГЛАВА 13
Музыка накатывала волнами, приближалась к крещендо. Никогда еще оркестр не играл с таким вдохновением. Блестело потное лицо дирижера, порхала палочка. От восторга у слушателей перехватило дыхание, они понимали, что присутствуют при рождении чуда. Ритмичное биение ударных напоминало артиллерийскую канонаду, но даже на ее фоне ясно слышались высокие голоса скрипок и духовых инструментов.
Вдруг кто-то сфальшивил.
Музыканты сбились, но все же сумели подхватить мелодию.
Снова раздался глухой стук, за ним щелчок, и музыка стихла.
Фиона Катамора выбросила из головы несуществующий оркестр, в котором играла, сжимая воображаемый смычок и перебирая струны.
В плену только музыка спасала от безумия.
Фиону поселили в голой металлической коробке. Помимо двери в ней имелся горшок, который изредка опорожняли. Источником света служила тусклая зарешеченная лампочка. Часы забрали. Фиона не представляла, сколько она тут сидит. Наверное, дня четыре.
Перед самым приземлением пилот сказал, что заметил заброшенный аэродром. Протянув еще несколько километров, он посадил самолет. Приземление на неровную полоску земли получилось не самым приятным, но все обошлось. Когда колеса замерли, все повскакали с мест, начали смеяться, обниматься и вытирать слезы радости.
Измученных пилотов хлопали по спине, жали им руки, поздравляли, благодарили. Едва Фрэнк Магуайр открыл дверь, жаркий ветер швырнул в салон пригоршню песка и развеял тяжелый запах страха. Через несколько секунд голова Фрэнка разлетелась на куски, забрызгав кровью стоявшую позади стюардессу.
Из ям, прикрытых брезентом и песком, на взлетную полосу выскочили люди в военной форме и куфиях. Некоторые тащили лестницы - прежде, чем экипаж догадался захлопнуть дверь, верхушки уперлись в борт. Пилот, словно рыцарь на стене средневекового замка, попытался оттолкнуть лестницу, но убивший Магуайра снайпер ранил его в плечо. Летчик упал, зажимая рукой рану. Мгновение - и в салон запрыгнули трое с автоматами Калашникова.
Грейс завизжала, и госсекретарь даже разозлилась на помощницу. В то же время Фионе было страшно за жизнь Грейс.
Все произошло очень быстро. Пассажиров отогнали от двери, в салон забрались еще несколько боевиков.
- Лечь! Всем лечь! - кричали они по-арабски.
- Мы выполним все ваши требования! - превозмогая шок, пообещала Фиона. - Умоляю, пощадите моих людей!
Она опустилась на колени, и остальные, признавая за госсекретарем право командовать, последовали ее примеру.
Один из террористов рывком поднял Фиону на ноги и толкнул к выходу, к которому как раз карабкался еще один человек. В отличие от остальных он был в темных брюках и белой хлопчатобумажной рубашке с коротким рукавом.
Его лицо Фионе не забыть никогда: ангельское, с гладкой оливковой кожей в обрамлении длинных вьющихся волос. Очки в металлической оправе. Стройному юноше было не больше двадцати, он напоминал усердного студента, который затесался в толпу орущих дикарей с автоматами. Взгляд Фионы упал на руки молодого человека: в них были четки и Коран. Юноша виновато улыбнулся и в сопровождении боевиков прошел в кабину.
Пассажиров приковывали к креслам. Догадавшись, что случится дальше, Фиона содрогнулась от ужаса.
- Прошу вас, не надо! - молила Фиона ливийца, который сжимал ее руку.
Тот лишь сильнее толкнул женщину к лестнице. Фиона впилась ногтями ему в лицо и попыталась ткнуть коленом в пах. Ей удалось сорвать с головы бандита платок. Судя по чертам лица, боевик был либо пакистанцем, либо афганцем. Он ударил Фиону кулаком, и она потеряла сознание. Только что боролась, царапалась и вдруг оказалась на ковре с пульсирующей болью в левой скуле. Стоявшие на лестнице потащили госсекретаря наружу.
В последний миг Фиона поймала взгляд Грейс. Помощница сумела взять себя в руки. Она не хуже Фионы понимала, что произойдет дальше.
- Благослови вас Господь! - чуть слышно шепнула Грейс.
- И тебя тоже! - прошелестела Фиона.
Затем ее выволокли из салона и стащили на землю.
Фиону отвели в сторону от самолета, заставили опуститься на колени и сковали руки за спиной. В кабине юноша возился с приборами. Около хвоста виднелась дыра: похоже, туда попала ракета, но почему-то не разорвалась. В этом и состоял весь замысел. Похитителей интересовала лишь госсекретарь, причем никто не должен был знать, что она в их руках.
Вот боевик приковал последнего из пассажиров. Пилот-камикадзе подошел к распахнутой двери, обнял боевика, помахал рукой сообщникам, а те поприветствовали его громкими криками. Боевик спустился на землю, лестницу унесли, пилот закрыл дверь и занял место у штурвала.
По Фиониным щекам катились слезы. В иллюминаторах мелькали лица людей, с которыми она проработала много лет. Она велела себе прекратить плач: госсекретарю непозволительно демонстрировать слабость.
Заработал единственный рабочий двигатель. Он ревел громче и громче, так что стало больно ушам. Под маскировочной сетью сбоку от взлетной полосы притаилось несколько машин, в том числе небольшой тягач - такие можно увидеть в аэропортах всего мира. Он подъехал к переднему шасси самолета, и водитель закрепил на стойке крюк. За пару минут тягач перетащил самолет к началу утрамбованной полосы. Через мгновение двигатель заревел по-другому, а "боинг" медленно пополз вперед.
Фиона молила Бога, чтобы повреждения оказались серьезными, чтобы самолет не смог подняться. Только в баках осталось топливо, пассажиров было немного, и "боинг" стремительно набирал скорость. Он промелькнул мимо и обжег Фиону струей из двигателя. Под ликующие крики боевиков "боинг" оторвался от земли, ненадолго завис, а потом конец фюзеляжа проехался по утрамбованному песку: самолет был неисправен, пилот - неопытен.
Нос "боинга" начал опускаться, и Фиона поверила, что ее мольбы услышаны. Конец взлетной полосы совсем близок, самолет не поднимется! Тут "боинг" величественно взлетел в воздух. Вопли усилились, раздались длинные автоматные очереди.
Фиона прикусила губу. Лайнер медленно набирал высоту. Куда повезут ее? Наверное, в Триполи, к зданию, где вот-вот откроется конференция. Однако боевики к отъезду не готовились. Они смотрели в небо, а "боинг" все уменьшался и уменьшался. Пытка стала невыносимой. Слезы брызнули из Фиониных глаз.
"Боинг" лег на крыло. Теперь он смотрел точно на склон холма неподалеку от аэродрома. Пилот выровнял самолет, потом резко развернул и впечатал в склон, так что задрожала земля. Крылья отвалились, и самолет вспыхнул. Один двигатель слетел с опор и покатился по склону, поднимая пыль. В воздухе повисло темное облако, но через пару минут осело. Крылья "боинга" загорелись, фюзеляж выкатился из зоны пожара.
У Фионы перехватило дыхание, окружающие ее люди восторженно завопили.
Очевидно, никто не выжил. Пассажиры не сгорели заживо, но при таком ударе шансов на спасение нет. Террористы заговорили тихо и серьезно. Они стояли далеко, разобрать ничего не получилось. Судя по жестам, бандиты расстроились, что салон не сгорел дотла, и решали, как быть дальше.
Неподалеку от аэродрома стянули брезент с большого экскаватора, быстро завели двигатель, и машина начала перекапывать взлетную полосу. Экскаватор работал быстро: через час от полосы не останется и следа.
Совещание прекратилось. Тот, кого Фиона приняла за командира боевиков, стал раздавать указания, но расслышать удалось лишь "Уничтожьте следы попадания ракеты и не забудьте про наручники". Наконец он подошел к Фионе, которая до сих пор стояла на коленях.
- Зачем вы это сделали? - спросила она по-арабски.
Ливиец наклонился, и Фиона увидела его глаза - черные омуты безумия.
- Так решил Аллах, - ответил он и позвал одного из подручных. - Забирайте ее! Аль-Джама хочет полюбоваться добычей.
Фиону оттащили в кузов грузовика и набросили ей на голову капюшон, снять который разрешили лишь тут, в камере. После того как ее переодели в афганскую чадру, видны остались лишь глаза, хотя и их закрывала тонкая кружевная сеточка.
Шум, положивший конец воображаемому концерту, оказался скрежетом ключа. Дверь со скрипом отворилась. Помимо пилота-камикадзе, главаря и боевика, с которым боролась в самолете, похитителей Фиона не видела. В дверном проеме стояли люди с замотанными куфиями лицами.
Один из вошедших рявкнул на Фиону: даже со скованными руками она ухитрилась сорвать чадру. Не встречаясь с пленницей взглядом, он поднял одежду, превращенную в подушку, и натянул на пленницу.
- Вам придется уважать наши обычаи!
- Знакомый акцент, - парировала Фиона. - Вы ведь из Каира. Район Имбаба, если не ошибаюсь.
Боевик замахнулся, но сдержал гнев.
- Еще поговори у меня, живого места не оставлю!
Охранники вывели Фиону сперва из камеры, потом из здания тюрьмы. Кружевная сетка пришлась очень кстати - хоть как-то хранила глаза от солнца, которое заливало пустыню утренним зноем. Судя по высоте над горизонтом, близился полдень, а жара казалась вполне терпимой. Видимо, лагерь был в горах.
Фиона подмечала мельчайшие детали, а в ее ушах по-прежнему играла музыка - так она гнала прочь мысли о своей судьбе и о пассажирах "боинга".
На спутниковых снимках Фиона перевидала сотни подобных лагерей. Несколько выцветших палаток жались к изрытой ходами скале. В самой большой пещере, наверное, прятались от атак противника, а заминировано там было так, что любой взрыв мог стереть скалу с лица земли.