- Повелитель, - Француз склонил голову с почтением, но не подобострастно. - Я знаю закон и готов принести столько людей, сколько прикажут! Но меня беспокоит другое: почему этого неизвестного все называют просто человеком с мечом? Не хочу думать, что Ваши подданные лживы и трусливы, тем более, что в подобной лжи - смертельная для всех нас опасность. Но не могу и представить, будто никто не понял, что то был не человек.
- Вот как! А кто же?
- То был не отведавший крови вампир с зеркальным клинком - одним из тех мечей, о которых все мы наслышаны. Сюда пришли уцелевшие и говорят о мелочах, не имеющих…
- Что?!
Князь развернулся вместе с креслом, рык его поверг всех в трепет, а глаза метнули молнии. Он встал и рывком отшвырнул от себя кресло, которое в былые времена с трудом передвигали двое крепких мужчин. Вампиры вжались в стены - гнев Повелителя был ужасен.
- Зеркальный клинок?! Да не лжешь ли ты?!
- Повелитель, выйдите в зал! Там стонут раненые, чьи раны не заживут никогда, а пол усеян останками тех, кто уже никогда не поднимется!
Князь взмахнул своей огромной тяжелой тростью, открывая проход - его подданные едва успели спасти свои головы. Сотрясая стены тяжелыми шагами, он вышел в зал и остановился в дверях: горящие глаза его уставились на залитый кровью - настоящей кровью! - пол, изуродованные тела и нескольких раненых, жалобно стонавших и пытающихся зажимать кровоточащие раны.
- Почему же ты не схватился с ним?! - зарычал Князь, обращаясь к Французу. - Ты, один из лучших моих воинов?!
- Чем, Повелитель? Зеркальный клинок рассекает камень…
- Найти его! - взревел Князь и ударил в пол тростью с такой силой, что паркет пошел трещинами. - Немедля! Кто бы он ни был - вампир или человек! Ваши жизни ничего не стоят, если вы не найдете его! И если вас не уничтожит он, это сделаю я! А теперь все вон!!!…A вы, милостивый государь, и ваша дама, останьтесь.
Когда все убрались, Князь снова уселся в кресло и уставился на Марианну и Француза тяжелым взглядом своих пустых, как провалы, черных глаз:
- Ну, сударыня, отвечайте без утайки. Вы могли лгать родителям, священнику и монахиням, но не вздумайте лгать мне! Откуда и куда вы ехали?
- О Повелитель, я ехала из монастыря, где воспитывалась, домой. Меня вскоре должны выдать замуж.
- Что же, Вы ехали одна?
- Нет, в сопровождении гувернантки и кучера…
- И при этом Вы получили приглашение? Отвечайте же!
- Нет, Повелитель… Я его… украла. Приглашение получила другая особа, из соседнего номера. Она не собиралась принимать его. Она похожа на домашнюю учительницу и приехала одна.
- Вот как! Домашняя учительница останавливается в дорогой гостинице, в лучшем номере? Чему же учит такая учительница? Впрочем, неважно. Как именно Вы украли приглашение?
- Я услышала, как она высказывает горничной свое возмущение тем, что письмо подбросили ей под дверь, а не вручили лично…
- А почему Вы решили, что это приглашение, а не какое-либо другое письмо?
- Дело в том, Повелитель, что еще раньше я услышала, как в другом номере препирается та супружеская пара, а они говорили именно о приглашении на бал, подброшенном под дверь. Дама настаивала, чтобы пойти… Пока гувернантка возилась с чемоданами, я пошла и попросила его у нее… Конверт лежал на столике у двери. Я схватила его и убежала…
- Какая вы удивительно моральная девушка! Значит, эта особа не отдала Вам конверт?
- Нет, она стала учить меня морали. Она сказала, что мне такие балы не по возрасту и еще что она знает, какое на таких балах бывает угощение и чем они кончаются.
- И это все?
- Все, Повелитель.
Князь нахмурился:
- Она такая же учительница, как я - монашка. Что именно она знает?.. Так. Сударыня, Вам дадут бумагу, перо и чернила, и Вы своей рукой напишете Вашей гувернантке, что бежали с офицером, обвенчались в деревенской церкви вблизи Кронвальда и домой не вернетесь, по меньшей мере, в ближайшие несколько лет, так как полк вашего супруга расквартирован невдалеке от Женевы. Вы, мсье, отнесете письмо. Особа, получившая наше приглашение и не принявшая его, опасна, она может рассказать о нем, и тогда, едва будет упомянуто о бале в Кронверке, как поднимется шум на всю округу и здесь не оставят камня на камне. Потом возьмите столько помощников, сколько сочтете нужным, и доставьте мне эту особу сюда. Я попытаюсь использовать ее как приманку. Но осторожно - не повредите ее. Нам сейчас нет нужды в пополнении рядов, несмотря на сегодняшние потери… Вы уверены, что этот неизвестный с зеркальным клинком - вампир, не отведавший крови?
- Повелитель, я уверен, что он не человек. Поэтому никто не почувствовал его приближения, и именно этим он опасен…
- Он опасен не только и не столько этим, - перебил его Князь и опять стал смотреть на огонь. - Уже несколько столетий я охочусь за этим оружием. И вот, когда я узнал, что здесь, в Кронверке, схоронен один из этих клинков, к тому же принадлежавший одному из самых сильных воинов Ордена, меня опередили. Но, судя по описанию внешности, это не он. К тому же опытный воин Ордена, решивший уничтожить вампиров, не стал бы спасать нескольких жалких людишек, он действовал бы по-другому. Уж не молодой ли это Кронверк? Ведь его не нашли тогда ни люди, ни мои посланцы. А и те, и другие искали не на страх, а на совесть… Ступайте. Когда все будет кончено, отпразднуем вашу свадьбу.
Ксавьер Людовиг провел Фредерика по темным коридорам, пока они не вышли к еще одному смотровому отверстию, через которое можно было наблюдать за происходящим в зале. Некоторые из вампиров, не утратившие еще способности сочувствовать, оказывали помощь раненым, которым мало что могло помочь. Другие убирали останки. Остальные держали совет. Настроение их было безнадежно испорчено. Они были голодны, злы и напуганы гневом Повелителя еще больше, чем незнакомцем с зеркальным мечом. Француз, от которого не отходила Марианна, предлагал разделиться на группы и искать обидчика в потайных коридорах. Никто не соглашался, все боялись. Объяснения, что в узком коридоре потайного хода, где негде размахнуться и где абсолютная тьма, зеркальный клинок малоэффективен, хоть он и режет камень, как сырую глину, но фехтовать им, как шпагой, практически невозможно, не помогали. Предложение же только найти обладателя меча и, не вступая с ним в схватку, сообщить о его нахождении Повелителю тоже не вызывали энтузиазма. "Вот Вы и идите, раз такой храбрый, - раздавались голоса. - А мы потом, так и быть, подберем Вашу голову и похороним ее рядом с телом!"
- Идемте, - услышал Фредерик едва уловимый шепот. - Они не будут искать нас сейчас.
Они вернулись в ту же комнату, по-прежнему залитую лунным светом. Дама все так же лежала без движения.
- Как долго она не приходит в себя, - заметил Фредерик. - Если, конечно, она не притворяется. Знаете, женщины бывают так кокетливы.
- Представьте себе, сударь, я это знаю, - ответил Ксавьер Людовиг не без сарказма. - Я, знаете ли, тоже жил светской жизнью. Когда-то я был одним из первых танцоров на всех балах, одним из первых фехтовальщиков и стрелков нашего полка, а также изрядным сердцеедом, хотя сейчас в это трудно поверить. Я вспоминаю свою прошлую жизнь, как сон, и думаю - неужели это было со мной?.. Но оставим сантименты. Вы слышали, о чем говорили вампиры? Кто эта дама, которую они собираются притащить сюда на расправу?
- Право же, граф, я знаю о ней не много, кроме того, что она наследница какой-то старой баронессы, умершей несколько лет назад и не оставившей прямых наследников. Она приехала сегодня - или уже вчера? - дилижансом из Кале, из Англии, но она не похожа на англичанку. Я не сказал бы, что она очень красива, но в ней что-то такое есть… что-то такое южное, знойное и сильное. Не знаю, как сказать. Глядя на нее, представляешь себе морской прибой, белую пену, скалы и ослепительное солнце на синем небе. Хм, да… Для лучшего номера хорошей гостиницы она выглядит слишком скромно одетой. Пожалуй, она действительно похожа на учительницу, но это, несомненно, только внешнее сходство. О ней все говорят, но никто ничего не знает наверняка. Она не приняла приглашения, и правильно сделала!
- Тем не менее, это не спасает ее от опасности. Слушайте меня, Фредерик У. фон З. Сейчас я оставлю Вас… наедине с этой дамой. Признаться, мне не нравится ее обморок, пора бы ей уже очнуться. Садитесь в это кресло и наблюдайте за ней, не сводя глаз, да не усните же! Вам остается все оружие. Надеюсь, Вам не придется стрелять, но не колеблясь рубите головы. Мне не хотелось бы пугать людей, стрельба в замке приведет их сюда, и они спугнут этого Повелителя. Он не хочет шума, он хочет сначала завладеть Кронверком… Не смотрите на меня такими глазами, я ничего не могу Вам объяснить!.. Как я найду ее окно?
- Ее окна - второе и третье от угла со стороны реки. Это номер с большим балконом.
Ксавьер Людовиг подошел к окну и взялся руками за распахнутые ставни. Свет полной луны облил его, отразился в его расширенных зрачках, и он опять почувствовал себя вампиром. Хотя это было не так мучительно, как тогда, в первый раз, но все равно - он испытывал голод, жажду, но более всего - усталость, горькую досаду на свою злую судьбу. "Я становлюсь желчным и злым, - вздохнул он про себя. - Я так устал! Кончится ли когда-нибудь эта пытка?!"
- Ты опять совершаешь ошибку, - услышал он тихий голос над правым плечом. - Пусть вампиры успокоятся, они насытятся, и их бдительность притупится. Замок и его тайные переходы ты знаешь лучше, чем они, и я помогу тебе. Ты уничтожишь их всех! Чего ты добился, спасая этих людей? Не усложняй же все еще больше! Ты не спасешь эту женщину!
Ксавьер Людовиг краем глаза взглянул на сидящего в кресле молодого человека - тот смотрел на графа взглядом, в котором страх и недоумение постепенно уступали место решимости и восторгу. Не похоже было, чтобы он что-либо слышал.
- Меня слышишь только ты! Можешь говорить со мной мысленно.
- Я предупрежу ее.
- Ты упрям и своеволен. Ты ведешь себя неправильно.
Ксавьер Людовиг подался ближе к окну, вздохнул глубоко - и Фредерик не уловил того момента, когда исчез граф, а летучая мышь взмахнула бесшумно своими острыми крыльями и вылетела прочь из оконного проема, скрываясь в ночи.
Он видел четыре тени за собой. Он опережал их всего на несколько мгновений.
"Империал Кронвальд" располагался в здании старой таверны, которую Ксавьер Людовиг прекрасно помнил и которая полтораста лет назад была высоким двухэтажным зданием и называлась "Золотой Империал", потому что одна ночь в лучшем номере стоила там вместе с лучшей кухней и вином ровно один золотой империал. На старом втором этаже номера были просторнее и с балконами - лучшие номера. На третий этаж, надстроенный позже, вела отдельная лестница, и номера там были поменьше размером и подешевле.
Вот и второе и третье окна со стороны изгиба реки, дверь между ними. Он опустился на балкон и принял человеческий облик. Дверь, ведущая из комнаты на балкон, была открыта, и легкий ночной ветерок шевелил белую кружевную штору. В комнате было тихо. Везде было тихо. Из гостиничного парка доносился дурманящий запах жасмина и ночных цветов, а в зарослях кустарника на другом берегу реки соловьи заливались, будто в последний раз. "Какая ночь! Почему я раньше никогда не обращал внимания на запах цветов, не прислушивался к соловьиному пению?.."
Две тени пронеслись бесшумно в сторону. Два силуэта летучих мышей зависли перед ним в воздухе. Он потянул ножны вниз, стараясь не издать при этом характерного резкого звука. Он надеялся, что не придется вступать в бой, что вампиры не станут поднимать шум в центре города - города, где легенду о Кронверке знают все жители без исключения, от младенцев до стариков.
Летучие мыши пытались атаковать его с флангов. Они не могли принять человеческий облик в воздухе, и один из вампиров бросился ему в лицо. Лезвие сабли блеснуло в лунном свете раз и другой - и две мертвые летучие мыши упали в траву под балконом. Ксавьер Людовиг вздохнул с облегчением, опустил руку и обернулся: ему показалось, что за белой шторой произошло движение, и, кроме того, он почувствовал близость человека.
Женщина в наброшенной на плечи шали стояла по другую сторону шторы молча и не шевелясь смотрела на него широко раскрытыми темными глазами, излучавшими недоумение, удивление, возмущение, но в этих глазах не было и тени страха.
Несколько секунд они молча смотрели друг на друга. Ксавьер Людовиг представил, как он выглядит со стороны: в одежде, какую давно уже не носят, длинные волосы завязаны лентой по давно забытой моде, а выражение лица? Какое может быть выражение лица у вампира?! К тому же обнаженная сабля в руке. "Надо хотя бы вложить оружие в ножны и попытаться успокоить даму, пока она не подняла крик", - подумал он.
- Не двигайтесь! Иначе я выстрелю! - раздался звенящий шепот.
Только в этот момент он увидел в руке у женщины крошечный пистолет с коротким дулом - такой маленький, что был почти незаметен и казался игрушечным. Тем не менее, курок этого пистолета был взведен, а размер на таком расстоянии не имеет значения.
- Сударыня, умоляю Вас! Не стреляйте и не кричите! Я немедленно удалюсь, но прежде…
- Сейчас же убирайтесь вон! - перебила его Доминика. - Иначе я выстрелю, и не надейтесь, я не промахнусь!
"Конечно, не промахнется, на таком-то расстоянии - почти в упор! Но только бы она не нашумела!.."
- Вы можете выстрелить мне в лоб, или в сердце или отсечь мне голову - это не причинит мне большого вреда. Смотрите, у меня нет пистолета, я не двигаюсь с места, выслушайте меня: Вам угрожает опасность!
- О, да! Я это вижу!
- Да нет же, не видите! Я пришел, чтобы защитить и предупредить Вас!
- О, это излишне! Я привыкла сама защищать себя. И Вы убедитесь в этом, если немедленно не покинете мой балкон!
- Смотрите! - он указал ей на две тени, мелькнувшие в воздухе. - Вот они, еще двое!
- Вам не удастся…
Не обращая больше внимания на угрожавший ему пистолет, Ксавьер Людовиг опять взмахнул саблей: одну летучую мышь он рассек пополам, другой, подлетевшей близко, повредил крыло, она стала падать, но он успел схватить ее за другое крыло и протянул Доминике:
- Смотрите, сударыня! Смотрите внимательно!
- Это всего лишь летучая мышь! Вы безумец, Вас…
- Смотрите! - он отвел штору в сторону и поднес свой трофей почти к самому лицу женщины. - Видите?
"Сумасшедший, - с досадой подумала Доминика. - К тому же хорошо владеет саблей. Выстрелить? Столько будет шума… Порубил этих несчастных летучих мышей на лету. Ловок! Что я там должна увидеть?.. Какая мерзость!"
Любопытство пересилило осторожность и здравомыслие, да и не чувствовалось никакой опасности в этом чудаке, несмотря на саблю, и она взглянула - и не поверила свои глазам: у летучей мыши было человеческое лицо размером с мордочку летучей мыши, но это было настоящее человеческое лицо молодого мужчины, искаженное гримасой боли и ярости, оно беззвучно шевелило губами и скалило крохотные, но вполне ясно различимые клыки.
- Что это? - прошептала Доминика и подняла глаза на странного визитера. Луна светила ярко, и она хорошо разглядела его.
- Это вампиры.
- Перестаньте. Это трюк. Немедленно убирайтесь!
Ксавьер Людовиг отсек вампиру голову, стараясь не пролить крови на балкон, и выбросил останки в траву, туда, куда упали остальные, вложил саблю в ножны и обернулся вновь к даме, которая пистолета не опустила, но смотрела уже не столь угрожающе.
- Уходите, несчастный безумец, - сказала она. - Я хочу спать, я устала. Грабить у меня нечего… пока еще.
- Да выслушайте же меня! Смотрите, уже светает, я не успею вернуться, если буду так препираться с Вами!.. Вы получили письмо, приглашение на бал, и его похитила у Вас одна юная особа…
- Похитила? Похищают тайком, она же выхватила его у меня почти из рук!
- Это не имеет значения! Кронверк заполнен вампирами, и Вас туда приглашали в качестве ужина, надеясь, что никто не хватится незнакомого человека, едва прибывшего в город, где его никто не знает. Та девушка стала вампиром почти добровольно, но это еще не все: она рассказала о Вас, и теперь вампиры опасаются, что Вы известите людей об этом бале…
"Да это же мне сон снится! Ну, не может это все в самом деле быть явью? Что это за господин? Уж не молодой ли граф собственной персоной? А он еще молодой, не испортился за столько лет, да и неплох собой. Пококетничать с ним, что ли? Я не умею кокетничать… Ой, сейчас рассмеюсь! Боже, я наслушалась этих сказок, вот и снится всякая ерунда…"
- А разве об этом бале не известно?
- Нет! Вы читали приглашение? Там написано, что просят никому ничего не говорить, не так ли?
- Да, но все только и говорят о том, что замок купил какой-то очень богатый князь за огромные деньги. А если так, то разве не вправе он устраивать бал в своем владении?
- Купил? - Ксавьер Людовиг подался вперед, чувствуя себя растерянным и опять не зная, что делать. - У кого? Сударыня, знаете ли Вы, что…
- Что Кронверк не может быть захвачен, а только передан в дар, да кто же делает такие подарки? А если продан, то исключительно с согласия владельца, а не, скажем, по решению суда за долги… Ну так вот он его и купил! Наследники не объявляются, уже столько времени прошло! Городское управление решило…
- Ах, вот оно что! Городское управление! А видел ли кто-нибудь этого князя?
- Послушайте, я приехала в этот город несколько часов назад и не знаю подробностей. Говорят, что замок куплен через поверенного, и в этом нет ничего удивительного, если этот князь так богат, как болтают.
Небо посветлело на востоке. Ксавьер Людовиг взялся руками за перила балкона.
- Сударыня, Ваши слова о продаже Кронверка потрясли меня. Эта сделка незаконна! Вампиры купили Кронверк! Как они посмели продать его?! Что стало с людьми, неужели они не понимают?..
- И не говорите! - Доминика едва сдерживалась от смеха. - И правда, люди изрядно поглупели за последние полтораста лет!
Ксавьер Людовиг обернулся, казалось, он не заметил насмешливых интонаций в голосе женщины. Он думал о другом: что ему не хочется уходить, что он не спас ее от опасности и еще о том, что старик был прав…
- Сударыня, скоро рассвет, днем вампиры не смогут причинить Вам зла. Постарайтесь покинуть это место как можно скорее и навсегда! - последнее слово он произнес, будто резанул себя по венам: "Навсегда?! Какое страшное слово…"
Доминика наконец позволила себе рассмеяться:
- А я никуда не собираюсь ехать! Я уже приехала! Я получила здесь наследство - покойной баронессе В. Кр., оказалось, некому больше завещать свое богатство. Родство наше дальнее, но все же родство. Таким образом, я буду жить здесь. Зимой. А летом буду путешествовать. Как только приведу в порядок бумаги, поеду куда-нибудь. А каковы Ваши планы? Наверное, будете сражаться с вампирами?
- Милостивая госпожа! - его захлестнула вдруг волна черной тоски и предчувствия беды, а Доминика молча удивилась: "Вот так обращение!" - Умоляю Вас, будьте осторожны! Не оставляйте ночью двери и окна открытыми и никуда не выходите после захода и до восхода солнца, даже на балкон своего дома! И даже днем… Хотя бы ближайшие несколько дней. А также не говорите никому о том приглашении, людям пока не следует знать.