* * *
По карте им предстояло пройти всего шестьдесят миль, и с переднего сиденья самолета дорога не представляла особых трудностей, с земли все выглядело иначе.
Он шли по самому гребню, справа и слева от них были крутые склоны, уходившие в долину Замбези. Они вынуждены были подниматься на холмы и спускаться в низины, поэтому им не пришлось сделать и шага по ровной местности.
Партизаны спрятали своих женщин в безопасном месте и неохотно согласились, чтобы Сара осталась в составе диверсионной группы. Она несла такой же груз, что и мужчины, и не отставала, несмотря на установленный товарищем Бдительным жесткий темп движения.
Они постоянно спускались или поднимались по склонам раскаленных солнцем, пышущих жаром, как печи, скал. Спуски были не менее утомительны, чем подъемы. От тяжелых рюкзаков за плечами болели спины, сухожилия и мышцы ног. Древняя слоновья тропа, по которой они шли, была засыпана мелкими круглыми камешками, вымытыми дождями из склона. Они перекатывались под ногами, как шарики подшипника, и делали опасным каждый шаг.
Один из партизан упал, и у него так распухла лодыжка, что он не смог надеть ботинок. Партизаны распределили между собой его груз и пошли дальше, предоставив ему самостоятельно добираться до того места, где остались женщины.
Днем им надоедали крошечные пчелы мопани, тучами кружившие у глаз, губ и ноздрей в поисках влаги, ночью их сменяли прилетавшие от прудов в низинах комары. Часть пути проходила через пояс распространения мухи цеце. Человек замечал, что это бесшумное легкое насекомое село на него, только после того, как ощущал укол раскаленного жала в нежную кожу за ухом или под мышкой.
Всегда существовала опасность засады. Через каждые несколько миль головной дозор или тыловая охрана подавали сигнал тревоги, и они были вынуждены бросаться в укрытие и держать пальцы на курках, пока по цепи не передавался сигнал отбоя.
Переход был медленным и изнурительным - два дня они шли от холодного рассвета до наступления темноты до деревни отца Сары. Его звали Вусаманзи, и он был старшим волшебником, прорицателем и шаманом племени матабелов. Он жил, как и подобало колдуну, в изоляции, только с женами и близкими родственниками. Колдуны пользовались глубоким уважением простых смертных, но последние старались держаться подальше от занимавшихся колдовством людей, обращались к ним только за помощью или предсказанием, расплачивались козой или другим животным и спешили с благодарностью удалиться.
Деревня Вусаманзи находилась в нескольких милях к северу от миссии Тути. Маленькое поселение на склоне
холма явно процветало, у колдуна было много жен, на лугах паслись козы, в пыли копошились курицы, а за деревней желтело маисовое поле.
Партизаны залегли в лесу у подножья холма и послали в деревню Сару, чтобы она убедилась, что солдат нет, и предупредила жителей. Сара вернулась через час, и вместе с ней в деревню отправились Крейг и товарищ Бдительный.
Вусаманзи заслужил свое имя "Поднимающий воду" благодаря способности контролировать уровень воды в Замбези и ее притоках. Еще в молодости он вызвал наводнение, смывшее с лица земли деревню мелкого вождя, отказавшегося платить дань, и с того времени многие люди, чем-то не угодившие колдуну, таинственным образом утонули в омутах или ямах для купания. Говорили, что по повелению Вусаманзи спокойная внешне вода могла вдруг подняться пенной волной и захлестнуть подошедшего попить, помыться или перейти реку недруга. Никто ни разу не стал свидетелем такого загадочного явления, тем не менее пациенты и клиенты волшебника Вусаманзи предпочитали отдавать ему долги вовремя.
Волосы Вусаманзи были белыми, как и борода, постриженная в форме лопатки, по-зулусски. Сара была поздним ребенком, но унаследовала красоту от отца, судя по тому, как красив и величествен был сам Вусаманзи. Волшебник отложил в сторону знаки своего высокого положения. Его поджарое прямое тело прикрывала только простая набедренная повязка. Вусаманзи поприветствовал Крейга низким сильным голосом.
Сара относилась к нему с большим почтением. Она взяла горшок с пивом из рук одной из младших жен и, опустившись на колени, протянула его отцу. Сама она явно пользовалась благосклонностью отца. Вусаманзи ласково гладил ее по голове, внимательно слушая то, что решил ему сказать Крейг. Потом он отослал ее к своим женам, приказав приготовить еду и пиво для спрятавшихся в лесу партизан, и повернулся к Крейгу.
- Человек, которого ты называешь Тунгатой Зебивом, или Искателем справедливости, был наречен при рождении Самсоном Кумало. Он прямой потомок первого короля и отца народа Мзиликази. Именно его касаются пророчества древних колдунов. В ту ночь, когда его схватили солдаты, я должен был сообщить ему о возложенной на него ответственности и открыть страшную тайну королей. Если он жив, как говорит моя дочь, каждый матабел должен сделать все, что в его силах, чтобы освободить его. Чем я могу помочь тебе? Только скажи.
- Вы уже помогли нам с едой, - поблагодарил его Крейг. - Еще нам нужна информация.
- Спрашивай, Куфела. Я отвечу на все вопросы, если смогу.
- Дорога между миссией Тути и лагерем солдат проходит недалеко отсюда?
- За этими холмами. - Старик показал на гряду холмов.
- Сара сказала мне, что каждую неделю в один и тот же день и в одно и то же время грузовики привозят по этой дороге продовольствие для заключенных.
- Это так. Каждую неделю, в понедельник ближе к вечеру, здесь проходят грузовики, груженные мешками с маисовой крупой и другими продуктами. На утро следующего дня они возвращаются пустыми.
- Сколько именно грузовиков?
- Два, очень редко - три.
- Сколько солдат их охраняют?
- Два солдата рядом с водителем в кабине, трое-четверо в кузове. Один стоит над кабиной с большим ружьем, которое быстро стреляет. ("Крупнокалиберным пулеметом", - перевел для себя Крейг.) Солдаты ведут себя очень осторожно, а грузовики едут быстро.
- В прошлый понедельник они тоже проезжали здесь?
- Как всегда. - Вусаманзи кивнул шапкой белоснежных волос.
Приходилось рассчитывать на то, что такой порядок сохранится. От этого зависел успех операции.
- Далеко отсюда до миссии? - спросил Крейг.
- Отсюда досюда. - Знахарь показал на небе отрезок, соответствующий по солнцу примерно четырем часам. Так он обозначил время перехода пешком. Крейг быстро вычислил в уме, что расстояние примерно составляло пятнадцать миль.
- А отсюда до лагеря солдат? Вусаманзи пожал плечами.
- Столько же.
- Хорошо. - Крейг развернул карту. Они находились в точке, равноудаленной от обоих пунктов. Он нанес на карту деревню Вусаманзи и принялся определять расстояние и время и помечать их на полях.
- Мы переждем один день, - сказал наконец Крейг. - Люди должны отдохнуть и подготовиться.
- Мои женщины будут их кормить, - пообещал Вусаманзи.
- В понедельник мне понадобится помощь ваших людей.
- Здесь только женщины, - сообщил старик.
- Мне нужны женщины, молодые и привлекательные, - сказал Крейг.
* * *
На следующее утро, еще до рассвета, Крейг и товарищ Бдительный, взяв с собой посыльного, произвели разведку участка дороги за грядой низких холмов. Это была грунтовая дорога с глубокими колеями от колес грузовиков, но солдаты Третьей бригады вырубили кусты по обеим
сторонам, чтобы уменьшить возможность засады.
Еще до полудня они подошли к месту, на котором Питер Фунгабера остановил машину во время первого посещения Крейгом лагеря Тути, а именно у небольшой дамбы у деревянного моста, на которой они позавтракали тогда маисовыми лепешками.
Крейг понял, что память не подвела его. Подъезды к мосту, сначала вниз по достаточно крутому склону, а потом вверх на земляную дамбу, должны были заставить водителей снизить скорость и переключиться на пониженную передачу. Идеальное место для засады. Крейг приказал посыльному возвращаться в деревню Вусаманзи и привести отряд. Крейг и товарищ Бдительный тем временем стали вносить изменения в план операции, привязывая его к местности.
Главная атака должна произойти на мосту, но следовало предусмотреть запасной вариант на случай ее провала и не дать грузовикам прорваться. Как только подошли главные силы, Крейг послал товарища Бдительного с пятью солдатами на другой берег реки. Там они свалили огромное дерево мхода-хоба, полностью перегородив дорогу. Товарищ Бдительный будет командовать людьми у заграждения, а Крейг возглавит атаку на мосту.
- Кто из них говорит на языке шона? - спросил Крейг.
- Этот говорит, как машон, а этот чуть хуже.
- Они не должны принимать участия в бою, - приказал Крейг. - Мы не можем рисковать их жизнями. Они понадобятся нам в лагере.
- Они будут постоянно находиться рядом со мной, - пообещал товарищ Бдительный.
- Теперь - женщины.
Сара отобрала трех своих сестер от шестнадцати до восемнадцати лет.
Они были самыми красивыми из многочисленных дочерей Вусаманзи. Крейг объяснил, что нужно будет сделать, девушки захихикали, смущенно опустили глаза, прикрывая губы ладонями, то есть всем своим поведением демонстрируя застенчивость и невинность. Впрочем, предстоящее приключение явно показалось им захватывающим, ведь они были совсем молоды, и жизнь в деревне вряд ли можно было назвать богатой столь интересными событиями.
- Они все поняли? - спросил Крейг. - Будет очень опасно, они должны делать только то, что им говорят.
- Я буду с ними, - успокоила его Сара. - Все время, даже ночью, особенно ночью. - Последние слова были произнесены специально для девушек. Сара заметила, как смотрели друг на друга ее сестры и молодые партизаны. Она прогнала хихикающих сестер в шалаш из колючих ветвей, который они сами для себя построили, а сама села у входа.
- Эти шипы могут остановить даже льва-людоеда, Куфела, - сказала она Крейгу, - но я не уверена, что они удержат молодого самца, у которого зачесался меч из плоти, или девицу, согласившуюся этот меч почесать. Сегодня ночью мне не придется спать.
Ночь оказалась бессонной и для Крейга. Он заснул, но его стали мучить кошмары, подобные тем, что едва не лишили его рассудка во время мучительного выздоровления после минного поля и потери ноги. Они захватили его полностью, не давали вернуться в сознание, пока Сара не разбудила его. Его била такая сильная дрожь, что зубы стучали, рубашка промокла от пота, словно он только что принял теплый душ.
Сара все поняла. Она села рядом, взяла за руку и не отпускала, пока дрожь не унялась, а потом они проговорили остаток ночи шепотом, чтобы никого не разбудить. Они говорили о Тунгате и Сэлли-Энн, о том, что хотели получить от жизни, о том, суждено ли их мечтам сбыться.
- Я смогу говорить от имени всех женщин, когда я стану женой министра Тунгата Зебива. Слишком долго к ним относились как к рабыням. Даже я, образованная медсестра и учительница, вынуждена есть с женщинами, у отдельного костра. Мне предстоит провести еще одну кампанию, направленную на завоевание женщинами племени заслуженного положения в обществе, на признание их заслуг.
Крейг начинал испытывать к Саре не только симпатию, но и уважение. Он понял, что именно такая женщина должна быть рядом с Тунгатой. Они говорили, его страхи постепенно исчезали, и ночь пролетела так быстро, что он удивился, взглянув на часы.
- Четыре часа. Пора, - прошептал он. - Спасибо, Сара. Я не слишком храбрый человек, мне нужна была твоя поддержка.
Она поднялась на ноги одним грациозным движением и встала рядом.
- Думаю, ты несправедлив к самому себе. Я считаю тебя очень храбрым человеком. - Она пошла разбудить своих сестер.
* * *
Солнце было уже высоко. Крейг лежал между двумя отполированными водой валунами на дальнем берегу реки. С этой позиции он держал под прицелом АК-47 дамбу и противоположный берег по обе стороны от деревянного моста. Он измерил шагами расстояние. От его позиции до дальней точки перил было всего сто двадцать ярдов. С такого расстояния он попадал из автомата в любую цель, и разброс пуль не превышал шести дюймов.
- Господи, пусть этого не случится, - мысленно молил он, еще раз осматривая позицию.
Четверо партизан, раздевшись до пояса, прятались под мостом. Положив автоматы на опоры моста, они вооружились огромными пятифутовыми луками для охоты на слонов. Крейг сомневался в эффективности этого оружия,
пока не увидел его в действии. Луки были изготовлены из твердого упругого дерева и обмотаны полосками сырой кожи антилопы куду, которые потом высохли и приобрели твердость железа. Тетива была сплетена из сухожилий, прочных как нейлоновая леска. Крейг не смог натянуть лук до конца, как ни старался. Для стрельбы из такого лука требовались мозолистые пальцы и специально развитые мышцы груди и рук.
Наконечники стрел были изготовлены из мягкой стали, не имели зазубрин и были наточены до остроты иглы. Один из партизан с расстояния тридцати шагов вонзил стрелу на двадцать дюймов в ствол баобаба. Стрелу пришлось вырубать топором. Такая стрела могла пронзить насквозь грудь взрослого человека и полететь дальше, не замедляя скорости, или пробить грудную полость взрослого слона от одного бока до другого.
Четыре лучника прятались под мостом, еще десять партизан притаились в воде рядом с берегом. Над поверхностью были видны только их головы, да и те были скрыты нависшим берегом и тростником с пушистыми метелками.
Шум двигателей грузовиков изменился, когда водители переключили передачи, чтобы подняться на гребень перед спуском к дамбе и мосту. Крейг лично исходил этот склон, вспомнив навыки, полученные в родезийской полиции, в поисках каких-либо следов, выдававших их присутствие: мусора, примятой травы, блеска металла, следов на песчаных берегах реки или обочинах, но не смог ничего обнаружить.
- Мы должны сделать это сейчас, - сказала Сара, прятавшаяся вместе с сестрами рядом с ним за камнями. Она была права, менять что-либо было уже поздно.
- Иди, - сказал Крейг.
Сара встала, сбросила с плеч джинсовую рубашку. Ее младшие сестры последовали ее примеру и сбросили набедренные повязки.
Все девушки полностью обнажились, если не считать крошечных украшенных бусами передничков, прикрывавших их лобки и открывавших их сокровенные места при каждом шаге. Их гладкие ягодицы выглядели очень соблазнительно под узкими, как у песочных часов, талиями.
Они совершенно не стеснялись своей наготы. В сельских районах страны такие переднички были традиционной одеждой молодых незамужних матабелок. Даже Сара носила его, пока не поехала учиться в город.
Они начали плескаться в реке. Капли воды сверкали на их темных телах, а смех был настолько заразительным и чувственным, что не мог не привлечь внимания мужчин. Впрочем, как заметил Крейг, на партизан он не произвел впечатления. Они даже не повернулись, чтобы посмотреть на девушек. Это были настоящие профессионалы, и их внимание было сосредоточено на предстоящей опасной работе.
На гребне показался первый грузовик. Крейг увидел такую же пятитонную "тойоту", как та, что преследовала их у границы с Ботсваной. Грузовик был выкрашен такой лее краской песочного цвета. У установленного на крыше кабины крупнокалиберного пулемета стоял солдат. За первым грузовиком, завывая двигателем, поднялся на гребень второй.
- Только не три, господи. Путь их будет только два, - взмолился Крейг и прижал к плечу приклад АК-47. Ствол был замаскирован сухой травой, лицо и руки Крейга были вымазаны черным илом со дна реки.
Грузовиков было только два. Они покатились к дамбе. Сара и сестры, стоя по колено в зеленоватой воде, замахали солдатам руками. Первый грузовик притормозил, девушки закачали бедрами, засмеялись и затрясли блестящими мокрыми грудями.
Крейг рассмотрел сквозь пыльное стекло двух человек в кабине первого грузовика. Один из них был младшим офицером - были видны нашивки на погонах и бордовый берет с серебряной эмблемой. Он улыбался, и его зубы блестели почти так же ярко, как значки на груди. Офицер сказал что-то водителю, и грузовик, заскрипев тормозами, остановился у самого моста. Второй грузовик вынужден был остановиться за первым.
Молодой офицер открыл дверь и спустился на подножку. Солдаты в кузове и пулеметчик вытянули шеи и стали выкрикивать непристойные шутки. Девушки, по примеру Сары, присели, чтобы нижние части тела скрылись в воде, и отвечали на шутки с притворной скромностью. Некоторые солдаты из второго грузовика, видимо почувствовав себя обделенными, спрыгнули на землю из кузова и подошли к перилам.
Одна из девушек постарше сделала непристойный жест большим и указательным пальцами под одобрительный мужской хохот. Молодой офицер ответил ей еще более откровенным жестом. Теперь уже буквально все солдаты столпились за его спиной. Только два пулеметчика оставались в кузовах.
Крейг бросил взгляд под мост. Лучники на животах выползали на берег, под прикрытием толстых балок моста.
Сара выпрямилась. Она развязала шнурок, сняла передник и помахивала им в сторону солдат. Она пошла к стоявшим на мосту солдатам, и смех мгновенно стих. Она шла медленно, покачивая бедрами, прекрасная и блестящая, как выдра. Солнечные лучи окружали ее идеальное тело сверхъестественным ореолом. Крейг почувствовал, как мгновенно изменилось настроение солдат, как в них стала просыпаться похоть, постепенно перерастающая в сексуальное бешенство.
Сара остановилась прямо под ними и подняла ладонями груди, направив возбужденные соски прямо на солдат. Солдаты уже не замечали ничего вокруг, даже пулеметчики зачарованно смотрели только на Сару.
Лучники скользнули под прикрытие дамбы. От первого грузовика их отделяло не более десяти шагов. Они одновременно встали на одно колено и натянули луки. Луки выгнулись, правые руки лучников коснулись губ, напряглись мощные мышцы спин, лучники прицелились и выпустили стрелы.
Крейг не услышал ничего, даже свиста стрел, но один, из пулеметчиков вдруг наклонился вперед и безжизненно обмяк на крыше кабины. Второй выгнул спину, широко раскрыв рот и пытаясь достать руками до торчавшей между лопаток стрелы. Его поразила вторая стрела, на ширину ладони ниже первой, и он, так не издав ни звука, вздрогнул и упал.
Потом бесшумные стрелы полетели в солдат на берегу. Раздался крик. В тот же самый момент из воды выскочили прятавшиеся под берегом партизаны. Раздвигая руками тростник, они бросились на солдат, когда те повернулись в сторону лучников. Обнаженные матабелы напали на них сзади, размахивая широкими пангами и тяжело дыша, как теннисисты, отражавшие тяжелые удары. Тяжелое лезвие панги разрубило голову молодого офицера в бордовом берете до самого подбородка.
Сара мгновенно развернулась и побежала к девушкам. Они все вместе выскочили на песчаный берег. Младшая сестра Сары пронзительно кричала.
Раздался один-единственный выстрел. Все солдаты уже лежали на земле, а партизаны не могли остановиться и продолжали рубить их пангами.
- Сара, - крикнул Крейг, - уводи девушек в лес!
Она подняла с земли свою юбку и повела девушек прочь от этого страшного места.