Ответом будет "да" - заговорю стихами;
Ответом будет "нет" - останемся друзьями.
Последовало молчание - и Кристиан, раздосадованная, поняла, что ее опять переиграли. Заполучив ключ, пленник целиком отдал себя на ее милость. Почему? Ей пришло в голову, что, рассказывая, как он покорил Сима, молодой человек с крайней тактичностью воздерживается от параллелей, провести которые предстоит ей самой. Предать его сейчас - значит проявить себя вздорной женщиной, обманутой в своих ожиданиях, - а этого, как он рассудил, Кристиан себе не позволит.
"Вот уж в самом деле amiei come prima! " - в сердцах повторила про себя Кристиан, а вслух добавила:
- Уверяю вас, раз уж одним лишь личным обаянием вы сумели побороть корыстные устремления Сима, то и я не стану настаивать на дыбе и щипцах просто из праздного любопытства. Но вы должны обещать, что, оказавшись на свободе, не причините нам вреда.
- Я мог бы дать вам честное слово - только, как чудеса Мандевильских мощей, честность моя не внушает доверия.
- Такая мысль приходила мне в голову, - призналась Кристиан. - И все же я приму ваше обещание, но при одном условии. Расскажите, почему вас интересует Джонатан Крауч.
- Господи! - воскликнул он, совершенно озадаченный. - В следующий раз я сразу направлюсь к Хью. Лучше пытка, чем исповедальня. Предупреждаю вас: сделка невыгодная. Через Крауча вам не выяснить, кто я такой.
- Ничего, я рискну, - сказала она и не успела ничего прибавить, ибо в замке раздался неожиданный шум.
На лестнице зазвучал знакомый голос:
- Добрые вести, Кристиан! Вы здесь? Могу я спуститься, Кристиан?
- Это Том Эрскин, - заговорила она. - Скорей в потайную дверь. Где Сим? Ах вот ты где. Я знаю. Он мне все рассказал. Ступай доведи его до пещеры и возвращайся назад. Там вы можете отсидеться до темноты. Позже вам доставят плащ и кой-какую еду.
- Мой меч…
- Вам принесут. Вот, держите ключ. Быстро!
Когда они убежали и шорох шагов затих, Кристиан повернулась:
- Том, дорогой! Подождите, я поднимусь сама!
Кристиан Стюарт подобрала юбки и начала задумчиво подниматься по лестнице. "Черт бы его побрал!" - думала девушка, и было не вполне ясно, кого именно она имела в виду.
С Эрскином пришел весь его отряд; люди были уставшие, грязные и далеко не в лучшем настроении. Город Биггар отворил перед ними ворота, и Бизбери весь звенел от смеха и песен, а в пиршественной зале замка отмывшиеся и отдохнувшие гости делили с гарнизоном яства и вина.
Сидя рядом с Томом и вдыхая запах белого мыла, которым тот пользовался, Кристиан попыталась представить себе его - чистого, свежего, совершенно такого, как все, - и невольно воскликнула:
- Как я рада, Том, что вы приехали!
Он сказал извиняющимся тоном:
- Если бы я мог, то приехал бы гораздо раньше. У вас ужасно усталый вид. Глупо, что Дженни Флеминг оставила вас здесь.
Кристиан улыбнулась:
- Я устала проявлять сочувствие и понимание - мне позарез нужна простая, дельная беседа о предметах, доступных уму. Расскажите подробно ваши новости.
Новости были не просто хорошие, а чудесные. Лорды Уортон и Леннокс, углубившись в Аннандейл, внезапно повернули назад и объединенными силами Эрскина и лорда Калтера были изгнаны в Англию. В Каслмилке все еще оставался их гарнизон, впрочем, не представлявший большой опасности, но смертоносное продвижение на север было остановлено.
- Почему они оказались столь беспечны?
- Самонадеянность погубила их. Они распространили слух, что собираются идти на север, а когда Калтер раскусил их маневр и преградил путь на юге, потеряли голову. Аннан конечно, изрядно пострадал, но Клайсдейл, слава Богу, цел. Хотя должен сказать, - откровенно добавил он, - что Калтеру просто крупно повезло. Я бы на такое никогда не отважился.
- Но он оказался прав, - заметила Кристиан. - И что теперь?
- Нужно сообщить королеве-матери. Вышлем гонца, а сам я выеду завтра. Вы ведь тоже поедете?
- Пожалуй, поеду, - сказала Кристиан. - Если замку ничто не угрожает, здесь обойдутся и без меня. А мне нужно помочь леди Флеминг с детьми. Сегодня будет лунная ночь?
- Нет, небо пасмурное, - удивленно проговорил Том. - А зачем вам это знать?
- Да просто так. Сим хотел поудить рыбу ночью. А мне нужно собираться, - сказала Кристиан с абсолютно невинным видом.
Ступать по болотной тропинке было не так-то легко. Хотя Сим и крепко держал ее, ноги Кристиан то и дело соскальзывали в хлюпающий мох. Подол у нее весь вымок и настроение упало. Но вдруг впереди она услышала приглушенные голоса.
Сим, в восторге от своей роли заговорщика, зашептал ей в ухо:
- Миледи, с ним в пещере кто-то есть.
- Тихо, - сказала Кристиан.
Но голоса уже смолкли, и справа послышался шорох. Она слегка подтолкнула Сима, и тот, сделав шаг вперед, твердым голосом произнес:
- Оставаться на месте! Мы принесли еду из Богхолла, но у нас есть и оружие.
- И немало оружия, - прозвучал голос бывшего пленника. - Ого! Пища, мой меч и кинжал. Сим - ты настоящий герой. О Господи, - добавил он с жалостью. - Леди Кристиан. Такой решимости свет не видывал со времен Брюса. Я должен кое-что рассказать вам, верно?
- Должны. Как вы себя чувствуете после прогулки?
- В добром здравии и в чудесном настроении. Я счастливей, чем сам Август, удачливей, чем Траян 26). А один из моих сенаторов уже нашел меня и вот-вот вернет мне мою империю. Сейчас новолуние. Мои друзья, как мавританские слоны, сбиваются в стадо, чтобы исполнить тайный обряд. Джонатан Крауч - англичанин, с которым я хочу побеседовать. Это все. Я ничего не знаю, кроме того, что он содержится пленником где-то в Шотландии, но непременно найду его, даже если для этого нужно будет спуститься в преисподнюю.
- Спускаться в преисподнюю вовсе не нужно, - сказала Кристиан. - Через Тома я могла бы выяснить, где Крауч. Том имеет доступ ко всем спискам в Стерлинге, и он никому ничего не скажет, если я попрошу. Приходите в эту пещеру во вторник, я вам оставлю записку.
На этот раз пленник был краток:
- Спасибо, Шехерезада. Но, пожалуй, не стоит.
Она заявила напрямик:
- Крауча успеют выкупить задолго до того, как вы своими силами сумеете его найти.
- И все же - не надо.
Убедившись в том, что воля его непреклонна, Кристиан решила не тратить времени на уговоры.
- Ну что ж, хотите вы того или нет, а записку я вам оставлю. Если она вам не понадобится - дело ваше. Прощайте. - И, потянув Сима за плащ, девушка направилась прочь.
Через три шага ее остановили чьи-то длинные, крепкие пальцы и запах чеснока.
- Черт возьми, Джонни, отпусти ее, - сказал выразительный голос, и человек отступил.
Быстрыми шагами она пошла дальше.
На полпути к Богхоллу Симон заговорил:
- А кто такая Шехерезада?
- Одна прозорливая дама, которая управляла шахом, рассказывая ему сказки.
Последовала пауза.
- Я не вижу никакой связи, - сказал Сим.
- Не болтай чепухи! - рассердилась Кристиан. - Здесь и нет никакой связи.
Глава 3
ВТОРАЯ ИГРА ВСЛЕПУЮ: КОРОЛЕВА ИДЕТ СЛИШКОМ ДАЛЕКО
- Огнестрельное оружие! - презрительно гремел Уот Скотт из Бокклю. - Огнестрельное оружие! Да я больше народу уложу, плюнув горохом из трубочки…
Том Эрскин без особого восторга услышал этот голос.
Он провел нелегкую неделю, полную разочарований. Стерлинг был его домом; его отец был комендантом замка, и романтическая, наивная душа, что таилась в крепко сбитом теле Эрскина, всегда радовалась, когда между ушами лошади показывалась скала, высящаяся среди зеленых лугов Форта.
Чтобы доставить Кристиан Стюарт и ее женщин в Стерлинг, понадобилась вся пятница. Пока Том сопровождал их в Богл-Хаус, где обосновались Калтеры и Флеминги, ему показалось, будто в родной город пришла чума. Двор, правительство, высшие командиры - все укрылись здесь, и улицы были запружены всадниками и телегами. И на этом переполненном людьми клочке земли царила невидимая простым глазом болезнь - паника, и проявлялась она тем сильнее, чем знатнее были обитатели. Правитель Арран, ожидая решающей атаки Сомерсета, предвидел свою судьбу и дрожал от ужаса. Весь город следовал его примеру.
По крайней мере, отметил Том, не забыли о королеве. Вот уже целую неделю девочка была надежно укрыта вместе со своей матерью, а Мариотта и леди Калтер, занявшие место овдовевшей Дженни Флеминг, находились при ней. Позже Том услышал, что Кристиан тоже получила приказ следовать туда.
Эрскин даже не мог сопровождать ее. Дела задерживали его в Стерлинге. В ночь на понедельник стало известно, что горит Лейт, а аббатство Холируд занято англичанами; потом пришло сообщение, что протектор снялся с лагеря и выступил в поход, а английский флот все дальше продвигается на север. В такой обстановке и речи не могло быть о том, чтобы следовать за королевой и Кристиан. Эрскин остался, а город в напряжении ждал новостей.
К вечеру новости поступили. Английская армия двинулась, но шла она не на запад, к Стерлингу, а на юг.
Эту новость передавали из уст в уста. В понедельник ее подтвердили. Протектор находится в районе Лаудера и продолжает движение в направлении к Англии. Во вторник и среду новые сообщения: английский флот остановился у Браути-Касл на реке и теперь только ждет попутного ветра, чтобы уйти. В четверг и пятницу: пал Хьюм-Касл, его занял английский гарнизон, а английская армия находится теперь у Роксбурга. Удерживая эти аванпосты и оставив за собою разоренные города и села, вражеское нашествие захлебнулось - лавина схлынула к югу.
Невозможно было понять, почему Сомерсет не воспользовался достигнутым ранее преимуществом. Усталые командиры, укрывшиеся в Стерлинге, могли только строить предположения. Наиболее осторожные призывали не забывать о четырех английских гарнизонах: двух - вблизи моря, на восточном побережье, и двух - рядом с границей. Но тем не менее и горожан, и армию охватило безудержное ликование.
Том Эрскин, который смог наконец уехать из города, был раздражен и досужими домыслами, и проволочкой, и прежде всего тем, что, попав в Стерлинг в первый раз после Пинки, встретил там Бокклю. В особенности же тем, что застал его в обществе холеного, пышно разодетого Джорджа Дугласа, чей старший брат, граф Ангус, был главой дома Дугласов в Шотландии и тестем лорда Леннокса.
Эрскин хотел было пройти мимо, но его остановили.
- О, вот Эрскин - он любитель этих огнестрельных бирюлек. Аркебузы! Чертовски опасные штуки! - Война никак не изменила Уота Скотта: берет его был расшит пчелами из герба Бокклю, и весь он выглядел так же, как и в тот день, когда стоял с лордом Калтером на стене Богхолла и смотрел, как поднимается дым над замком, где жена его Дженет лежала с ножевой раной в плече.
Воспоминание это навело Эрскина на одну неприятную мысль, которая, видимо, пришла в голову и сэру Джорджу, потому что тот, мягко перебив Бокклю, сказал:
- Здравствуйте, Эрскин. Пришли поведать нам о бедняге Уилле?
Так Тому пришлось без околичностей начать свой рассказ.
- Я видел вашего сына, Бокклю. Он в добром здравии. - Это, во всяком случае, была чистая правда.
В лице Бокклю с нависшими бровями, окаймленном взъерошенной бородой, не дрогнула ни одна черта.
- Тогда почему он "бедняга"?
Вздохнув, Эрскин решил перейти прямо к сути.
- Он с Кроуфордом из Лаймонда.
Брови Бокклю совсем сошлись над переносицей.
- С Лаймондом! - прорычал он. - Уилл в плену? Он заложник?
Том отрицательно покачал головой. Он быстро рассказал все, что было ему известно, - об английском гонце, о нападении Лаймонда на брата, о своем собственном прибытии, которое и спасло лорда Калтера. После рассказа последовало короткое молчание. И хотя брови Бокклю были по-прежнему нахмурены, на его лице появилось довольное выражение. Он прочистил горло.
- Все дело в том, что мальчишка вернулся из Франции с головой, набитой всякими бреднями, и я ничего не мог с ним поделать, решительно ничего. И вот он убрался восвояси, послав подальше нас всех. А перед тем, как уйти… - Бокклю осекся, что-то внезапно вспомнив, - он сказал, что, возможно, будет здесь раньше нас. Мне все ясно… Господи, Уилл, - проворчал Бокклю, пораженный. - Это какую же надо иметь выдержку, чтобы по доброй воле отправиться к черту на рога да еще выбрать Лаймонда в попутчики!
- Ну-ну. - Сэр Джордж не спускал глаз с лица Бокклю. - Я думаю, все мы недооцениваем Уилла. Потерпите - и в один прекрасный день он еще удивит вас.
Бокклю также в упор посмотрел на сэра Джорджа.
- Если ты от природы честен, то никогда не предашь своего командира, даже если и командует он одним лишь сбродом.
- Но ведь Уилл знает, кто такой Лаймонд? - с ноткой тревожного недоумения в голосе спросил Том.
- Уилл не младенец, - откровенно признался Бокклю. - Он по молодости глуп и задирист, и в голове у него ветер гуляет; но он не испорчен по природе своей. Если Лаймонд принял его, то он знал, что делает. Он весь вывозится в дерьме, чтобы показать своим тупоголовым родичам, какой он принципиальный; но его новоявленный кодекс чести не позволит ему учуять вонь. Этот мальчишка, - проворчал сэр Уот, - думает задницей. Давайте выпьем кларета.
Только вечером Эрскин смог покинуть город.
Он не взял сопровождения, ибо это не допускалось, и один выехал за ворота Стерлинга, направляясь в сторону заходящего солнца, которое вскоре скрылось за горизонтом.
Наступила темнота. Мелькали очертания деревьев; за ними лежали болота, а справа поднимались холмы Ментейта. Легкий ветерок шелестел в траве. Дорога стала лучше; он увидел огни домов и почувствовал запах дыма. Потом его остановили.
Это была первая стража. За нею последовали две другие. Он миновал деревушку Порт, часовню, амбары, потом проехал через буковую рощу, назвал свое имя и пароль; его пропустили, и он наконец натянул поводья.
Черное, неподвижное, распростерлось перед ним озеро Ментейт, а посредине его, в полутора милях от берега, виднелись два островка: на одном расположился монастырь его брата, на другом - островная усадьба графов Ментейт. На поверхности воды дрожали отражения множества огней, горящих на двух островках, и доносились звуки музыки - это играл орган монастыря Инчмэхом, где шло вечернее богослужение и спали дети; ему вторили звуки гальярды с острова Инчталла, где коротал свой досуг укрывшийся на время вторжения шотландский двор.
С зажженным фонарем на корме прибыл паром, и Эрскин вступил на него.
- Дорогой мой, - говорила на следующий день Сибилла, которая безмятежно клала стежок за стежком, сидя перед огромным камином в доме графа Джона, - признайтесь, что вам никогда не приходилось жить с восемью детьми на острове. А у каждого из этих детей повадки взрослого лемминга.
Вдовствующая леди, умевшая по-своему смягчать напряженность, сидела рядом с Томом Эрскином; на ее аристократическом носу красовались очки в роговой оправе с тонкой золотой цепочкой; неизменная вышивка лежала на коленях. Кристиан Стюарт ушла, Сибилла же была свободна, а значит, вовсю командовала и Эрскином, и прибывшим недавно с донесениями сэром Эндрю Хантером, которые помогали ей развлекать Мариотту.
Недавнее нападение на Мидкалтер выбило жену Ричарда из колеи, а происшествия последних трех недель не улучшили ее состояния. Похищение столового серебра не нанесло заметного ущерба богатству Ричарда; но Мариотту пробирала дрожь при одной мысли о Лаймонде, о его холодном, дерзком умении овладевать всем существом человека: за какие-то пять минут он походя добился большего, чем Ричард с его робкими ухаживаниями за все время их знакомства. Ее мужа эта история тоже повергла в мрачное состояние, которое Мариотта в полной мере ощутила за два суматошных дня, предшествовавших отъезду Ричарда. С тех пор единственные новости о Ричарде были те, что привез Эрскин; вдовствующая леди выслушала эти новости молча и вернулась к своим делам. Мариотта посмотрела на сэра Эндрю Хантера.
Он наблюдал за нею. Эндрю Хантер, сосед, хотя и не близкий, почти ее ровесник, помещик и придворный, образованный, с мягкими манерами, был хорошо знаком Калтерам; Мариотте нравились его любезность, знаки внимания, которые он расточал, даже его правильная речь, которая порой заставляла ее тосковать по дому. Внезапно, подчиняясь неожиданному порыву, Мариотта спросила у него:
- Скажите-ка, Денди, о чем разговаривают -между собой мужчины? Вот, например, Ричард с вами?
Этот вопрос застал его врасплох, но он ответил: