Десять минут спустя достопочтенный учитель фехтования с поклонами проводил меня до крыльца, снабдив информацией о том, что мастер Ричард Ханиман живет в тупике Черных Братьев - хоть от Черных Братьев там не осталось ничего, кроме памяти, да и то не очень приятной, как я полагаю.
Туда-то я и направился после того, как забежал к себе в Лакенбутс и, вновь уложив опасные бумаги в шкатулку, прихватил их с собой, укрыв полой нового плаща, только что купленного мною по дороге.
Вот в таком виде я явился в тупик и спрятался под аркой напротив дома, где, как сказал мне де Беро, жил Дик Ханиман. Подозвав пробегавшего мимо уличного мальчишку, я пообещал ему пенни за то, что он бросит по пригоршне камешков в каждое из окон дома, за которым я следил. Шустрый малый охотно выполнил требуемое, и в одном из окон я с удовлетворением разглядел физиономию Дика Ханимана и выглядывавшую из-за его плеча гнусную рожу Кроуфорда, моего незадачливого убийцы. Оба гневно грозили кулаками мальчишке, который тем временем убежал, а я стал терпеливо ждать, когда они выйдут из дому, что, как я рассчитывал, должно было произойти в самом недалеком будущем.
Прошел, однако, целый час, прежде чем они появились на улице, причем мой ночной знакомец все еще держал руку на перевязи и выглядел очень бледным и нездоровым. Оба разговаривали между собой вполголоса и вскоре скрылись за углом, преследуя хорошо известные мне цели.
Нельзя было терять ни мгновения, и как только они исчезли из виду, я пересек улицу, поднялся по ступенькам крыльца и громко постучал в дверь, откуда только что вышла "достойная" парочка. Дверь отворила морщинистая и хмурая женщина, подозрительно оглядевшая меня с ног до головы.
- Мастер Ханиман дома? - спросил я.
- А если и дома, - ответила женщина, - то что вам от него надо?
- Как? - воскликнул я, притворяясь удивленным. - Неужели здесь, в городе, принято так встречать гостей? Тогда я, пожалуй, вернусь обратно в Керктаун!
- Так вы, значит, из Керктауна? - более любезно спросила сморщенная карга.
- А откуда же еще, женщина? - с деланным негодованием заявил я. - И знаю Дика Ханимана еще с пеленок!
- И вы хотите повидать его?
- Вот те на! А для чего же, по-вашему, я сюда явился?
- Так он вышел.
- Вышел? - повторил я с хорошо разыгранной досадой. - Тогда я его подожду.
- Он ничего вам не должен? - поинтересовалась женщина таким тоном, который сразу подсказал мне, что подобный вопрос она задает не в первый раз.
- Напротив! - возразил я. - Это я должен ему кое-что и, как честный человек, пришел расплатиться с ним сполна.
В ответ на мои слова подозрительность цербера в юбке как рукой сняло, и она провела меня в комнату Ханимана, нимало не задумываясь над тем, каков характер моего долга и как я собираюсь с ним расплачиваться.
Комната, куда я вошел, весьма отличалась от моей крохотной мансарды в Лакенбутсе, и я уважительно и с любопытством разглядывал ковры и гобелены на стенах, скрещенные шпаги, резные стулья и вместительный фаянсовый сосуд для пунша, стоявший в центре стола; но, как только дверь за хозяйкой захлопнулась и я оказался наедине с самим собой, я тут же принялся искать место, где можно было припрятать шкатулку с опасными документами, и в конце концов поместил ее за красивым гобеленом, на котором с большим мастерством была изображена охотничья сцена. Место было вполне подходящим для тайника, но в то же время не слишком секретным, и я не сомневался, что бумаги будут обнаружены без труда, как только в этом возникнет необходимость. Затем я сел на стул и принялся ждать, обследовав предварительно небольшой чуланчик, где можно было спрятаться в случае непредвиденного появления хозяина.
К счастью, он не торопился с возвращением, и я, прождав для приличия минут пятнадцать-двадцать, подозвал хозяйку и сказал, что вернусь через некоторое время - да простит меня Господь за эту маленькую ложь! - после чего снова вышел на улицу, приведя старую ведьму в доброе расположение духа, сунув ей в ладонь мелкую серебряную монету. Заложив таким образом мину, как принято нынче выражаться, я приготовился ее взорвать.
Едва я дошел до выхода из переулка, как увидел то, что ожидал и надеялся увидеть: обоих негодяев, шагающих по Хай-стрит с отрядом городской стражи, возглавляемой низеньким толстяком с петушиной походкой и брюхом, напоминавшим зоб индюка; все и каждый выглядели чрезвычайно важно и направлялись - в чем я нисколько не сомневался - в некую чердачную комнатку под крышей Лакенбутса.
Как только они меня заметили, в рядах доблестного воинства возникло легкое замешательство.
- Вот он! - закричал Кроуфорд. - У входа в переулок! Хватайте его, во имя короля!
Стража остановилась и настороженно уставилась на меня, тогда как я спокойно приближался к ним и, прежде чем они решились наконец схватить меня, невозмутимо обратился к командиру:
- Ха, уважаемый сэр, я вижу, вы уже поймали мерзавцев! Отличная работа, сэр, отличная работа! Но не лучше ли было бы связать их по рукам и ногам: ведь если вы их сейчас упустите, то и вам не сносить головы!
- Чт-то? - запинаясь, пробормотал низенький толстяк. - Что такое? Я арестую вас именем короля! Уотт и Каннингам, выполняйте приказ!
В ответ на это я громко расхохотался и, заметив начинавшую уже собираться вокруг толпу зевак, насмешливо произнес:
- Так они, значит, опять решили пуститься на свою старую уловку? По правде сказать, сэр, я не ожидал, что им удастся провести вас; но со мной у них такой номер не пройдет: я требую, чтобы вы арестовали этих людей по обвинению в государственной измене, направленной на подрыв благосостояния королевства и нашей святой церкви!
- Н-но… н-но… - продолжал заикаться растерявшийся полководец. - Ведь это вы - изменник!
- Опять вы за свое! - возмутился я. - Ну что за тупая голова у вас на плечах? Да я уже столько времени выслеживаю этих двух негодяев по поручению Ее Светлейшего Величества Елизаветы, королевы Англии! Стерегите их пуще глаза, если вам дорога жизнь, сэр! Я сейчас же отправляюсь в Замок, а вы найдете все нужные документы, подтверждающие заговор папистов, в доме номер шесть по тупику Черных Братьев, где обитают эти двое. Следите за ними в оба! В Толбутскую тюрьму изменников!
Толпа, возбужденная моим притворным негодованием и слыша лишь одну сторону дискуссии, поддержала меня громкими возгласами:
- В Толбутс папистов! Смерть изменникам! Держите их крепко, мастер Беннет, держите их!
Крики и шум толпы привели растерявшегося начальника стражи в смятение и замешательство; видя, что он колеблется, я улучил мгновение и шепнул ему на ухо:
- Если вы не поторопитесь, кто-нибудь другой перехватит эти бумаги, а вместе с ними и вознаграждение, причитающееся вам по праву! И все ваши хлопоты окажутся напрасными…
Этого довода оказалось достаточно, чтобы он приказал, не обращая внимания на отчаянное сопротивление и бешеные протесты Ханимана и Кроуфорда, связать их и держать под стражей.
- Сударь, - обратился он ко мне, - не смею подвергать сомнению ваши слова, но поскольку мы имеем дело с двумя противоречивыми обвинениями, то оба они требуют проверки. Начнем отсюда, раз мы уже здесь, а вас попрошу задержаться.
Наш маленький отряд, сопровождаемый шумной толпой зевак, направился к дому номер шесть по тупику Черных Братьев. Начальник стражи поднялся по ступенькам крыльца и громко постучал в дверь. Окошко наверху открылось, и в нем появилось испуганное лицо хозяйки.
- Кто вы? - растерянно спросила она. - И что вам здесь надо?
- Именем короля! - грозно объявил низенький толстяк. - Открой нам дверь, женщина, или я прикажу ее выломать!
Хозяйка трясущимися руками отворила дверь, и мастер Беннет в сопровождении нескольких стражников вошел в дом. Толпа уже запрудила весь переулок, оживленно обсуждая происшедшее и с нетерпением ожидая результатов обыска. Наконец окно во втором этаже отворилось, и в нем показался сияющий мастер Беннет со злополучной шкатулкой в руках.
- Здесь они! - закричал он. - Проклятые заговорщики пытались меня провести, но, как ни хитро они спрятали свои гнусные бумажонки, я их нашел! Освободите джентльмена, который помог нам разоблачить негодяев!
В толпе зашумели, закричали; послышались угрозы, и на несчастных "преступников" посыпался град гнилых овощей, тухлых яиц и всяких отбросов, в изобилии валявшихся на улице.
"Fortuna favet fortibus" , - произнес я про себя и стал проталкиваться сквозь толпу, громко требуя "
- Пропустите, во имя короля! - одновременно зорко следя, не блеснет ли поблизости предательское острие кинжала, ведь здесь могли находиться и сторонники заговора.
Толпа расступилась передо мной, и до меня доносились отдельные реплики и замечания:
- Английский шпион!
- Это он поймал их?
- Нет, мастер Беннет!
- Заговорщиков ждет виселица, помяните мое слово! - и тому подобные отрывки и фрагменты обычных в подобных случаях разговоров.
Вскоре я выбрался из толпы и не мешкая зашагал вдоль улицы по направлению к Замку; никто не следовал за мной, что было вполне естественно, ибо два пойманных заговорщика представляли собой куда больший интерес, чем какой-то английский шпион, да еще такой коротышка, как я.
10. О команде галеры и о косоглазом незнакомце
Как только я почувствовал себя в безопасности, я свернул в боковую улочку и, не видя вокруг себя преследователей, со всех ног припустил по направлению к Лейту, где решил схорониться до тех пор, пока не сумею пробраться на борт какого-нибудь судна. Надо было спешить, поскольку я хорошо понимал, что рано или поздно истина выплывет наружу, хоть находка бумаг и удержит власти некоторое время на ложном пути, - во всяком случае я мог на это надеяться, пока дело будет оставаться в руках тупоголового мастера Беннета.
" Вот к чему привели все мои хитроумные идеи ", - думал я, останавливаясь, чтобы перевести дыхание. Вместо солидного вознаграждения, вместо славы и почета я превратился в запыхавшегося беглеца, возможно будущего изгнанника, если и вовсе не покойника; однако, подумав о последней возможности, я потуже затянул пояс и снова бросился бежать, благодаря Господа за то, что при мне моя добрая шпага и знание хитрого приема де Кьюзака.
Не прошло и часу с момента моего поспешного бегства из тупика Черных Братьев, как я уже стоял перед дверью маленькой таверны возле верфи в Лейте. По вполне понятным причинам мне не хотелось опять возвращаться в" Деревянную Руку ", где все напоминало бы о вчерашних трагических событиях и где меня слишком хорошо знали; здесь же всего несколько случайных прохожих остановились и поглядели мне вслед - то ли потому, что я приобрел громкую славу после убийства де Папильона, то ли из-за моей необычной фигуры, - не могу сказать, но выяснять этот вопрос мне было некогда да и ни к чему.
Я надеялся найти в таверне кого-нибудь из моряков, с кем можно было бы договориться о небольшом путешествии подальше от здешних мест, а о возможности попасть в очередную драку я и не думал. Поэтому я храбро толкнул дверь и шагнул через порог; при моем появлении я заметил, как хозяин за стойкой выпрямился и замер, пристально уставившись на меня, из чего я сделал заключение, что слух о моей схватке с французом уже распространился среди прибрежных кабаков.
За столом сидели двое мужчин, подобных которым мне до сих пор не доводилось видеть. Одежда выдавала в них моряков, но была более яркой и живописной и сидела на них с какой-то щеголеватой небрежностью. На ногах у них были высокие сапоги с широкими болтающимися голенищами.
У одного из них, плотного коренастого крепыша с густой черной бородой, висела на груди боцманская дудка на цепочке; второй был чрезвычайно толст, круглолиц и гладко выбрит, за исключением клочка редких светлых волос, торчавших над его двойным подбородком. Когда я вошел, чернобородый первым заметил меня.
- Иеремия! - заорал он во всю глотку. - Это еще что такое?
- Вы ошиблись, сэр, - сказал я, - но только самую малость: меня зовут Джереми.
- Шутник! - воскликнул чернобородый. - Шутник, клянусь святым Христофором Колумбом! Что это за фигура, Фил? Можешь определить?
- По-моему, квадрат, - ответил другой каким-то странным писклявым голосом. - Квадрат, но с придатками.
- Похоже, с касательными , - добавил бородач.
- Нет-нет - разве ты не знаешь, что касательные бывают только у окружности, тогда как…
- К черту всю эту дурацкую чепуху! - воскликнул чернобородый. - Касательные или некасательные, квадрат, окружность или спутанный буксирный канат - вы должны выпить с нами, сэр!
- Это, - возразил я, - зависит от того, что вы пьете.
- Разборчивый малый, я вижу, - сказал бородач. - Впрочем, я и сам не знаю, что мы пьем, да и не забочусь особенно. Вино как вино и глотку смачивает изрядно - чего еще нужно? - И он налил мне полный бокал из стоявшей рядом с ним фляги.
Не желая ударить лицом в грязь, я единым духом осушил бокал; мне показалось, будто в нем был налит жидкий огонь, поскольку до сих пор я и понятия не имел, что такое чистейший ром.
- Ну? - спросил бородач. - Как тебе понравилось наше вино?
- Превосходное! - прохрипел я, с трудом переводя дух и стараясь удержать выступившие на глаза слезы.
Оба моряка закатились от хохота.
- Молодец! - сказал чернобородый. - Будь у тебя столько же силенок, сколько выдержки, я бы взял тебя к себе, потому что ты, парень, пришелся мне по сердцу!
Поняв, что передо мной открывается возможность выбраться из всех моих трудностей, а может быть и из самого Лейта, я невозмутимо заметил:
- Сила еще не самое главное, джентльмены; но, может быть, вы сумеете повторить такой фокус?
С этими словами я взялся обеими руками за край стола и, поднатужившись, приподнял его перед собой вместе со всем, что на нем стояло.
- Иеремия! - изумленно воскликнул чернобородый.
- Quod est demonstrandum , - пропищал второй.
- Послушай, - спросил бородач, - а со своим свиноколом ты тоже умеешь управляться? - и он указал на мою шпагу.
- Управляться? - вмешался трактирщик, глазевший на меня с широко раскрытым ртом. - Да ведь это же тот парень, что прикончил французского забияку, о котором я вам рассказывал!
- Черт побери! - стукнул кулаком по столу бородач. - Неужели правда? Тогда слушай: я - капитан Хью Дизарт, честный негоциант и судовладелец; вот он - Фил Бартлоу, самый достойный и, если угодно, самый толстый из всех штурманов, когда-либо топтавших палубу судна. У нас отличная галера, готовая к отплытию, и добрые веселые ребята в команде. Как насчет того, чтобы присоединиться к нам?
В голове у меня шумело и кружилось от выпитого рома, но я старался держаться изо всех сил.
- Я умею управляться с парусным ялом, - сказал я в ответ, - но ничего не смыслю в больших судах.
- И не научишься, пока не поплаваешь на них, - сказал человек, назвавшийся Дизартом. - А вот Фил сможет помочь тебе постичь все, начиная от понятия, что такое окружность, до умения ходить по реям с закрытыми глазами! - И он с довольным видом громко захохотал.
- А что т-такое окружность? - заплетающимся языком пробормотал я.
- Окружность, - ответил толстяк, прищурив один из своих тусклых бледно-голубых глаз, отчего все лицо его перекосилось, приобретя лукаво-насмешливое выражение, - есть замкнутая кривая, равноудаленная от центра и пустая внутри.
- Наподобие головы некоего Фила Бартлоу, например, - добавил чернобородый.
- Старая шутка! - поморщился толстяк. - Не мог придумать чего-нибудь поновее? От нее за милю несет мертвечиной!
- Как и от тебя когда-нибудь, Фил.
- Типун тебе на язык! Раскаркался не ко времени!
- Кстати, о времени, - серьезно заметил бородач. - Вино выпито, и пора идти. Что ты скажешь о моем предложении?
- А чем вы торгуете? - поинтересовался я, пытаясь поддержать приятную беседу.
- Разнообразным товаром, - ответил чернобородый. - Товар ведь постоянно меняется, не так ли, Фил?
- Верно, верно, - подтвердил толстяк. - От английских окороков до голландского сыра и норвежских шкур.
- Ну так как? - спросил капитан Дизарт. - Присоединяешься к нам? Как сказал поэт:" Жизнь у нас одна, так пей ее до дна!"Но что там за грохот?
За стеной послышался цокот лошадиных подков и вслед за этим громкий стук в дверь, которую я, войдя, запер за собой.
- Полагаю, джентльмены, - виновато улыбаясь, проговорил я, - это за мной. Но уверяю вас, я всецело с вами!
- В таком случае сюда! - сказал Хью Дизарт и, распахнув окно в задней стенке таверны, выскочил наружу; мы последовали за ним, причем толстый штурман, пыхтя, едва не застрял в узком оконном проеме. Я с удивлением обнаружил, что ноги почему-то перестали мне повиноваться, то и дело подкашиваясь и норовя увильнуть куда-то в сторону. Оба мои спутника подхватили меня под руки, и мы, оставив здание таверны, между собой и теми, кто шумел у входной двери, бросились бежать к береговому причалу, расположенному в полусотне ярдов отсюда, где стояла лодка, привязанная к железному кольцу на швартовой тумбе.
Мы были уже почти на полдороге к нашей цели, когда нас обнаружили, и толпа, возглавляемая человеком верхом на лошади, пустилась за нами в погоню. Всадник, несомненно, догнал бы нас, если бы Дизарт не выхватил из-за кушака пистолет и не выпалил в него, попав в лошадь, которая споткнулась и упала.
В следующее мгновение мы добежали до лодки, вскочили в нее, обрубили швартов и налегли на весла, оставив на берегу орущую и приплясывающую в бессильной ярости толпу преследователей.
- Ха-ха! - смеялся Дизарт. - Вот эта забава мне по душе! Честному торговцу редко приходится участвовать в сражениях и кровопролитии, а ведь каждый истинный мужчина тоскует по ним, и даже наш достопочтенный штурман тоже!
- Боже сохрани! - возмущенно пропищал толстяк. - Я испытываю к ним отвращение!
- Они отправились за лодкой, - сказал я.
- В таком случае следует приналечь на весла, мастер Джереми. Как, кстати, твое второе имя?
- Клефан.
- Недурно звучит, - одобрил толстый штурман.
- А почему, мастер Клефан, кому-то понадобилось устраивать за тобой погоню?
- Вы забыли, - сказал я, - что вчера я убил француза.
- Так-так, - проговорил чернобородый. - Ну что ж, зато теперь ты в полной безопасности. А вот и наша галера, - он указал на длинное, низко сидящее в воде судно, выкрашенное в темно-зеленый цвет, с двумя мачтами и далеко выступающими за борта реями с натянутым на них большим парусом.