Тающая легче снега,
Я была – как сталь.
Мячик, прыгнувший с разбега
Прямо на рояль,Скрип песка под зубом или
Стали по стеклу…
Только Вы не уловили
Грозную стрелуЛегких слов моих и нежность
Гнева напоказ…
Каменную безнадежность
Всех моих проказ!19 мая 1913
"Моим стихам, написанным так рано…"
Моим стихам, написанным так рано,
Что и не знала я, что я – поэт,
Сорвавшимся, как брызги из фонтана,
Как искры из ракет,Ворвавшимся, как маленькие черти,
В святилище, где сон и фимиам,
Моим стихам о юности и смерти -
Нечитанным стихам! -Разбросанным в пыли по магазинам
(Где их никто не брал и не берет!),
Моим стихам, как драгоценным винам,
Настанет свой черед.Май 1913, Коктебель
"Я сейчас лежу ничком…"
Я сейчас лежу ничком
– Взбешенная! – на постели.
Если бы вы захотели
Быть моим учеником,Я бы стала в тот же миг.
– Слышите, мой ученик? -В золоте и серебре
Саламандра и Ундина.
Мы бы сели на ковре
У горящего камина.Ночь, огонь и лунный лик…
– Слышите, мой ученик? -И безудержно – мой конь
Любит бешеную скачку! -
Я метала бы в огонь
Прошлое – за пачкой пачку:Старых роз и старых книг.
– Слышите, мой ученик? -А когда бы улеглась
Эта пепельная груда, -
Господи, какое чудо
Я бы сделала из вас!Юношей воскрес старик!
– Слышите, мой ученик? -А когда бы вы опять
Бросились в капкан науки,
Я осталась бы стоять,
Заломив от счастья руки,Чувствуя, что ты – велик!
– Слышите, мой ученик?1 июня 1913
"Идите же! – мой голос нем…"
Идите же! – мой голос нем,
И тщетны все слова.
Я знаю, что ни перед кем
Не буду я права.Я знаю: в этой битве пасть
Не мне, прелестный трус!
Но, милый юноша, за власть
Я в мире не борюсь.И не оспаривает вас
Высокородный стих.
Вы можете – из-за других -
Моих не видеть глаз,Не слепнуть на моем огне,
Моих не чуять сил…
(Какого демона во мне
Ты в вечность упустил!)Но помните, что будет суд,
Разящий, как стрела,
Когда над головой блеснут
Два пламенных крыла!11 июля 1913
Встреча с Пушкиным
Я подымаюсь по белой дороге,
Пыльной, звенящей, крутой.
Не устают мои легкие ноги
Выситься над высотой.Слева – крутая спина Аю-Дага,
Синяя бездна – окрест.
Я вспоминаю курчавого мага
Этих лирических мест.Вижу его на дороге и в гроте…
Смуглую руку у лба… -
Точно стеклянная, на повороте
Продребезжала арба… -Запах – из детства – какого-то дыма
Или каких-то племен…
Очарование прежнего Крыма
Пушкинских милых времен.Пушкин! – Ты знал бы по первому слову,
Кто у тебя на пути!
И просиял бы, и под руку в гору
Не предложил мне идти…Не опираясь на смуглую руку,
Я говорила б, идя,
Как глубоко презираю науку
И отвергаю вождя,Как я люблю имена и знамёна,
Волосы и голоса,
Старые вина и старые троны, -
Каждого встречного пса! -Полуулыбки в ответ на вопросы,
И молодых королей…
Как я люблю огонек папиросы
В бархатной чаще аллей,Марионеток и звук тамбурина,
Золото и серебро,
Неповторимое имя: Марина,
Байрона и болеро,Ладанки, карты, флаконы и свечи,
Запах кочевий и шуб,
Лживые, в душу идущие, речи
Очаровательных губ.Эти слова: никогда и навеки,
За колесом – колею…
Смуглые руки и синие реки,
Ax, – Мариулу твою!Треск барабана – мундир властелина -
Окна дворцов и карет,
Рощи в сияющей пасти камина,
Красные звезды ракет…Вечное сердце свое и служенье
Только ему, Королю!
Сердце свое и свое отраженье
В зеркале… – Как я люблю…Кончено… – Я бы уж не говорила,
Я посмотрела бы вниз…
Вы бы молчали, так грустно, так мило
Тонкий обняв кипарис.Мы помолчали бы оба – не так ли? -
Глядя, как где-то у ног,
В милой какой-нибудь маленькой сакле
Первый блеснул огонек.И – потому, что от худшей печали
Шаг – и не больше! – к игре,
Мы рассмеялись бы и побежали
За руку вниз по горе.1 октября 1913
"Уж сколько их упало в эту бездну…"
Уж сколько их упало в эту бездну,
Разверзтую вдали!
Настанет день, когда и я исчезну
С поверхности Земли.Застынет всё, что пело и боролось,
Сияло и рвалось:
И зелень глаз моих, и нежный голос,
И золото волос.И будет жизнь, с ее насущным хлебом,
С забывчивостью дня.
И будет всё – как будто бы под небом
И не было меня!Изменчивой, как дети, в каждой мине
И так недолго злой,
Любившей час, когда дрова в камине
Становятся золой,Виолончель, и кавалькады в чаще,
И колокол в селе…
– Меня, такой живой и настоящей,
На ласковой земле!К вам всем – что мне, ни в чем не знавшей меры,
Чужие и свои?! -
Я обращаюсь с требованьем веры
И с просьбой о любви.И день, и ночь, и письменно и устно:
За правду да и нет,
За то, что мне так часто – слишком грустно
И только двадцать лет.За то, что мне прямая неизбежность -
Прощение обид,
За всю мою безудержную нежность
И слишком гордый вид,За быстроту стремительных событий,
За правду, за игру…
Послушайте! – Еще меня любите
За то, что я умру.8 декабря 1913
Генералам двенадцатого года
Сергею
Вы, чьи широкие шинели
Напоминали паруса,
Чьи шпоры весело звенели
И голоса,И чьи глаза, как бриллианты,
На сердце оставляли след, -
Очаровательные франты
Минувших лет!Одним ожесточеньем воли
Вы брали сердце и скалу, -
Цари на каждом бранном поле
И на балу.Вас охраняла длань Господня
И сердце матери, – вчера
Малютки-мальчики, сегодня -
Офицера!Вам все вершины были малы
И мягок самый черствый хлеб,
О, молодые генералы
Своих судеб!…
Ах, на гравюре полустертой,
В один великолепный миг,
Я видела, Тучков-четвертый,
Ваш нежный лик.И Вашу хрупкую фигуру,
И золотые ордена…
И я, поцеловав гравюру,
Не знала сна…О, как, мне кажется, могли вы
Рукою, полною перстней,
И кудри дев ласкать – и гривы
Своих коней.В одной невероятной скачке
Вы прожили свой краткий век…
И ваши кудри, ваши бачки
Засыпал снег.Три сотни побеждало – трое!
Лишь мертвый не вставал с земли.
Вы были дети и герои,
Вы всё могли!Что так же трогательно-юно,
Как ваша бешеная рать?
Вас златокудрая Фортуна
Вела, как мать.Вы побеждали и любили
Любовь и сабли острие -
И весело переходили
В небытие.26 декабря 1913, Феодосия
"Над Феодосией угас навеки этот день весенний…"
Над Феодосией угас
Навеки этот день весенний,
И всюду удлиняет тени
Прелестный предвечерний час.Захлебываясь от тоски,
Иду одна, без всякой мысли.
И опустились и повисли
Две тоненьких мои руки.Иду вдоль генуэзских стен,
Встречая ветра поцелуи,
И платья шелковые струи
Колеблются вокруг колен.И скромен ободок кольца,
И трогательно мал и жалок
Букет из нескольких фиалок
Почти у самого лица.Иду вдоль крепостных валов,
В тоске вечерней и весенней.
И вечер удлиняет тени,
И безнадежность ищет слов.14 февраля 1914, Феодосия
С. Э
Я с вызовом ношу его кольцо!
– Да, в Вечности – жена, не на бумаге! -
Чрезмерно узкое его лицо
Подобно шпаге.Безмолвен рот его, углами вниз,
Мучительно-великолепны брови.
В его лице трагически слились
Две древних крови.Он тонок первой тонкостью ветвей.
Его глаза – прекрасно-бесполезны! -
Под крыльями раскинутых бровей -
Две бездны.В его лице я рыцарству верна,
– Всем вам, кто жил и умирал без страху! -
Такие – в роковые времена -
Слагают стансы – и идут на плаху.3 июня 1914, Коктебель
"Не думаю, не жалуюсь, не спорю…"
Не думаю, не жалуюсь, не спорю.
Не сплю.
Не рвусь ни к солнцу, ни к луне, ни к морю,
Ни к кораблю.Не чувствую, как в этих стенах жарко,
Как зелено в саду.
Давно желанного и жданного подарка
Не жду.Не радуют ни утро, ни трамвая
Звенящий бег.
Живу, не видя дня, позабывая
Число и век.На, кажется, надрезанном канате
Я – маленький плясун.
Я – тень от чьей-то тени. Я – лунатик
Двух темных лун.13 июля 1914
Бабушке
Продолговатый и твердый овал,
Черного платья раструбы…
Юная бабушка! – Кто целовал
Ваши надменные губы?
Руки, которые в залах дворца
Вальсы Шопена играли…
По сторонам ледяного лица -
Локоны, в виде спирали.Темный, прямой и взыскательный взгляд,
Взгляд, к обороне готовый.
Юные женщины так не глядят.
Юная бабушка, кто Вы?Сколько возможностей Вы унесли,
И невозможностей – сколько? -
В ненасытимую прорву земли,
Двадцатилетняя полька!День был невинен, и ветер был свеж,
Темные звезды погасли.
– Бабушка! – Этот жестокий мятеж
В сердце моем – не от Вас ли?…4 сентября 1914
"Осыпались листья над Вашей могилой…"
п. э.
Осыпались листья над Вашей могилой,
И пахнет зимой.
Послушайте, мертвый, послушайте, милый:
Вы все-таки мой.Смеетесь! – В блаженной крылатке дорожной!
Луна высока.
Мой – так несомненно и так непреложно,
Как эта рука.Опять с узелком подойду утром рано
К больничным дверям.
Вы просто уехали в жаркие страны,
К великим морям.Я Вас целовала! Я Вам колдовала!
Смеюсь над загробною тьмой!
Я смерти не верю! Я жду Вас с вокзала -
Домой!Пусть листья осыпались, смыты и стерты
На траурных лентах слова.
И, если для целого мира Вы мёртвы,
Я тоже мертва.Я вижу, я чувствую, – чую Вас всюду.
– Что ленты от Ваших венков! -
Я Вас не забыла и Вас не забуду
Во веки веков.Таких обещаний я знаю бесцельность,
Я знаю тщету.
– Письмо в бесконечность.
– Письмо в беспредельность. -
Письмо в пустоту.4 октября 1914
"Сегодня таяло, сегодня я простояла у окна…"
Сегодня таяло, сегодня
Я простояла у окна.
Ум – отрезвленней, грудь свободней,
Опять умиротворена.Не знаю, почему. Должно быть,
Устала попросту душа
И как-то не хотелось трогать
Мятежного карандаша.Так простояла я – в тумане -
Далекая добру и злу,
Тихонько пальцем барабаня
По чуть звенящему стеклу.Душой не лучше и не хуже,
Чем первый встречный: этот вот, -
Чем перламутровые лужи,
Где расплескался небосвод.Чем пролетающая птица
И попросту бегущий пес.
И даже нищая певица
Меня не довела до слез.Забвенья милое искусство
Душой усвоено уже.
Какое-то большое чувство
Сегодня таяло в душе.4 октября 1914
Подруга
1
Вам одеваться было лень
И было лень вставать из кресел.
– А каждый Ваш грядущий день
Моим весельем был бы весел!Особенно смущало Вас
Идти так поздно в ночь и холод.
– А каждый Ваш грядущий час
Моим весельем был бы молод!Вы это сделали без зла,
Невинно и непоправимо.
– Я Вашей юностью была,
Которая проходит мимо.25 октября 1914
2
Сини подмосковные холмы,
В воздухе чуть теплом – пышь и деготь.
Сплю весь день, весь день смеюсь, – должно быть,
Выздоравливаю от зимы.Я иду домой возможно тише.
Ненаписанных стихов – не жаль!
Стук колес и жареный миндаль
Мне дороже всех четверостиший.Голова до прелести пуста,
Оттого что сердце – слишком полно!
Дни мои, как маленькие волны,
На которые гляжу с моста.Чьи-то взгляды слишком уж нежны
В нежном воздухе, едва нагретом…
– Я уже заболеваю летом,
Еле выздоровев от зимы.13 марта 1915
3
Хочу у зеркала, где муть
И сон туманящий,
Я выпытать – куда Вам путь
И где пристанище.Я вижу: мачта корабля,
И Вы – на палубе…
Вы – в дыме поезда… Поля
В вечерней жалобе…Вечерние поля в росе,
Над ними – вороны…
– Благословляю Вас на все
Четыре стороны!3 мая 1915
"Безумье – и благоразумье…"
Безумье – и благоразумье,
Позор – и честь,
Все, что наводит на раздумье,
Все слишком есть -Во мне! – Все каторжные страсти
Слились в одну!
Так в волосах моих – все масти
Ведут войну!Я знаю весь любовный шепот
– Ах, наизусть! -
Мой двадцатидвухлетний опыт -
Сплошная грусть!Но облик мой – невинно-розов,
– Что ни скажи! -
Я виртуоз из виртуозов
В искусстве лжи.В ней, запускаемой как мячик,
– Ловимой вновь! -
Моих прабабушек-полячек
Сказалась кровь.Лгу оттого, что по кладбищам
Трава растет,
Лгу оттого, что по кладбищам
Метель метет…От скрипки – от автомобиля -
Шелков, огня…
От пытки, что не все любили
Одну меня!От боли, что не я – невеста
У жениха!
От жеста и стиха – для жеста
И для стиха!От нежного боа на шее…
И как могу
Не лгать, – раз голос мой нежнее,
Когда я лгу…3 января 1915
"Мне нравится, что Вы больны не мной…"
Мне нравится, что Вы больны не мной,
Мне нравится, что я больна не Вами,
Что никогда тяжелый шар земной
Не уплывет под нашими ногами.
Мне нравится, что можно быть смешной -
Распущенной – и не играть словами,
И не краснеть удушливой волной,
Слегка соприкоснувшись рукавами.Мне нравится еще, что Вы при мне
Спокойно обнимаете другую,
Не прочите мне в адовом огне
Гореть за то, что я не Вас целую.
Что имя нежное мое, мой нежный, не
Упоминаете ни днем, ни ночью – всуе…
Что никогда в церковной тишине
Не пропоют над нами: Аллилуйя!Спасибо Вам, и сердцем и рукой,
За то, что Вы меня – не зная сами! -
Так любите: за мой ночной покой,
За редкость встреч закатными часами,
За наши не-гулянья под луной,
За солнце, не у нас над головами, -
За то, что Вы больны – увы! – не мной,
За то, что я больна – увы! – не Вами!3 мая 1915
"Какой-нибудь предок мой был – скрипач…"
Какой-нибудь предок мой был – скрипач,
Наездник и вор при этом.
Не потому ли мой нрав бродяч
И волосы пахнут ветром?Не он ли, смуглый, крадет с арбы
Рукой моей – абрикосы,
Виновник страстной моей судьбы,
Курчавый и горбоносый?Дивясь на пахаря за сохой,
Вертел между губ – шиповник.
Плохой товарищ он был – лихой
И ласковый был любовник!Любитель трубки, луны и бус
И всех молодых соседок…
Еще мне думается, что – трус
Был мой желтоглазый предок.Что, душу чёрту продав за грош,
Он в полночь не шел кладбищем.
Еще мне думается, что нож
Носил он за голенищем,Что не однажды из-за угла
Он прыгал – как кошка, гибкий…
И почему-то я поняла,
Что он не играл на скрипке!И было все ему нипочем,
Как снег прошлогодний – летом!
Таким мой предок был скрипачом.
Я стала – таким поэтом.23 июня 1915
"Заповедей не блюла, не ходила к причастью…"
Заповедей не блюла, не ходила к причастью,
Видно, пока надо мной не пропоют литию,
Буду грешить – как грешу – как грешила: со страстью!
Господом данными мне чувствами – всеми пятью!
Други! Сообщники! Вы, чьи наущения – жгучи!
Вы, сопреступники! – Вы, нежные учителя!
Юноши, девы, деревья, созвездия, тучи, -
Богу на Страшном суде вместе ответим, Земля!26 сентября 1915
"Я знаю правду! Все прежние правды – прочь!.."
Я знаю правду! Все прежние правды – прочь!
Не надо людям с людьми на земле бороться!
Смотрите: вечер, смотрите: уж скоро ночь.
О чем – поэты, любовники, полководцы?Уж ветер стелется, уже земля в росе,
Уж скоро звездная в небе застынет вьюга,
И под землею скоро уснем мы все,
Кто на земле не давали уснуть друг другу.3 октября 1915
"Два солнца стынут, – о Господи, пощади!.."
Два солнца стынут, – о Господи, пощади! -
Одно – на небе, другое – в моей груди.Как эти солнца, – прощу ли себе сама? -
Как эти солнца сводили меня с ума!И оба стынут – не больно от их лучей!
И то остынет первым, что горячей.5 октября 1915
"Цыганская страсть разлуки!.."
Цыганская страсть разлуки!
Чуть встретишь – уж рвешься прочь.
Я лоб уронила в руки
И думаю, глядя в ночь:Никто, в наших письмах роясь,
Не понял до глубины,
Как мы вероломны, то есть -
Как сами себе верны.Октябрь 1915
1916
"Никто ничего не отнял…"
Никто ничего не отнял -
Мне сладостно, что мы врозь!
Целую Вас через сотни
Разъединяющих верст.Я знаю: наш дар – неравен.
Мой голос впервые – тих.
Что Вам, молодой Державин,
Мой невоспитанный стих!На страшный полет крещу Вас:
– Лети, молодой орел!
Ты солнце стерпел, не щурясь, -
Юный ли взгляд мой тяжел?Нежней и бесповоротней
Никто не глядел Вам вслед…
Целую Вас – через сотни
Разъединяющих лет.