Сокровище Чингисхана - Клайв Касслер 14 стр.

Изучать его работу Джордино было некогда. Он нажал на первую попавшуюся кнопку и угадал - стрела пошла вверх, еще на несколько дюймов приподняв контейнер. Затем он уже интуитивно определил кнопки горизонтального перемещения стрелы и проверил свою догадку, нажав на них. Контейнер двинулся сначала вперед, потом назад. Джордино повел кон­тейнер к борту, остановился, затем чуть-чуть перенес его даль­ше, едва не задев за поручень, и снова нажал на "стоп". Гро­мадная коробка контейнера, раскачиваясь, висела над водой в двух-трех ярдах от борта сухогруза. Как Джордино и предпола­гал, Анатолий и второй матрос решили насладиться видом то­нущего контейнера. Они подошли к поручню и встали рядом, держась за него. Несмотря на холод, по лбу Джордино текли тонкие струйки пота. Наконец Анатолий махнул и крикнул:

- Давай опускай!

Джордино снова рывком двинул стрелу вперед, остановил­ся и, когда контейнер раскачался в полную силу, резко повел его назад, в сторону борта.

Матрос и охранник от неожиданности застыли у поручня, наблюдая, как вернулась и остановилась над палубой стрела, а под ней, качаясь, как громадный маятник, на них стремитель­но летел двухтонный контейнер.

Еще не пришедший в себя охранник, отчаянно ругаясь, рез­ко отшатнулся назад, и контейнер просвистел мимо него, всего в нескольких дюймах. Анатолию повезло меньше. Он не успел увернуться, и контейнер врезался ему в грудь. Анатолий закри­чал, но крик его тут же оборвался, перейдя в хрип, - острый угол контейнера проломил ему грудную клетку, и матрос слов­но тряпичная кукла свалился на палубу.

Ошеломленный охранник, стоявший у перил, обернулся и заорал как сумасшедший, но, увидев за пультом управления не своего товарища, а незнакомого человека, сразу умолк и потя­нулся за пистолетом. Он уже доставал его из кобуры, когда Джордино, ни секунды не мешкая, перевел стрелу вправо, на­правив контейнер к поручню. Вскинув пистолет, охранник вы­стрелил, но Джордино успел пригнуться, и пуля прожужжала над его головой. Даже теперь, сгибаясь, он не выпускал из рук пульт управления краном.

Контейнер, не переставая вращаться, достиг высшей точки колебания и понесся вниз, к поручню. Охранник находился на траектории его полета и пригнулся, надеясь уйти от удара. Он прицелился и снова выстрелил. Пуля снова прошла мимо Джор­дино, который следил за двухтонной глыбой. Как только та ока­залась над охранником, он резко нажал на кнопку "вниз", и металлическая громада тяжело опустилась.

И в тот же миг над палубой пронесся дикий крик. Контей­нер, коснувшись палубы, под действием ускорения упал на бок. Охранник, вскочив, попытался отбежать, но стальная коробка переломила ему ноги как спички. Придавленный к палубе, он мучительно завыл. Джордино подбежал к нему, прижав ногой запястье, поднял выпавший из судорожно сжимавшихся паль­цев пистолет. Затем, сорвав с головы шапочку, сунул ее в рот охраннику, чтобы хотя бы на время заглушить его стоны.

- Никогда не стой под стрелой, тем более груженой, - про­ворчал Джордино охраннику, уставившемуся мимо него, в пу­стоту, глазами, полными ужаса и боли.

Прицелившись в замок, Джордино выстрелил дважды, со­рвал дужку с покореженного механизма, поднял рычаг и рас­пахнул одну половину дверей. Та, выломав едва державшиеся на погнутом контейнере петли, свалилась на палубу. Питт и Саргов выкатились из контейнера, как две игральные кости, охая, чертыхаясь и потирая ушибленные места, поднялись.

- Ал, ты, случайно, в прошлой жизни на ярмарочной ка­русели не работал? - проговорил Питт, криво усмехнувшись.

- Нет, пока я практикуюсь, чтобы в будущей наконец на­стоящим делом заняться, - ответил Джордино. - Ну, мальчи­ки, как вы тут? В норме? Тогда поторапливаемся. Боюсь, нам нужно срочно освободить помещение.

В передней части корабля, со стороны трапа, послышались шаги и громкие голоса. Окинув взглядом кормовую палубу, Питт заметил на ней неподвижно лежавшие тела и только за­тем посмотрел на Саргова. Потрепанный русский ученый сту­пал медленно, его плачевное состояние не позволяло ему дви­гаться быстрее.

- Я побежал за лодкой, а ты помоги Александру дойти до кормового трапа, - бросил Питт.

Джордино в ответ коротко кивнул, и Питт понесся к пери­лам правого борта, вскочил на парапет и, согнув колени, прыг­нул вперед, по направлению к доку. Не оттолкнувшись, он едва не промазал мимо пирса, приземлился на пятки, но удержал­ся и, бросив корпус вперед, ничком повалился на доски. Вы­ставив руки, перевернулся, вскочил и побежал вдоль дока к лодке.

С корабля донеслись голоса и начали приближаться, вспых­нули лучи прожекторов. Скрываться было уже бесполезно, и Питт, выпрямившись, под фохотусиливавшихся шагов изо всех сил ринулся к "зодиаку". Прыгнув в лодку, он начал молиться, чтобы мотор завелся как можно скорее, и Всевышний услышал его. Питт всего раз дернул трос, и мотор взревел. Дав полный газ, Питт устремился к сухогрузу, и через несколько секунд лод­ка ткнулась резиновым носом в его стальной борт.

Питт выключил двигатель, посмотрел вверх и прямо над собой увидел Саргова. Ученый висел на кормовом канате, вце­пившись в него ослабевшими пальцами. Джордино стоял ря­дом с ним и поддерживал под руки.

- Отпускай его! - сказал Питт. - Быстрее!

В ту же секунду грузный Саргов камнем заскользил вниз и едва не свалил подхватившего его Питта за борт. Как два меш­ка, они упали на дно лодки. Наверху послышались пистолет­ные выстрелы, затем прогремела автоматная очередь. В тот же миг на кормовом канате возникла фигура Джордино, он начал спускаться, но в нескольких футах от лодки вдруг остановился. Крики матросов раздавались уже почти над самыми головами беглецов. Джордино спустился еще на пару футов, затем бес­шумно спрыгнул в лодку.

- Все, занавес, - прошептал он.

- Питт, державший в руках трос, рванул его, и двигатель тут же завелся. "Зодиак" вылетел из-под кормы сухогруза, про­несся вдоль дебаркадера, а затем начал уходить от берега. Юр­кая лодка легко скользила по воде фибергласовым корпусом, оборудованным по ватерлинии трубками, обеспечивающими ей дополнительную устойчивость и скорость. В те несколько се­кунд, что беглецы оставались в поле зрения команды и рабо­чих, находившихся на корабле и берегу, им пришлось приги­баться, чтобы не стать отличной мишенью.

Однако никто в них не стрелял. Питт осторожно оглянул­ся, рассмотрел с полдесятка человек, прилипших к поручню сухогруза. Они просто стояли и смотрели вслед уходящей лод­ке, которая спустя несколько мгновений исчезла в темноте.

- Очень странно. Не много же времени им понадобилось, чтобы стать пацифистами, - отметил Джордино, наблюдая за сухогрузом.

- Напрасно тебя это удивляет. Они всего лишь не хотят будоражить деревню беспорядочной пальбой, - сказал Питт.

Он уже не пытался скрыть курс, а открыто направил лодку прямиком к "Верещагину". Через несколько минут они уже подходили к борту исследовательского судна. Питт сбросил скорость и медленно повел "зодиак" к правому борту. Вспом­нивший о своих обязанностях постовой милиционер на берегу заметил их и начал звать, требуя остановиться. Саргов вскочил и истошно прокричал ему в ответ длинную фразу. Милицио­нер постоял немного в явном замешательстве, затем встрепе­нулся и бросился в деревню.

- Я сказал этому чудику, чтобы он привел сюда шефа. Про­сто так, без начальства, мы сухогруз не обыщем, не пустят, - пояснил Саргов.

Руди Ганн, нервно вышагивавший по палубе все то время, что Питт отсутствовал, услышав голоса, изумился и бросился с мостика вниз, встречать прибывших. Он подбежал к ним, ког­да все трое уже оказались на борту.

- Доктор Саргов... с вами все в порядке? - спросил Ганн, разглядывая помятое, утомленное лицо ученого и окровавлен­ную одежду.

- В полнейшем. Пожалуйста, найдите капитана, мне нуж­но с ним переговорить. Срочно.

Ганн поспешил разбудить врача и капитана Харитонова, а Питт отправился вместе с Сарговым в корабельную медсан­часть. Пока врач осматривал ученого, Джордино, успевший найти где-то бутылку водки, разлил ее по рюмкам. После вто­рой, когда к Саргову вернулась его уверенность, а лицо обрело естественный розовый цвет, он произнес:

- Положение мое было просто отчаянным. Дорогие дру­зья, теперь я ваш должник. Давайте выпьем за НУМА. - Он почтительно приподнял рюмку, подмигнул американцам и, как обычно легко, залпом выпил ее.

- Ваше здоровье, доктор, - сказал Питт.

- И ваше тоже, - отозвался Саргов.

- Вы знаете, что стало с Терезой и ее коллегами? - спро­сил Джордино, не скрывая беспокойства.

- Нет, как только мы оказались на борту сухогруза, нас сра­зу же разделили. Меня они хотели убить, это совершенно ясно, а их по каким-то причинам собирались оставить в живых. Я бы предположил, что они все еще находятся на сухогрузе.

- Александр, дорогой, рад видеть вас целым и невреди­мым, - проревел капитан Харитонов, протискиваясь в тесную каюту медсанчасти.

- У него вывихнуто запястье и множественные раны на теле, - сухо доложил врач. Он только что сделал Саргову пере­вязку и теперь заклеивал пластырем синяки и порезы на лице.

- Ничего страшного, - отозвался Саргов. - Ладно, хватит скорой помощи, - отстранил он врача. - Слушай, Иван. Су­хогруз, что принадлежит нефтяному консорциуму "Аварга"... в общем, это люди из его команды пытались потопить "Вереща­гина". Я видел там Анатолия, нашего рулевого, он работает на них. И возможно, Татьяна тоже.

- Анатолий? Я ведь только что нанял его, перед самым на­чалом работы. Мой рулевой внезапно заболел, попал в больни­цу с серьезным пищевым отравлением. Значит, он предатель? Вот... Хорошо, я сейчас же свяжусь с властями. Нельзя дать им уйти от ответственности.

Власти, в образе начальника местной милиции и его моло­денького заместителя, в сопровождении уже знакомых Питту следователей из Иркутска прибыли ровно через час. Столько времени понадобилось, чтобы сначала разбудить хамоватого начальника, потом подождать, пока он позавтракает горячими сардельками и кофе, и только потом наденет мундир и отпра­вится на "Верещагин". По пути он заехал за следователями, ос­тановившимися в гостинице.

Саргов повторил рассказ о своем похищении, Питт и Джор­дино добавили в него подробности о своих поисках пропавших ученых, о странном кране и его исчезновении и о побеге с су­хогруза. Иркутские следователи нередко прерывали их, зада­вая точные грамотные вопросы и уточняя важные детали. Питт обратил внимание на обстоятельство, показавшееся ему занят­ным, - следователи демонстрировали не только явное уваже­ние к ученым, но и знакомство если не с ними, то по крайней мере с предметом их исследований.

- Разумнее всего провести на сухогрузе обыск всеми вве­ренными мне силами общественной безопасности, - гневно возвестил начальник милиции. - Сергей, давай-ка лети в Ли­ствянку, поднимай всех наших сотрудников, скажи, чтобы под­ходили к отделению.

Минул еще почти час, прежде чем небольшой отряд, состо­ящий из местных милиционеров, собрался у здания отделения и отправился к пристани. Шествие возглавлял бравый и наду­тый как индюк начальник. Первые лучи рассвета только-только легли на землю, разрывая серый предрассветный покров и рассеивая плывший над ней туман. Питт шел рядом с Джорди­но, справа и слева от них двигались Ганн и Саргов. Вслед за отрядом они миновали ворота дока, уже открытые и неохраня­емые. В доке тоже никого не было. Питт оглядел площадку пе­ред ним, и у него засосало под ложечкой - все три грузовика, которые вчера стояли здесь, у самой воды, исчезли.

Вальяжный начальник милиции рванулся вперед, побежал по трапу, властно крича и требуя к себе капитана сухогруза. Однако он не услышал на борту ничего, кроме тарахтенья гене­ратора. Питт двинулся вслед за ним на пустой капитанский мостик, оглядел стены с предусмотрительно снятыми с них кар­тами и графиками. Неторопливо и методично милиционеры обшарили весь корабль, но нигде никого не обнаружили. Не нашли даже и намека на цель, с которой корабль прибыл в Ли­ствянку. Никто не мог сказать, ни зачем, ни откуда он появил­ся, ни каковы намерения команды, внезапно покинувшей его.

- Вспомнишь тут о Летучем Голландце, - пробормотал Джордино. - Даже в каютах ни единой личной вещи. Молод­цы, быстро смотались ребята.

- Даже слишком быстро. Наверняка заранее готовились к внезапному уходу, потому и успели все собрать за такое корот­кое время, пока нас тут не было. Нет, к тому моменту, когда мы появились здесь, они практически были готовы покинуть ко­рабль. Уверен, мы не нашли бы прежде всего никакой информации о матросах - ни кто они, ни где их набрали. Они плани­ровали оставить корабль абсолютно пустым.

- И забрать с собой похищенных ими ученых-нефтеразведчиков, - прибавил Джордино, мысли которого снова вер­нулись к Терезе. Питт ничего не Ответил, и Джордино, помол­чав, вернулся на мостик.

Питт стоял на крыле мостика, оглядывая кормовую палубу, ряды пустых контейнеров на ней, и мучительно размышлял над возможными мотивами похищения нефтяников и их дальней­шей судьбой. Розовый отблеск восходящего солнца рассеял мрак вокруг корабля, осветил вмятины, оставленные в палубе тяжелыми опорами крана. Какие бы тайны ни хранил сухогруз, они сейчас недоступны. Ушли вместе с грузом и командой.

"Но кран. Спрятать его невозможно. Они могли его только утопить", - думал Питт. Он и сам не мог сказать, зачем им ну­жен этот кран, лишь в глубине души подозревал - его исчезно­вение составляет маленькую, но важную часть большой тайны.

Часть II
Путь в Сяньду

10

Щурясь от яркого света, капитан Говард прижал к гла­зам потертый бинокль и обвел взглядом сверкавшие перед ним ярко-голубые открытые воды Персидско­го залива. Фарватер в это время дня обычно походил на громадный шумный улей, заполненный сухогрузами, тан­керами и боевыми кораблями, стремившимися обойти друг дру­га, чтобы занять место получше, особенно на подходе к неши­рокому Ормузскому проливу. С наступлением в Катаре вечера, к удовольствию капитана Говарда, судоходное движение обыч­но почти прекращалось. Впереди него из залива появился на­груженный сырой нефтью громадный танкер. Милях в двух от кормы виднелось небольшое буровое судно. Довольный, что на внешнем рейде не было других кораблей, кроме танкеров, Го­вард облегченно вздохнул и перевел взгляд на нос своего судна.

Без бинокля он не мог ясно увидеть его, поскольку тяже­лый форпик находился от капитана на расстоянии восьмисот футов. Капитан видел, как впереди, над белой верхней палубой его массивного супертанкера "Маржан", колеблется жаркий воздух. Судно Говарда входило в разряд "очень больших танке­ров для транспортировки жидких грузов" - расчетная вмести­мость его трюмов составляла более двух миллионов баррелей сырой нефти. Это был громадный корабль, превосходивший своими размерами небоскреб Крайслер-билдинг. В многочис­ленные трюмы корабля, похожие на громадные бочки, закачи­валась нефть, добытая на изобильных нефтяных полях Гавара.

Проход через Ормузский пролив неизбежно вселял в Говар­да безотчетную тревогу. Хотя американский военно-морской флот в заливе зримо присутствовал, все входящие в водный путь коммерческие суда военные охватить не могли. Причины для волнения имелись: в небольшом отдалении находится Иран, а страны Аравийского полуострова кишели террористами. Про­хаживаясь по мостику и посматривая на горизонт, Говард знал, что не перестанет волноваться до тех пор, пока не возьмет на борт груз и не выйдет снова в открытые воды Аравийского моря.

Внимание Говарда привлекло неожиданное движение на палубе, он подкрутил бинокль и принялся наблюдать за жили­стым моряком с косматыми светлыми волосами. Тот на пол­ной скорости, лавируя между перегородками, трубами и кла­панами, летел по палубе на потрепанном желтом мопеде. Го­вард проследил, как он зашел на поворот и пронесся мимо раз­валившегося в шезлонге полуголого человека с секундомером в руке.

- Смотрю, первый помощник все еще пытается побить мой рекорд, - произнес Говард с усмешкой.

- Думаю, ваш рекорд продержится еще день, не больше, - не оборачиваясь, отозвался старший помощник, склонивший­ся над цветной береговой картой, и уверенно кивнул.

Говард рассмеялся про себя. Тридцать человек команды его супертанкера в минуты затишья, когда нефть заливали или выкачивали, выдумывали себе развлечения, чтобы скрасить скуку, вызванную долгими трансатлантическими переходами. Чаще всего для этих целей использовался разболтанный мопед, служивший для перемещений по громадной палубе. Мат­росы сооружали подобие трека, раскладывали на нем препят­ствия в виде груды канатов и устраивали соревнования по мотокроссу. Относились к игре серьезно, словно речь шла о крупном заезде вроде "Индианаполис-500". К сожалению мат­росов, капитан завершил карьеру палубного мотогонщика, по­казав лучшее время, и до сих пор его рекорд и не был побит. И никто из них не знал, что в молодости Говард, живший на юге Калифорнии, был мотогонщиком и участвовал в профессио­нальных соревнованиях.

- Подходим к Дахрану, сэр, - доложил старший помощ­ник Йенсен, афроамериканец, говоривший с мягким Хьюстон­ским акцентом. - До Рас-Таннуры осталось двадцать пять миль. Отключить автопилот?

- Да, переходим на ручное управление. Уменьши скорость до десяти миль. Сообщи начальнику причала, чтобы его люди готовились принять концы примерно через два часа.

Капитану такого супертанкера, без преувеличения - ма­монта мореплавания, прежде всего необходимо предвидеть каж­дую мелочь. С пустыми трюмами и высокой посадкой, гигант­ский корабль был чуть более маневренным, но для стоящих на мостике он оставался той же малоповоротливой громадой.

Вдоль западной береговой линии пыльная коричневая пус­тыня уступила место городу Дахрану, корпоративному центру и родине нефтяного конгломерата "Сауди Арамко". Миновав его и находящийся рядом с ним порт Даммам, супертанкер "Маржан" двинулся к тонкому полуострову, выступавшему в залив с севера. Полуостров, словно щупальца гигантского спру­та, опутывали трубопроводы Рас-Таннуры.

Рас-Таннура - Великие ворота саудовской нефтяной ин­дустрии, ее центральный пост. Более половины всей добывае­мой в Саудовской Аравии сырой нефти экспортируется из ком­плекса Рас-Таннура, владельцем которого является государство. Паутиной трубопровода он связан с богатейшими нефтяными полями в центральной, пустынной части страны. На кончике полуострова выстроились десятки огромных резервуаров - хра­нилищ сырой нефти, главного богатства Саудовской Аравии. Рядом с ними расположены баки с природным газом и продук­тами нефтепереработки. Все эти сокровища ожидают транспор­тировки в Азию и на Запад. Чуть поодаль высятся корпуса са­мого крупного в мире нефтеперегонного завода, где сырая нефть перерабатывается в нефтепродукты. Однако самая впечатляю­щая особенность Рас-Таннуры как раз не видна.

Капитану Говарду с мостика открывался великолепный вид на побережье, но он равнодушно отвернулся от резервуаров и трубопровода. Взгляд его застыл на шести супертанкерах, при­швартованных попарно к стационарному терминалу под назва­нием "Морской остров". Терминал больше чем на милю вда­вался вводу. Подобно оазису, дающему воду и еду измученным жаждой, изголодавшимся верблюдам, терминал "Морской ос­тров" наполнял бездонные желудки супертанкеров сырой неф­тью, мощным потоком лившейся из резервуаров на берегу. Не­видимая под волнами сеть тридцатидюймовых выпускных труб две мили тянулась по дну залива к глубоководной станции закачки.