Сэр Артур явился к маркизу Ван-Гопу утром в день этого бала с рекомендательными и кредитными письмами от лондонского торгового дома Фли, Боуэр и К, самого богатейшего между всеми финансовыми домами Англии.
Маркиз выплатил сэру Артуру по переводу десять тысяч ливров и пригласил его к себе на бал. Сэр Артур приехал ровно в десять часов и долго говорил с маркизой, у которой еще тогда никого не было, и отошел в сторону, когда приехали другие гости.
Когда госпожа Маласси оканчивала свой рассказ, то граф неожиданно почувствовал, что до него слегка в дотронулись.
Он обернулся и очень удивился, увидев сзади себя оригинального господина.
- Извините, граф, - проговорил Артур по-французски, но с заметным английским произношением. - Но я бы желал поговорить с вами.
Граф молча последовал за англичанином в угол залы.
- Граф, - начал спокойно сэр Артур, - вы, вероятно, видите меня в первый раз и, верно, находите, что я нескромен.
- Нисколько, милорд, - ответил вежливо граф.
- Я не милорд, - заметил англичанин, - а просто джентльмен, но это безразлично. Я желаю, граф, поговорить с вами об особе, которая находится здесь и которая, по всей вероятности, интересует вас.
Граф казался очень удивленным.
- Я бы желал знать ваше мнение о той даме, которая только что забавляла всех.
- Решительно никакого, - ответил граф, слегка вздрогнув.
- Вы находите, что она умна?
- Как бывшая парфюмерша.
Сэр Артур таинственно улыбнулся.
- Она красавица, - заметил он.
- Ей сорок лет.
- Тридцать шесть, - поправил его англичанин.
- Положим, что так; но что же из этого?
- То, что герцог Шато-Мальи, ваш дядя…
При этих словах молодой граф невольно вздрогнул и пристально посмотрел на своего собеседника, которого он никогда прежде не видел и который разговаривал теперь с ним именно о его дяде и его страсти.
- Ваш дядя, - продолжал между тем хладнокровно сэр Артур, - совершенно противоположного с вами мнения, граф, и в доказательство этого…
- А! - заметил граф. - У вас есть даже и доказательства?
- Да.
- Какое же, например?
- То, что через месяц госпожа Маласси - эта вдова парфюмера и женщина сомнительного поведения - сде лается герцогиней де Шато-Мальи.
Граф побледнел и прикусил губу.
- Я знаю, - продолжал сэр Артур, - что вы давно уже ожидаете этого.
- Милостивый государь! - прервал его молодой граф.
- Позвольте, граф, - продолжал англичанин совершенно спокойно, - не угодно ли вам выслушать более терпеливо меня, потому что я имею очень важные причины говорить с вами об этом горестном деле.
Англичанин сел и пригласил графа последовать его примеру.
- Герцог де Шато-Мальи, - продолжал Артур, - имеет огромное состояние, которое должно было бы перейти к вам, но которое достанется все сполна госпоже Маласси по свадебному договору. Это почти неизбежно.
- Но, милостивый государь, - прервал его снова глухим голосом граф, - для чего вы предсказываете мне то, что я, к сожалению, уже давно угадал?
- Граф, - проговорил спокойно сэр Артур, - если я позволил указать на угрожающее вам несчастье, то это потому… - Он приостановился.
- Потому… - повторил в страхе молодой граф.
- Потому, - продолжал медленно англичанин, - что на этом свете существует только один человек, могущий воспрепятствовать браку герцога де Шато-Мальи и таким образом спасти вам ваше наследство.
Граф чуть не вскрикнул.
- Кто же он?
- Этот человек - я.
Но в эту минуту возвестили о приезде господина и госпожи Роше.
Сэр Артур не обратил ни малейшего внимания на входивших и продолжал также спокойно разговаривать с молодым графом. Вы?
- Я, - повторил еще раз англичанин, - я…
- Как?! Вы можете…
- Граф, я нарочно приехал в Париж. Но только…
- А! Следовательно, есть препятствие.
- Могут быть с вашей стороны, - пояснил этот вопрос сэр Артур.
- С моей стороны? - переспросил граф, удивляясь все более и более.
- Да. Вы можете не согласиться на некоторые условия.
- А, я теперь понимаю, - заметил граф, - вы предлагаете мне известного рода сделку ,
- Может быть. Но дело идет не о деньгах. Этот неожиданный ответ поразил молодого графа.
- Объяснитесь, милостивый государь, - сказал он. - Я, право, не понимаю вас.
Сэр Артур наклонился к уху своего собеседника и тихо шепнул:
- Если бы от вас потребовали миллион из герцогского наследства, отдали бы вы его?
- От всего сердца.
- Успокойтесь же. Этого не нужно. Я уже предупредил вас, что дело идет не о деньгах. Мне нужно было узнать только, как могут быть велики жертвы, которые вы были бы способны сделать для достижения обещанных мною результатов.
Граф чувствовал некоторое беспокойство и смотрел с большим удивлением и любопытством на сэра Артура.
- Любезнейший граф! - продолжал сэр Артур тоном самого добродушного человека. - Ваш дядюшка - влюбленный старик, а у него организм, вполне располагающий к апоплексическому удару.
- Что вы этим хотите сказать? - прошептал граф, побледнев.
- Я хочу сказать, что если бы его брак не удался, то это могло бы вызвать удар.
И при этих словах англичанин так улыбнулся, что граф задрожал.
- Послушайте же, - продолжал сэр Артур, - герцог влюблен, а шестидесятилетние влюбленные всегда глухи и слепы.
Госпожа Маласси, хотя и была ветрена, но вместе с тем она действовала всегда так осторожно или смело, что не оставила никаких следов прошлого времени. Из этого выходит, что что бы ни говорили про госпожу Маласси, он ничему не поверит.
- Это верно, - ответил граф тоном глубокого убеждения.
А потому и выходит, что нужны осязательные, несомненные улики, перед которыми рассеялось бы всякое сомнение, и только тогда он мог бы уступить перед ними и оставить свое намерение, но таких улик нет или, вернее сказать, покуда еще не существует.
Эти слова вызвали со стороны графа резкое движение.
" Я этого не понимаю, - сказал он.
Итак, нужны улики. Подождите, вы сейчас все узнаете. Я говорю, что я могу довести дело до того, что эти доказательства ее ветрености будут существовать.
- Вы можете это сделать? - пробормотал граф.
- Да! И эти улики поразят герцога, как громом, а та, которую он мечтает теперь сделать своей женой, будет для него хуже всякой низкой твари. Граф задумался.
- Заметьте, - продолжал англичанин, - что вашему дядюшке уже целых шестьдесят лет, что он принадлежит к роду тех устаревших волокит, изнуривших свой организм, которых каждая безделица может убить. Разве вы можете отвечать за то, что через какую-нибудь неделю после свадьбы госпожа Маласси проснется утром и найдет его мертвым в постели?
Это, конечно, может случиться. - Тогда только вы спохватитесь, что ваша излишняя деликатность была причиной того, что, допустив его до этого неравного брака, вы сократили ему жизнь. Граф молчал.
- Итак, - продолжал сэр Артур, - решайтесь же. Я не могу предполагать, чтобы вы заботились о счастье госпожи Маласси.
Граф поднял голову и пристально посмотрел на своего собеседника.
- Извините, - проговорил он, - но я все-таки не знаю ваших условий. Вы не хотите денет… следовательно, я, право, не знаю…
Сэр Артур в свою очередь бросил на графа проницательный взгляд.
- Граф, - сказал он отчетливо, - в этом мире существует женщина, которая пренебрегла мною.
Граф покосился на англичанина и сознался, что рыжие волосы его оправдывают отчасти холодность и жестокость той особы, на которую он жалуется.
- Женщина эта, - продолжал между тем сэр Артур, - молода, прекрасна и вообще обладает всем тем, что может вскружить голову такого человека, как вы.
- Я не понимаю вас.
- Если вы поклянетесь мне честью вашего герба, что станете преследовать вашей любовью эту женщину и сделаете все возможное, чтобы она полюбила вас…
- Гм! Странное мнение, - пробормотал граф.
- Я англичанин, - ответил сэр Артур.
Этот ответ вполне удовлетворил графа, и он замолчал.
- С той минуты, как вас полюбят, - продолжал сэр Артур, - наследство герцога де Шато-Мальи будет ваше.
- Милостивый государь, - прервал его строго молодой граф, - вы предлагаете возвратить мне мое наследство посредством такого дела, за которое почти всякий возьмется, но женщина, о которой вы говорите…
- Настоящая добродетель, - ответил холодно англичанин, - я предлагаю вам далеко не легкое дело, , но когда хочешь…
- Вы правы, но ведь может понадобиться терпение, может пройти полгода, наконец, год.
- Ничего, я терпелив.
- Ну, а если дядя женится в это время?
- Ведь вы честный человек?
- Конечно.
- Давая клятву, вы сдержите ее?
- Без сомнения.
- Итак, поклянитесь, что если я помешаю их браку, то вы точно так же верно исполните ваше обещание, как я.
- Честное слово! - сказал граф. - Я клянусь! Но…
- А, - возразил сэр Артур, - нашлись ограничения.
- Да.
- Посмотрим их.
- В том случае, если я не буду иметь успеха, несмотря на все мое старание.
- Если вы употребите все свои старания и если эти старания соединяться еще с моими…
- А! Вы будете тоже помогать мне?
- Конечно, - ответил, улыбаясь, англичанин. - Я очень искусен. Но если, несмотря на вашу энергию, желание и на мою помощь, вы будете иметь все-таки неудачу, то это будет означать, что мое мщение невозможно, и я перенесу все это вполне безропотно.
- При таких условиях я еще раз возобновляю свою клятву.
И при этом граф поклялся еще раз.
- А теперь, - заметил англичанин, - мне остается добавить еще то, что с этой минуты нас соединяет тайная и торжественная клятва, о которой никто не должен знать.
- Я буду нем как рыба.
- Отлично. Малейшая нескромность с вашей стороны может разрушить все и заставит меня выехать немедленно из Парижа.
Граф наклонился к уху сэра Артура.
- А теперь, - сказал он, - позвольте мне узнать, кто же эта женщина?
- Тише! - ответил ему шепотом англичанин. - Может случиться, что сегодня же ночью в одной из этих зал два человека вызовут друг друга на дуэль и что вы будете свидетелем.
- Так что же из этого?
- Один из них будет муж этой дамы, с этой минуты вы и начнете ухаживать за ней, так как, по всей вероятности, муж ее уедет один с этого бала. -
В это время часы пробили одиннадцать.
- Прощайте, - заметил англичанин, вставая. - Мы. увидимся.
Сказав это, он отправился в игорную залу.
В эту самую минуту майор Гарден подвел Шерубена к маркизе.
При виде молодого человека, принявшего робкий и скромный вид, испанская креолка почувствовала необыкновенное волнение.
Майор заметил это и шепнул своему сотоварищу:
- Наш таинственный начальник не ошибся, мой друг, ваша физиономия произвела большой "эффект:
- Смотрите: маркиза уже смутилась, а ее муж уже ревнует, - добавил он.
- Вы думаете? - заметил Шерубен и невольно вздрогнул.
В то время, как майор Гарден разговаривал с Шерубеном, молодой граф де Шато-Мальи выбирал, кого бы пригласить на вальс. Вдруг его взгляд остановился на госпоже Роше.
Она была еще в первый раз на балу у маркизы, с которой познакомилась не больше года.
Граф де Шато-Мальи никогда не видал Эрмины, и она сразу понравилась ему
Он танцевал с ней.
Когда последние звуки вальса умолкли, граф провел ее на ее место и остался около нее.
- По правде говоря, - думал он, смотря на прелестную Эрмину, - она замечательно хороша, и если бы это была именно та особа, которую приносят мне в. жертву, то я приобрел бы состояние моего дяди без всякого отвращения.
Размышляя таким образом, граф посматривал вокруг себя, отыскивая странного англичанина.
Но сэра Артура не было в зале, он находился в игорной зале близ того стола, который был назначен для игры в экарте, но за которым еще не было игроков.
Джентльмен как будто искал партнера.
В это время мимо него прошел молодой человек с красивой бородкой и дерзкой физиономией.
Это был виконт де Камбольх, бывший у маркизы в первый раз и представленный ей каким-то важным иностранцем.
Виконт жил очень открыто и пользовался известностью богатого человека, имеющего отличных лошадей.
- Не хотите ли сыграть партию? - предложил ему сэр Артур, неловко кланяясь.
Виконт де Камбольх поклонился, сел и бросил на стол пять луи, англичанин вытащил из портфеля банковый билет в пять луидоров.
Началась игра.
Стол их стоял в углу залы, где еще было немного публики, так как всех интересовала игра, происходившая в ее другом конце, где играли в вист, по пяти луи за фишку.
Таким образом, оба игрока, оставаясь совершенно одни, могли смело разговаривать вполголоса, и притом так, что их никто не слышал.
Сэр Артур внезапно переродился и даже потерял свое британское произношение. в
- Клянусь, любезнейший Рокамболь, - сказал он, - что ты совершенно светский человек, в полном и точном значении.
- Гм! Мы стараемся, насколько хватает сил, - ответил смиренно виконт де Камбольх, - но вы, капитан, право, неподражаемый англичанин. Вас невозможно узнать. Я сам ошибся бы, если бы не присутствовал при вашем туалете.
Баронет сэр Вильямс, ибо это был он, расхохотался.
- Уверяю тебя, - заметил он, - что мой филантроп брат, узнавший меня в день моей дуэли с Бастианом, наверное, не узнал бы меня теперь.
- Когда же надо начать? - спросил Рокамболь.
- Подождем случая. Впрочем, все подготовлено. Тюркуаза уже готова и знает свое дело; я перевез ее вчера в маленький отель на улице Монсей. Она знает свою" роль. А ты?
- Я могу так же хорошо управляться со шпагой, как хорошо знаю, что сэр Артур и сэр Вильямс одно и то же лицо.
- Только ты не делай глупостей и помни, в какое место надо нанести удар, а также и то, что дело стоит миллионов.
- Будьте вполне спокойны, дядя.
- Сейчас начнется игра в ландскнехт, - проговорил сэр Вильямс, - маркиз только что сообщил мне об этом - тут-то и надо будет действовать вполне умно.
- Ума у нас достанет, - заметил Рокамболь с редким нахальством и фатовством.
И почти вслед за этим к англичанину подошел маркиз Ван-Гоп и сказал:
- Вы, вероятно, будете играть с нами в ландскнехт!
- Yes! - ответил сэр Артур, вставая. Близ стола уже стояло около двенадцати человек, и между ними молодой граф де Шато-Мальи и Фернан Роше.
Рокамболю выпал жребий метать карты. Виконт взял колоду и бросил на стол два луи.
- Господи, - заметил он, смеясь, - я никогда не мечу два раза - вы увидите, что талия будет сейчас передана.
Виконт ошибся и выиграл.
- В таком случае; - проговорил он небрежно, - кто желает выиграть мои четыре луи? Ведь это будет верный выигрыш.
Поставили четыре луи, и виконт снова выиграл.
- Странно, - заметил он и, продолжал метать, выиграл шестьдесят луи.
- Браво! - сказал сэр Артур. -
- Честное слово, этого никогда не случалось, господа, а в силу этого я не хочу передавать карт и играю на сколько бы то ни было. Тут лежит сто двадцать восемь луи. - И при этих словах виконт вытащил из кармана хорошенький кошелек.
- Ва-банк! - сказал в то время голос на конце стола.
Виконт молча поднял голову и посмотрел на сказавшего эти два слова.
Это был Фернан Роше.
Рокамболь, уже приготовившийся играть, холодно положил карты.
- Я передаю, - сказал он.
Эти слова были сказаны замечательно нагло и дерзко.
- Милостивый государь! Что это значит? - спросил Роше.
- Извините, - ответил Рокамболь, передавая карты своему соседу с правой руки, баронету сэру Вильямсу, - я просто пользуюсь своим правом и передаю карты.
- Но вы только что объявили, что не передадите карт.
- Я передумал, - ответил спокойно виконт де Камбольх.
И, сказав это, он вышел из-за стола. \ Случай этот произвел некоторое волнение, но так как игроки не смущаются такими безделицами/-то вскоре все было забыто, и игра пошла своим чередом.
В это время граф де Шато-Мальи нагнулся к сэру Вильямсу и тихо спросил:
- Кто этот молодой человек?
- Виконт де Камбольх.
- А другой?
- Муж дамы, с которой вы только что танцевали. Понимаете?
- Да… - прошептал молодой граф, сердце которого сильно забилось.
Фернан Роше вышел одновременно из-за стола с виконтом де Камбольхом и пошел вслед за ним.
Виконт вошел в одну из отдаленных комнат и сел. Фернан подошел к нему и поклонился.
- Я надеюсь, что вы не откажетесь объясниться со мною, - сказал Фернан.
- Охотно, - ответил виконт и нагло посмотрел в лорнет на Фернана Роше.
- Милостивый государь, - проговорил резко Фернан, окончательно взбешенный подобной дерзостью. - Где вы обыкновенно играете?
- В обществе, - ответил насмешливо Рокамболь.
- В каком?
- В том, милостивый государь, где я имел честь встретить вас.
- Мне остается только удивляться тому, - заметил колко Фернан, - что. я сам нахожусь в нем, так как всякое общество, в котором встречаются люди, подобные вам, должно быть очень странным обществом.
- Я об этом уже подумал, - ответил Рокамболь, - и именно в ту минуту, когда вы поставили против меня карту. Я хороший знаток физиономий, а так как всякая игра, по моему мнению, есть род битвы - нечто вроде дуэли, то я имею привычку, перед тем как садиться играть, рассматривать своих противников.
Фернан Роше мгновенно побледнел.
- Я посмотрел на вас… - продолжал между тем виконт де Камбольх.
- Ну и что же?
- Что? Я не остался доволен вами, а потому и отказался от борьбы.
И при этом Рокамболь нагло расхохотался. Фернан вышел из себя и схватил за руку виконта.
- Вашу карточку! - воскликнул он, - завтра в семь часов в Булонском лесу.
- Милостивый государь! - возразил спокойно Рокамболь, - я замечу вам только то, что вместо того, чтобы требовать карточку от другого, вам надо бы дать прежде свою.
- Это верно, - согласился Фернан и почти в глаза бросил ему свою карточку.
Рокамболь взял ее, посмотрел на нее в лорнет и прочел:
"Г. Фернан Роше, 5, улица Исли".
Ироническая улыбка появилась на лице ученика баронета сэра Вильямса.
- Любезнейший, - сказал он нагло, - я швед и называюсь виконтом де Камбольхом. В моем отечестве дворяне никогда не дерутся с мещанами. Впрочем, так как мы во Франции…
- Довольно, - прервал его Фернан, - завтра в семь часов утра.
- Извините, - ответил холодно виконт де Камбольх, - сегодня по выходе отсюда меня будет ожидать почтовый экипаж, и я уеду в Италию. А потому, если вы желаете драться, то пойдемте сейчас же. Мы найдем оружие и место в двухстах шагах отсюда.
Фернан согласился. - Если у вас есть супруга и она здесь, - заметил предупредительно Рокамболь, - то вы сделаете очень хорошо, если предупредите ее, что уедете отсюда на несколько часов.
- Это почему?