- Потому что вы, вероятно, не возвратитесь. Я надеюсь убить вас.
Фернан пожал плечами.
- Идемте, - сказал он.
- Слушайте, - заметил Рокамболь, следуя за ним, - теперь уже два часа, и вместо того, чтобы искать свидетелей, я полагаю, не лучше ли взять нам их здесь?
- Как хотите, - ответил Фернан Роше.
Он никогда еще не был в доме маркиза, а потому и находился теперь в затруднительном положении. Но вдруг он очутился лицом к лицу с майором Гарденом.
Открытая физиономия и вполне воинская осанка майора сразу понравились Фернану, и он, не задумываясь, подошел к нему и сказал:
- Вы, кажется, служили в военной службе?
- Большую часть свой жизни.
- В таком случае вы, милостивый государь, может быть, не откажете мне в одной услуге?
- В какой? - ответил Гарден, вежливо кланяясь.
- Меня только что жестоко обидели. Мой противник уезжает с восходом солнца и согласен драться со мной не иначе как сейчас.
- Вы, вероятно, желаете иметь меня своим секундантом? - заметил совершенно добродушно майор.
- Вы угадали, хотя я и не имею чести быть с вами знакомым.
- Я друг дома и знаю, кого здесь можно встретить. Я, ваш слуга.
Майор поклонился.
Покуда Фернан переговаривался с майором, виконт де Камбольх отправился прямо к сэру Артуру, которого он тотчас же и нашел в танцевальной зале, где он., разговаривал, стоя у окна, с маленьким толстопузым стариком.
Этого чистенького и молчаливого старичка можно было встретить на всех балах и пирах. Он обыкновенно садился в уголок и молча смотрел целую ночь на танцующих и уходил, когда приказывали сопровождающие его люди, которым он повиновался, как маленький ребенок.
В свете, куда являлся этот старичок, его считали сумасшедшим и приписывали это сумасшествие несчастной любви.
Этого маленького старичка мы уже давно знаем. Это был не кто иной, как г. Бопрео, тот самый, которого его жена и дочь нашли за год до нашего рассказа в одном из провинциальных домов для умалишенных.
Для объяснения этого мы заглянем несколько назад.
Г. де Бопрео, если только вы еще помните, был пойман Леоном Ролланом на месте его преступления в маленьком домике в Буживале, куда ремесленник едва успел прийти вовремя, чтобы спасти свою невесту от его насилий.
Вишня от действия наркотического вещества, данного ей сэром Вильямсом, упала в обморок, и испуганный Леон, вообразивший, что она умерла, растерялся до такой степени, что забыл о Бопрео, который воспользовался этим и бежал.
С этих пор он исчез для всех.
А так как негодование госпожи де Бопрео и Эрмины было велико и они чувствовали презрение к этому человеку, то о нем никто и не беспокоился.
Через три года Эрмина, вышедшая замуж за Фернана Роше, получила совершенно неожиданно письмо из провинции, на штемпеле которого стояло: "Прованс, Сен-Реми". В этом письме директор больницы для умалишенных уведомлял ее, что ее отец, находящийся пансионером в его заведении, находится теперь в таком положении, что его совершенно безопасно держать дома.
Госпожа де Бопрео и ее дочь, узнав о несчастье старика, тотчас же простили его и поехали за ним.
Де Бопрео был совершенно помешан и положительно не мог рассказать, что было с ним в эти три последние года.
Мать и дочь от души пожалели его и привезли в Париж. С этих пор он снова вступил в свое семейство и, так сказать, переродился.
Эрмина полюбила его и брала постоянно с собой, когда выезжала в свет.
Итак, сэр Артур разговаривал с де Бопрео, когда к нему подошел виконт де Камбольх.
- Тестюшка, - говорил баронет, - признайтесь-ка, что никогда вы бы не узнали меня в этом костюме.
- Вполне согласен, - ответил де Бопрео, - но согласитесь также, мой достопочтенный зятюшка in partibus, что я очень недурно вел себя с тех пор, как возвратился в семейство.
- Соглашаюсь, папа, вы настоящий образец сумасшедших и играете свою роль превосходно.
- Рад, что вы согласны с этим, - заметил с гордостью де Бопрео.
- История с Сен-Реми просто восхитительна, а все-таки, мой милый Бопрео, вы все еще думаете о Вишне.
- Конечно, зятюшка.
- И вы правы, папа, терпение! Будет и на нашей стороне праздник.
- Вы предполагаете?
- Думаю, по крайней мере, что если вы будете вести себя хорошо и делать все то, что я попрошу, то мне удастся доставить вам через несколько дней случай поговорить с Вишней в таком доме, дверей которого ее муж будет не в состоянии сломать.
Бопрео только радостно ахнул и вздохнул.
Милейший, - продолжал баронет, - кто желает достигнуть конца, для того все средства хороши. Благодаря моей находчивости вы возвратились к домашнему очагу, вас приняли с распростертыми объятиями, вы теперь катаетесь как сыр в масле, а так как вас теперь все принимают за сумасшедшего, то никто и не будет иметь недоверчивости к вашим поступкам.
- Следовательно?
- Следовательно, из этого тоже надо извлечь известную пользу, и с сегодняшнего дня я делаю вас своим помощником в одном задуманном мною предприятии.
- В каком это? - полюбопытствовал де Бопрео.
- Вы очень любите своего зятя?
- Фернана? Я бы считал себя счастливцем, если бы мог задавить его.
- Следовательно, вы бы были рады, если бы с ним случилось какое-нибудь несчастье?
- Я был бы просто в восторге.
- Отлично. Итак, смотрите.
И при этом сэр Вильямс указал старичку на молодого графа де Шато-Мальи, сидевшего подле Эрмины.
- Красивый молодой человек! - воскликнул мнимый сумасшедший.
- Он подойдет сейчас к вам. Его зовут граф де Шато-Мальи, он будет уверять вас, что когда-то был коротко знаком с вами, а так как вы сумасшедший, то в этот нет ничего необыкновенного. Вы притворитесь, что узнали его, и представьте его своей дочери. Завтра вы получите от меня более подробные сведения.
Сказав это и видя перед собой виконта де Камбольха, сэр Вильямс отошел от Бопрео.
- Все устроено, - доложил Рокамболь, - он идет за мною.
- Oh, yes! - ответил на это мнимый англичанин и пошел вслед за виконтом.
Проходя по зале, он встретился с молодым графом де Шато-Мальи.
- Вон сидит маленький старик, - шепнул он ему. - Видите вы его?
- Да, - ответил граф.
- Ну так это отец ее.
- Вы представите меня?
- Вы сделаете это сами. Он помешан. Вы скажете, что вы его старый знакомый, - он будет в восхищении от этого и введет вас в дом к этой красавице.
- Иду, - ответил граф.
В это время Фернан подошел к Эрмине и сказал ей:
- Милый друг, не сердись на меня, я уеду с бала. Тебе здесь весело, а мне необходимо ехать. Я оставлю тебя под покровительство де Бопрео.
- Как! - заметила Эрмина. - Ты хочешь ехать?
- Я возвращусь через час или никак не больше, как через два. Я, по крайней мере, так надеюсь.
- Что с тобой? - спросила с беспокойством молодая женщина. - Что же случилось?
Фернан нарочно улыбнулся и постарался придать своему лицу веселое выражение.
- Успокойся, - сказал он, - я еду помочь одному бедному… Ты ведь знаешь, что я не всегда могу располагать собой.
Эта ложь дала возможность Фернану уехать с бала и не напугать молодую женщину.
От жены он подошел к Бопрео и сказал ему:
- Папаша, вы отвезете Эрмину домой.
- Хорошо, - ответил старик, кивнув головой. Виконт де Камбольх и его секундант уже были внизу лестницы, когда к ним присоединились Фернан с майором Гарденом.
Граф де Шато-Мальи подошел к де Бопрео только тогда, когда Фернан уже уехал с бала.
- Здравствуйте, господин де Бопрео, - сказал он, улыбаясь.
Бывший начальник отделения притворился несколько удивленным.
- Извините, любезный друг, - заметил он, - но ведь у меня очень плохая память, и я всегда забываю имена своих самых коротких знакомых.
- Я был также одним из ваших коротких знакомых, - заметил граф, взяв его за руку и пожав ее. - Неужели вы не узнаете вашего молодого друга, который был знаком с вами года два или три тому назад?
- А ведь в самом деле! Но ваше имя?..
- Граф де Шато-Мальи.
- В самом деле? - вскрикнул де Бопрео, сделавшийся отличным актером, побывав в школе сэра Вильямса. - Теперь вполне узнаю вас, мой любезнейший.
И при этом он стал пожимать его руки.
Вслед за этим граф де Шато-Мальи стал уверять мнимого помешанного, что он тысячу раз встречался с ним во всех частях света, а де Бопрео, в свою очередь, притворился внимательным к его словам.
Эта комедия, сочиненная гениальным сэром Вильямсом, была превосходно разыграна.
- Вы танцевали сейчас с моей дочерью, - заметил де Бопрео.
- Как! С вашей дочерью? - переспросил простодушно граф.
- Конечно. Та дама, с которой вы только что разговаривали.
- В самом деле? Эта милая и прекрасная дама - ваша дочь?
- Да. Она замужем за Фернаном Роше.
- В таком случае, сделайте одолжение, представьте меня ей.
- Охотно, - ответил маленький старичок "и взял графа под руку.
Навстречу им попалась вдовушка Маласси, которая, переглянувшись со старым герцогом де Шато-Мальи, собиралась уехать.
Герцог только и ждал этой минуты, он поторопился пробраться через толпу, чтобы предложить ей свою руку, но было уже поздно, так как госпожа Маласси и молодой граф столкнулись лицом к лицу.
Вдова была слишком тактична, чтобы не улыбнуться тому, кого она вскоре могла лишить наследства.
- Мне кажется, граф, - шепнула молодому человеку госпожа Маласси, - что вам очень нравится общество этого старика.
Может быть. - Он умен?
- Почти столько же, сколько и вы.
- Да, в самом - деле?
- Честное слово, он большой мастер рассказывать.
- Вы не шутите?
- И он рассказал мне, - добавил насмешливо граф, - пресмешную историю.
- Вы расскажете ее мне?
- Она очень длинна.
- Прошу вас.
- Извольте, если вы уж так желаете. Он рассказывал мне историю одного шестидесятилетнего старика, который выжил из ума и хочет жениться во второй раз на интриганке и лишить для нее свою родню наследства. - И, сказав это, граф дерзко поклонился вдове и отошел.
Госпожа Маласси побледнела от подобной дерзости, но вскоре после этого оправилась.
- Увидим, - прошептала она, - кто кого одолеет, любезный граф.
Старый герцог подал руку госпоже Маласси и проводил ее до кареты.
- Вы поедете со мною, - сказала она самым очаровательным голосом.
Влюбленный старик не заставил ее повторять эти слова и проворно поместился около вдовы.
Когда карета отъехала от подъезда, госпожа Маласси немедленно приступила прямо к делу и цели.
- Позвольте мне поговорить с вами, - начала решительно вдовушка, - я хочу сообщить вам небольшую новость.
- Ого! Вы заинтересовываете меня.
- Эта новость заключается в том, что я уезжаю. Хотя , госпожа Маласси произнесла эти слова самым натуральным и спокойным голосом, но они подействовали ужасным образом на герцога, который в продолжение нескольких минут не мог ничего сообразить.
- Да, любезный герцог, я уезжаю, и завтра поутру.
- Вы… вы уезжаете, - наконец выговорил он. - Но зачем и куда?
- Я уезжаю, но не., могу объяснить вам ни цели моей поездки, ни причин, вызвавших ее, - заметила она, улыбнулась и добавила:
- Вы видите, мой бедный друг, что я не могу отвечать на ваши вопросы.
- Вы хотите убить меня, - прошептал старик таким голосом, что госпожа Маласси невольно вздрогнула и поняла, как была велика и сильна любовь этого старика к ней.
- Я? Убить вас?! - вскричала она.
- Я, право, ничего не знаю, но, ради бога, Лора, не шутите со мной так жестоко.
- Я не шучу, любезный герцог, но я вижу, что вы так поражены известием о моем близком отъезде, что я не могу больше скрывать от вас истинную причину.
- Вы все-таки едете?
- Еду - утром.
- Но куда?
- Вы это узнаете впоследствии.
- Но, наконец, вы, может быть, едете только на несколько дней?
- Нет, на год или два. Я еду в Италию. Герцог чуть не упал в обморок.
- И уезжаю для того, чтобы меня немного позабыли в Париже.
- Забыли? Вас?
- Да, и раньше всего чтобы сделали это вы, - ответила она холодно. - Когда женщина скомпрометирована так, как я, то ей остается только одно: расстаться с обществом и бежать. Вот это-то я и хочу сделать, любезный герцог.
- Лора! Лора! - чуть слышно проговорил старик, с которым сделалась нервная дрожь, - ради бога, объяснитесь.
- Как? - возразила она с необыкновенным воодушевлением. - Вы не понимаете? Когда я сделалась вдовою, я была одинокой и беззащитной, в это время я встретила вас и имела непростительную слабость принять сперва вашу дружбу, предложенную вами с таким бескорыстием.
Сказав это, вдовушка немного приостановилась, как бы будучи не в силах говорить от волнения, которое овладело ей.
Герцог схватил ее руки и начал страстно целовать их.
- Боже! - продолжала она. - Я была слаба… виновата… вы дали мне обещания, которым я, по своей простоте, поверила. Увы! Сегодня я убедилась в своем заблуждении и должна принять свои меры.
- Но… Я сдержу свои обещания.
- Поздно, - ответила она сухо.
- Поздно?
- Да, потому что весь Париж говорит об этом. Я это видела сегодня у маркизы. И ваш дерзкий племянник чересчур сильно дал мне почувствовать это.
- Мой племянник?! - воскликнул в гневе герцог.
- Да.
- Милостивая государыня, - возразил герцог, доведенный до безумия всей этой сценой, - мой племянник дурак, которого я научу оказывать должное почтение его тетке, герцогине де Шато-Мальи.
Госпожа Маласси вскрикнула и упала в объятия своего старого обожателя.
- Домой! - крикнул герцог своему кучеру. Прошло несколько минут, и карета остановилась у подъезда.
Госпожа Маласси все еще была в обмороке, и старый герцог бесполезно хлопотал о том, чтобы привести ее в чувство.
В его отеле все - уже спали, кроме швейцара, лакея и дворника. Только они и видели, что герцог приехал домой с женщиной, одетой по-бальному.
- Скорее, скорее! - кричал герцог. - Перенесите барыню в комнату герцогини… доктора… нет, спирту!
Госпожу Маласси перенесли в нижний этаж дома, где долго жила покойная герцогиня де Шато-Мальи.
Там герцог употребил все свои усилия привести ее в чувство, он называл ее такими нежными именами и говорил таким отчаянным голосом, что она, наконец, решилась открыть глаза и осмотреться с удивлением вокруг себя.
- Ах! - наконец, воскликнул радостно старик. - Наконец-то вы возвращены мне.
- Боже! Где я? Куда вы завезли меня? - говорила она слабым голосом. - Да говорите же скорей.
- Вы у меня.
- У вас? - вскрикнула она с притворным ужасом и вскочила.
- Вы у себя, - повторил герцог, - у себя, а не у меня, потому что не далее как через три недели вы будете герцогиней де Шато-Мальи.
Госпожа Маласси опять вскрикнула, но на этот раз она уже не нашла нужным вторично упасть в обморок.
- Нет, нет, - проговорила она, - это уже невозможно. Вы обесчестили меня. Вы безумны и жестоки, потому что вы не думаете, как мне кажется, привезти меня сюда днем, как вашу жену, после того, что вы привезли меня сюда тихонько ночью, при ваших слугах…
- О, тогда, - добавила она отчаянным голосом, заставившим герцога окончательно потерять голову, - тогда ваш племянник стал бы иметь полное право сказать мне прямо в лицо, что он подразумевал сегодня, говоря: мой дядя украл у меня наследство, женившись на своей любовнице.
Госпожа Маласси рассчитывала на эффект этих слов и, встав, завернулась в мантилью и послала рукой прощальное приветствие обезумевшему герцогу.
- Прощайте, - добавила она, - вы погубили меня. Прощаю вас потому, что я любила вас. Прощайте.
И она вышла, оставив герцога пораженным до такой степени, что у него недостало сил бежать за ней и остановить ее.
Через пять минут после этого она была уже дома.
Всякая другая женщина удовольствовалась бы тем, что поймала герцога на слове, но она знала хорошо людей, с которыми имела дело, а потому и не решилась оставить своей комедии, не доведя ее до конца.
Госпожа Маласси собиралась нанести окончательный удар. Уходя от герцога, она думала: через три недели я буду герцогиней де Шато-Мальи. Если бы я не упала в обморок, то он отложил бы свадьбу на три месяца, а если бы я осталась теперь у него, то тогда бы все пропало.
При этом она улыбнулась и добавила: у герцога есть ключ от сада - следовательно, через час он будет здесь.
Дом, который принадлежал вдове Маласси, состоял из большого строения, выходящего на улицу, из павильона, находящегося посреди сада. В этом-то павильоне она, собственно, и жила теперь. При ней находились горничная, кухарка и управитель, которого она только что перед этим наняла.
Хотя она и пришла пешком, но можно было подумать, что она приехала в карете, потому что возвратилась в три часа ночи и в бальном костюме, - следовательно, ее люди не могли подозревать, что она приехала не с бала, а откуда-нибудь из другого места.
Павильон госпожи Маласси был обширен, отлично меблирован и состоял из трех этажей.
В него было два входа. Один через сени, а другой через дверь, внизу лестницы, которая выходила прямо в сад и скрывалась за решеткой, которая шла до стены и примыкала к другой маленькой двери, выходившей на улицу Лаборд, пустую не только ночью, но и днем.
В эту последнюю дверь никто не имел права входить, кроме госпожи Маласси, впрочем, почти никто не видел, что и она входила через нее. Однако от этой двери было два ключа: один у вдовы, а другой - у герцога де Шато-Мальи.
Этим ключом он мог отворять не только дверь в сад, но и ту, которая вела в павильон. Очень часто в полночь, когда уединенная улица Лаборд становилась окончательно пустою, два человека пробирались к двери сада. Один из них отпирал ее, а другой оставался сторожем. Первый из них пробирался около решетки в павильон и поднимался по лестнице, которая вела в верхний этаж - в комнаты госпожи Маласси.
Он выходил оттуда почти всегда через час, товарищ его ждал обыкновенно у калитки.
Этот товарищ ночных похождений и, был не кто иной, как лакей, который, как мы уже знаем, заставил прогнать себя и унес "нечаянно" ключ от сада.
Когда госпожа Маласси вернулась домой, она застала своего нового слугу разговаривающим с горничной. Этот слуга, поражающий своим странным и грубым лицом, атлетическим сложением, широкими плечами и взглядом, обнаруживающим дикие страсти, был тот самый человек, которого мы уже встречали в собрании клуба червонных валетов.
Вдовушка отпустила его спать и прошла в свою комнату.
- Поскорее, - сказала она своей горничной, - набей чемодан или какой-нибудь картон любыми вещами и поставь их посредине комнаты.
- Вы едете? - спросила горничная, удивляясь подобному приказанию.
- Нет, но я показываю вид, что еду. Горничная была вполне опытная женщина.
- Вы изволите дожидаться господина герцога? - спросила она.
- Да. Теперь он уже сам хочет жениться на мне.
- А вы не хотите?
- Нет.