В подтверждение её слов по громкоговорителю вновь прозвучала команда явиться на борт плавбазы капитану СРТ Виктору Озерскому. К друзьям, радующимся встрече, подошёл капитан-директор базы и лично пожал каждому руку. В ожидании третьего капитана капитан-директор плавбазы стал расспрашивать главбуха о работе капитанов траулеров. Она подробно рассказала, что все трое ее знакомых являются передовиками производства и что она давно следит за тем, как они соревнуются между собой.
– Больше всех старается Георгий Петрукевич,– отметила она.– Алекс Бондарь от рождения везунчик. Ему всё легко удаётся и он с успехом перевыполняет план. А на первом месте всегда находится трудяга Виктор Озерский. Когда на плавбазу поднялся Виктор, капитан-директор обратился к присутствующим.
– Ваши фамилии ежедневно появляющиеся в сводках,. Сухие строчки на бумаге мало говорят о вас. Пришла пора познакомиться с живыми людьми. Приглашаю вас к себе в каюту для беседы,– сообщил он.
Присутствующие отправились в каюту. Когда три капитана переступили порог, они были приятно удивлены, увидев накрытый стол. Улыбающаяся Зоя Фёдоровна всплеснула руками. Невозмутимый капитан-директор остановился посреди комнаты и обернулся к входящим.
– Не так часто за одним столом встречаются четыре капитана,– сказал он. – Событие следует отметить.
Друзья согласились. Они были согласны отметить незапланированное событие. Хозяин жестом пригласил к столу и наполнил рюмки. Первый тост подняли за встречу. Второй, как полагается, за тех, кто в море. Они и сами находились в море, но выпили за тех, кого рядом нет, и кого хотелось бы видеть, в частности еще за одного друга, четвертого, из их компании.
– Где ваш четвёртый, о котором рассказывала Зоя Фёдоровна? – спросил капитан-директор.
– После рижской мореходки, дающей среднее образования,– пояснил Алекс,– наш друг поступил в ленинградское высшее мореходное училище в надежде получить высшее образование. Он делает карьеру. Нам же, труженикам моря, хватает звания "Капитан дальнего плавания".
– Для таких судов, как плавбаза, значение высшего образования приобретает силу, – весомо высказался капитан-директор.
С ним согласились. После очередной рюмки беседа пошла на вольные темы. Капитан-директор вскользь отметил, что устроил званый обед благодаря своему главбуху. Георгий стал расспрашивать, как живётся на судне Зое Фёдоровне.
– Скучаю по дому,– отметила она,– особенно по внукам, а в остальном, чувствую себя прекрасно. Пребывание на плавбазе воспринимаю в качестве длительного внеочередного отпуска. В нерабочие часы гуляю на палубе, дышу свежим воздухом, принимаю морские ванны. Судно, чем не курорт, где тебя вовремя накормят, напоют и вовремя уложат в чистую постель. Никогда в жизни я не имела столько свободного времени и не прочитала столько интересных книг! Я люблю кино и могу смотреть захватывающие фильмы хоть каждый день. Я поднялась на плавбазу с одним рублём в кармане и с одним рублём сойду на берег. Буфет вычтет из моей зарплаты незначительную сумму, которую я трачу, покупая сладости и подарки для родных, но это существенно не отразится на полугодовом расчете. Где ещё можно иметь такую возможность заработка?
Её речь вдруг прервал зычный голос, прозвучавший по мегафону с соседнего траулера.
– Разгрузка рыбы на СРТ – семнадцать, закончилась. Капитану Георгию Петрукевичу предлагается прибыть на судно для отправления в место дислокации.
Капитаны, сидящие за столом, и ухом не повели, услышав сообщение. Они восприняли услышанное, лишь как необходимость сменить тему разговора. Наполнив рюмки, они приподнялись со стульев и, чокнувшись, выпили. В воцарившемся молчании послышалось вторично:
– Напоминаем,– ревел мегафон,– Капитану Петрукевичу срочно прибыть на СРТ для отправления к месту дислокации.
– Кто это "напоминает"?– удивленно спросил капитан-директор.– Кто даёт на судне указания? Капитан или лицо, взявшее в руки мегафон? Это непорядок. Одно из двух:или подчиненные забылись или не знают устава.
По лицу капитана Георгия Петрукевича, сидящего напротив, он понял, к кому обращаются подчиненные.
– Вас тоже вызывают на СРТ, когда в этом нет нужды?– спросил капитан-директор у Алексея Бондаря.
– Пусть попробуют,– ответил Алекс.
– А вас?
Вопрос был обращен к Озерскому.
– Дома мне иногда даёт указания жена. Я прислушиваюсь к ее советам, но на корабле я царь и Бог.
– А вам,-обратился капитан – директор к Петруковскому,– необходимо на СРТ провести воспитательную работу.
Он встал из-за стола и вышел из каюты. За ним вышли все остальные. Остановившись на палубе, капитан-директор взял в руки мегафон и объявил:
– СРТ номеров семнадцать, двадцать пять и двадцать семь следовать за плавбазой,– прозвучала команда.
По его команде плавбаза начала медленно двигаться, постепенно ускоряя ход.
Улыбающиеся капитаны СРТ проследили, как на их судах наметилось оживление. Зоя Фёдоровна, ничего не понимающая в судовождении, наблюдала, как средние рыболовецкие траулеры, окружавшие гигантскую плавбазу, пропустили ее вперед и послушно начали двигаться за ней, будто привязанные за веревочки.
У четырех капитанов остались нерешенные проблемы, которые следовало срочно обсудить, и они, с серьезным видом, вновь вошли в капитанскую каюту.
КОКША
ПОСВЯЩАЕТСЯ ЮЛИИ ХОН
Алекс Бондарь заблаговременно,задолго до отправления судна, подходил к проходной порта. Там, за проходной, была другая жизнь, верные друзья и настоящие дела, к которым он спешил, чтобы поскорее оказаться в привычной для него обстановке. Вышедшие из-за угла железобетонного ограждения его окликнули два подвыпивших матроса из его команды. Они едва держались на ногах. Вместо того, чтобы приблизиться к капитану, они несвязно попросили его подойти к ним, чтобы поговорить. Их просьба была прямым нарушением корабельного устава. Недовольный капитан остановился, но, сообразив, что причиной шатающейся походки моряков, являются буйные проводы отходящего в море судна, нехотя двинулся им навстречу. Нахмурившись и опустив голову, как бык на арене, готовый поднять на рога матадора, он перешёл в атаку.
– Что вы себе позволяете? – резко спросил он.
Непотребный вид моряков вызывал отвращение и позволял обращаться к ним в повышенном тоне.
– Провинившуюся и покаявшуюся голову меч не сечёт,– услышал капитан невнятный голос одного из матросов.
– Я вам покажу меч,– грозно проскрипел сквозь зубы капитан.
Для острастки Алекс поднял руку над головой и погрозил кулаком, будто сжимая рукоятку холодного оружия, а потом бессильно опустил её . Памятка о правах и обязанностях не позволяла переходить к рукоприкладству, вопреки философской перефразировке: бытие определяет сознание, а побитие-поведение.
– Мы могли бы давно проскользнуть через проходную,– оправдывались моряки,– но нас беспокоит наш друг Серёгин, который набрался до такой степени, что не в состоянии двигаться. Не бросать же его на произвол судьбы в трудную минуту.
– Где он?– последовал короткий вопрос капитана.
Бондарь лихорадочно прокручивал в мозгу возможные картины. Казалось, на его голову кто-то натянул колпак с ободом, стянувшим верхнюю часть черепа. Его беспокоили, стоявшие перед ними бедолаги. Особенно беспокоил Серёгин, по вине которого мог сорваться намеченный выход судна.
– Мы ждали вас не с пустыми руками, а с готовым решением,– старался логически изъясняться член команды, пальцем указывая на валявшийся неподалеку в пыли мешок из-под сахара вместимостью 75 килограммов.– У нас всё продумано. Мы приготовили мешок, в который хотим засунуть нашего друга. Его следует переправить через проходную на плече, как груз,– заплетающимся языком выражал свою мысль матрос с гримасой на лице. Видно было, каких усилий ему стоило правильно произносить нужные слова.– Капитана ведь никто не имеет права досматривать на проходной. Вы спокойно доставите Серёгина в мешке до судна.
– Вы что?… Смеётесь надо мной?
– А иначе судно не выйдет в открытое море в срок и вам придётся искать нового матроса. Неизвестно, сработается ли он с вами. Мы же знаем Серёгина и ручаемся, что в трудную минут он не подведёт. Мы знакомы с ним более двух лет и не желаем бросать друга в беде. Ручаемся, что на море с ним не будет проблем,– уговаривал матрос капитана.
Второй матрос, размерено раскачиваясь из стороны в сторону и не произнеся ни слова, всем видом своим показывал, что полностью присоединяется к мнению товарища.
Бондарь был зол на матросов и готов был послать их на все четыре стороны. Представив, что через полчаса в радиорубке ему придётся докладывать о задержке рейса и не укомплектованности личного состава, он понял, что ничего другого не остаётся, как согласиться на предложение матросов и попытаться пронести через проходную мешок с живым грузом за спиной. Секунду поколебавшись, он согласился на рискованное предложение.
– Показывайте мне Серёгина,– метая гром и молнии, сказал он.
Матросы, согласные на всё, лишь бы не оставлять товарища в беде, засуетились и, не разбирая дороги, повели капитана к пивной. Широко расставляя ноги, они старались ступать прямо. Чтобы соблюсти приличия, матросы попросили капитана подождать у двери и вошли в заведение. Вскоре Серёгина под руки вывели на улицу. Он слабо сопротивлялся, с трудом переставляя ноги. Ему было безразлично, куда и зачем его ведут. Задолго до проходной порта друзья достаточно проворно засунули его в мешок.
Бондарь вскинул мешок, потряхивая, равномерно распределил груз за спиной и, решительно ступая, понёс поклажу к проходной. Матросы первыми без осложнений проскользнули через контроль. Дежурившая в этот день известная своей словоохотливостью вахтёрша, увидев объёмный груз за спиной капитана, хотела досмотреть его, но передумала, вспомнив негласное правило: капитанов в порту не обыскивают. Она нехотя пропустила Алекса, понимая, груз несется в порт, а не наоборот, а это уже значило многое.
Капитан прошел контроль, от души посмеиваясь над собой и над пьяным матросом, тихо сидевшим в мешке у него за спиной. Стараясь двигаться как можно быстрее, оба матроса обогнали капитана и идущую впереди молодую особу, взбежали по трапу и скрылись на судне. Бондарь увидел перед собой ладно скроенную Джульетту, которую неделю назад представили ему в отделе кадров и которую он согласился принять в состав своей команды. Первоначально девушка показалась ему слишком юной для работы в дальнем плавании, однако, повертев в руках ее паспорт, он установил, что она для своих двадцати лет просто выглядит моложе.
Джульетта в короткой пестрой юбке, не закрывающей колени и напоминающей расклёшенную пачку балерины, в белой кофточке с вышитым воротничком и с громадной сумкой в руке, сравнительно легко двигалась, успевая глазеть по сторонам на стоявшие в порту суда. Неимоверно большие каблуки модельных туфель выдавали желание выглядеть более высокой, чем ей было отпущено природой. Бондарю захотелось догнать девушку и поболтать с ней, а заодно и помочь донести злополучную сумку, но, вспомнив о своей нелёгкой ноше и Серёгине, отбросил эту затею и чуть приотстал. Тяжёлая поклажа Джульетты давала о себе знать. У корабля, облокотившись на поручень, она остановилась и, передохнув, поднялась по качающемуся трапу. Помощник капитана сразу обратил внимание на девушку, неуверенно поднявшуюся на борт и тяжело ступающую по палубе. Он остановился, чтобы познакомиться и уделить ей внимание. Начал он изъясняться, как положено на Руси, с напускной серьезностью.
– Ваши документы?– потребовал он.
– Я окончила курсы морских поваров и направлена для работы на судне. Мои документы в отделе кадров,– ответила Джульетта.
– Вы заканчивали кулинарный техникум, обучаясь вместе с Хазановым? – спросил с улыбкой помощник капитана, подтрунивая над девушкой, и сам себе ответил, довольный своей шуткой.– Будем надеяться, что у нас будет весело.
– Мы с Геннадием Хазановым учились на одном факультете,– в тон ему ответила Джульетта.– Более того, сидели за одной партой. Только из него вышел юморист, а из меня танцовщица.
В доказательство сказанных слов, она, не сходя с места, сделала пируэт на одной ноге и остановилась перед помощником капитана, лицом к лицу. Поднявшаяся при вращении юбка медленно опустилась на свое место.
– Выходит, мы украинского борща и котлет по-киевски не дождемся,– удручённо заключил молодой человек.– А жаль! Ведь, основываясь на баснях, танцы не совместимы с кулинарией.
– Не волнуйтесь,– успокоила его Джульетта.– Я умею приготовить суп и из топора. Голодным на судне никто не останется.
– Тогда другое дело,– повеселел помощник капитана,– При удобном случае мы с вами станцуем краковяк.
Воображая себя молодцеватым щеголем, он покрутил пальцем возле щеки в месте воображаемого уса.
Над бортом появилась голова Бондаря, поднимающегося по трапу, который остановился и прислушался к разговору, проведя рукой по лбу и делая вид, что устал. Лишние глаза были ему ни к чему и, прежде чем вступить на палубу, он постарался прекратить затянувшуюся беседу.
– Девушка является нашим новым коком,– объявил он помощнику. – Проведите Джульетту в её каюту и затем покажите камбуз.
Помощник согласно кивнул головой и прежде, чем исполнить приказание, поспешил, по– свойски, обнять Джульетту за талию и положить руку ей на бедро.
– Не лапай,– взвилась Джульетта.
Её изогнутая кисть с накрашенными красными ногтями поднялась, и застыла у лица помощника капитана. Помощник капитана инстинктивно отдёрнул руку.
– Ну и воспитание! – поделился он вслух своим впечатлением.– Подобной грубости я не ожидал.
– С воспитанием у меня все в порядке. Разговаривай, не прикасаясь. Тогда не придется делать скоропалительных выводов,– ответила, успокаиваясь, Джульетта.
Приказание капитана следовало исполнять. Помощник водрузив на плечо, стоявшую на палубе увесистую сумку и, держась на приличном расстоянии от взрывной кокши, пошел показывать ей каюту, а потом и камбуз. Навстречу, озираясь, почти бегом, двигались двое матросов, обогнавшие Джульетту на пристани. Она обернулась из любопытства, чтобы посмотреть, куда они так спешат, и увидела, как капитан осторожно опускает мешок на палубу. Из мешка появилась голова человека, не совсем понимающего, где он и что с ним происходит. Двигающиеся, как у рыбы, плоские губы хватали воздух. Он не мог надышаться. Мешок сполз с головы, обнажив плечи. Обозначилась мужская фигура с помятым лицом, в сером комбинезоне.
– Унесите Серёгина, чтоб я его не видел,– в сердцах сказал капитан двум подбежавшим матросам,– Завтра, когда он придёт в себя, пусть явится, чтобы услышать мое решение. Если увижу его во время рейса в нетрезвом состоянии, спишу на берег вместе с вами. Завтра явитесь ко мне все трое!
Матросы ничего не имели против решения предстать перед разгневанным начальником и получить наказание. Они беспрекословно выслушали наставление, понимая, что поставили капитана в неудобное положение, заставив пойти на нарушение. И все же явное отклонение от регламентированных правил подымало его в глазах команды. Матросы осторожно поставили на ноги все время падающего Серегина и понесли его, держа под руки, в каюту отсыпаться.
На камбузе Джульетта встретилась со своей напарницей Инессой, кашеварившей с половником в руках у плиты. Помощник капитана, выполнив задание, отправился на склад, предоставив возможность будущим сослуживицам остаться наедине. Как водится, они начали разговор с болтовни. Им следовало поскорее найти общий язык и подружиться, так как от дальнейших взаимоотношений зависело многое. В частности, насколько приятным окажется предстоящее время, длиною в полгода. Поглядывая друг на друга, они миролюбиво присели за стол. Чтобы с чего-то начать, Инесса стала заочно знакомить Джульетту с командой, давая каждому краткую характеристику.
Официально камбуз ещё не начал функционировать. За отдельным столом, поодаль, сидел мужчина, перед которым стоял обед из трех блюд. Закончив с супом в фарфоровой тарелке, он приступил ко второму блюду, издававшему запах жареного мяса. Рядом стоял подстаканник с горячим чаем и сдобной булочкой.
– Пришёл налаживать мосты,– указывая на мужчину, тихо, пригнувшись к столу, так, чтобы слышно было только беседующим, сказала Инесса.– Это мой старый знакомый. Как только судно, идущее с моря, касается носом земли, он забывает обо мне, а когда двигаемся в другом направлении, положение резко меняется. Сейчас траулер уходит в море, на длительный срок, и женщины на борту нарасхват. Вот он и поспешил, прежде чем спуститься в машинное отделение, заглянуть на камбуз. Боится, что кто-то раньше придёт и займет его место. Я, в знак расположения, усадила его за отдельный столик и налила поощрительные сто граммов водки. Пусть получит положенную пайку и выпьет с устатку. Думаю, мы поладим.
Следом пришёл капитан. Инесса и сидящий за столом моторист, приветствуя начальство, предупредительно встали. Джульетта, не считая, что приступила к своим обязанностям по службе, опустив голову, продолжала скромно сидеть. Бондарь, сказав, что на судне у него нет тайн, все же попросил кокшу не распространяться на счет моряка, принесённого в мешке на борт корабля, а заодно поинтересовался о запасе продуктов, рассчитанных на полгода.
Женское чутье Инессы подсказало, что визит капитана не связан с запасами продуктов.
– Он пришёл взглянуть на тебя,– объяснила она Джульетте после его ухода.– Бондарь компанейский парень с широкой морской душой. Несгибаемым он становится только в критических ситуациях. Его не очень беспокоит, кто о нём что подумает, и что скажет на судне, а вопрос о продуктах в его устах, звучит не более чем, как обходной манёвр, поскольку кухней ведает не он, а его помощник.
В подтверждение её слов, на камбузе появился помощник капитана, вернувшийся со склада с гроссбухом в руках, и стал с Инессой сверять содержимое продуктов на складе с накладными.
После выхода судна в море, началась повседневная работа. Джульетта с интересом наблюдала, как трудятся матросы, но не забывала при этом, о своих обязанностях. Тяжелая работа накормить экипаж, благодаря ее стараниям и познаниям Инессы, спорилась. Однообразно сменялось время. Неделя шла за неделей. Отдушиной служил вечер, когда после ужина,вымыв тарелки и расставив их по полкам, можно было сесть за чистый стол и за чашкой чая вести бесконечные разговоры, напоминающие длинные семейные беседы перед сном. Не важно, что разговоры велись иногда об одном и том же. Что наболело, о том и шла речь.