Сначала Патч не понял, что убил его, и попытался поднять Деллимара по вертикальному трапу на палубу. Здесь его чуть не сбила волна, перехлестнувшая через борт, но он удержался и поднялся со своей ношей на верхнюю палубу. Тут было меньше риска встретить кого-нибудь из экипажа. Почти добравшись до мостика, он взглянул на Деллимара при свете из иллюминатора и понял, что тот мертв.
– У него была сломана шея, – сказал Патч безжизненным голосом.
– Но вы же могли сказать, что с ним произошел несчастный случай, что он упал в трюме и ударился? – переспросил я, вспомнив его лицо, покрытое черной пылью, и шорох перемещающегося угля в бункере.
Патч вытащил сигарету из пачки, закурил и уселся напротив меня:
– Мною овладела паника. Бедняга выглядел ужасно, весь затылок был раздроблен. – Он снова видел кровь, безжизненно болтающуюся голову, и на его лбу опять заблестели капельки пота. – Я решил выбросить его за борт.
Он опустил тело, чтобы получше осмотреть его, но тут заметил, как Хиггинс вышел из рубки. Нести тело к фальшборту он не осмелился. По какой-то непонятной причине рядом с ним оказался открытым люк угольной ямы. Не думая, он бросил тело на желоб и закрыл крышку.
– Только много часов спустя я понял, что натворил!- Патч затянулся, рука его дрожала. – Вместо того чтобы избавиться от трупа, я повесил его себе на шею, как жернов. – Его голос упал до шепота: – Когда вы появились на борту, я был в яме, спустившись туда по веревочному трапу, и пытался откопать тело. К этому времени из-за качки Деллимар оказался погребенным под тоннами угля.
Наступило долгое молчание, и лишь ветерок пошевеливал снасти да якорная цепь скреблась о гальку. Патч опустил голову и произнес как бы про себя:
– Я убил его, и считаю это справедливым. Он заслуживал смерти. Я был убежден, что спасаю жизни тридцати с лишним человек, в том числе и свою тоже. – Он вскинул голову: – Ну вот, теперь вы знаете всю правду!
Я кивнул ему, понимая, что он не лжет. Так вот почему ему надо было вернуться на "Мэри Дир", вот почему он не обмолвился в суде о предложении Деллимара!
И все-таки я сказал ему:
– Тем не менее вам надо было пойти в полицию, как только вы оказались в Англии!
– В полицию? – удивился он. – Да как я мог?
– Но вы же могли рассказать там о предложении Деллимара.
– И вы думаете, что мне бы поверили? Ведь это только слова! У меня же нет никаких доказательств! Мне не оправдаться! – Его взгляд упал на конверт, все еще лежащий на столе.
– Вы видите эти деньги? – Он потянулся и схватил пачку пятерок. – Он предложил их мне все! Они были у него в каюте, и он бросил все пять тысяч мне из этого конверта. Я взял их и швырнул ему в лицо, сказав, что скорее отправлю его в ад, чем соглашусь на такое черное дело. Именно тогда я и предупредил, что убью его, если он сам попробует погубить судно. – Патч замолчал, тяжело дыша. – А потом начался этот проклятый шторм, обнаружилась течь в передних трюмах, загорелась радиорубка и, наконец, я выследил его в четвертом трюме… – Патч смотрел на меня, лицо его было таким же измученным и бледным, как в нашу первую встречу. – Я был совершенно уверен в своей правоте, – прошептал он.
– Но ведь это был несчастный случай, – сказал Майк, – вы же, черт возьми, не собирались убивать его!
Патч провел рукой по волосам и возразил:
– Нет, это не так! Я хотел убить его! Я сходил с ума при мысли о том, что он предлагал сделать с судном! Погубить команду, которую вверили мне впервые за десять лет! – Он задумчиво посмотрел на стакан. – Посадив судно на Минкис, я рассчитывал вернуться, избавиться от трупа и потом доказать, что сам хозяин пытался потопить его! Неужели вы, Сэндз, не можете понять… Мне нужно знать, смогу ли я оправдаться!
– И все-таки это был несчастный случай, – мягко произнес я. – Вы могли бы все рассказать властям. И вы могли это сделать сразу, как только, обогнув Уэссан, взяли курс на Саутгемптон.
– Тогда у меня еще было судно, – прошептал он, и я понял, что это значит для такого человека, как Патч. Пока под ногами у него была палуба "Мэри Дир" и он командовал судном, у него была уверенность и в себе, и в правоте своих действий. Патч потянулся за бутылкой: – Не возражаете, если я выпью е(це?
Он сидел, прихлебывая ром, и я видел, как мучительно ищет Патч возможность оправдаться перед самим собой. Я вспомнил, как смотрел он в Пемполе на команду, столпившуюся, словно стадо овец, вокруг Хиггинса. Его первая команда за десять лет! И снова все повторилось! Страшная судьба!
– Когда вы ели в последний раз? – поинтересовался я.
– Не помню. Да это не важно.
Он сидел обмякший, с дрожащими руками.
– Я принесу вам поесть, – предложил я и отправился на камбуз. Тушеное мясо было еще горячим. Я положил немного на тарелку и поставил перед ним.
Мы с Майком вышли на палубу. Ветерком разогнало тучи, и очертания холмов, окружающих бухту, стали резче. Я стоял и думал, как приступить к разговору с Майком, но тот сам догадался и спросил:
– Тебе нужна "Морская ведьма", да, Джон?
– На четыре дня! Самое большее – на пять. Вот и все.
Майк внимательно посмотрел на меня:
– Не лучше ли передать все в руки властей?
Я промолчал, не зная, как объяснить ему свое решение. Через некоторое время он сказал:
– Так ты веришь ему, веришь, что компания Деллимара планирует затопить судно на большой глубине?
– Не знаю, – неуверенно пробормотал я, – но, если признать, что груз подменили и что все было спланировано… – Я заколебался, вспомнив, как был напуган Хиггинс исчезновением Патча. Если Хиггинс поджег третий трюм, сбил с ног Патча и вызвал панику в команде… – Да. Да, кажется, верю.
Майк отвернулся и молча посмотрел в сторону выхода из бухты. Наконец он произнес:
– Ты уверен, Джон? Если ты ошибаешься в этом парне, то очень сильно рискуешь!
– Вполне уверен!
– О'кей! Тогда чем скорее мы отправимся в путь, тем лучше.
– Тебе совсем не обязательно ввязываться в эту авантюру!
Он посмотрел на меня с этой своей неприметной улыбочкой:
– Нас с "Морской ведьмой" не разлучить! Мы – одно целое! – Он поднял взгляд на топ-мачту. Треугольный флажок показывал вест. – Мы пойдем под парусами, при таком ветре нам не нужен мотор!
Внизу, в каюте, я увидел Патча, сидевшего все так же за столом со стаканОм в руках и сигаретой во рту. К еде он не прикоснулся. Голова его безжизненно свисала на грудь, глаза были полузакрыты. Когда мы вошли, он даже не пошевелился.
– Мы отправляемся! – сказал я. Никакой реакции. .
– Оставь его, – сказал Майк. – Мы справимся и сами. Пойду запущу мотор, чтобы выйти из бухты. – Он начал натягивать свитер.
Патч медленно поднял голову:
– Куда отправляемся? В Саутгемптон?
– Нет. Мы отвезем вас на Минкис."
– Минкис, – медленно повторил он; новость не доходила до одурманенного ромом мозга. Вдруг он вскочил: – Вы отвезете меня на Минкис, к "Мэри Дир"? – Стакан выскользнул из его руки и разбился. – Вы не шутите? – Шатаясь, он подошел ко мне и схватил меня, обеими руками: – Вы это говорите не просто для того, чтобы меня успокоить? Мы правда отправляемся на Минкис?
– Да. Именно это я и имею в виду! – Я убеждал его, как ребенка.
– Боже мой! Боже мой, а я уж думал, что погиб! – Он внезапно рассмеялся, затряс меня и схватил за'руку Майка. – По-моему, я сошел с ума! Неуверенность… Десять лет… Получаешь командование судном, а потом… Вы же знаете, что значит потерять уверенность в себе! – Он пригладил волосы, и глаза его загорелись нетерпением. Таким я его еще не видел. Он повернулся, сгреб со стола всю кучу пятерок и сунул их мне в руки: – Вот, возьмите. Я не хочу их. Теперь они ваши.
Патч не был пьян, просто немного не в себе – естественная реакция на слишком сильное нервное напряжение.
Я оттолкнул деньги:
– Поговорим об этом позже. Вы сможете без подробной карты провести яхту на Минкис?
Он уже пришел в себя и задумался:
– То есть от Ле-Соваж до Минкис?
– Да.
Он нахмурился, пытаясь осмыслить происходящее:
– Да. Да, я уверен, что вспомню. Только бы не прилив. У вас есть морской альманах?
Я кивнул. У меня были карты Ла-Манша, но не было крупномасштабной карты Минкис.
– Сейчас мы поставим паруса, – сказал я, надел бушлат, и мы все вместе вышли на палубу.
Мы с Патчем развязали паруса на грот-мачте и бизани, а Майк отправился запускать движок. Пока Майк занимался движком, мы с Патчем поставили грот и проверили всю оснастку.
Наконец взревел стартер, и мы ощутили под ногами трепет работающего мотора. "Морская ведьма" снова была готова в путь.
Мы втащили на борт лодку и приготовились к отплытию. Когда я стоял на носу и прикреплял к фокштагу большой американский кливер, со стороны моря донесся рокот мотора. Прислушавшись, я стал наблюдать за входом в бухту и вскоре увидел там огонек. Я быстро побежал на корму и крикнул Майку, чтобы он снимался с якоря.
Это могла быть чья-то яхта, но обычно ночью яхтсмены не рискуют своими судами, заходя в узкие горловины бухт, подобных бухте Лулсворт. У меня не было никакого желания встречаться с кем-либо, имея на борту Патча. С ним мы были вне закона, и мне хотелось выскользнуть отсюда незамеченным. Я предусмотрительно выключил все огни, послал Патча помогать Майку, а сам встал за руль. Маневрируя, я не сводил глаз с быстро приближающихся огоньков.
Звук приближающегося судна теперь был вполне отчетлив; эхо, отражающееся от отвесных скал, многократно усиливало его. В узком входе в бухту показался белый свет на топ-мачте, а потом зеленый огонек правого борта. Вскоре судно повернулось и стал виден красный огонь.
– Посторонись! – крикнул Майк.
– Не трогай их, – ответил я. – Ставь кливер. Белый кливер взмыл вверх, я подтянул шкоты, и
"Морская ведьма" заскользила по воде к выходу из бухты.
Незнакомое судно находилось как раз в узкой горловине.
– Как ты думаешь, это не полиция? – спросил Майк, возясь на корме с парусами.
– Не знаю, – ответил я. – Ставь бизань.
На мгновение я увидел, как Патч, бледный как смерть, вглядывается в приближающееся судно. Я старался не форсировать мотор, чтобы из-за шума собственной машины они не услышали нас. У меня теплилась надежда, что в темноте мы проскользнем незамеченными.
Ветер был не очень сильным, но мы легко продвигались вперед. Другое судно теперь замедлило ход. Держась прямо по центру горловины, оно освещало прожектором меловые скалы. Вскоре судно вошло в бухту, и теперь мы неслись прямо на него. Под парусом у меня не было никаких шансов обойти его. Я решил идти напролом, в надежде, что оно сумеет увернуться.
Мы разошлись на параллельных курсах так близко друг от друга, что мне удалось разглядеть силуэт. Это была офомная морская моторная лодка с длинным носом и большим обтекаемой формы салоном. Мельком я заметил человека, стоящего за рулем: он повернулся к нам.
Вдруг меня ослепил свет прожектора, направленный на треугольник нашего грота, и послышался чей-то голос. Может быть, спрашивали название яхты, но слова потерялись в реве мотора, потому что я поддал газу и на полной скорости влетел в горловину бухты. Паруса отчаянно хлопали, когда мы неслись между нависшими утесами. Наконец мы вышли в море, ветер наполнил паруса, "Морская ведьма" накренилась и понеслась вперед, увлекаемая силой мотора и ветра.
– Лодка поворачивает! – крикнул мне Майк.
Я обернулся. Моторная лодка быстро нагоняла нас, мелькая навигационными огнями. Она уже выходила из бухты.
Я взял курс на юг, в открытое море. Майк управлял парусами, а я в полной темноте (в целях маскировки мы погасили все огни) вел яхту, время от времени оглядываясь, чтобы не упустить из виду лодку. Когда лодка вышла из бухты, ее огни заплясали от качки, но вскоре она повернула и бросилась за нами: красный и зеленый огоньки были уставлены на нас, как два глаза. Она шла, освещая себе путь прожектором.
– Если бы мы убрались отсюда на полчаса раньше… – Патч с тоской смотрел за корму.
– А если бы мы запоздали на пять минут, – огрызнулся Майк, – вы, может быть, были бы уже под арестом! – В его голосе сквозило раздражение, и было видно, что вся эта история нравится ему не более, чем мне. – Пойду затащу якорь на борт! – сказал он и исчез.
. Я послал Патча помочь ему. Теперь, когда мы были в открытом море, заметно похолодало, но я не обращал на это внимания. Все мои мысли были о моторке, преследующей нас. Она быстро догоняла яхту, и ее прожектор уже освещал наши паруса призрачным сиянием. Судно уверенно шло за нами:
стало ясно, что мы обнаружены. Дождь почти перестал моросить, и белые паруса выдавали нас.
Майк с Патчем, закончив возиться с якорем, вернулись ко мне.
– Джон! А не лучше ли задрейфовать? – предложил Майк.
– Они вам этого не приказывали! – резко произнес Патч. – Не надо ничего делать, пока не получите приказа!
Он снова был в море, а в своей стихии человек его склада не так-то легко сдается. Он направился к кубрику. Его лицо выдавало крайнюю степень напряжения, но в нем снова чувствовалась сила.
– Ну что, идете вы или нет?
Это звучало вызывающе. Нет, конечно, это не было угрозой, но почему-то мне подумалось: а что будет, если я откажусь?
Майк возмутился, он буквально вскипел от негодования:
– Если захотим лечь в дрейф, то и ляжем! Прожектор погас, и на нас внезапно опустилась темнота.
– Я спрашиваю Сэндза! – Голос Патча дрожал.
– Мы с Джоном владеем этим судном совместно! – выпалил Майк. – Мы работали, строили планы, надрывали кишки, чтобы иметь собственную компанию, и не собираемся рисковать всем только для того, чтобы вытащить вас из этой передряги! Надо ложиться в дрейф! – сказал он уже мне. – Эта моторка приближается, и, когда полиция обнаружит на борту Патча, будет чертовски трудно доказать, что мы не собирались помочь ему улизнуть из страны, особенно если они увидят внизу всю эту кучу денег! – Он схватил меня за плечо. – Ты меня слышишь, Джон? – старался он перекричать шум мотора. *-Надо ложиться в дрейф, прежде чем это полицейское судно подойдет к нам!
– Скорее всего, это не полиция, – успокоил его я. – Пока вы возились с якорем, я все хорошо обдумал. Полиция послала бы патрульный катер, а не стала бы гоняться за нами на моторной лодке!
– Но если это не полиция, то кто же, черт возьми? Я бросил взгляд через плечо, совсем не уверенный в правоте своего довода. Лодка продолжала преследование. Луч прожектора мотался вверх-вниз, высвечивая стройную мачту и очертания рубки.
– Ее здорово качает! – сказал я.
– Ну и что?
– Майк, ты хорошо разглядел ее, когда мы разминулись?
– Да, а что?
– Ты узнал, что это за лодка?
– Старый Паркхерст, по-моему. – Майк был морским инженером и прекрасно разбирался в моторных лодках.
– Ты уверен?
– Да. Да, уверен.
Я попросил его спуститься вниз и отыскать в "Регистре Ллойда" лодку под названием "Гризельда".
– Если она есть в "Регистре Ллойда" и описание совпадает, то я хотел бы знать, хотя бы приблизительно, ее скорость.
Майк, ничего не понимая, переводил взгляд с меня на Патча. Наконец он исчез в кубрике.
– А если это "Гризельда"? – полюбопытствовал Патч.
– Тогда ее зафрахтовал сегодня утром кто-то, кто был в суде!
Прожектор снова был направлен на нас, и Патч пристально взглянул мне в лицо:
– Вы уверены?
Я кивнул. Патч глубоко задумался. Он порыва ветра "Морская ведьма" накренилась, и . брызги полетели мне в лицо.
– Откуда ты узнал, что это "Гризельда"? – раздался голос Майка.
Я оказался прав, да?
– Да, это или "Гризельда", или судно того же типа. Пятьдесят футов. Построено Паркхерстом в тысяча девятьсот тридцать первом году.
– И какая у нее предельная скорость?
– Трудно сказать. У нее два шестицилиндровых двигателя Паркхерста. Но неизвестно, эти ли моторы на ней сейчас, ведь прошло столько лет. По-моему, она может делать не более восьми узлов.
"Морская ведьма" накренилась еще больше, и волна перехлестнула через нос.
– В штиль.
– Да. В штиль.
Ветер усиливался, и начиналось волнение. Через каких-нибудь пару часов настанет прилив и свежий ветер поднимет короткие, крутые волны. Скорость "Гризель-ды" уменьшится по крайней мере на узел.
– Иду прежним курсом, – сообщил я Майку. – Попытаемся еще ночью избавиться от них!
Между делом я рассказал Патчу о брокере яхт, которого мы встретили с Хэлом, и об угрозах Хиггинса.
– Хиггинс догадался, что вы поехали в Лулсворт!
– Ох уж этот Хиггинс! – Патч повернулся и посмотрел на корму.
Прожектор осветил его лицо, и в блеске глаз появилось что-то похожее то ли на гнев, то ли на страх, то ли на злобное ликование. Но прожектор погас, и теперь Патч, стоявший рядом со мной, был не более чем черным силуэтом.
– Ну, если это кто-то из деллимаровской компании, то они ведь ничего не смогут сделать с нами, правда? – произнес Майк с явным облегчением.
Патч резко повернулся к нему:
– Вы, кажется, совсем не понимаете… Щ Он оборвал фразу, но я уловил его настроение и оглянулся.
То ли мне показалось, то ли действительно лодка нагоняла нас. Я поискал глазами огни еще какого-нибудь судна, но кроме нас поблизости никого не было.
– Ну что же, идем прежним курсом, да? – неуверенно спросил я.
– У нас нет выбора, – резко ответил Патч.
– Нет? Мы же можем взять курс на Пул. Эта лодка преследует нас. Я думаю, мы все же должны передать дело в руки властей! – занервничал Майк.
С наветренной стороны налетела волна, разбилась о нос яхты, обдав нас брызгами. "Морская ведьма" накренилась так, что подветренный борт оказался на одном уровне с водой. Здесь было мель, и качка ощущалась значительно сильнее. Яхта кренилась, шла тяжело, гребной винт то и дело вылетал из воды и вхолостую молотил воздух. Яхта зарывалась носом, и вода заливала всю носовую часть.
– Да выключите вы, ради Бога, этот мотор! – закричал мне Патч. – Разве вы не чувствуете, что он только мешает?
Майк огрызнулся:
– Нечего здесь командовать!
– Но это же снижает нашу скорость!
Патч был совершенно прав, но я не сразу это понял.
– Может, действительно выключить его, Майк? Майк, недовольный, нырнул в рубку, и мотор затих.
Теперь, без шума мотора, рокот моря казался неестественно громким. Без тормозящих оборотов мотора яхта, увлекаемая только парусами, буквально слилась со стихией, для которой и была предназначена. Двигаться стало легче, и, меняя галсы, мне удавалось уворачиваться от прямых ударов волны в нос.
Хотя Патч и оказался прав, Майк не унимался. Он так и кипел от негодования:
– Слишком уж вы уверены, что мы из-за вас будем рисковать яхтой! Давай-ка, Джон, поворачивай на Пул!
– По ветру моторная лодка будет идти скорее, чем яхта, – бросил Патч.
– Ну тогда пойдем против ветра на Веймут!
– Нет смысла, – возразил я.
– Они в любом случае догонят нас! – спокойно произнес Патч.