- Это сложнее, но я не думаю, что стану что-либо предпринимать для его осуществления.
Темпани крикнул через приоткрытую дверь.
- Эй, Сэкетт! Выходи на палубу!
С правого борта, прямо по курсу, показалась земля. Это была протока, разделявшая северную и южную часть пролива. Когда мы вошли в эту протоку, я стал рядом с капитаном, поскольку по этой воде я уже проходил раньше.
- А что это за парень с тобой? Он мавр?
- Да. К тому же весьма добропорядочный и хорошо образованный человек. Я также рассказал о Руфиско и о неожиданном нападении на нас индейцев.
- Мне рассказывали, что некоторые из них довольно дружелюбны, - сообщил Темпани.
- Но только некоторые, а остальные такие же разные, как и все европейцы. Сейчас мы находимся в состоянии войны с испанцами или в преддверии этого события. Любой корабль в открытом море может подвергнуться нападению со стороны какого-нибудь встречного судна. Что касается индейцев, то сегодня они могут быть дружелюбны, а завтра превратятся в твоих же лютых врагов. Они уважают силу и обращают очень мало внимания на все остальное.
После того как мы вошли в южную часть пролива и не заметили там других кораблей, мы направились вдоль побережья. И только теперь, впервые за несколько последних месяцев, я смог поесть сидя за столом и насладиться отменно приготовленной едой.
Во время трапезы я поделился с капитаном своими мыслями об этой стране.
- Земля просто необыкновенная и прекрасная, во всей Англии не найдется ничего подобного. Мне думается, что я мог бы продолжить здесь свою коммерческую деятельность, смог бы наладить торговлю с индейцами и, вероятно, мог бы прикупить у них немного земли.
- Зачем такая поспешность, - пожал плечами Темпани. - Зачем торопиться?! Любое недоразумение может послужить поводом для неприязни с их стороны. Я не веду прямых торговых отношений со здешними индейцами или как их там еще называют, но мне доводилось вступать в контакт с другими их племенами, и должен вам заметить, что они способны обижаться по любому, самому незначительному поводу. Некоторые из них умышленно создают сложности в отношениях, ссылаясь на языковой барьер и существенно отличающийся от нашего образ жизни.
- Согласен… но я разберусь со всем этим и постараюсь быстро освоить науку взаимоотношений.
- Тебе следовало бы сперва побывать в Англии, - посоветовал Темпани. К тому же необходимо наконец решить вопрос о наследстве, как того желает известный джентльмен. А это, поверь мне, совсем не пустяк.
Некоторое время я собирался с мыслями. Я не знал, какими словами выразить свое восхищение этими громадными и пустынными реками? Или всеми этими бескрайними просторами? И как вообще можно рассказать о тайной и магической силе этой земли?
- А кроме того, я должен увидеть, что скрывается за далью гор, возразил я.
- За одними горами всегда прячутся другие горы, - мрачно поведал Темпани, - имеющие большую или меньшую привлекательность. Тебе надо хорошенько подумать, перед тем как принимать окончательное решение. Ты должен хорошенько взвесить, какое будущее ожидает тебя в Англии и какая жизнь уготована тебе здесь - среди дикарей, возможно, ты и сам превратишься в дикаря.
Позже, ближе к вечеру, Джублейн и Корвино поджидали меня на палубе.
- Мы смогли немного поторговать, идя вдоль побережья, - сообщил Корвино, - и, думаю, довольно удачно.
Ребята уже познакомились с Сакимом и все трое успели сдружиться. Мне вспомнился несчастный Руфиско, похороненный в песке. Он так страстно желал насладиться солнцем, вином и девочками! Я непременно подниму рюмку за упокой его души, когда мне доведется побывать в таком месте, о котором он мечтал.
- Саким! Тебе много чего приходилось делать в жизни, а вот довелось ли тебе когда-нибудь строить корабли?
- И этим тоже приходилось заниматься. И не единожды! Я занимался ремонтом и реставрацией кораблей, пострадавших во время морских сражений или после свирепых штормов.
Он внимательно посмотрел на меня, стараясь уловить ход моих мыслей.
- Ты начинаешь думать о постройке корабля?
- Да, верно… а также и о возможном размещении груза поташа на корабле.
- Поташа?
- Его применяют в изготовлении стекла, мыла и другой продукции. Его получают при сжигании деревьев твердой породы, в частности дуба. Затем, после выщелачивания, буду отправлять поташ в Англию.
- А там тебе за это заплатят? - скептически спросил Джублейн.
- Несомненно, - подтвердил Корвино. - Любой стеклодув заплатит десять шиллингов за центнер поташа. А на этой земле повсюду встречаются дубовые леса. Никакого специального оборудования или приспособлений не требуется, нужно лишь немного поработать.
- Я - солдат удачи, - высокомерно заявил Джублейн.
- И совершенно нищий, - заметил Корвино. - Кто же ты, солдат удачи? Человек, чурающийся грязной работы без пенни в кармане, или тот, кто готов немного потрудиться, чтобы потом не отказывать себе в пиве, в вине?
- Ну уж если дело дойдет до этого, тогда посмотрим, - ответил Джублейн.
Стояла хорошая погода, с достаточно крепким попутным ветром. Трехмачтовик легко резал волны, хотя его ход значительно замедлился, когда мы вошли в полосу встречного течения. Когда мы вышли на траверз скалистых островов, Саким, Джублейн и я перебрались поближе к вельботу, который тащили на буксире. Нам требовалось совсем незначительное время, чтобы добраться до первого склада пушнины, перегрузить ее на вельбот и. вернуться сразу же назад, на корабль. Признаков присутствия Ника Бардла либо членов его команды, а также индейцев мы не заметили.
Прошли вверх против течения до первой известной нам развилки. Там перешли на весла и с предельной осторожностью отдали свой вельбот во власть сильному течению, которое медленно вернуло его в сторону протоки. Воды в протоке было достаточно много, поэтому мы сразу же направились вниз по течению к дальнему берегу.
Наш плоский островок выглядел таким же, каким мы его оставили. Я перебрался по веревочной лестнице в вельбот, за мной последовали Саким и Джублейн. И снова мы отвалили от бортов "Тигра" и направились к известному нам островку.
Казалось бы, совсем недавно мы побывали здесь, но тем не менее пришлось приложить немало усилий, чтобы отыскать останки потерпевшего крушение корабля. Нам пришлось основательно потрудиться, перегружая пушнину на вельбот.
Когда мы подошли к "Тигру", Саким, словно кошка, быстро взобрался на борт корабля и застопорил груз нашей пушнины.
Неожиданно сверху до нас донеслись взволнованные голоса и лаконичные команды, затем прогремел орудийный выстрел. "Веселый Джек", круто обогнув излучину реки, приближался к нам. Разрыв снаряда вспенил воду рядом с бортом "Тигра". На корабле были быстро подняты паруса и, как только они наполнились ветром, корабль, накренившись, резко развернулся и устремился вперед.
При этом "Тигр" очень сильно ударил вельбот. Я в этот момент стоял на самом носу вельбота и только-только успел закрепить стропы груза и буксирный канат, как силой удара был выброшен в воду.
Я ушел глубоко под воду. В легких у меня не хватило воздуха, поэтому я принялся изо всех сил судорожно работать руками и вскоре выплыл на поверхность. Вельбот, следуя на буксире за "Тигром", ушел за это время на несколько десятков футов вперед. В это время я услышал еще один выстрел из артиллерийского орудия и увидел, как стремительно приближается "Веселый Джек". Внезапно на его борту я заметил какое-то замешательство и услышал звук ответного артиллерийского выстрела, который прогремел значительно ближе ко мне. Я увидел, как ядро точно угодило в мачту "Джека" и как во все стороны разлетелись щепки.
"Тигр", продолжая бой, произвел еще один выстрел. "Джек" к этому моменту развернулся против течения и прошел вблизи "Тигра". Я видел, как пираты бегали по палубе и пытались закрепить кормовую пушку, чтобы произвести очередной выстрел.
Стараясь удержаться в воде на плаву, я вдруг с удивлением осознал, что "Веселый Джек" был совсем рядом со мной - нас разделяли каких-нибудь пятьдесят ярдов, а "Тигр" под парусами уходил все дальше и дальше. Я нырнул и поплыл под водой прямо к острову. Уже у берега, оставаясь по горло в воде, я лежал на спине лицом вверх, с трудом переводя дыхание.
"Джек" начал производить разворот, демонстрируя явное намерение начать преследование.
Однако я заметил возникшее на его борту замешательство, кормовая пушка была сорвана со своего места, а также отсутствовала часть палубной обшивки.
Какие разрушения и какой урон были причинены "Тигру", я даже не мог предположить.
Когда "Джек" был уже на довольно значительном расстоянии от меня, я ползком, на животе выбрался на песок, стараясь имитировать движения аллигатора. Найдя убежище в густых зарослях кустарника, решил там немного прийти в себя. Только теперь я наконец смог сесть и оглядеться.
Оказалось, что я нахожусь на небольшом песчаном пятачке на том же островке, где покоятся останки злополучного корабля. Промокшая насквозь одежда, шпага и кинжал были единственным моим достоянием.
Теперь у меня уже не было сомнений, что "Веселый Джек" поджидал нас, укрывшись в какой-то бухточке, а его мачты, полностью слившиеся с очертаниями высоких деревьев, стали совершенно неразличимы на их фоне. Мы же, слишком поглощенные делами, связанными с моим песчаным островком и пушниной, не заметили его присутствия. Сейчас "Джек" преследовал "Тигра", а то, что именно "Джек" был более быстроходным из этих двух, я знал очень хорошо. У "Джека" были и другие преимущества: более мощные орудия, более многочисленная команда, а если сказать кратко, то это был более подготовленный к ведению боя корабль.
Все же "Тигру" удалось уйти достаточно далеко от "Джека", и ему благоприятствовал попутный ветер. Просто ничего другого не оставалось, как продолжать свое бегство, но я знал, что "Джек" ни за что не остановит своего преследования.
А что же делать мне?
Мне придется остаться здесь, на этом острове… в совершенном одиночестве.
Глава 14
Лишь после того, как "Веселый Джек" удалился на значительное расстояние, я медленно поднялся. Вода ручьями стекала с моей насквозь промокшей одежды. С моря подул свежий ветер, и стало значительно прохладней. Из имевшихся у меня морских карт данного побережья, из наблюдаемых видов растительности и времени года я пришел к выводу, что в настоящий момент находился на южной оконечности побережья. Однако, как ни странно, я нигде не встречал никаких примет направления главенствующих ветров.
Вскоре я отыскал каркас полуразрушенного корабля, почти полностью занесенного песком. При всем моем умении разводить огонь с помощью деревянной палочки и бечевки все мои грандиозные усилия на этот раз так и не увенчались успехом. Наконец, окончательно выбившийся из сил и продрогший, я вырыл прямо в песке нору, выложил ее изнутри травой и нырнул в нее в надежде отоспаться. И я действительно проспал очень долго… притом, что был настороже и не выпускал из рук шпагу.
Настало утро нового дня, а с ним начался не прекращавшийся целый день мелкий моросящий дождь.
Рубаха и бриджи на мне немного просохли. Под торчащими из-под земли обломками корабля я обнаружил гнездо некой птицы, сооруженное из сухих веток, травы и каких-то волокон. Я порадовался находке, выбрался наружу и снова занялся высеканием огня, как это делали наши далекие предки.
Вскоре из сухой палочки заструилась тонюсенькая струйка дыма, и я заметил первую вспыхнувшую искру. Очень терпеливо, с величайшей осторожностью я начал раздувать пламя… но бледный огонек угас. Я настойчиво, снова и снова повторял эту деликатнейшую процедуру, пока у меня самого от боли не начали гореть ладони, однако я продолжал, пока не появилась новая струйка дыма! Я трудился неистово, в конце концов мои усилия были вознаграждены, вскоре появилась первая искра… а за нею и следующая! Никогда раньше я не дул на огонек с такой нежностью. Малюсенькая искорка вначале побелела, а затем и вовсе начала угасать, однако после моего дуновения она снова побелела, а из пучка сухой травы заструился дымок. Мне удалось добыть огонь и развести небольшой костер!
Когда костер разгорелся, я выполз наружу и настороженно огляделся вокруг. Где в данный момент мог находиться "Тигр", я не знал. Удалось ли ему уйти от преследования? Или его все же настиг и захватил "Веселый Джек"? Заметили ли меня, после того как я свалился в воду? Считали ли меня все еще живым?
Горючего материала вокруг было достаточно и даже в избытке, но, сидя в одиночестве у костра, я внезапно ощутил нахлынувшую на меня тоску.
Я был обречен на полнейшее одиночество. Даже если "Тигру" и удалось выстоять в неравной схватке, то он наверняка был поврежден до такой степени, что не мог вернуться за мной. Даже если капитан Темпани и считал меня спасшимся.
Мои друзья уплыли, а я пребывал в полнейшем одиночестве. Что со мною произойдет дальше, теперь во многом зависело от меня самого.
Старый остов корабля, в котором я нашел убежище, был основательно разрушен, а его команда либо утонула, либо была истреблена индейцами, вот почему останки корабля оказались в конце концов выброшенными на этот пустынный берег. Судя по всему, этот корабль был намного больше "Тигра". Точные замеры я, конечно, не мог произвести, но контуры носовой части были весьма необычными.
Я снова выбрался наружу под непрекращающийся дождь и подтащил поближе к своему укрытию немного хвороста, затем собрал валявшиеся различные палки, плавник и прочие предметы, которые могли мне пригодиться для поддержания огня.
Каркас корабля был отменно сработан из толстых дубовых досок и никакие атмосферные и погодные воздействия не могли разрушить его, о лучшем убежище я просто не мог и мечтать. В задней части каркаса находилось помещение, напоминавшее что-то вроде палубной надстройки, куда я мог войти, но эту часть корпуса я еще не обследовал.
Та часть корабля, которую я вначале принял за капитанскую каюту, на самом деле предназначалась для совершенно других целей, поэтому я намеревался, когда мне позволит время, более тщательно изучить эту каюту. Может быть, даже имело смысл произвести здесь небольшие раскопки.
Как здорово это я придумал - когда позволит время! Как вести отсчет времени сейчас и каким временем вообще я теперь располагаю? Мне просто остается сохранять душу в теле и продлевать свою рисковую жизнь, которая теперь зависела от многих неожиданных обстоятельств. На это, вероятно, и уйдет весь остаток моей жизни, а уж поработать-то я умею.
Но первым делом необходимо подумать о еде. Для этого я должен изготовить лук и несколько стрел. Потом - раздобыть несколько меховых шкурок и изготовить себе теплый жилет, поскольку в данный момент из всей одежды у меня были лишь рубашка и бриджи, которые долго не продержатся. Но прежде всего мне просто необходимо поесть.
Мне не раз доводилось видеть в подобных местах громадных черепах, но сегодня ни одна из них не повстречалась. То же самое можно сказать об оленях. Начинать ловить рыбу в такую погоду не имело никакого смысла.
Протока, разделявшая мой островок и лежавшее вдали побережье, была не очень широкой, однако течение в этом месте было сильным. Я всегда считался хорошим пловцом, но не до такой же степени, чтобы я решился доверить свою жизнь этому мощному течению и пустился вплавь со шпагой, которая неизбежно сковывала бы мои движения. Таким образом, теперь не оставалось ничего иного, как подбросить веток в костер, сесть поближе к нему и упиваться его жаром.
Но я не мог просто сидеть сложа руки, поэтому принялся разгребать кучу плавника и палок, собранных поблизости, и вскоре нашел длинный прямой шест примерно в семь футов длиной. Я заострил один конец шеста при помощи кинжала, для большей прочности обжег на огне. Шест оказался весьма полезным предметом, можно пользоваться и во время ходьбы, и в качестве примитивного копья. Тем не менее все же это было хоть какое-то дополнительное оружие.
Заросли камыша и ивняка в этом месте были изобильными, поэтому мне не представляло большого труда изготовить стрелы. Проблемой были наконечники для стрел, так как на их изготовление требовалось много времени. Кроме всего прочего, также нужен был хороший лук, но поблизости не было подходящего материала. Из подручного же материала, в частности из ивняка, можно было разве что сплести ловушку для рыбы.
Я опрометью выскочил из своего укрытия прямо под дождь и торопливо срезал пару десятков длинных прутьев ивы. Из одного очень упругого прута смастерил кольцо, а концы остальных прутьев начал обертывать вокруг этого кольца через равные промежутки. Для прочности намотки также использовал ивовую кору и крепкие стебли некоторых растений, найденных неподалеку. Затем разровнял концы с обратной стороны и скрепил их все вместе в один тугой узел, в результате моих усилий у меня получилось нечто напоминающее удлиненную конусообразную воронку.
Несколько более коротких прутиков я связал вместе у входа, образовав подобие полукруга. Таким образом, у меня получилась примитивная ловушка. Увлекаемая течением и инерцией собственного движения, рыба сможет свободно заплывать в эту ловушку, но вот выплыть оттуда, как я полагал, ей будет значительно труднее. Ловушка была сделана очень грубо и в спешке, поэтому этим образцом своего труда я не стал бы хвастать ни перед одним обитателем моего болотного края, но сейчас я был голоден и очень нетерпелив. Завершив работу, я поспешил пустить ее в дело. Зашел по пояс в воду и, преодолевая сильное течение, при помощи длинных шестов закрепил ловушку на дне. На обратном пути я набрел на полянку, где росла трава, известная своими целебными свойствами, в частности при цинге. Я нарвал пучок этой травы и, насквозь промокший и продрогший от холода, вернулся в свое убежище, лег у огня и начал жевать траву.
Трава показалась мне очень горькой и не доставляла мне большого удовольствия.
Меня угнетало одиночество, от которого я изрядно устал. А теперь еще начался озноб, и я поближе придвинулся к пылающему костру, лишь изредка вставая, чтобы подбросить веток в костер. Чтобы не дать костру угаснуть, мне приходилось сдерживать прожорливость огня, который мгновенно пожирал сухие ветки. Добавлять же зеленые ветки, которые горят значительно медленней, я не решался, потому что от них к небу поднимаются длинные дымовые "султаны".
В конце концов усталость сморила меня, и я задремал.
Неожиданно что-то заставило меня проснуться. Вокруг стояла кромешная тьма. Мой костер превратился в груду тлеющих углей. Какое-то время я продолжал лежать без движения, давая глазам привыкнуть к темноте. Вскоре я разглядел пару ярко горящих красных угольков, которые каким-то образом оказались за пределами костра. Однако каким образом они там оказались? И как это вообще?..
Я рывком вскочил на ноги и чуть было не раскроил себе череп о какой-то выступ остова корабля. Широким движением руки я сгреб угольки, рассыпавшиеся по краям, и бросил их снова в огонь, чтобы они продолжали тлеть на тот случай, если вдруг погаснет мой костер. Пламя костра вновь разгорелось, его языки весело запрыгали, освещая все вокруг, а моя рука инстинктивно потянулась за копьем.