Лейтенант отъехал, короткая команда вполголоса, и стрелки-британцы сомкнулись вокруг обоих офицеров.
- В Аллигур, - сказал Гаррис. - Будем пробиваться обратно в Аллигур!..
Это еще было возможно. Британцы были на конях, хорошо вооружены и упорно отстреливались.
И вдруг лейтенант Франк тронул Гарриса за рукав.
- Смотрите, полковник! - сказал Франк.
Он указывал в сторону Аллигура.
Гаррис приложил к глазам подзорную трубу.
Уже рассвело, первые лучи встающего солнца легли по равнине. Гаррис разглядел какое-то движение в левой башне форта.
Самая большая пушка медленно повернулась, облачко дыма поднялось над фортом, грохот орудийного выстрела потряс воздух.
Пушка стреляла по дороге.
Пушечное ядро, не долетев, упало в лесу, за ним второе, третье.
- Это в нас! - сказал Франк.
Гаррис глядел, не отнимая от глаз подзорной трубы. Черные фигурки людей хлопотали вокруг орудий. Это Темал, должно быть, или Накхан - лучшие его солдаты, самые опытные бомбардиры! Он сам оставил их в форту.
- Изменники! - сказал Гаррис.
Пушечный снаряд упал совсем близко и разорвался, взметнув землю.
Кольцо сипаев снова смыкалось вокруг. Одна за другой, две пули, просвистев у самого уха, едва не задели полковника. Франк подъехал к нему.
- Надо уходить, - сказал Франк.
- Нет! - ответил Гаррис.
Он слышал, как часто зашлепали пули по листве соседнего дерева. Сипаи подступали ближе, он видел их лица, яростный блеск их глаз. Молодой индус пробился к полковнику из толпы. Индус был бледен.
- Беги, саиб! - сказал индус. - Они застрелят тебя. Беги!..
Полковник сжал в руке пистолет.
- Разве ты не знаешь, Мунгар, - медленно сказал он, - разве ты не знаешь, что британцы никогда не бегут?
Он в упор выстрелил в индуса.
- Напрасно, полковник, - сказал Франк. - По-моему, совет хорош. Глядите!..
Большой отряд конных выезжал из леса. В свете дни теперь уже ясно виден был широко раскинувшийся лагерь повстанцев на другом берегу реки. Позади был Аллигур. Оставалась едва приметная тропинка в джунглях и быстрые кони, которые еще могли их унести.
- Совет хорош! - повторил лейтенант Франк. Он почти насильно заставил полковника повернуть коня, и они поскакали.
Большая толпа повстанцев идет по Серебряному Базару. Ткачи, оружейники, каменотесы, медники, бочары присоединились к сипаям, - беднота города, рабочий люд.
- Оружие! - слышны крики. - Взять оружие саибов!..
Толпа теснится у западного тупика улицы. Здесь, за высокой стеной - круглое здание Арсенала. Кузнецы, седельники, гончары, грузчики, погонщики верблюдов знают, что им нужно. Здесь оружие: ружья, патроны, порох, пушки, снаряды - тысячи ружей, десятки тысяч патронов; оружие - хлеб восстания.
Ворота Арсенала закрыты. Два королевских лейтенанта заперлись и забаррикадировались изнутри. Вся арсенальная прислуга еще рано утром ушла от офицеров, они все - индусы, солдат-британцев нет. Некому защищать кладовые Арсенала.
- Именем правителя Дели, открыть оружейные склады!..
Конный риссальдар, Рустем-хан, туземный офицер мирутского полка, подъехал к воротам.
Мертвое молчание отвечает Рустем-хану.
- Именем Бахадур-шаха!
Риссальдар соскакивает с коня и стучит рукоятью шашки в железные ворота:
- Именем шаха Дели!..
- Уходи! - отвечают ему из-за ворот. - Мы не откроем бунтовщикам.
Это лейтенант Форрест вышел из внутренних помещений Арсенала.
Ага, феринги отвечают!.. Куски железа, камни летят в крепкие перекладины ворот.
- Отдавайте оружие, феринги!
- Патроны!.. Порох!..
- Оружие повстанцам! Открывайте кладовые!..
- Прочь, бунтовщики!.. - тонким срывающимся голосом кричит лейтенант. - Вы изменили нашей королеве!..
- Больше нет над нами твоей королевы!.. Открывай! - ревет толпа.
Бешеные удары по воротам. Штурмом идут на стену повстанцы. Ворота крепки, - двойные, обитые железом.
- Лестницы! Несите лестницы! - командует Рустем-хан. Группа сипаев идет обходом, приставляет штурмовые лестницы к боковой стене, люди карабкаются наверх, десятки голов уже на гребне стены…
И тут толчок чудовищной силы колеблет землю. Грохот раскалывает небо, - грохот, какого не слыхивала земля Азии.
Точно огненные недра земли, прорвав кору, с бешеной силой устремляются в небо.
Два британских лейтенанта взорвали пороховые склады.
Центральное круглое здание Арсенала лопается, как набитая порохом огромная бомба. Столбы пламени и черного дыма устремляются к небесам. Меркнет солнце. С грохотом рушатся окрестные дома.
- Великий бог!.. Спасите! Спасите!.. - Окровавленные люди мечутся среди развала кирпичей, в тучах белой известковой пыли.
Далеко отхлынула толпа. Горожане бегут из соседних улиц.
- Где Рустем-хан? Риссальдар убит. Силой взрыва его швырнуло на стену соседнего дома.
Замешательство в рядах соваров. До самого Мусульманского Базара, до Раджраттских ворот отхлынула конница. Пустеют кварталы, прилегающие к Арсеналу.
- Горе нам, братья!.. Чем будем воевать?..
Новые и новые облака дыма поднимаются к небу, - это взрываются новые подземные кладовые. Долго не стихает треск взрывающихся на складах ракет, пальба воспламенившихся патронов.
Три часа пополудни. Зной невыносим в этот час. Люди ищут тени. Они хотят скинуть ранцы, напиться воды у фонтанов, отдохнуть.
Отдельные кучки сипаев бродят по переулкам.
- Мы отбились от своих… Где нам становиться? - спрашивают одни.
- Идите во дворец. Там укажут! - кричат другие.
- Радж ферингов кончился. Теперь Бахадур-шах будет ставить начальников над нами…
Но Бахадур-шах молчит. Он велел запереть ворота, ведущие из дворца в город. Бахадур-шах боится восставшего войска.
- Рустем-хан убит взрывом… Кто же теперь будет нашим риссальдаром? - спрашивают друг друга конные совары.
Высокий сипай в форме гренадерского полка взбирается на уцелевший обломок стены.
- По своим полкам, солдаты! - кричит гренадер. - Или вы хотите, чтобы саибы захватили вас врасплох и перебили, как стадо коз?.. Сипаи из Мирута!.. Девятый аллигурский!.. Конники Восемьдесят второго!.. Каждый к своему знамени!..
- Да! Да!.. Держаться старых товарищей. Правильно, правильно! - кричат солдаты. - Каждый при своем знамени.
Сипаи-пехотинцы шумным табором располагаются на Серебряном Базаре и прилегающих улицах.
- Радж ферингов кончился!.. Сам Бахадур-шах будет ставить начальников над нами!..
Сипаи ждут у походных костров на площади базара.
- Почему же молчит Бахадур-шах?
- Скоро он пошлет своих глашатаев по городу.
Огромное черное облако, пронизанное пламенем, долго стоит над центром города, оно видно на много миль кругом, из дальних и из близких селений.
Шестой час пополудни. Скоро зайдет солнце. Конные совары, разбившись на мелкие отряды, шагом проезжают по улицам.
- Рустем-хан убит… Совары, братья, кто же будет начальником над нами? - спрашивают друг друга мирутские конники.
- Ждите, ждите вестей от Бахадур-шаха. Шах сам выберет начальника над конными и пешими войсками.
Во дворце - совещание. Старый шах нескоро пришел в себя после волнений долгого дня. Он собрал своих министров на совет.
- Кого мы назначим начальником над восставшими полками? - спрашивает у министров Бахадур-шах.
Министры озабочены. Городская беднота вышла из своих домов. Восставшие крестьяне табором стоят на городских площадях. Улицы полны солдат, и конных и пеших. Еще никогда не видел старый город такого многочисленного войска.
Министры хмурятся.
- Нужна сильная рука, чтобы держать наших гостей крепко.
Сам Мирза-Могул, сын шаха, хочет говорить. Все смотрят на Мирзу-Могула.
Принц разжирел от пиров и празднеств, от неподвижной жизни в покоях отцовского дворца. Ленивым движением Мирза поправляет на груди атласную безрукавку.
- Я, сын шаха, буду начальником над всеми войсками, - надменно говорит Мирза.
Министры смотрят друг на друга. Министры не смеют возражать Мирзе. Но сам старый шах качает головой.
- Ты отяжелел, мой сын, - говорит шах. - Едва ли ты сможешь сесть на коня. Станут ли слушаться тебя восставшие совары?
- Опасно! - шепчут министры. - Народ в нашем городе горяч, мусульмане вспыльчивы, - кто знает, против кого обернется гнев народа?..
Долго совещаются во дворце и не могут прийти ни к какому решению.