Глава 27. Преступный сговор
- Анри, дорогой мой пернатый друг! - слова Экселенца долетали до сидящего ангела ясно и громко, однако несколько замедленно, то есть губы шефа выговаривали фразы, смысл которых доходил до Анри по прошествии десяти секунд.
Эффект вызывался тем, что Верховный руководитель, а именно так следовало называть его при подобной аудиенции, находился в двадцати двух световых годах от Земли, а аппаратуру связи в Метрополии не меняли уже, наверное, лет четыреста по причине её секретности. То есть это была официальная версия. Правда же заключалась в том, что собиравший её гениальный инженер Шварц, выходец с Земли и большой любитель копченых сосисок с пивом, практически сразу после запуска канала почил в бозе в возрасте шестидесяти восьми лет. То ли был недостоин ангельского бессмертия, то ли слишком много знал, что казалось кардинально более реальной причиной - слухи в Метрополии не приветствовались.
Со стороны же казалось, что этот разговор слепого с глухим носит не столько подчеркнуто официальный, сколько комический характер. Суть же его таковой совершенно не была.
- Экселенц, я буду краток. Последние события вынуждают меня… - изображение пропало, но голос ангела был так же ясен, - вынуждают просить дозволения Совета на неслыханную ранее перекоррекцию Сценария специальным агентом Вольдемаром. Без его согласия и ведома, разумеется. Иначе он всё равно туда пойдет, но в результате его вмешательства, скорее всего, основной веткой как раз и станет ложное течение, организованное Мессиром. Мною лично получены точные агентурные данные от завербованного им агента Красильникова-Лаврика, подтверждающие намерение провести самую крупную перекоррекцию - больше четырех оборотов! И им известны точные координаты по всему прохождению Сценария, вернее ложной ветки, которую они же и создали… То есть они могут привязать его к Земле и точно провести любую перекоррекцию, какая нужна Мессиру.
- "Выборг - Густав" ты, конечно же, имеешь в виду? - официальным тоном произнес Верховный руководитель, он же Экселенц (почетное звание всех, кто занимал и будет занимать этот пост).
- Да.
Изображение появилось, и Анри увидел широкий нимб Экселенца с чёрными полосами справа и слева, закрывавший других сидящих рядом членов Совета.
- Что сейчас происходит? Прошу небольшой анализ ситуации. Без экскурсов, для новых членов Высокого Совета.
- В результате действий… враждебных… противных… - тут Анри закашлялся, скрывая приступ хохота, - нам сил была создана ложная ветка, вторая по счету за последние двести лет. Если кто не помнит, первое ответвление создал некто Герман, в результате чего у Выборгского замка оказалось две башни, а в Метрополии вдруг перевелись все двурогие ящерицы.
- Это когда предыдущий Император ещё издал указ о запрете их ловли и повелел сдать сачки и капканы? - голос слева от Экселенца принадлежал, судя по всему, какому-то астматику, но увидеть комментатора не удавалось, и чёрные полосы слева и справа от Верховного руководителя базы Земли оставались незыблемыми.
- Да, совершенно верно. Так любимый землянами поэт, современник Германа, некто Пушкин, написал произведение про этого персонажа, чем, к сожалению, ещё более усложнил нашу задачу по… информационной дезактивации последствий, - официальные формулировки давались Анри с трудом, однако он пыхтел, потел и выглядел молодцом.
- И что теперь-то случилось? - нетерпеливо проворчал тот же голос.
- А теперь, - Анри начинал выходить из себя, вынужденный сидеть в зале официальных приёмов Базы в тесной парадной одежде и трезвый, - теперь Метрополии грозят куда более серьезные потрясения. В результате возникновения новой… рогатки возможностей… в основную линию Сценария "Выборг - Густав", по предложению нашего темного визави и с вашего там позволения, - тут Анри явно перегибал палку: толерантность при нынешнем Императоре была как никогда на высоте, - введена высочайшая вероятность рождения в главной ветке темного Избранного, чьи цели не ясны никому. Такая неопределенность, на развитии которой всегда настаивали наши партнеры, - тут Анри явно потянуло на президентскую риторику, - может просто убить возможность существования Метрополии и самого Императора, как гаранта…
- Спасибо, Анри, спасибо, - Экселенц мягко прервал его клёкот и задал наводящий вопрос: - Что именно дает прогноз, хотя бы кратковременный? Ты бы не мог быть так любезен передать слово Джону, очень тебя прошу.
Карпентер, пробираясь на своё место, долговязой фигурой перекрыл на секунду изображение, и на экране в здании Совета на мгновение почернело, когда его пятая точка царапнула по камере, и взволнованное собрание престарелых идиотов наконец узрело его усталое, изможденное лицо с тёмными кругами под глазами - последние полгода дались Джону нелегко. Он без предисловий начал:
- В соответствии с протоколом исследования характерных опасных сближений виртуальных линий по Сценариям первой и нулевой групп, к которой, как вы все знаете, отнесен "Выборг - Густав" (он, собственно, единственный в этой нулевой группе)… Так вот, моя команда работала четыре месяца, временами задействованы были и полевые агенты, и даже наши каналы в ООН.
Карпентер говорил бесцветным голосом, не применяя интонации и не выделяя отдельные предложения. Именно такой невыразительный поток слов в сочетании с горящими, как у терминатора, глазами производил воистину театральное впечатление на этот геронтологический спецназ. Было видно, что Экселенцу неуютно там, он косился в разные стороны с явным неудовольствием.
- Главным выводом, с которым я должен ознакомить Совет, является то, что при введении этой инородной линии в основное течение, "Выборг - Густав" станет практически неуправляемым, - гул на той стороне был слышен даже здесь, в официальном зале Базы. Джон лишь немного повысил голос, и сразу стало тихо. - А именно появится возможность менять линии без проникновения в Хранилище. Правда, не сейчас. Но, учитывая наше с вами презрение к счету лет, когда дело касается возраста и времени жизни населения Метрополии, всё это весьма и весьма неприятно.
- Как это возможно, вы говорите чушь, чушь и мракобесие! Куда смотрит корпус безопасности?!
Наверное, чтобы расшевелить компанию особо приближенных к Императору, следовало надавить им на любимую мозоль, коей являлся сам Император и его параноидальная склонность к раскрытию заговоров. Как это уживалось с принципами толерантного развития цивилизаций, двойственным характером управления любой из трёхсот с лишним баз и допущением самого существования единственного во всей расследованной Вселенной Хранилища со свитками Сценариев, было совершенно непонятно.
- Это лишь возможное развитие событий. Но весьма вероятное, смею вас заверить. Нулевые могут влиять на любую точку в Метрополии, даже за пределами стены императорского дворца… Из фактов: нам известно, что готовится закладка саркофага на пока ещё безымянной планете в системе ЕН-9173 по земной классификации. В принципе, совсем рядом с Метрополией. И сейчас наши тёмные визави, - тут Джон изобразил одну из своих дьявольских ухмылок, - подбирают необходимый им генетический материал. А что может быть лучше, чем гены персонажа Сценария, да ещё и записанного в нулевой статус "Выборг - Густав"! Тем более если один из родителей - Избранный, который может входить в Хранилище в любое время.
Голос Верховного перебил его:
- И это ещё не все! Как известно уважаемым членам Совета, природа Хранилища до сих пор совершенно неизвестна. При прошлом Императоре проводились какие-то исследования, никак не пролившие свет на его предназначение. Пользуясь термином "негуманоиды", как бы в противовес всем здесь присутствующим, хотя бы внешне, - тут Экселенц улыбнулся одной из своих загадочных улыбок, - это, скорее всего, оно, они… мы даже не знаем, как это классифицировать. Это кто-то совершенно чужой, а оттого крайне опасный. Я сижу на Базе уже больше двух тысячелетий, можно сказать, задней точкой опираюсь на Хранилище. И я каждый раз покрываюсь холодным потом, когда спускаюсь вниз, один или с Избранным, которого у меня зовут Вольдемар, если кто не помнит.
Гул в помещении Совета то нарастал, то стихал. Было непонятно, то ли это собравшиеся ангелы так заняты обсуждением новой для них ситуации, то ли это они хором хмыкают и хрюкают, не в силах выразить что-то членораздельное. Прервал эту пчелиную вакханалию Экселенц, чьи выступления на Совете всегда запоминались его участникам по-разному, но всегда - запоминались.
- Уважаемые члены Высокого Совета, - изображение отодвинулось вдаль и видны стали все одиннадцать фигур. - Соратники! Хотя угроза и не видится сиюминутной, она крайне реальна. Наша база на орбите Земли в том виде, в котором мы все помним и знаем, доживает последние десятилетия. Скоро люди войдут в наш эшелон с многочисленными коммерческими аппаратами, и мы не сможем больше скрываться за нулевым альбедо, не сможем их контролировать так, как это получалось при исключительно научном или военном использовании нами невысоких орбит вокруг этой планеты. Уже был прецедент, и сейчас работа по передислокации идет полным ходом. Нам придется спуститься на поверхность, окопаться в их научных, военных и культурных структурах, перестроить работу центрального аппарата и агентской сети. Само Хранилище необходимо перенести в недосягаемое для большинства присутствующих место, за пределы обитаемого мира. Для вашего же блага! И когда это неизбежное будущее настанет - вот тогда мы все вспомним о "Выборге - Густаве", единственном Сценарии, могущем влиять на Метрополию непосредственно. Его корни так глубоко вросли в землю Выборга, что их оттуда никакими силами не извлечь, - Экселенц устало откинулся в кресле и потер лоб шестипалой костлявой клешнёй. - И если тогда мы все будем здесь, а я на это очень надеюсь, то, когда земляне - а больше некому пока, все остальные либо далеко, либо ещё прыгают по деревьям - найдут Саркофаг и оттуда появится наш персонаж. Здесь, на Земле он появится! И неважно, где в этот момент будет Хранилище. Самое малое, что могло быть запрограммировано для этого несчастного моим братом - а вы все его прекрасно знаете - это какое-либо воздействие на Метрополию, лично Императора и, возможно, Высокий Совет. Нам, в принципе, тут совершенно всё равно, что именно это будет. Мы все этого не допустим.
Молчание стало ему ответом.
- Ну, вот и порешили, - мягко заулыбался Экселенц. - Анри, Джон, готовьте Вольдемара.
Глава 28. Редкая птица долетит
Иногда в моих ночных бдениях компанию мне составлял Анри, приносивший хорошую выпивку, и мы долго молчали о том, что помнили только он и я, глядя с балкона на практически пустынный ночной Ленинский проспект. Смотреть туда было одним удовольствием - четко был виден перекресток. Можно было бы прийти с отбойным молотком и зарыть там шкатулку с фотографией и куриными костями. Выяснить, придет ли демон перекрестка, хотелось мне всегда. Одно дело - верить в сверхъестественные явления, совсем другое дело - знать. То, что знал я, не предполагало никаких демонов в радиусе ста парсеков, поэтому я и откладывал захоронение останков цыпленка и изображения себя, снятого с комсомольской доски почета в 87 году. А сера - это ж побочное действие, всё так просто. Старая технология так и не придумала, куда девать выхлоп после межпространственного перемещения.
Вот и сейчас, был конец февраля, я курил на балконе. Время приближалось к трем, все спали, и редкие машины пролетали по широкому проспекту. Заслышав знакомый шум крыльев, я обрадовался ему как родному.
- Надоело? - спросил он меня, протягивая бутылку.
Я поежился, кутаясь в пальто. Было нежарко, но желание постоять на воздухе превысило опасение простудиться.
- Да, до чёртиков, - ответил я ему в тон.
- А ты не думал… влезть в святая святых? - как-то неуверенно спросил Анри.
При этом он был настолько спокоен, что мне стало не по себе.
- Это в Хранилище, что ли?
- Да, - он затянулся, отхлебнул и выкинул сигарету, прочертившую горящей точкой аккуратную дугу аж за крыши домов на той стороне проспекта, - иногда он не рассчитывал силы.
- Отличная мысль! Кто только меня туда пустит?
- Он почти созрел. Думаю, что Лаврик уговорит его днями, - тут он почему-то дьявольски ухмыльнулся.
- Я не пойду! Хотя, может, ты и прав…
- Свобода - это осознанная необходимость! - вдруг изрек Анри, процитировав классика марксизма, и, не прощаясь, резко взлетел метров на двадцать. Оттуда, сверху, до меня донеслось его "Увидимся в лифте!"
Перед тем как улететь, он отдал мне папку. Там лежали несколько зеленоватых листочков под грифом "Секретно. После прочтения уничтожить". Совершенно неизвестный мне отдел Z12 давал прогноз изменения Сценария "Выборг - Густав", от которого меня пробрал мороз, хотя во мне уже было добрых пол-литра виски, заботливо принесённого Анри. Выходило, что не ходить в Хранилище я не мог. Совсем.
Я остался один, наедине с пустым проспектом. Вывеска какого-то магазина горела внизу, я пялился на неё, наверное, минут десять, после чего закрыл балкон и мгновенно забылся утренним сном, в котором уже теплилась искорка надежды, как будто окурок Анри завис на полпути к противоположной стороне. Правда, перед тем как заснуть, я четко увидел узор линий, уводящий Белку от основной линии Сценария "Выборг - Густав", а фактически дарящий ей жизнь. План Мессира не предполагал оставить её в живых после… забора биоматериала. Когда Лаврик явился ей в своём истинном обличии, он подписал ей смертный приговор. Вернее, это она сама его себе подписала несколько лет назад: по глупости ли, или просто от усталости согласившись на вечное и безоговорочное счастье, - Егор Борисович, вообще, умел уговаривать. Трудно было не согласиться, я вот практически уже одной ногой был в нирване, которая для обычных людей кончается полной крови ванной. Убью эту сволочь. Задушу собственными руками.
Через некоторое время, месяцем позже или раньше, я понял бы, что передо мной не Хелена, впал в совершеннейшее безумие по причине закатывания собственной жизни в асфальт шестиполосного шоссе, ведущего в тупик с лопухами. И ничего уже нельзя было бы изменить. "Выборг - Густав" прерывист, управлять его течением практически невозможно, да и мне было бы незачем, потому как дальше этим занимался бы другой Избранный, на другой стороне и под контролем совсем не того.
Убьют ли они Императора или только, как в прошлый раз, истребят двурогих ящериц по всей Метрополии - далее основная ветка проходила бы под контролем тёмных, где уже через какое-то количество лет (двести, двести пятьдесят - какая, к чёрту, разница! важен же только результат) вдруг обнаружится, что из теоретической плоскости работа со свитками Сценариев перешла в глубоко практическую. И верхний уровень во главе с Экселенцем присутствует при этом исключительно в роли зрителей.
Мне часто приходит решение в состоянии, когда голову вот-вот накроет сном и уже неясно - либо ты это придумал сам, либо Морфей нашептал тебе что-то нечленораздельное, но простое и доброе, как лизнувшая песок волна на побережье между Лоо и Дагомысом - там, в детстве.
Глава 29. Спецконтроль над спецнадзором
- Ну, вот скажи мне, чего ему не хватало, а? - Верховный в белом балахоне стоял посередине своего немаленького кабинета, воздев руки к небу. - Может, я мешал ему детьми заниматься, или эти шашни с Алисой, которая мне всё и рассказала, кстати…
- Слушай, давай без этой патетики, - Анри присел на молочно-белую столешницу, откуда у шефа торжественно выплывал монитор, а сейчас стояли два недопитых стакана.
- Ладно, что там было, как ты думаешь?
- Думаю, что ты прокололся - впервые в жизни. У тебя ведь детей нет, как я знаю… Вольдемара ты принял как сына, через все воплощения…
В кабинете Верховного звучал Бах - бранденбургские концерты, его любимые. Свечи истекали восковыми слезами, будто оплакивая неродившихся детей Экселенца, которых ему просто нельзя было иметь. Ведь он очень хотел их, но последняя надежда добровольно ушла, когда он согласился возглавить Базу на Земле.
Вольдемара он выделил как-то сразу. Гуманоиды, они ведь практически мало чем отличаются на разных планетах: шестипалые ангелы или, даже с натяжкой относимые к гуманоидам, голованы - потребность в привязанности никуда не денется. Хотя у голованов она какая-то не совсем человеческая. Всем известно, что они всегда принимают сторону сильного. Хотя им ещё рано играться в наши игры - может, лет через двести, не ранее…
- Устаю я последнее время от землян, как-то наша техногенная революция не пошла им на пользу, мне кажется. Раньше дашь денег, возможность работать, просто чуть приподнимешь завесу - он тебе за милую душу накидает уйму вариантов, половину отбросит сам, а ты его только чуть направишь. И благодарности его "не будет границ в пределах разумного". Этот же…
Экселенц устало махнул рукой и тоже присел на поверхность стола, Анри подвинулся, и они выпили молча.
- А что он сам-то думает, ты его спрашивал?
- Кого, Вольдемара?
- Ага.
- Нет ещё, а смысл?
- Ну…
- Он у меня ведь один такой остался. А ты же знаешь, разговор наш нарушит принцип непредопределенности, который я, старый дуралей, проигнорировал поначалу самым странным образом.
- Ну ты был так в Лаврике уверен, тебе же перечить не моги, ты же у нас авторитарный руководитель, ты же…
- Хватит, Анри, - голос Верховного мгновенно стал стальным. - Хранитель на нашей Базе - это должность, которую согласовывают обе стороны. Ладно, не обижайся. Не буду я ему ничего говорить. Если он тут, конечно, глупостей не наделает.
Экселенц повернулся к монитору и быстро пощелкал по клавишам.
- Было же тут сообщение, я послал за вами с Лавриком группу… сейчас… ага, вот оно. Ба, дружище Анри, да оно с двойной датой!