- Разумеется, - пожал плечами Пордака. - Скажу больше, сегодня под вечер патрикий Трулла ждет гостя, который привезет ему довольно увесистый мешок с золотом. Это всего лишь ничтожно малая часть тех денариев, которые предназначались императору Валенту, но попали совсем в другие руки. А потом Трулла отправится к префекту Рима Телласию. Ты следишь за моей мыслью, высокородный Федустий?
- Слежу, - буркнул комит.
- А Телласий, как ты знаешь, очень осведомленный человек. Именно он, по поручению императора, снаряжал ограбленный обоз и знал лучше других его маршрут. Если нам удастся доказать, что Телласий поддерживает связь с Руфином и его варварами, то вряд ли у императора возникнут хоть малейшие сомнения в том, что префект города Рима предатель.
- Ты уверен, что именно эти варвары ограбили обоз?
- В этом у меня нет никаких сомнений, - развел руками Пордака.
- Зато они могут возникнуть у императора, - холодно бросил Федустий. - А мы не можем рисковать. Префект Рима Телласий очень влиятельный человек.
- Я понимаю, - кивнул Пордака. - На этот случай у меня есть несколько мешков, клейменных печатью императора. Именно в таких мешках лежало золото, предназначенное для Валента. Один из них мы заполним денариями и подбросим в нужное место в нужное время. После того как этот мешок будет найден, у божественного Валентиниана отпадет всякая охота слушать оправдания проворовавшихся чиновников.
Федустию вдруг пришло в голову, что в лице префекта анноны он обрел союзника хоть и опасного, но на редкость умного и изворотливого. Пордака учел все. Он не просто открывал императору глаза на измену высокопоставленных чиновников, он еще и предоставлял Валентиниану возможность пополнить опустевшую казну империи за счет конфискаций имущества заговорщиков. И такой шанс император, конечно, не упустит, даже если у него и останутся кое-какие сомнения по поводу виновности тех или иных лиц. А возникшие по этому поводу угрызения совести он вполне может успокоить щедрыми пожалованиями тем людям, которые раскрыли заговор, подрывающий устои Великого Рима.
- Я так понимаю, высокородный Федустий, что Ефимия пригласила варвара в дом с твоего согласия?
- Ты правильно понимаешь, - слегка порозовел комит. - Рабыни должны были ублажить плоть варвара и сообщить ему место, где находится Фаустина.
- Конечно, - кивнул Пордака. - Это очень умный ход. Но вряд ли Руфин поверит Ефимии. Нужен еще один человек, который подтвердит сведения, полученные от нее.
Тема разговора была щекотливая, и префект анноны хорошо это понимал. Очень скоро в христианском храме должно было состояться венчание высокородного Федустия с благонравной Ефимией, и вот буквально за неделю до столь знаменательного события эта особа встречается с варваром. А сам комит выступает в неприглядной роли сводника. Тут даже самый циничный и расчетливый человек почувствует смущение. Конечно, Федустием в его отношениях с Ефимией руководит не любовь, а корысть, но ведь и правила приличий никто не отменял. Использовать свою будущую жену в качестве агента - до этого не додумался бы даже сам Пордака.
- Я не мог упустить столь удобный случай, - счел нужным оправдаться Федустий. - Этот наглый варвар буквально преследовал мою будущую жену.
- Он это делал по настоянию Руфина, - пояснил Пордака. - Бывшему нотарию известно о вашем с Ефимией предстоящем браке.
- От кого?
- От Труллы, естественно. Он же сообщил Руфину, что Фаустину прячешь именно ты. Но у Труллы хватило ума догадаться, зачем его старому знакомому понадобилась вдова императора Констанция.
- Проныра! - выругался Федустий.
- Нам его сообразительность пойдет только на пользу, - махнул рукой Пордака. - Ты не мог бы, комит, сообщить о месте нахождения Фаустины префекту Рима, сиятельному Телласию. Разумеется, это должно быть то самое место, о котором варвар уже узнал от Ефимии.
- Я как раз собираюсь к Телласию, - задумчиво проговорил Федустий. - Думаю, с этим не возникнет проблем.
- Вот видишь, комит, как все удачно складывается. Похоже, боги сегодня будут играть на нашей стороне.
- Я христианин, - напомнил Пордаке Федустий.
- Я тоже, комит, - улыбнулся префект анноны. - Так давай послужим не только императору, но и Христу. По моим сведениям, Руфин нашел убежище в храме Юпитера. Даже если это не так, то кто помешает нам обвинить фламина в заговоре против Валентиниана и святой веры. Я думаю, что благодарность епископа Симеона тоже не будет для нас лишней. Заодно он отпустит нам все грехи.
Патрикий Трулла, изрядно хвативший вчера вечером на пиру у куриала Модеста, пребывал по этому случаю в прескверном состоянии духа. А потому на появление в спальне Эквиция отреагировал крайне болезненно, запустив в управляющего кубком. К счастью, пустым. Эквиций поймал кубок на лету и аккуратно поставил на столик, расположенный у изголовья. Одновременно он бросил на хозяйское ложе увесистый кожаный мешок, наполненный, судя по всему, монетами.
- Откуда? - ошалело уставился на управляющего Трулла.
- Золото привез варвар, - пояснил Эквиций. - Имени своего он не назвал, но я догадался, что деньги присланы светлейшим Руфином.
Память наконец вернулась к сиятельному Трулле, а вместе с нею и умение соображать. Руфин, надо отдать ему должное, сдержал данное слово. А вот Трулла не мог пока похвастаться успехами в деле, которое считал важным. Собственно, он еще пальцем о палец не ударил, чтобы выполнить взятые на себя обязательства. А виной тому собственная лень и куриал Модест, которому как раз вчера понадобилось напоить благородных патрикиев вином. Справедливости ради надо признать, что вино у куриала было отменным, равным образом как и выставленные на стол яства. Трулле особенно понравился паштет из гусиной печенки, и он уговорил Модеста поделиться секретом его приготовления.
- Ты отправил повара к Модесту? - спросил Трулла.
- Отправил, сиятельный, - вздохнул Эквиций. - Тебе не о паштете следует думать, а о слове, данном нотарию. Руфин человек решительный, и если он заподозрит, что ты водишь его за нос, то я не поручусь за твою жизнь, патрикий.
- Не забывай, с кем говоришь! - вскричал рассерженный Трулла и тут же со стоном опустился на подушку.
- Так ведь Руфину терять нечего, он ходит по лезвию ножа, - продолжал спокойно Эквиций. - Я бы на твоем месте, сиятельный, обратился за поддержкой к префекту Телласию.
- А почему именно к Телласию?
- Потому что префект города Рима очень нуждается в деньгах. Не далее как сегодня утром кредиторы предъявили ему к оплате немалый счет.
- Ты это точно знаешь?
- А когда я ошибался в таких делах, патрикий.
Что верно, то верно, более осведомленного в вопросах финансов человека, чем бывший раб Эквиций, в Риме, пожалуй, не найти. Собственно, удивляться беде, свалившейся на голову префекта города Рима, не приходилось. Телласий вел роскошный образ жизни, часто путая городскую казну со своей собственной. И если в более счастливые времена ему это сходило с рук, то ныне подобная рассеянность могла обойтись очень дорого.
- Комит Федустий уже давно навис над сиятельным Телласием, словно коршун над добычей, - вздохнул Эквиций, - и только ждет подходящего момента, чтобы ударить наверняка.
- А чем префект Рима может мне помочь?
- У Руфина под рукой сотня головорезов, если ты, патрикий, всерьез задумал с ним посчитаться, то вагилы, городские стражники, тебе не помешают.
- Я что же, по-твоему, должен вести войну на улицах Рима?! - возмутился Трулла.
- А как ты иначе собираешься совладать с беглым нотарием?
Патрикий Трулла пожалел, что ввязался в гиблое дело. Лежал бы сейчас спокойно на мягком ложе, пережидая подступившую хворь. Но нет, жадность и честолюбие в недобрый час подтолкнули его к рискованному предприятию, в котором запросто можно потерять жизнь. К сожалению, отступать уже поздно. Но и в одиночку действовать слишком опасно. Эквиций прав, следует заручиться поддержкой сильных и влиятельных людей. И конечно, таким человеком вполне может стать префект города Рима. Вопрос только в том, какую долю потребует этот выжига за свое участие в прибыльном деле. Хорошо если ограничится половиной, а то ведь может попытаться наложить руку на все.
- А ты ему скажи, сиятельный, что куриал Модест в доле, - подсказал сообразительный Эквиций, - и что больше одной трети ты дать ему ну никак не можешь. В любом случае это будет очень большая сумма, в триста тысяч денариев по меньшей мере.
- Подожди, - насторожился Трулла, - откуда ты знаешь о сокровищах?
- Вот тебе раз, сиятельный, - удивился Эквиций. - Ты же мне сам вчера рассказал о кладе Прокопия.
Трулла, хоть убей, не помнил о состоявшемся разговоре, но это, конечно, не означает, что его не было. Патрикий знал о своей несдержанности во хмелю, и хорошо еще, если этой тайной он поделился только с верным человеком.
- Готовь колесницу к выезду, - распорядился Трулла.
- А стоит ли именно сегодня привлекать к себе внимание, патрикий? - покачал головой Эквиций. - Не лучше ли тебе отправиться к префекту города в носилках. Да и Телласий охотнее пойдет на сговор, если о вашем разговоре никто не будет знать. А всем любопытствующим мы объявим, что сиятельный Трулла захворал после пира у куриала Модеста и не будет принимать гостей до завтрашнего вечера.
Совет управляющего показался Трулле разумным. Даже если в эту ночь в Риме и его окрестностях случится нечто экстраординарное, то никому и в голову не придет связывать захворавшего патрикия с этим событием.
Сиятельный Телласий был крайне удивлен, когда таинственным гостем, о котором ему доложили шепотом, оказался не кто иной, как пьяница и развратник патрикий Трулла. У префекта Рима и без того забот был полон рот. Сегодня с утра его навестили кредиторы. Конечно, сроки платежей давно уже прошли, но ведь эти выжиги должны же понимать, что имеют дело едва ли не с первым после императора Валентиниана лицом в империи. Телласий почти не сомневался, что кредиторы явились неспроста, он даже знал имя человека, который мог их к этому подтолкнуть. И словно бы в подтверждение этих догадок Федустий лично наведался к префекту города, повергнув того в легкую панику. Конечно, недочеты в работе Телласия были. А у кого их нет? Но ведь Федустий расспрашивал сиятельного Телласия вовсе не о городской казне, а об императорском обозе. От его ехидных вопросов Телласию стало нехорошо. Да, у префекта Рима имелись долги, и немалые, но это вовсе не означает, что он опустится до откровенного грабежа и сговора с дорожными разбойниками. Намеки комита Федустия Телласий отверг с негодованием. И, как ему показалось, сбил первую волну подозрений на свой счет. Федустий размяк настолько, что даже снизошел до частного разговора с префектом о судьбе вдовы императора Констанция. Телласий незавидной судьбе благородной Фаустины безусловно сочувствовал, но содержать ее за счет городской казны не собирался. Мало ему своих забот, так изволь заниматься устройством вдовы, успевшей к тому же замарать себя связью с мятежником Прокопием. И надо же такому случиться, что сиятельный Трулла, явившийся невесть по какой надобности, тоже заговорил о Фаустине. От удара Телласия спасла только худосочная комплекция, но взгляд, который он бросил на гостя, мог бы повергнуть в трепет любого чиновника. К сожалению, Трулла давно уже не служил, а потому гнева префекта города не убоялся.
- Далась вам эта Фаустина! - в сердцах воскликнул Телласий.
- А кому это вам? - полюбопытствовал Трулла.
- Только что Федустий хлопотал о вдове императора Констанция. Но я сказал "нет", слышишь, патрикий! Казна города пуста!
- Ты правильно поступил, сиятельный Телласий, - неожиданно похвалил хозяина гость. - Да и не о деньгах здесь речь. Точнее, речь идет как раз о деньгах, но не из той казны.
Префект Рима едва не взвыл от бешенства. Нет, вы только посмотрите на этого пьяницу! Он же еще не проспался после вчерашнего пира! А несет ахинею с таким видом, словно излагает философский трактат. Казна у него, видишь ли, не та.
- А из какой, позволь тебя спросить?
- Из константинопольской, - спокойно отозвался Трулла и смахнул с лица капли пота. - У тебя вина не найдется, сиятельный, что-то в горле пересохло?
Телласий так и застыл с открытым ртом посреди комнаты. Впрочем, он быстро опомнился и, метнувшись к шкафу, достал из него заветный кувшин.
- Так ты считаешь, что константинопольская казна не была растрачена Прокопием? - ошалело спросил он, наливая гостю вина.
- Я это знаю совершенно точно, - криво усмехнулся Трулла и залпом осушил кубок, наполненный до краев. - За этим золотом идет большая охота, и я тебе, сиятельный, предлагаю поучаствовать в ней.
- А кто охотники?
- Прежде всего это Федустий. Ну и нотарий Руфин.
- Какой еще Руфин? - насторожился Телласий.
- Речь идет о молодом патрикии, который был правой рукой Прокопия.
Трулле потребовалось немало усилий, чтобы растолковать недоверчивому Телласию, какое отношение имеет Руфин к Фаустине и почему так важно, чтобы эти двое встретились.
- Но если вдова императора Констанция угодила под опеку Федустия, то он уже наверняка выведал все ее тайны, - разочарованно протянул Телласий. - Конечно, мы можем донести о происках комита императору Валентиниану, но в этом случае мы вряд ли доберемся до золота.
- Я уже думал об этом, сиятельный, - кивнул Трулла. - И был почти уверен, что Руфин, узнав, в чьих руках находится Фаустина, прекратит поиски и покинет Рим. Но молодой патрикий остался. Аведь он рискует головой. Его ищут все агенты комита Федустия. Если его схватят, то рассчитывать на милость императора ему не приходится. Более того, он до встречи с Валентинианом не доживет.
- Видимо, твой Руфин просто сумасшедший, - пожал плечами Телласий.
- А что ты скажешь о неком Фронелии, который был магистром пехоты у Прокопия? - усмехнулся Трулла. - Он тоже безумен? И наконец, как объяснить вот это.
Патрикий поднатужился и бросил к ногам Телласия мешок. Префект Рима сначала побледнел, потом покраснел и, наконец, спросил сиплым от волнения голосом:
- Золото?
- Десять тысяч денариев, - подтвердил Трулла. - Сегодня утром я получил их от Руфина в обмен на сведения о Фаустине.
- И ты их ему сообщил?
- Увы, - развел руками Трулла, - я не знаю, где Федустий прячет вдову императора Констанция.
- Зато я знаю, - сказал Телласий.
- В таком случае это золото твое, - небрежно бросил Трулла, чем поверг префекта Рима в шок.
- Федустий прячет ее на загородной вилле одного негоцианта. Гортензия, кажется.
- Откуда ты знаешь? - насторожился Трулла.
- У меня свои осведомители, - ушел от прямого ответа префект.
- Ну что ж, - воскликнул явно довольный гость, - одну непростую задачу мы с тобой решили.
Потрясенный Телласий ошалело уставился на мешок, упавший на него буквально с неба. Конечно, десять тысяч денариев не могли решить всех его проблем, но заткнуть рты кредитором на какое-то время префект уже мог. Но с какой стати этот безумный Руфин вздумал разбрасываться такими деньгами? И ведь наверняка он десятью тысячами не ограничился, иначе Трулла не расстался бы с такой легкостью с этим мешком.
- Комит Прокопий, насколько я знаю, был далеко не глуп, - задумчиво проговорил Трулла. - И вряд ли он доверил свою тайну одному человеку.
- Ты хочешь сказать, что Руфин и Фаустина владеют только половиной сведений о том, где спрятаны сокровища Прокопия и, только объединив усилия, они смогут до них добраться? - нахмурился Телласий.
- А ты поставь себя на место Прокопия, сиятельный. Человек загнан в угол, соратники предают его один за другим. Фаустина ему ничем не обязана, скорее уж это он обязан ей. Доверить легкомысленной женщине столь важную тайну полностью было бы слишком опрометчиво. То же самое можно сказать и о Руфине. А ведь Прокопий хоть и терпел поражения, но все-таки надеялся вывернуться из сложной ситуации. Нет, Телласий, мятежный комит наверняка придумал какую-то хитрость, чтобы ввести в заблуждение не только дальних, но и ближних.
- А о какой сумме идет речь? - спросил Телласий.
- Трудно сказать, сиятельный, - развел руками Трулла. - По моим сведениям, в Константинопольской казне были собранны ценности в монетах, слитках и драгоценных изделиях на сумму приблизительно в три миллиона денариев. Часть из них, скорее всего существенную, Прокопий потратил. Думаю, можно с уверенностью сказать, что речь идет о двух миллионах денариев минимум. Треть этих денег я предлагаю тебе.
У Телласия закружилась голова, он даже схватился за стол, чтобы не упасть. Сумма выглядела умопомрачительной. А семьсот тысяч денариев не только решили бы все проблемы префекта Рима, но и обеспечили бы ему безбедную старость. Тем не менее он все-таки спросил у Труллы:
- А почему не половину?
- Но я обещал треть куриалу Модесту, - смутился Трулла.
- А зачем нам Модест? - вперил Телласий маленькие острые глазки в гостя. - Мы способны решить все задачи без его помощи.
- Но у Руфина под рукой сотня отчаянных головорезов, - попробовал протестовать Трулла.
- У нас будет двести, нет, триста городских стражников! - вскричал Телласий. - Этого вполне хватит, чтобы захватить и Руфина, и Фаустину.
- А как же Федустий? - напомнил префекту гость. - Наверняка вилла Гортензия охраняется.
- А что нам комит? - пожал плечами Телласий. - Мы ведь охотимся за мятежниками. И если этот твой нотарий окажется у нас в руках, я как префект города Рима вправе его допросить с пристрастием. И не моя вина, если в результате этого допроса он умрет. Половина, Трулла, и ни на денарий меньше!
- Ладно, - махнул рукой патрикий. - Твоя взяла, сиятельный Телласий. И да поможет нам христианский бог в этой охоте за язычниками.
Глава 6 Месть раба
Руфин сам явился к Трулле за нужными сведениями, чем окончательно развеял все сомнения последнего по поводу своих истинных целей. Возможно, в былые годы, теперь уже почти легендарные, в Риме нашлись бы благородные мужи, готовые рисковать жизнью и свободой ради женщины, но нынешнее время к таким безумствам явно не располагало. Иное дело деньги. Ради золотых денариев даже осторожный Трулла готов был рискнуть если не головой, то здоровьем. Справедливости ради следует отметить, что молодой патрикий принял необходимые меры предосторожности и проник в дом бывшего префекта через окно. Увидев его в своей спальне, Трулла едва не закричал от страха, но, к счастью, быстро овладел собой.
- Ты напугал меня до икоты, светлейший Руфин.
- Так будет лучше и для тебя, и для меня, - усмехнулся гость, бросая к ногам хозяина очередной мешок с золотом. - Надеюсь, ты выполнил свои обязательства, сиятельный Трулла?
- Я всегда держу данное слово, - усмехнулся бывший префект. - Фаустина находится на вилле негоцианта Гортензия. Тебе это имя известно?
- Наслышан, - кивнул Руфин. - Он, кажется, один из главных кредиторов нынешнего префекта города Рима.
- Неужели? - удивился Трулла. - А я, признаться, слышу об этом в первый раз.
- Тем не менее о местонахождении Фаустины ты узнал именно от Телласия, - усмехнулся Руфин.
- Твои люди следили за мной?
- Разумеется, - подтвердил бывший нотарий.