- Доброго дня, мистер, - уверенно произнес он. И не став тянуть с вопросом спросил: - Мы ищем некоего мистера Сквидли, который, насколько нам известно, остановился у вас пару дней назад.
- И что с того? - искренне удивился сквернослов. - Или вы считаете, что как только вам понадобиться кто‑нибудь из постояльцев моей гостиницы, я будто вшивый юнга должен носиться по палубе и свистать всех наверх. Не выйдет! Идите и сами зовите своего капитан Сквудли, Скведли, или как его там… - Не закончив речь, хозяин гостиницы довольно ловко придавил костылем пробегающего мимо таракана и, указав юношам на второй этаж, пояснил: - Номер в конце коридора, справа. И сообщите ему, что он должен мне еще пару суонов за будущую неделю.
Рик и Оливер поклонились и ловко проскользнули внутрь, мимо одноногого. Пристанище бывших каперов напоминало настоящий пиратский трюм. По крайне мере Рик считал, что именно так должен выглядеть настоящий двухмачтовый бриг, который, он частенько видел в порту Сомнений у площади Снастей.
- Все проще, чем я думал, - присвистнул Оливер.
- Хотелось бы верить, - не поддержал его оптимизма Рик.
На стенах холла - ведущего к дальнему залу - дожидаясь своего звездного часа, висели гарпуны и мушкеты, пистоли и кортики, обломки мачт и обрывки флагов и парусов, куски канатов завязанных в морской узел. На противоположной стороне, среди иных корабельных атрибутов, красовались великолепные картины морских баталий, а у самой лестницы, распологались портреты легендарных капитанов. Вереница последних командоров исчезала где‑то на втором этаже.
Высокие, не совсем ровные ступеньки скрипели, одна хлещи другой, будто Рик с приятелем, и вправду, очутились на старом, насквозь прогнившем судне. В пролете, между этажами им повстречался один из постояльцев гостиницы. Тучный бородач в неглиже гонял по лестнице полуголую девицу вполне определенной профессии. При этом он не забывал, прямо на ходу, прикладываться к бутылке рома и во все горло орать похабные песенки.
- Что ребятишки, хотите такую же? - поймав свою жертву и ухватив ее за грудь, обратился к юношам бородач.
Девушка весело взвизгнула, Рик покраснел, а Оливер ошарашено ойкнул. Довольный произведенным эффектом, здоровяк рассмеялся.
На втором этаже их ждала новая встреча. Два поджарых, высоких молодца тащили своего пьяного приятеля, который, вращая головой, будто пугало на ветру, кричал что есть мочи корабельные команды:
- Свистать всех наверх! Подтянуть паруса! Развейте мои старые кости по Зюйд - весту!
Оливеру хватило ума сдержать улыбку. Острый, холодный взгляд одного из моряков проколол юношей насквозь, не хуже ранжирской шпаги. И Рик вновь вспомнил о мистере Сквидли - тот тоже обладал таким же ледяным, как северный ветер, взглядом.
Сердце забилось в тревоге, когда они приблизились к заветной двери.
- Не дрейфь, я сам с ним поговорю, - вкрадчиво произнес Оливер. Рик не возражал.
Тук - тук - тук. Из‑за двери не донеслось даже крохотного шабуршания.
- Возможно, его нет в номере? Или он переехал? - предположил Рик.
- Никаких - может, - Оливер постучал повторно. И на этот раз сильнее.
С последним ударом, дверь открылась сама собой.
Почувствовав пульсацию в висках, Джейсон - младший напрягся - в голове эхом отозвался грозный голос мистера Сквидли, который негодовал по поводу наглого вторжения в его гостиничный номер. Но худшие ожидания Рика так и не подтвердились. Небольшой номер, разлинованный на квадраты лучами морозного весеннего солнца, был абсолютно пуст.
- Постой, - попытался он остановить приятеля. Однако Оливер лишь оттолкнул его руку и бесстрашно шагнул внутрь. Оказавшись в самом центре комнаты, он бегло осмотрел стоящую в дальнем углу кровать, платяной шкаф, комод.
- Ни - че - го, - подытожил Оливер, запрыгнув на стул и закинув ноги на стол. - Видимо, подался твой грозный капитан в дальние страны ни с чем.
- А у меня создалось такое впечатление, что его и не было вовсе, - поежившись, сказал Рик. Перед глазами возник живой образ Невежи, который осторожно заходит к себе в номер и не оставив ни следа, исчезает, растворяясь словно утренний туман.
- Да, ты прав, - согласившись, Оливер взглянул на гостиничный номер иначе, более придирчиво, пристально изучив слой пыли на покосившемся столе.
- Пойдем отсюда, а то у меня от этой комнаты мороз по коже, - Рик уже направился к выходу, но голос Свифта остановил его на самом пороге.
- Не торопись, - присев на корточки он внимательнейшим образом исследовал дверные ручки комода.
- Да чего там смотреть‑то? - продолжил наставить Рик, желая поскорее покинуть помещение.
- По - го - ди, - раздалось в ответ.
- Если он и оплатил проживание, то вряд ли удосужился в него зайти, а если и зашел, то…
- Вряд ли удосужился оставить хоть какие‑нибудь следы, - закончил за приятеля Оливер. - Слышали, знаем… Но не верим.
- Почему?
- Потому как один раз, твой Невежа точно здесь был. И вот тому явное доказательство.
Отступив назад, друг уставился на крышку комода. Приблизившись, Рик без труда смог прочитать выведенные на пыльной поверхности слова. Причем пыль не была комнатной, а имела тяжелый черный цвет, словно чернила, и лежала аккуратным толстым слоем.
- Это уголь, - предположил Оливер.
- Эти слова, - не слыша никого вокруг, одними губами заворожено произнес Рик.
"Не смей трогать дневник", - недвусмысленная фраза, не была случайна, и предназначалось послание именно ему и никому другому. Но самое главное: неровный почерк, который был почти неразличим на блестящей поверхности, казался ему невероятно знакомым. Так ярко и размашисто выводил буквы его собственный отец.
- Поразительно, как у него это получилось. Может быть кисточкой? Нет, слишком крупная крошка. А если он взял и… Хотя, нет, тоже не так. И подобным способом у него тоже бы ничего не получилось, - тем временем терялся в догадках Оливер. Смысл слов интересовал его гораздо меньше, чем способ, которым они были нанесены на лакированную поверхность.
- Он знал, что мы зайдем в этот номер. Он знает, у кого находится дневник Лиджебая. Он знает все! - заворожено уставившись на надпись, не уставал повторять Рик.
- Брось, он просто мог проследить за нами от твоего дома. Нанять соглядатая или еще кого угодно. Обычные уловки каперов… - отмахнулся Оливер.
Данный разговор мог закончиться очередным бессмысленным спором, но его прервал надрывный женский крик.
Кинувшись к окну, юноши так и не смогли ничего рассмотреть, через мутную поверхность грязного стекла. Сбежав вниз по ступеням, Рик, как нестранно, оказался в маленьком проулке раньше Оливера.
Частокол человеческих спин преградил им дорогу. Сомкнувшись в кольцо, горожане, притихнув, рассматривали что‑то, что находилось в самом центре созданного ими круга. Осторожно перешептываясь с приятелем, лишь невысокий старикашка в причудливой соломенной шляпе, похожей на неотъемлемый атрибут пугала, грустно вздохнув, махнул рукой и побрел прочь, оставив в безупречной цепи зевак небольшую брешь.
- Что там? Что?! - сгорая от нетерпения, вклинился в толпу Оливер.
Удар локтя привел его в чувство, слегка охолодив юношеский пыл. Отлетев в сторону, он поднялся и, отряхнув свой военный камзол, мгновенно потерял всякий интерес к происходящему. Рик же поступил хитрее и поплатился за это гораздо сильнее друга. Пару раз, заранее попросив прощение, он все‑таки проскользнул внутрь, словно медуза; встал на цыпочки; вскрикнул и незамедлительно зажмурился. Одного короткого мгновения ему хватило, чтобы позавидовать неудачи приятеля. Прямо в центре круга, раскинув руки в стороны лежал пожилой попрошайка - безногий инвалид, видимо лишившийся обеих ног на одной из многочисленных тианских войн. Но ни это было самым ужасным. Безжизненное тело было изуродовано самым искусным образом. Лишившись обоих глаз - на их месте зияли две кровавые раны - старик также отдал и еще один трофей неведомому безжалостному убийце. У жертвы полностью отсутствовала нижняя часть челюсти.
В тот день Рик впервые услышал возглас толпы и осторожные предположения - в город пришла сама Химера. Юноша почувствовал, как его начинает мутить. Вслепую, он попытался выбраться из толпы, но это оказалось не так‑то просто. Живая стена сомкнулась. Ощущая приступ паники, Рик начал задыхаться. Едва сдерживая внезапно накатившее отвращение ко всему, что происходит вокруг, он уже собирался высказать другу претензии по поводу его нездорового любопытства, когда почувствовал, как его пальцы уперлись во что‑то твердое. Затем Рика, будто безвольную куклу, схватили за плечи и дернули на себя.
Открыв глаза, юноша изумленно уставился на высокого, сухощавого человека одетого в строгий, вытертый почти до подкладки темный камзол и заправленные в высокие сапоги, холщовые штаны. Сняв с головы потрепанную солеными ветрами треуголку, незнакомец вытер со лба пот.
- Кто вы? Что вам надо? - заметив стоявшего поодаль Оливера, осмелел Рик.
Заиграв скулами, которые хорошо просматривались сквозь небольшую, черную с проседью бороду, человек сверкнул стеклянными глазами.
- Нет уж, это, вы позвольте у вас узнать: какого дьявола вы торчите здесь, размахивая во все стороны угольной меткой?!
Вспомнив о руке, Рик молниеносно сунул ее под мышку.
- …не лишено смысла, но вам вряд ли поможет, - недовольно буркнул незнакомец, которого юноша незамедлительно окрестил Скитальцем. Именно так, по его мнению, выглядели морские пилигримы, неспособные отыскать на земле свою потерянную родину.
Уперев руки в бока, где из‑под полы камзола виднелись два нешуточных пистолета, Скиталец смачно сплюнул:
- Здесь не слишком безопасно, юный мистер тугодум. Предлагаю вам немного обождать с накопившимися вопросами и проследовать за мной.
- Еще чего! Делать нам больше нечего! - вмешался в разговор неугомонный приятель Рика.
И сам не ожидая от себя такой прыти, Оливер внезапно накинулся на моряка с кулаками. Пара взмахов - вот все что позволил ему изобразить противник. Встряхнув юного смутьяна, Скиталец ловко ухватил его за шиворот и как следует встряхнул, будто котенка, а затем швырнул на землю, присовокупив:
- Не советую играться со мной в подобные игры. Иначе мои руки могут воспринять ваше шутовство, как истинную угрозу, и тогда придется нам потратить немного времени на поиски вам искусного портного.
- Зачем? - не понял горе - борец.
- Что бы он пришил вам обратно руки и ноги, - рявкнул моряк, да так звонко, что Оливер, попятившись, угодил башмаком в глубокую лужу.
Но даже пристальное наблюдение за Скитальцем не дало Рику ответа: серьезно ли тот говорит, либо просто шутит. Широкая, густая борода скрывала его и без того скудные эмоции.
Из‑за угла, где случайные прохожие обнаружили изуродованное тело старика, раздались четкие команды и топот солдатских сапог. А дальше все происходило, словно во сне. Не произнося ни слова, пилигрим указал знаком: давайте за мной. Притихнув, Оливер кивнул и молча согласился.
Углубившись в проем между домами, они следовали за своим проводником, который уверенно двигался вперед, словно ящерица: прижимаясь к стене, спрыгивая и подтягиваясь, он не сделал ни одного лишнего движения.
В какой‑то момент Рик споткнулся, но сильная рука Скитальца удержала его, не дав свалиться с невысокой каменной стены, отделяющей жилые дома от торговой площади. Оказавшись за городской чертой, у высоких тенистых скал, бесконечная гонка, наконец, закончилась. Остановившись, Скиталец в очередной раз стер со лба пот. В его дыхании не слышалось и толики усталости. А вот Оливер, не привыкший передвигаться с такой бешеной скоростью, повалился на землю, и тяжело дыша, нервно засмеялся.
- Чувствую себя настоящим отступником. Как будто я ограбил пару чиванских судов и пустил на дно королевский бриг.
Открыв было рот, чтобы поддержать шуточные сравнения друга, Рик замер как вкопанный. Скиталец извлек из‑за спины длинный кортик и, приказав молодым людям заткнуть свои луженые глотки, стал осторожно, на мысочках двигаться в сторону моря.
Рик прислушался, пытаясь различить хоть какой‑нибудь постороний звук: топот копыт, случайный окрик или тихий разговор, но вокруг властвовало только море. Пышные волны, издавая грозное шипение, с остервенением вгрызались в мягкий берег, пытаясь утащить в пучину как можно больше крохотных песчинок.
- По - моему он сбрендивший пройдоха, - предположил Оливер.
- Если честно, он меня пугает, - откликнулся Рик.
Скиталец вернулся через пару минут. Оружие было в ножнах, но на лице все еще блуждало заметное беспокойство.
Подойдя практически вплотную к Джейсону - младшему, он резко схватил его за руку и, ничего не объясняя, сорвал повязку.
- Что вы делаете!
- Молчи. У меня нет времени попусту здесь распинаться. То, что у тебя закралось под кожу и растет с каждым днем. - Его палец уперся в темный след, который теперь больше напоминал морскую каракатицу: расплывшись и надувшись огромными пузырями, - является меткой мертвеца. Так мы ее называли раньше. И если ты не будешь меня слушать - кончишь как шелудивый пес в подворотне.
Побледнев, словно мел, Рик обессилено опустил руку. Уверенный голос Скитальца просто не мог врать.
- Еще совет: если хочешь жить, завяжи свои губы узлом, а заодно законопать рот и своему неугомонному приятелю. А ты… - указательный палец уперся в Оливера. - Проводишь своего друга до самого порога и дождешься, пока тот соизволит закрыть дверь на все засовы. Теперь с тобой, - палец метнулся вправо и уткнулся в плечо Рика. - Чтобы не происходило ночью, держи ухо востро, но не лезь на рожон, как это было вчера. Завтра, к полудню, я буду ждать вас у старого дока на пристани мертвых кораблей. И будьте осторожны - не прихватите с собой беду.
Скиталец ушел также внезапно, как и возник: не попрощавшись, не обронив лишнего слова.
Всю дорогу до дома, Оливер молчал, лишь озираясь по сторонам, и время от времени протирая окуляры очков. Рик в свою очередь, окончательно запутавшись в собственных мыслях, тоже оставался нем.
На пороге они коротко попрощались.
- Считаешь, все гораздо серьезней, чем нам казалось? - внезапно спросит Оливер.
- Думаю, что нет, - соврал друг.
- Значит, завтра встречаемся на этом же месте.
Приятель попытался изобразить улыбку, но вместо нее на лице возникла лишь гримаса отвращения.
* * *
Срезав с куста бегонии завядшие листы, Клер проверила, насколько хорошо растут черенки и, закончив работу, бросила невольный взгляд на мистера Бишепа. Со вчерашнего дня он чувствовал себя неважно. Его бросало, то в жар, то в холод, а лицо приобрело такой мрачный, земельный оттенок, будто цветочник в скором времени сам готовился превратиться в рассаду.
- С вами все в порядке?
Мистер Бишеп попытался ответить - но вместо слов у него изо рта вырвалась белая жижа. Позеленев, а затем, окончательно побледнев, он обессилено повалился на крохотный деревянный стул.
- Морская пучина, как мне тяжко. Клер, милая, не могла бы ты подать мне стакан воды.
- Безусловно, - тут же откликнулась девушка. - Только боюсь, что это не отравление, мистер Бишеп. Дело куда серьезнее. Посмотрите на себя - на вас же лица нет. Позвольте я все‑таки схожу за доктором Дайтли.
- Ни в коем случае. Это обычная борьба желудка с тем, что я пытаюсь засунуть в свой грешный рот, - попытался пошутить цветочник. На последнем слове его сново стало мутить.
- Почему вы так противитесь? - Клер была напугана не на шутку.
- Милая моя, - оторвавшись от таза, Бишеп попробовал объяснить. - За сегодняшний день, я сэкономил на куриных ребрышках и пиганском сыре, а также на паре пинт люрского вина около трех суонов. А этот прихвостень в белом парике - я говорю о докторе Дайтли, - сдерет с меня, по меньшей мере, пять монет, за бесполезное кровопускание. Получается, я все равно прогадаю. Так что лучше уж мой организм сам справится с тяжким недугом.
Болезнь в очередной раз взяла верх над цветочником, и его стошнило.
Клер, решив больше не медлить, стала собираться, не обращая внимания на возмущения хозяина.
Доктор Дайтли жил неподалеку и всегда с радостью откликался на все проблемы страждущих, не забывая стребовать с больного баснословное вознаграждение за свои нехитрые процедуры. Со временем, желающих расстаться с парой звонких монет, но не избавиться от телесных хворей, становилось все меньше, и доктор стал более избирателен в выборе пациентов. Приодевшись, он заметно изменился. Солидный вид, белоснежный парик, парфюм из магазинчика Бикси - теперь лекарь помогал лишь избранным господам.
Вместе с достатком пришло и уважение со стороны толстосумов, которые безоговорочно доверяли словам Дайтли, выполняя любую его прихоть. Плут в белом парике лечил богачей от всего чего угодно, не забывая назначать им консультации по вопросам здоровья. "Смертельно больные" бароны и кавалеры, а также эсквайры и джентльмены, обязаны были, не реже недели, посещать скромное жилище Дайтли. Тот в свою очередь, возложив на себя тяжелый груз покровителя, с нахальством дворовых лгунов, невзирая на ранги и сословия, ставил им немыслимые диагнозы. Получал солидные вознаграждения. И был тем весьма доволен.
Клер хотела отыскать кого‑нибудь другого, но, к сожалению, напыщенный плут был единственным доктором на несколько торговых кварталов.
Постучавшись в дверь, девушка услышала сонный голос, и вскоре, на пороге возник добротный силуэт врачевателя. Густые, торчащие в разные стороны брови Дайтли сошлись на переносице.
- Чем обязан, миссис, - протянул он, пытаясь вспомнить ее имя.
- Мисс Джейсон. Клер Джейсон, сэр, - немного смутившись, представилась девушка.
- Ах да, безусловно. Как я мог забыть, - хлопнул себя по лбу доктор и обнажил белоснежные зубы. Поговаривали, что он изобрел специальный бальзам, который заставляет рот, светиться ярче путеводных звезд, навсегда убирая желтый налет.
- Простите, сэр, я хотела бы попросить вас оказать моему хозяину мистеру Бишепу неоценимую услугу, - осторожно начала Клер.
- Как вы сказали, мисс? Неоценимую услугу. Мне нравится ваше высказывание. - Одутловатое лицо вновь озарила лучезарная улыбка. - Выкладывайте, что стряслось у нашего общего знакомого.
- Ему очень плохо. Он почти наиздыхании, - прошептала Клер.
Долго осматривая цветочника, прислушиваясь к его хриплому дыханию, доктор неустанно бормотал себе что‑то под нос. Клер разобрала лишь несколько слов - Дайтли настойчиво повторил: не может быть… и невероятное совпадение…
Затем начались бесконечные вопросы: как часто и насколько долго. В конце доктор провозгласил не совсем внятный диагноз и сказал, что требуется более детально изучить испражнения мистера Бишепа.
- Могу сказать вам одно мисс. У вашего хозяина не тропическая лихорадка, и слава святому Дункану, не чума. Пока это все, что я готов утверждать, - произнес в заключении Дайтли.
- И ничего конкретного?! - возмутился цветочник, обессилено приподнявшись на локтях.
Доктор легким движением руки пригвоздил его обратно к постели.
- А что же вы хотели, мой милый. Поставить диагноз - та еще загвоздка. Так просто такие дела не решаются.
- Да вы даже не удосужились спросить, чем я питался весь прошлый день, достопочтимый сэр, - взмолился больной.