* * *
Ермолай открыл глаза и увидел прямо перед собой улыбающуюся Ципок. Она сидела на краешке раскладушки и держала свою руку на его груди. Он снова закрыл глаза.
– Это не сон, Ермоша, это я.
Ермолай открыл глаза, впился взглядом в красивые, зеленые, огненные глаза. Ципок рукой потрепала его грудь. Он улыбнулся, уловил идущий от женщины запах духов и стал приподниматься. Но капитан надавила рукой на его грудь и вымолвила:
– Лежи спокойно. Скажи мне, что говорят в банке про нашу операцию?
Секунду-другую Ермолай переключался на вопрос. – Ничего не говорят, в принципе у нас постоянно что-то привозят, что-то увозят. Поэтому отношение спокойное, да и людей-то у нас сейчас в два раза меньше, чем было до войны. Все заняты работой, люди работают по двенадцать и более часов. Одно все говорят, что скоро нас как банк ликвидируют, людей эвакуируют куда-то на восток.
– А что за тип ваш управляющий?
– Он в конторе с 1918 года, говорил, что по направлению Петроградского Ревкома. Ветеран, вообщето нормальный мужик, специалист банковского дела. Правда, здоровье у него не на все сто. А что?
– Молодой ты еще, много не замечаешь, – слегка усмехнувшись, изрекла капитан и быстро поцеловала в лоб.
Ермолай было приятно ощутить теплые губы. Он инстинктивно потянулся к женщине. Вот уже их губы слились в страстном поцелуе, ее руки заходили по его молодому и сильному телу. Ермолай судорожно передернулся. Но… женщина отпрянула от него, решительно надавила своей рукой на мужскую грудь. Широко и явно довольно улыбаясь, вымолвила:
– Я сегодня не в форме. А ты, мой мальчик, молодец, правильно реагируешь на мои явные и неявные позывы. Не горюй, милый, мы еще с тобой крепко-крепко поцелуемся.
Ермолай откинулся спиной на постель и непонимающе смотрел на женщину.
– Отдыхай, мой мальчик, вставать тебе еще рано, – мило улыбаясь, тихо вымолвила капитан. – А мне, увы, пора идти.
Решительно поднялась и уже строго вымолвила:
– И не забывай, Сергеев, на людях между нами должна быть установленная уставом дистанция и соответствующее обращение.
Ермолай кивнул и автоматически спросил о своем, наболевшем:
– Что со спектральным анализом слитка? Закончили?
– Пока нет, – жестко ответила капитан, полуобернулась. – Да, вот еще, – добавила строго. – Днем вместе с капитаном Чивавой на машине проедешь к себе домой. Переоденься там, посмотри квартиру, возьми вещи и что ты считаешь нужным в дорогу. На Урале мы будем в лучшем случае через три-четыре, а то и может через пять-шесть 5-6 дней.
– Зачем с Чивавой и на машине? Я живу в пятистах метрах, – с удивлением бросил Ермолай.
– Так надо, – с нажимом вымолвила капитан. – Считай, что это приказ, – решительно развернулась и направилась к выходу.
В голову Ермолая полезли всякие мысли, в основном, связанные с красивой капитаншей.
"Какая она необычная и интересная! Я ей точно нравлюсь, она заботится обо мне… Но… между нами должна быть дистанция… Анализ слитка не закончен…".
Он пытался их отогнать, думать о другом, но они возвращались снова и снова… Больше он так и не уснул…
* * *
Москва, конспиративная квартира английской разведки…
В комнате, обставленной старинной мебелью, находилось двое солидных мужчин, один, с богатой черной шевелюрой, полулежал на диване, второй, лысый, полуразвалился в кресле. Со стороны могло показаться, что, как старые знакомые, они просто отдыхали, непринужденно вели интеллектуальную беседу и потягивали из стаканов виски. Тихо звучала неповторимая морская мелодия Клода Дебюсси.
На самом деле между мужчинами происходила игра, игра напряженная, с трудно прогнозируемым окончанием. Сидящим в кресле был Рэм, развалившимся на диване – Карриган…
– …Джулиан, я давно следил за вашей деятельностью, – неспешно рассуждал Рэм. – Работа в Польше в 1937 – 1939 годах меня впечатлила, хотя она не смогла помешать оккупации страны германскими войсками. Последние два года, что вы провели в Советской России, не очень…
Слушая сентенции немецкого разведчика, Карриган раздумывал, что с ним делать. Перебежка Рэма не входила в его планы, было бы гораздо полезнее просто получать от него информацию из стана немцев. Но Рэм решил сбежать от своих хозяев. Теперь у Карригана появилась головная боль, что делать с ним, с этим уже отработанным и, по сути, не нужным материалом? То, что он знает, почти на сто процентов сейчас не нужно Лондону. А Рэм, определенно, захочет деньги, чистые новые документы и переброску в некую нейтральную страну. В условиях мировой войны это сопряжено с массой трудностей и большими затратами. Его определенно ищут немцы и русские, а может и еще кто. Долго держать его на нашей квартире нельзя. Если узнают русские, скандал будет грандиозный и последствия для самого Карригана могут быть весьма печальные. Уж точно спокойной отставки не получится. Необходимо принимать быстрое решение… Рэм – опытный разведчик, и он наверняка каким-то образом подстраховался. Он также догадывается, что разговор будет записан… А что, если попытаться его использовать? Чем черт не шутит?..
– Что вы скажете, Джулиан? – закончив свои рассуждения, весело спросил Рэм.
Карриган отпил из своего стакана, улыбнулся, взглянул на собеседника и вымолвил:
– Все это очень интересно, Отто. Я смотрю, вы полны сил и энергии. А вы, Отто, не хотите послужить Соединенному королевству?
– Послужить английской королеве! – пафосно и весело вымолвил Рэм. – О! Это очень почетно и, разумеется, в высшей степени престижно. Кто не хочет получить рыцарское звание и именоваться сэром! Спасибо за лестное предложение, – сделал глоток из своего стакана, вмиг стал серьезным. – Буду честен перед вами, Джулиан, я чертовски устал, и здоровье у меня далеко не молодецкое. И вообще, я не для того сбежал от своих хозяев, чтобы служить новым хозяевам.
Карриган глубоко задумался.
– Не переживайте сильно, уважаемый Джулиан, – продолжал уже весело Рэм. – У меня есть отменное местечко в Южной Америке, есть и друзья, – замолчал на секунду. – Предлагаю следующий взаимовыгодный вариант. Вы оформляете мне документы и отправляете по дипломатическим каналам, скажем, в Бангкок. Все остальное я сделаю сам, заверяю, достойная благодарность вам обеспечена.
Опытный разведчик Карриган все понял, что было сказано, и… что было не сказано. В этот же день он отправил депешу в Лондон…
* * *
Капитан Чивава вместе с Сергеевым направились к нему на квартиру.
Машина резко затормозила и вывела из полусонного состояния Ермолая.
"Получается, – подумал невесело, – что с начала операции я нахожусь под постоянным присмотром".
Дома он принял душ, переоделся.
– Напиши записку для родственников, что уезжаешь в командировку, – посоветовал капитан.
Ермолай не стал объяснять, что мама, его единственный родственник, вернется домой, очевидно, не скоро. Он просто быстро написал записку и положил ее на стол. Взгляд упал на книжную полку. Ермолай прошел к полке, взял лежащий сверху атлас. Открыл его и проследил по карте предстоящий путь до Урала: Ленинград, далее огромные просторы Ленинградской области, Вологодской, Костромской, Кировской, Удмуртия, Пермская область и, наконец, Свердловская.
Он сходил к соседям, пожилой семейной паре Куликовых, и сообщил, что уезжает в командировку. После этого взял с собой некоторые вещи, окинул взглядом комнату, грустно подумал:
"Как скоро теперь я буду здесь, в этом родном месте…".
Они с капитаном покинули квартиру.
Спускаясь по лестнице, Чивава вымолвил:
– Ты, Ермолай, будь поосторожнее с мадам Ципок. Она еще та коварная птичка. Кстати, она любовница комиссара Иванова.
Это известие буквально ошеломило Сергеева:
"Ципок – любовница генерала Иванова?!".
– И поскольку имеет доступ к телу большого начальника, – продолжал капитан, – то может элементарно заложить за любую мелочь. И тогда можно загреметь не на Урал, а гораздо дальше, в лютую Сибирь, но уже в кандалах и на большой срок.
Эти слова Ермолай уже не слышал.
– Ты понял меня? – спросил капитан.
– Да-да, спасибо за предупреждение, – не своим голосом поспешно выдавил Ермолай и, дабы не высвечивать свою взволнованность, спросил. – Мы когда покидаем город?
– Точно неясно: то ли сегодня ночью, то ли завтра, – бросил капитан. – С приходом Мхитаряна началась возня и грызня, Ципок определила один порядок, госбезопасник внес свои коррективы. В этой ситуации главное не стать козлом отпущения. Думай, брат, о себе.
Ермолай думал, но думал в основном о Ципок…
* * *
Ленинградское управление НКВД…
Комиссар милиции Иванов из нескольких источников получал информацию о ходе операция "Элегия". Один из них сообщил, что капитан Ципок переспала с банковским хранителем Сергеевым. Конечно, Ципок была не первой и наверняка не последней любовницей генерала. Тем не менее, самолюбие его было неприятно задето, если не сказать ущемлено.
Генерал пригласил к себе Ципок и, во избежание кривотолков, майора Мхитаряна…
– Доложите, товарищи офицеры, о ходе операции "Элегия", – строго вымолвил комиссар милиции.
Майор Мхитарян в сжатой форме доложил свое видение. Также кратко и осторожно высказалась и Ципок.
– Так-так, – недовольно изрек хозяин кабинета. В кабинете повисло напряжение.
– Я вот подумал, может, не стоит брать в дорогу этого хранителя Сергеева, – строго вымолвил комиссар. – Он свое дело сделал, а в пути он будет балластом, да и внимание ненужное к себе будет привлекать. Как вы думаете, товарищи офицеры?
Майор и капитан озадаченно переглянулись.
– Дорога предстоит длинная и всякое может случиться, – ответил майор. – Я уверен, банковский специалист должен быть в составе. Да и при сдаче груза на конечной станции всякое может быть.
– Я также уверена, что банковский сотрудник должен быть, – строго отрезала Ципок.
– Возможно, – согласившись с доводами, тихо выдавил комиссар. – В принципе, Сергеев закончит погрузку, а в дорогу можно взять и другого банковского работника.
– Зачем другого? – удивленно бросил майор. – Я досконально проверил этого Сергеева, за ним ничего порочащего нет. Он по всем параметрам подходит к операции, всеми инстанциями одобрен. Сергеев уже многое знает, зачем вводить в дело нового человека? Опять его проверять, изучать, а у нас нет времени.
Рассматривая свои пальцы рук, капитан согласно кивнула.
– Свободны, – явно недовольно выдавил комиссар…
* * *
Ермолай вместе с инкассаторами-грузчиками готовил в хранилище партию слитков к ночной погрузке. Неожиданно появился майор Мхитарян и кивнул Сергееву. Они отошли в сторонку, Головастик быстро спросил:
– У вас здесь все в порядке, золото на месте? Ничего подозрительного не замечал?
У Ермолая екнуло сердечко:
"Черт! Когда Ципок вернет слиток? Еще этот майорГоловастик лезет со своими расспросами", – ответил:
– Все в порядке, ничего необычного нет. – В банке как дела?
"Может, он знает о слитке и проверяет меня?.. Может, они с Ципок заодно действуют? Или нет? Черт!" – хаотично замелькали мысли в голове Ермолая.
Он пожал плечами и ответил:
– Все как обычно.
– Идет война и надо быть вдвойне, втройне бдительным, – назидательно изрек майор. – Какого ты мнения о Ципок?
Ермолай был в полном замешательстве, вполне возможно, даже мгновенно покраснел. С трудом скрывая свое волнение, выдавил:
– Нормального.
– А о Чиваве?
– Тоже.
– Это еще те фрукты, с ними нужно держать ухо востро, – хмуро сказал майор. – Оба держат камень за пазухой, а ты еще совсем молодой парень. Будь внимателен, Сергеев, смотри и слушай. Чуть что, сразу все сообщай мне. И вообще, держись, брат, меня.
Ермолай автоматически кинул.
– Скажу тебе по секрету, – еще более понизил голос майор. – Вагон, в котором мы все должны были ехать и сопровождать золото, оказался заминирован.
– Как это?
– В городе действуют немецкие диверсанты, и им стало известно о нашей операции, – ответил майор. – Поэтому и надо быть бдительным, обо всем необычном и подозрительном немедленно докладывай мне. Теперь понял, Сергеев?
Ермолай снова кивнул. Майор быстро убежал, оставив его в неком неопределенно подвешенном состоянии.
Подавленный Ермолай объявил своим помощникам перекур, а сам присел на ящик со слитками и глубоко задумался:
"С развитием операции по золоту становится все больше неожиданностей. Ципок налаживает со мной отношения, и даже с помощью постели, – улыбнулся, вспомнил минуты интимной близости и полученных чувственных наслаждений. – Казалось бы, зачем ей, красивой женщине, я, пацан? Очень и очень может быть, что на нее и комиссар глаз положил. Да любой бы мужчина был бы рад провести с ней время… – вспомнил общение с капитаном Чивава. – Странно, этот неприступный поначалу капитан в роли добрячка? Опять же, госбезопасник-Головастик, высокомерный Мхитарян вдруг проявляет почти отеческую заботу? Немецкие диверсанты минируют вагон… Почему и к чему все это? – вспомнил о своем больном вопросе. – Опять же, действительно ли слиток находится на анализе? Может, просто Ципок решила украсть слиток?".
Ответов на эти и наплывшие многие другие вопросы он никак не находил…
* * *
Кабинет Первого секретаря Ленинградского обкома ВКП (б)…
Жданов пригласил к себе старшего военного специалиста, задействованного в операции "Элегия", комиссара Иванова и непосредственного руководителя операции майора госбезопасности Мхитаряна. Ситуация на фронте усугублялась почти каждый день, немцы с юга неуклонно рвались к Ленинграду, на севере угрожали финские войска. Об этом эмоционально Жданов и напомнил приглашенным офицерам, а также спросил о ходе операции "Элегия".
– Операция идет по намеченному плану, – скупо сообщил комиссар Иванов.
– То есть, – строго переспросил Жданов, – вы считаете, что золото в полном объеме будет отправлено из города, транспорт готов, железнодорожники обеспечат быстрый провоз, и золото вовремя придет на конечный пункт? И у вас нет никаких нерешенных вопросов?
– Именно так, товарищ Жданов. Министерством со своей стороны предпринимаются специальные меры по безопасному продвижению состава до пункта назначения.
Первый секретарь нервно оправил военный френч, строго взглянул на большеголового второго собеседника и спросил:
– А что вы скажете, майор Мхитарян? У вас нет никаких сомнений, обеспокоенности?
– Я согласен с мнением комиссара Иванова.
Какое-то время Жданов раздумывал.
Затем эмоционально вымолвил:
– Товарищи офицеры, не надо скромничать, оставьте ваши внутриведомственные распри, ревности и нездоровую конкуренцию. Нам, коммунистам, доверено дело исключительной государственной важности! Мне не нужны ваши сугубо специальные сведения, отправка золота начнется через считанные часы. Я должен сегодня докладывать в ЦК партии, а вы мне явно что-то не договариваете. Например, до меня дошла информация, что на товарных станциях орудуют немецкие диверсанты, наши местные уголовники, да и беспризорники озорничают.
Жданов внимательно взирал на военных.
– Бывает, но все находится под контролем, – решительно вымолвил комиссар Иванов. – Можете докладывать в ЦК партии, операция "Элегия" идет в плановом режиме.
Майор Мхитарян согласно кивнул и добавил:
– Товарищ Член Военного совета, мы обо всем наиболее важном вас информируем. Какие-то свои профессиональные тайны у нас, конечно же, есть. Вы нас должны правильно понять.
Жданов задумчиво кивнул…
* * *
Закончив подготовительные работы в хранилище, изрядно уставший Сергеев отпустил отдыхать инкассаторов-грузчиков. В соответствии с инструкцией закрыл хранилище. Сходил в столовую и попил чайку с сухарями. После этого отправился в свое "спальное" помещение.
Ермолай разделся и лег на свою раскладушку, в голову лезли невеселые мысли. События последних дней выбили его из привычной колеи. Совсем скоро предстоит поездка от Ленинграда до Урала, это, вспомнил одни из своих любимых в школе уроков географии, порядка двух тысяч километров. Немецкие самолеты бомбят все коммуникации, железные дороги, они долетают, по ходившим разговорам в банке, даже до Вологды. Это значит, что немцы могут бомбить почти шестьсот километров их пути по железной дороге до Вологды?! Если большая авиационная бомба попадет в вагон с золотом? В этом случае, все, что может сгореть, сгорит. Что тогда станет со слитками, сопровождающими людьми, им самим?..