Стало быть, ответ на вопрос, как возможен такого рода мир, прост, куда проще, чем блистательный мир гипотетической сохранности хвостов, утерянных в ходе эволюции. Этот мир возможен по факту, по прецеденту: кто-то просто должен первым выбросить товар на рынок, и очень возможно, что кристаллизация пойдет с огромной скоростью, и один из гирлянды виртуальных миров материализуется прямо у нас на глазах. Зависть как товар – это вовсе не однодневка, это даже не керосиновая лампа, потерявшая нишу своего спроса за какие-нибудь пятьдесят лет. Если верить Ницше, зависть как непременный атрибут рессентимента насчитывает три тысячи лет, по сути, это одна из глубочайших впадин психологического рельефа homo sapiens, так что нет оснований считать, что она тут же (или буквально завтра) обмелеет. Наоборот, как только появится прецедент, следует ожидать экспотенциального расширения ассортимента. Всех тонкостей которого невозможно предугадать заранее.
* * *
Когда исследуешь иные возможные миры, пытаясь определить их топографию и конституцию (конституирующие принципы в кантовском смысле), самое важное, каким бы парадоксальным это ни казалось, четко различать градации возможного или, если угодно, степень несбыточности. Свалка разноуровневых конструкций воображения остается только свалкой. Для придания жизнеспособности необходимо чувство точной дифференциации воображаемого, своеобразный аналог литературного вкуса или музыкального слуха.
Мир, в котором присутствует рынок зависти в развитом виде, должен опираться на узнаваемые опорные точки, ибо внутри воображаемого, несомненно, есть собственные опорные точки, но есть и те, что незаконно, подменно заимствованы из чужого или иного воображаемого. Имманентные расширения нашего мира представить вовсе не трудно, хотя понятно, что самыми интересными могут оказаться вовсе не они, а какие-нибудь неожиданные сцепления, чреватые мироемким будущим.
Итак, предположим, что сначала разного рода олигархи и самодуры "с понтом" обращаются в бюро "Завидушки агентов-доброжелателей" (ЗАД), приобретя предварительно солидный запас душеспасительного товара в церкви (например, щедро пожертвовав на храм) и опробовав прочие популярные развлечения. Вот они попробовали и то и это, а все еще нет отчетливого, внятного ощущения того, что жизнь удалась. И тут в каком-нибудь глянцевом журнале попадается непонятная, но заманчивая реклама:
Если жизни ты не рад,
Отправляйся прямо в ЗАД!
И далее в нескольких словах грамотные рекламные агенты толково описывают суть предложения: вам будут завидовать прямо в глаза! Ненавязчиво, давая передышку после интенсивных сеансов, – и все же прямо в глаза. Опять же возможны разные стили и разные "пакеты". Некоторые любят получать зависть на расстоянии, как бы более закамуфлированную, отчасти похожую на современную рекламу, только более персонализированную. А некоторые любят погорячее: прямо в глаза, по-русски, по-нашему – и этот пакет естественным образом так и называется "Зависть по-русски". Агенты-доброжелатели опросят вас, протестируют, разберутся в ваших предпочтениях – и предложат квалифицированные услуги в соответствии с выявленными потребностями.
Итак, сначала олигархи и отморозки, но следует полагать, что быстро подтянется и средний класс. В основе лежит несложный расчет: чтобы тебе завидовали – и черной, и белой, и цветной завистью, – нужно столько всего добиться, так отличиться в разных эксклюзивных категориях, от размера яхты до пробы золота на унитазе, – а желанный результат все равно один и тот же (да еще и примесь ненависти немаленькая). А не лучше ли пойти прямым путем, сэкономить, не тратиться ни на какие яхты, а сразу оплатить долгосрочную услугу, выбрав подходящий пакет? Оплатить и не париться. Та к что вслед за олигархами средний класс тоже отправится на рынок, где всякий желающий может найти себе подходящее, доступное бюро или агентство. Некоторые из них смогут даже гордиться тем, что их обслуживает самый шикарный ЗАД Москвы, – качественная зависть, безусловно, стоит хороших денег, – однако в условиях диверсифицированного рынка можно отыскать и какую-нибудь нетривиальную, неожиданную нишу.
ЗАДы, конечно, будут конкурировать друг с другом, бороться за клиентов, и это чревато не только расширением ассортимента и улучшением качества: с высокой степенью вероятности можно вообразить, что возникнет и предоставление услуг в кредит. Покупаешь месячный пакет, наслаждаешься по полной, а расплачиваешься с агентством не спеша, в соответствии с условиями кредитного договора. Наверное, и тут будут банкроты, не соразмерившие расходы с доходами, так что конфискацию имущества за неоплаченную программу зависти тоже следует отнести к числу возможных исходов… Продолжая в том же духе, можно прийти и к идее социального пакета для малоимущих, в который включена была бы и адаптированная программа зависти, – ведь жизнь совсем беспросветна если тебе никто-никто не завидует.
Но все это любопытно как диковинки виртуального мира, видимые тому, кто в батискафе исследовательского воображения погружается в один из гирлянды миров. По-настоящему хотелось бы знать, как именно будут завидовать агенты специализированных агентств, придумают ли они что-нибудь, кроме лести, вздохов, сочувственных расспросов? Кроме уверений: "У меня не получилось именно то, что получилось у вас…"? Быть может, в некоторых программах будут предусмотрены легкие пакости завидуемому, со всей очевидностью диктуемые завистью. И смешные отрицания очевидного (при полном замалчивании другого очевидного, куда более травматического). И средства для выращивания волос, поскольку от зависти полагается рвать на себе волосы. Как бы то ни было, но основной вид услуг со стороны сотрудников агентств – это систематическое общение, ориентированное особым образом, где все зависит от изобретательности товаропроизводителей, и в конце концов их конкретный ассортимент будет определяться конкуренцией, ну и соответственно параметрами спроса.
Сам объем товарооборота, объем рынка услуг, предполагается достаточно обширным, иначе нет смысла обращаться к категории возможного мира. Ясно, что где-то, быть может, в Германии, рынок окажется достаточно скромным, а где-то еще (понятно где) соответствующие услуги вообще могут оказаться преобладающими на рынке душеспасительных товаров. Ну и, конечно, специфика товара делает его отчасти эпохальным, хотя бы в смысле микроэпохи, – все же не майонез и не прокат лыж. Выброс зависти в товарной форме вполне способен изменить некоторые очертания экзистенциального проекта.
Разумеется, будет смущать, особенно поначалу, "неискренность" зависти и сам циничный характер ситуации, однако не следует преувеличивать ни того ни другого. Если ты завидуешь за деньги, обслуживая заказчика, то тебе, во-первых, есть чему завидовать, а во-вторых, у оплатившего самый роскошный ЗАД в свою очередь есть некоторые основания для зависти других. Ну а цинизм – это всегда поначалу: брачный контракт, например, долго казался циничным предприятием, но привыкли, и во многих странах он теперь в порядке вещей. В России он, возможно, всегда будет ощущаться циничным и в силу этого неприемлемым для истинно любящих, зато зависть за деньги именно здесь очень быстро войдет в норму. В Америке все наоборот, ну и что с этого? Просто описываемый нами мир наверняка будет с легким русским и украинским акцентом, но даже и это необязательно.
Возможно, некоторые внутренние сложности связаны с пониманием того, что мне завидуют "лишь поскольку я это оплатил", не помогают даже утешения, что зависть всегда чем-то оплачена. Тогда можно проявить заботу о ближних с расчетом на взаимность: например, оплатить курс зависти лучшему другу – пусть порадуется. Или оплатить квалифицированных завистниц для жены, причем совсем необязательно оповещать об этом громогласно. Недоговоренность в подобных вопросах будет как никогда кстати… Легко вообразить популярность такой услуги, как интенсивный однодневный курс зависти, – ее можно дарить на день рождения, на юбилей, на свадьбу. Дарить, как билеты в театр, как путевку на курорт. Сделать приятное другу – в анекдотах о новых русских уже давно описывалось нечто подобное: лучший друг дарит новенький "мерседес", который подвозит тебя к какой-то заброшенной стройке, а там, на крюке, подвешен твой главный враг. Если его слегка пнуть, он запоет "Happy birthday to you", если снова пнуть, он споет еще раз. Вот это счастье, вот это подарок! Конечно, тут скорее месть и сладость мести, но и в целом русская зависть бурлит волнами ненависти, однако "завидуемые" все равно любят эту стихию, и многие не представляют без нее счастья. И если волнорезом отсечь от бурного моря, от моря-океана, волны помельче, побезопаснее, то сколько отдыхающих и с каким наслаждением будут бросаться в эту укрощенную ласковую волну…
Давайте завидовать семьями
Если в пропущенных, непрожитых (пока) мирах находится место для вставной микроновеллы, то такая зарисовка сразу повышает достоверность без объяснения причин. Мою новеллу можно еще назвать "Давайте завидовать семьями", или "Семейный подряд", – вот она.
Молодые люди, Роман и Юлия, оба из небогатых семей, работают в приличных (но нефешенебельных) агентствах, предоставляющих самые разнообразные завистнические услуги. Работа трудная, неблагодарная, однако выбирать не приходится, конкуренция на этом поприще немалая! Молодость берет свое, молодые люди знакомятся и решают создать семью. Сказано – сделано, Роман и Юлька поженились и, увы, сразу же почувствовали напряженность с семейным бюджетом. И тут им (все же оба не новички в бизнесе) приходит в голову буквально в один день смелая мысль: а что, если взять семейный подряд? Даже лозунг, ключевая формула, мелькнул сразу у обоих: давайте завидовать семьями! – ничего, что для буклета его пришлось потом модифицировать. Несколько дней молодожены взахлеб обсуждали идею и набрасывали бизнес-план – буквально все сходилось! Было ясно, что такое начинание не может прогореть, – и супруги собрали в кучку все ресурсы, взяли кредит и дали объявление по рассылке:
"У вас прекрасная семья, вы умеете добиваться того, чего хотите. У вас грандиозные планы, и они постепенно осуществляются – и как жаль, что никто не может все это по-настоящему оценить! У нас, конечно, ничего подобного нет, но мы сможем лучше всех оценить то, чего достигли вы. Мы – молодая семья, и мы готовы восхищаться вами и учиться у вас".
Так выглядел новый продукт на, казалось бы, давно захваченном и поделенном рынке, эффектное ноу-хау Романа и Юлии. И после первой не очень удачной попытки дела пошли. Как врожденные психологические навыки, так и немалый опыт работы в агентствах по завидушкам быстро помогли нашей супружеской паре разобраться в том, что именно от них требуется. И вот через год они находят подходящую состоятельную пару с ребенком, что позволило Роме и его супруге быстро поправить материальное положение.
Тут ведь в чем специфика? Завистников по отдельности найти не так уж и сложно, ведь и в нашем мире, совсем непропущенном, охотно и бесплатно завидуют деньгам, власти, силе и по женской линии хватает персональной зависти, как уже отмечалось, более острой, чем хроническая мужская зависть. Между тем именно семейная жизнь в своей рутине, повседневности, в своей простой длительности зависти, как правило, не вызывает, выражение "живут душа в душу" – достаточно слабая форма зависти, а ведь она, семейная жизнь, как раз больше всего нуждается в завистливых глазах, ушах и словах, и сколько семей могли бы сохранить свое существование, если бы им перепадал хотя бы легкий дымок качественного фимиама зависти ближних…
Так что насчет идеи завидовать семьями наша пара все рассчитала правильно. Понятно также, что такая программа может быть только долгосрочной. Да, в ней сразу дано то, чего так настойчиво добиваются в обычной житейской программе "дружить семьями", а когда добьются, дружба семьями обычно как-то сама собой пропадает. Эффективная услуга такого рода требует порционности поступлений: семьи должны общаться, как бы отчитываясь друг перед другом – одна в своем преуспевании, другая в тщетности попыток угнаться, и несмотря на многие домашние приемы (а Юля с Ромкой тоже иногда приглашали благодетелей в свою скромную квартирку, чтобы дать насладиться контрастом и развлечь непритязательной беседой), несмотря на всю тонкость и деликатность, все же то и дело нужно в глаза завидовать – прямо в глаза, – и при надлежащем профессионализме завидующих перебор в этом отношении случается крайне редко.
Другое дело, что простой лести здесь совершенно недостаточно, все завидушки должны быть адресны, своевременны и уместны. А это значит, что работа одновременно творческая, временами переходящая даже в высший пилотаж, но все же крайне энергозатратная, выжимающая завидующего как губку.
Перед тем как открыть свое дело, Юля и Роман предполагали, что можно будет обслуживать три-четыре семьи одновременно, извлекая соответствующий доход; так оно поначалу и было. Но очень скоро самая состоятельная (и, увы, простая как три копейки) семья выкупила все рабочее время, чтобы наши герои могли завидовать только им, не разбазаривая драгоценный фимиам. Вопреки ожиданиям, легче от этого не стало, скорее наоборот, но работа есть работа. Клиенты буквально вцепились в Романа и Юльку, их возили и на горнолыжные курорты, и на лучшие пляжи Средиземноморья, и в Венецию, и в Рио-де-Жанейро. Море удовольствия, всего только что номер чуть подешевле, да и вставать приходилось чуть пораньше, чтобы быть готовым, когда труба зовет…
На примере семейного подряда видно, что значит хорошо, качественно завидовать, видно, какого рода товар особенно востребован. Напрямую завидовать финансовым возможностям, собственно, богатству – это общий фон, в случае семейного подряда почти неакцентированный. Положение в обществе – это уже более достойный предмет, тем более что в данном случае оно было не таким уж и блестящим. Тем не менее расспрашивать с придыханием о важных людях, с которыми водится хозяин, расспрашивать, чтобы получить снисходительный ответ: "Да ладно, чего там, это полные уроды" – такой ход пользовался успехом, и его вариации заполняли немало времени. Но в семейном подряде, в программе "Завидовать семьями" важнее всего нюансы. Если очевидно, что денег куры не клюют и спуск на лыжах неплохо удается, тут достаточно в принципе восхищения по умолчанию и даже необязательно прямо в глаза, можно, так сказать, "искоса". Совсем другое дело – проблемные зоны. Например, ребята сразу подмечают, что банкиру с его банкиршей как-то не о чем и поговорить: яхты яхтами, лыжи лыжами и даже портфельные инвестиции портфельными инвестициями, но поскольку с умением отличить Гоголя от Гегеля у банкира не очень, то накапливается некоторое разочарование, чуткая Юля то и дело заводит непринужденный разговор на мотив "все хорошо, прекрасная маркиза":
– Какой у тебя все-таки Иван молодец, как тебе с ним повезло! Не болтун, не размазня какая-нибудь, настоящий мужик. Та к с ним, наверное, спокойно, надежно… У нас-то все только одни слова, Жомини да Жомини…
– Чего?
– Ну, всякие понты. А твой как кремень. Настоящий полковник.
И такой инъекции два-три раза в неделю вполне достаточно, чтобы предотвратить накопление критической массы разочарования, тем более что прекрасная банкирша и сама не очень – в смысле отличить Шеллинга от Шиллера.
Роман в свою очередь умело обрабатывает Ивана посредством редких, но метких касаний: "Повезло же тебе с супругой – и красавица, и совсем не истеричка. Покорил такую женщину!" А потом, после работы, Роман с Юлей сводят два отрезка в общую линию и закрепляют ее в совместных ужинах и прогулках… Клиенты счастливы, понимая теперь, что жизнь все-таки удалась; соответственно прочие деликатные моменты, требующие осторожной, очень умелой зависти, решаются на уровне интуиции и высшего пилотажа.
И это настоящий симбиоз, торжество семейного подряда: уже через год каждый уважающий себя ЗАД предлагает программу "Завидуем семьями!" – и, несмотря на дороговизну, спрос на нее только возрастает. А Юлия с Романом испытывают, скажем так, двойственные чувства. С одной стороны, благосостояние растет, счет в банке пополняется – но стресс, психологическая усталость, понятное дело, дают о себе знать. В свободное от работы время, в свои выходные, наши герои, конечно, отводят душу, с наслаждением обыгрывая в лицах своих клиентов. Но случаются и слезы, однако супруги утешают себя тем, что не вечно же жить чужой жизнью, что еще немного стоит потерпеть, попрочнее встать на ноги, и тогда можно будет наконец послать подальше банкира с его банкиршей.
Иногда, уже почти засыпая, Юля шепчет на ушко Роману:
– Ничего, скоро мы освободимся – и тогда уж заживем. В свое удовольствие.
– Будем ездить, куда сами захотим, ни под кого больше не станем подстраиваться, – добавляет Роман.
– Наймем себе семью в агентстве, чтобы завидовали, – продолжает Юля.
– Заживем, – мечтательно в полусне улыбается Роман.
Счастье близко и так возможно…
* * *
Что еще можно усмотреть в очертаниях мира, который по всем параметрам мог бы быть нашим сегодняшним днем (шансов на это было куда больше, чем на то, что в итоге состоялось, и мир зависти в товарной форме правильнее всего просто считать временно отложенным)? Довольно ясная видимость, нетипичная для обозрения химерных миров als ob, высвечивает изменения в положении моралистов и других наставников жизни: можно говорить об утрате ими ряда привилегированных позиций. Всмотримся в плотные и достаточно могущественные в нашем мире ряды всевозможных психоконсультантов, тех, кто помогает справиться с невзгодами жизни, обучает принципу keep smiling и другим навыкам адаптации. Мы сможем заметить, как поредели их ряды, после того как новый душеспасительный товар был выброшен на рынок: ничего удивительного, ведь надобность в сдерживании и самообуздании уменьшается в случае полной легитимации зависти вплоть до ее товарной формы – а это достаточно широкий круг потребностей. Стало быть, подобно тому, как открытие пенициллина произвело революцию в медицине, а появление психоанализа – в психологии, можно будет считать, что новый душеспасительный товар завоевал свою нишу стремительно, с боем – в нашем мире он в значительной степени довершил начатое психоанализом. Кстати, между психоанализом и рынком зависти вполне возможен раздел сфер влияния и даже некоторый симбиоз. Прямую угрозу услуга зависти несет именно "психоконсультантам", которые так или иначе реализуют грубые заготовки того же товара в виде лести, но при этом выкладываются по минимуму: они-то в первую очередь и лишатся доходов в нашем виртуальном мире, о чем особенно не приходится сожалеть. Желающим заработать таким способом просто придется попотеть больше, что требует, наконец, поставить фундаментальный вопрос в отношении пропущенного мира, существующего пока как бы в зачаточном, эмбриональном состоянии.