– Почтенный ага бывал в нашем городе? Мне кажется, я уже имел честь встречаться с…
– Ошибаешься, кафеджи-ага. В Сливене я впервые, – перебил тот, поворачиваясь спиною к окну, чтобы свет не падал ему на лицо.
– Возможно, я и ошибся. У меня останавливается много разного народа, да и зрение стало слабеть с годами. Пусть извинит меня высокоуважаемый ага, – пробормотал хозяин, пятясь к дверям.
– Как ты думаешь, Арсен, узнал он тебя или ему действительно показалось что-то знакомое в твоем лице? – с тревогой спросил молодой аскер, когда затихли шаги кафеджи.
– Не волнуйся, Златка. В этом одеянии меня и родная мать не узнает, а не то что этот старый турок. Но осторожность нам не помешает, – ответил Арсен, снимая полосатый архалук спахии из дорогого сукна. – Думаю, все будет хорошо. Тем более что мы здесь не задержимся.
– И все же я пойду проверю, не донесет ли на нас этот старый лис, – сказал третий спахия. – Меня здесь никто не знает.
– Иди, Драган, но не мешкай, – согласился Арсен. – Гамид должен вот-вот прибыть…
Драган вышел.
В комнате наступила та тревожно-радостная тишина, когда остаются наедине двое влюбленных, между которыми еще не установилось такой близости, что позволяла бы держать себя непринужденно. Златка подошла к окну с мутными, давно не мытыми стеклами с таким видом, словно хотела рассмотреть что-то на площади. Арсен любовался ее невысокой стройной фигуркой, нежным овалом лица, тонким черным локоном, предательски выбившимся из-под шапки аскера.
– Златка!
Девушка тут же обернулась, будто ждала его восклицания. В ее глазах вспыхнула радость. Арсен подошел порывисто, взял девушку за руки.
– Любимая, я еще раз прошу тебя: пока не поздно, оставь нас с Драганом вдвоем! Это очень опасная затея…
– Арсен, я сама настояла на этом, и отец мне позволил…
– А я не позволяю, – он обнял ее. – Слышишь? Не позволяю! Ты подвергаешься страшной опасности!
– С тобой мне ничего не страшно, мой юнак! Я верю – все закончится благополучно…
Она попробовала освободиться из его объятий, но делала это скорее инстинктивно, так как душа ее рвалась к нему. Алели ее уста, глаза сияли. Губы Арсена нашли ее уста и обожгли неведомо сладким огнем, проникшим в самое сердце…
– Ой!
– Любимая! Хотя бы теперь послушай меня! Я буду спокойнее, когда буду знать, что ты в безопасности, – шептал Арсен, – что тебе ничто не угрожает… Почему ты не послушалась меня раньше, еще там, в стане?
– Теперь тем более никуда не уйду от тебя, – ответила Златка. – Я не хочу пережить тебя…
Арсен с изумлением любовался прекрасным созданием, которое все глубже и глубже входило в его жизнь, становилось таким родным и дорогим, что он готов был отдать за него все, даже жизнь.
За дверями послышались шаги. Вбежал встревоженный Драган.
– Он все-таки узнал тебя, Арсен!
Звенигора и Златка кинулись к гайдуку. Но Драган их успокоил:
– Не волнуйтесь! Я позаботился о том, чтобы Абди-ага не помешал нам.
– Говори толком, Драган! Что случилось?
– Я спустился вниз вовремя. Абди-ага как раз подошел к спахиям и хотел им что-то сказать. В этот миг я и позвал его. Кафеджи, как я заметил, смутился, вздрогнул, но все же подошел ко мне. Спросил: "Что угодно высокочтимому аге?" Я объяснил, что хотел бы поставить лошадей в конюшню. Он вышел со мною во двор. В конюшне, как я и надеялся, никого, кроме нас, не оказалось. Не долго думая, я скрутил старику руки, заткнул рот кляпом и запер в каморке. Пусть померзнет, коварный пес!
– Да, нехорошо вышло. Если начнут его искать, поднимется переполох.
– Пока это случится, мы будем далеко. Гамид только что прибыл в хан…
– Правда? Ты посмотрел, где он остановился?
– Да. На другой половине. Его охраняет лишь один аскер – дремлет на оттоманке возле окна. Думаю, мы с ним легко справимся. А вот те четверо, что внизу…
– Ну что ж, придется Гамида прикончить здесь!
– Нет, приказ воеводы ясен: мы должны доставить его живым!
Арсен на это ничего не ответил, но по выражению его лица было заметно, что он не очень одобряет приказ воеводы. Была бы его воля, не возился бы он со спахией!
Проверив пистолеты, они вышли в длинный полутемный коридор. В конце его, возле окна, стоял часовой. Заметив трех незнакомцев, он медленно направился к ним, вероятно желая получше их рассмотреть.
– Салям! – приветливо сказал Арсен. – А что, почтенный, Гамид-ага вернулся уже домой?
Не ожидая, что с ним заговорят о его хозяине, часовой подозрительно взглянул на незнакомого спахию.
– Вы знаете Гамида-агу?
– Еще бы! Давние друзья! Мы привезли ему привет от его зятя Ферхада и дочки Хатче, а также от свата Исхака-эфенди…
– О, ага знает моих добрых хозяев! – обрадовался тот. – Что нового в наших краях? Вы давно оттуда?
– Не так давно. – Арсен по-приятельски похлопал его по спине, взял под руку. Они медленно шли вдоль коридора. – Всего месяц…
Часовой вдруг задергался: сильная рука Драгана зажала ему рот, а казак сдавил в объятиях, как в тисках. Златка быстро открыла дверь ближайшей комнаты, и гайдуки вмиг впихнули его туда. Насмерть перепуганный, он с ужасом наблюдал, как ему связывают руки и ноги.
– Хочешь жить – лежи спокойно! – пригрозил Арсен. – Вечером тебя найдут твои друзья…
Чтобы он не подкатился к дверям, его привязали к кровати.
– На всякий случай, – буркнул Драган, затягивая узел покрепче.
Гайдуки вышли в коридор. Златка подала знак, что все спокойно. Можно было приниматься за Гамида.
– Вот тут, направо, – прошептал Драган, оставаясь на страже.
Подойдя к двери, Арсен и Златка прислушались… Тихо. Значит, Гамид в комнате один… Арсен вытащил из-за пояса пистолет, взвел курок, левым плечом нажал на дверь.
Гамид, сидя спиной ко входу и не подозревая об опасности, спокойно, не повернув головы, спросил:
– Что случилось, Энвер?
– Салям, Гамид! – произнес Арсен.
Гамид стремительно обернулся. Увидев блестящее дуло пистолета, как завороженный, не мог отвести от него взгляд. Он мгновенно побледнел, нижняя челюсть отвисла, задрожала… Наконец он посмотрел на незнакомцев, которые осмелились так нагло, днем, когда в городе полно войск, ворваться сюда. Узнал казака.
– Звенигора? О Аллах!
– Не только, – выступила вперед Златка, снимая шапку. – Салям, ага!
– Адике!.. – простонал Гамид. – Что вы хотите от меня?
– Султанский фирман! – Арсен подошел ближе.
– Фирман? – Гамид был изумлен: он ждал худшего. – У меня его нет…
– Где же он?
– Я отдал Сафар-бею.
– Жаль… Тогда придется без лишних разговоров застрелить тебя.
У Гамида от ужаса отнялся язык.
– М-м-м! – замычал он.
– Златка, посмотри хорошенько: может, фирман здесь, а Гамид просто морочит нам голову?
Златка бросилась на поиски.
– Подождите! – воскликнул наконец спахия. – Вы все равно не найдете! Договоримся по-хорошему: я вам – фирман, а вы мне – жизнь. Согласны?
Он представлял всю безвыходность своего положения, это наполняло его сердце злобой и отчаянием. О Аллах, что творится с ним! Минуту назад он чувствовал себя в полной безопасности, имел власть и считался третьим, после околийного паши и Сафар-бея, лицом в городе и околии. А теперь… Смерть глядит ему в глаза, и он не знает, как увернуться от нее, потому судорожно хватается за любую возможность спастись. Фирман, конечно, очень важный документ, и за его утрату бейлер-бей по головке не погладит, но думать об этом перед лицом близкой смерти было неразумно и смешно. Разговор с бейлер-беем будет потом… потом… А может, и совсем его не будет! Главное – сохранить жизнь! Неужели никак не спастись? О Аллах экбер!..
– Мы не торгаши, – сурово сказал Арсен. – Где фирман? Я не верю, что он у Сафар-бея!
– Вот он! – вскрикнула Златка, вынимая из темной шкатулки плотный свиток бумаги.
Гамид сорвался с места:
– Адике, не смей! Это секретный приказ! За него всем нам снимут головы!
– Тем интереснее узнать, о чем пишет султан в таком важном фирмане, – сказал Арсен. – Златка, читай!
Златка пробежала глазами написанное.
– О! Действительно важный приказ! – воскликнула она. – Султан оповещает военачальников и войска, что за позорное отступление из-под Чигирина в прошлом году великий визирь Ибрагим-паша и крымский хан Селим-Гирей лишены всех чинов и сосланы на остров Родос в Белом море. Великим визирем назначается паша Асан Мустафа. Падишах приказывает ему стереть с лица земли проклятый город Чигирин, захватить Киев и Левобережную Украину, а Запорожскую Сечь взорвать. Всех запорожцев на арканах притащить в Порту и продать на галеры! С этого года вся Украина должна стать вилайетом Османской империи!
– Адике! – зашипел Гамид. – Ты понимаешь, несчастная, что ты делаешь? Ты выдаешь важнейшую государственную тайну! Отныне ты вне закона и не можешь рассчитывать ни на чье заступничество… О вай-вай, Аллах покарал меня за то, что я считал тебя своей дочерью и дал такое же образование, как и Хатче, – научил читать и писать, что противоречит духу Корана, о вай-вай!..
– Напрасно Гамид-ага печалится о каком-то фирмане. Это всего-навсего клочок плотной и прочной бумаги, – сказал Арсен. – Подумал бы о себе… Мы пришли не только за фирманом.
Животный страх вновь засветился в глазах Гамида. Только сейчас он окончательно осознал, что его ждет, если он попадет в руки Младена и Якуба. Он сполз на пол и упал перед Златкой на колени. Обхватил ее ноги руками, прижался жирной щекой к мокрым, холодным от талого снега сапожкам девушки. Из его груди вырвался стон.
– Адике! Дорогая! Я же был тебе отцом… В Аксу ты не знала горя… Неужели ты позволишь, чтобы меня подвергли пыткам?.. Вспомни Хатче… Она была тебе сестрой… Вы были неразлучны… Неужели хочешь осиротить ее?.. Адике, я знаю: я негодяй… я принес горе твоим родителям… Но ни ты, ни твой брат не имеете причин мстить мне за себя; я дал вам все то, что и своим детям… Если ты не спасешь меня, Аллах проклянет тебя, и ты будешь скитаться неприкаянной до самого воскресения мертвых! Адике…
Златка замерла в нерешительности. Гнев и ненависть, охватившие ее существо, когда узнала, кто такой Гамид, теперь мгновенно испарились, как утренняя роса под лучами солнца. У ее ног лежал человек, которого она знала многие годы и который действительно не сделал ей ничего плохого, одаривал подарками, баловал лакомствами наравне с Хатче, своей дочерью-любимицей.
В ее глазах блеснули слезы. Она с мольбой взглянула на Арсена, прося совета и поддержки.
– Хватит болтать, Гамид! – сказал Арсен. – Вставай! Не пытайся разжалобить сердце девушки! Не поможет! Сейчас ты пойдешь с нами… И не вздумай сказать что-либо своим людям или подать им знак, если не хочешь немедленно умереть!
– Я не с тобой говорю, гяур! – окрысился Гамид и снова припал щекой к ноге Златки, содрогаясь от плача и страха.
– Арсен, оставим его… – Голос Златки дрожал. – В конце концов, прошло столько времени… Скажем отцу и Якубу…
Она не договорила. Широко распахнулась дверь, и в комнату вошел Сафар-бей, а за ним растерянный Драган.
4
Увидев Зненигору с пистолетом в руке, Гамида, ползающего в ногах у Златки, Сафар-бей остановился как вкопанный. Он оглянулся на Драгана, которого принял за стражника Гамида, но вместо сочувствия заметил в его глазах враждебность, а в руке – взведенный курок пистолета.
– Что все это значит? – воскликнул ошеломленно. – Златка, как ты очутилась здесь?
Не успела Златка ответить, как Драган выхватил у Сафарбея из-за пояса пистолет, а из ножен – саблю. Потом поспешно отскочил к дверям и стал там на часах, поглядывая сквозь узкую щель в коридор.
Положение существенно изменилось. Арсен переглянулся с Драганом: что они могли сделать? Вывести с собой обоих? Маловато сил. Взять только Гамида, а Сафар-бея, связав, оставить в комнате? Но разве тот позволит себя связать? Наверняка окажет сопротивление, во время которого подвергнутся опасности и он сам, и Златка. Что тогда скажет воевода Младен? А кроме того, не исключена возможность, что Сафар-бей прибыл сюда с охраной, которая может вот-вот нагрянуть и схватить их всех.
Пока Арсен и Драган, обменявшись взглядами, решали, как поступить, Сафар-бей мигом представил, что здесь произошло перед его приходом. Он заметил и фирман в руке у Златки, и сникшего Гамида, продолжавшего стоять на коленях, и растерянность на лице сестры. Заметил – и понял, в какое сложное положение попал. В данную минуту сила была, конечно, не на его стороне. И тем более не на стороне Гамида. За свою жизнь не боялся: помнил, как гайдуки, а с ними и Звенигора давали его матери клятву не поднимать руки на ее сына. А вот за жизнь Гамида он не дал бы и полкуруша: достаточно Арсену или Драгану нажать на курок, и он очутится в райских садах Аллаха! Но он, Сафар-бей, не мог, не имел права допустить, чтобы на его глазах гайдуки убили мусульманина, верного защитника падишаха. Этого ему никогда не простили бы ни воины, ни бейлер-бей. Поэтому, пренебрегая опасностью, он бросился к Гамиду, поднял его и, став перед ним, резко произнес:
– Арсен-ага, ты здесь старший, потому должен понять, что я не позволю безнаказанно расправиться с Гамидом-агой. Порукой этому – моя честь! Если же вы осмелитесь стрелять в него, то стреляйте и в меня!.. Но должен предупредить: внизу, кроме воинов Гамида-аги, сидит пятеро моих аскеров. Стоит им услышать выстрелы…
– Я понял тебя, Сафар-бей, – сказал Арсен, отбирая у Златки фирман и пряча его себе за пазуху. – Что ты предлагаешь?
– Я предлагаю вам лучший выход: бегите, пока не поздно! С минуты на минуту сюда могут войти наши люди, и вам придется туго… Подумайте о Златке! Итак, за одну или две жизни – три жизни!
– Пусть этот гяур отдаст мне султанский фирман, – пробормотал, приходя в себя, Гамид.
Арсен насмешливо улыбнулся, а Сафар-бей сделал вид, что не слышал слов Гамида.
– Не теряй времени, Арсен-ага!
Казак взглянул на Драгана; тот утвердительно кивнул головой, но вслух произнес:
– Сафар-бей, мы вынуждены тебя и Гамида связать, чтобы вы не помешали нам выбраться из города.
– Я даю слово чести. С вами моя сестра. – Сафар-бей горько усмехнулся: – Разве я пойду на то, чтобы глумились над ней?
– Хорошо. Мы верим тебе, – сказал Арсен. – Златка, Драган, пошли! В самом деле, время не ждет.
Они быстро вышли из комнаты. Драган подпер дверь оттоманкой.
– Знаем мы слово янычара, – пробормотал он при этом. – Эх, черт! Сами выпустили Гамида из рук!
– Зато получили кое-что поважнее, – похлопал себя по груди, где был спрятан фирман, Арсен. – Ну, айда! Быстрее!
Они спокойно спустились вниз, миновали спахиев Гамида и янычаров Сафар-бея. Кони стояли оседланными. Во дворе и на площади – ни души. Арсен помог Златке сесть в седло – и сам, следом за Драганом, вскочил на коня.
И тут из хана раздался пронзительный крик Гамида:
– Аскеры! Не зевайте! Гайдуки выезжают из города!
Он высунулся из окна и вопил на весь Сливен. Арсен схватился за пистолет, но Гамид вдруг умолк: сильная рука Сафар-бея зажала ему рот и отшвырнула в глубь комнаты. Через открытое окно доносилась ругань Гамида. Он старался вырваться из рук Сафар-бея, и, должно быть, ему удалось это сделать, ибо шум в хане сразу затих.
– Вперед, друзья! – воскликнул Драган и погнал коня галопом по узким улочкам Сливена.
За ним мчалась Златка на гнедом жеребце. Арсен немного отстал. Поворачивая за угол, он оглянулся: из ворот хана вынырнули четыре всадника и поскакали следом за ними. Итак, погоня! Спахии Гамида теперь не отстанут от них, будут преследовать, пока выдержат кони. А до гайдуцкой засады почти два фарсаха… И дорога идет все время на подъем.
По улицам беглецы промчались без препятствий. Из-под копыт летели тяжелые брызги бурой воды и комья талого снега. Свистел в ушах напоенный запахами весны теплый ветер. Вдали синели в дымке горы и перелески – Синие Камни.
Вперед! Быстрее вперед!
С высокого холма Арсен еще раз оглянулся назад. Преследователи вырвались из города и растянулись по дороге длинной цепочкой. Их уже было не четверо, а десятка два. Видно, крик Гамида поднял на ноги спахиев. Их сытые застоявшиеся кони медленно, но упорно догоняли беглецов. В погоню включались все новые и новые всадники. "Да, многовато, – подумал Арсен. – Весь отряд Гамида против нас троих! И, кажется, спахии намерены преследовать нас до тех пор, пока не загонят в тупик. Жаль будет, если я не сумею передать фирман на Украину, чтобы предупредить войско и народ о смертельной опасности, которая вот-вот надвинется с юга".
Левой рукой он пощупал тугой свиток за пазухой, услышал его характерный хруст и продолжал лихорадочно думать над тем, как оторваться от преследователей или обмануть их. Если бы не Златка, было бы проще. Они с Драганом бросили бы в каком-нибудь ущелье лошадей и попытались запутать свои следы в непроходимых для конницы местах. Но со Златкой… Выдержит ли она переход по дебрям, обрывам и скалам? Не для девичьих ног такие дороги.
Погоня приближалась.... Вперед вырвалось несколько всадников на быстрых конях. Среди них выделялась грузная фигура Гамида. Арсену даже показалось, что он видит его красное от напряжения лицо и злые, с желтизной глаза. Издали донесся хриплый крик:
– Урус, сдавайся!
Арсен ударил коня, хотя он и так мчался во весь опор. Выносливый в горных переходах, привыкший к крутым и опасным тропам, небольшой толстоногий жеребец не мог соперничать в быстроте бега с быстроногими рысаками спахиев. Казак уже хорошо слышал за спиной топот копыт и яростные крики всадников. Вот-вот они настигнут его…
Вдали синели горы, поросшие кустарником. Скорее бы туда! Как ни устала Златка от бешеного галопа, но им придется спешиться и бежать напрямик через горный кряж и колючие кусты. Арсен пригнулся к самой луке седла. Сильно ударил взмокшего коня ногами под бока. Но разве этим заставишь его бежать быстрее?..
Вон и ущелье! Еще полверсты! Еще!..
Вдруг Арсен вздрогнул: конь под Златкой споткнулся и упал. Златка кувырком покатилась по рыхлому снегу. Драган натянул было поводья, но Арсен крикнул изо всех сил:
– Драган, беги! Скачи к своим!
Драган снова рванулся вперед. Златка тем временем поднялась на ноги, и Арсен, нагнувшись, рывком подхватил ее вверх и посадил перед собой.
Ну, конь-огонь, выручай! Вот уже и Синие Камни!
Позади закричали, загалдели преследователи. Каких-то сто шагов отделяли их от беглецов, и спахии были уверены, что теперь добыча не выскользнет из их рук.
– Златка, дорогая моя, – прошептал Арсен, – возьми фирман! Спрячь! Вези в отряд, а там отец найдет способ передать его на Украину…
– Арсен, что ты надумал?
– Конь долго не выдержит… За меня не волнуйся… Беги! – крепко поцеловал девушку и, освободив ноги из стремян, легко оттолкнулся от луки седла и покатился в придорожный овражек. Сразу же вскочил – стал карабкаться на гору.
Часть всадников спешилась – кинулась за ним. Арсен услышал голос Гамида:
– Живым или мертвым доставьте мне его!
Большая же часть отряда помчалась за Златкой.